* * *

…Через несколько дней окраинные лондонцы видели в Гринвич-парке пожар. Горело что-то недолго, но ярко.

И прополз слух, что в одной из канав трущоб Айлингтона найден труп мужчины в укороченной сутане и желтом колете. Колет меж лопаток трижды пробит чем-то острым. На поясе убитого не тронут мешочек с фунтами, лирами и скудо.

Официально признаны

…Скорее приготовь

побольше шелковой материи,

веревок, и ты увидишь

одну из удивительных

в мире вещей…

Из записки Жозефа Монгольфье брату Этьену

По провинциальному городку Аннонэй, расположенному на юге Франции возле города Лиона, усиленно расползался слух о том, что сыновья владельца бумажной фабрики Жозеф и Этьен Монгольфье погнались с нечистою силой и занимаются колдовством: они-де запускают в небо круглое огненное чудовище и сами поднимаются на нем.

Слухи не были пустой болтовней, только слегка преувеличивали происходящее. В 1782 году братья Монгольфье действительно попробовали запустить в воздух шар с оболочкой из бумаги, который, отделившись от земли, сгорел. Сами же изобретатели ни в этот раз, ни позже не решались подняться на своем «пузыре-облаке» в небо.

Но слухи усиливались, обрастая такими жуткими подробностями, что всей семье Монгольфье становилось не по себе. И решили братья положить конец пересудам, показать людям изобретенное ими «чудище».

5 июня 1783 года городок Аннонэй гудел, как потревоженный пчелиный рой: жители готовились пойти к назначенному времени на площадь, посмотреть, как «пузырь» Монгольфье «словно пылинка взлетит и будет плавать в воздухе».

Когда же, придя к месту запуска «чудовища», зрители увидели всего лишь огромный, обмятый с боков, сшитый из холста, обклеенного бумагой, мешок, подвешенный выше трехэтажных домов, они были разочарованы, и в адрес изобретателей посыпалось немало насмешек и не совсем приличных острот.

Братья Монгольфье не торопились. Они развели под мешком огонь и стали подбрасывать в него шерсть и мокрую солому. Дым шел в отверстие, окольцованное обручем в низу мешка. «Чудовище» стало надуваться, полнеть и наконец, превратилось в громадный шар, слегка вытянутый по высоте. Помощники братьев еле удерживали его за веревки.

– Пускайте! – скомандовал Этьен.

Шар взмыл в небо.

Минут за десять он поднялся почти на двухкилометровую высоту, и слабенький ветер отнес его недалеко в сторону, где он благополучно и приземлился.

Монгольфье составили официальный протокол, засвидетельствовавший подробности полета, скрепили его подписями должностных лиц и отправили в Париж, в Академию наук.

Так был совершен первый официальный высотный полет воздухоплавательного аппарата.

Кстати, интересна одна подробность. Почему братья Монгольфье жгли мокрую солому, надували свои шары «мокрым дымом», не могли понять их современники, да и они сами не в силах были толково объяснить.

То, до чего Монгольфье дошли наитием, опытом объяснено в наше время. Как показывают расчеты, наполнение оболочки не просто нагретым, но вдобавок и увлажненным воздухом позволяет при той же температуре значительно уменьшить объем и размеры теплового аэростата, сохраняя одинаковую подъемную силу. Верная в принципе идея пионеров воздухоплавания получила практическое воплощение лишь через 140 лет в проекте советского инженера В. Гараканидзе. В 1925 году он изобрел тепловой аэростат, в котором было две оболочки: внутренняя, с влажным горячим и наружная, с обычным атмосферным воздухом…

Но вернемся к событиям лета 1783 года. О чуде в городке Аннонэй узнали парижане. Революционные французы требовали немедленно и в большом масштабе строить шары, ругая Академию наук за «тугодумие в изучении вопроса». Газеты начали помещать на своих страницах гневные статьи в адрес «тугодумов» и призывы к гражданам о сборе денежных средств для грандиозного опыта. Быстро собрали десять тысяч франков и поручили построить новый летающий баллон молодому профессору Жаку Александру Шарлю.

Талантливый ученый пошел по иному пути, Чем братья Монгольфье: он решил сделать оболочку шара из шелка, пропитанного раствором каучука, и заполнить его газом легче воздуха – водородом. 27 августа такой баллон был готов. В пять часов дня по сигнальному выстрелу из пушки он взлетел. К нему был подвешен кожаный карман с запиской, в которой указали день и час взлета, а также просьбу к нашедшему шар вернуть его в Париж, так как думали, что шар пробудет в воздухе более 20 дней и улетит далеко.

Шаровая оболочка водородного аэростата, впоследствии названного «шальером», лопнула через 15 минут после подъема и упала на окраине села Гоннес. Крестьяне для посрамления нечистой силы привязали растерзанные шелковые остатки к хвосту лошади и протащили их через село в назидание «домашним ведьмам».

Вот так летом 1783 года во Франции появились «воздухоносные шары» В монгольфьеры и шальеры. А уже осенью 19 сентября в Версале взмыл к солнцу аэростатический баллон с живыми существами в клетке: уткой, петухом и бараном, хотя рвался в полет человек – Пилатр де Розье.

Природа одарила Пилатра редким умом и мужеством. Отличные знания физики, химии, естественных наук поставили его в ряд передовых людей Франции. К тому же ему было всего 27 лет – отличная пора для дерзаний. Пилатр рвался в небо, но… баран опередил его. Барана после благополучной посадки, подвесив на шею ленту, с новой кличкой Монт-о-сьель⁷ с почетом водворили на королевский скотный двор, но, видно, не простили, что в полете он лягнул своего товарища петуха и впоследствии съели…

И все-таки Пилатр де Розье первым из людей поднялся на монгольфьере, правда, сначала на привязи.

Связанный с землей длинным, тонким и прочным канатом, он быстро овладел техникой подъема и спуска в специальной корзине и обучил других. Неугомонному молодцу такие полеты казались пресными, хотелось в свободный полет. Что же его удерживало? Преувеличенное мнение сильных мира сего об опасности. Считали (и, как мы знаем, небезосновательно!), что человек на большой высоте погибнет от недостатка воздуха. После полета барана, петуха и утки писали, что, слава богу, «животные остались живы и не сделались дикими». Беспокоились, что сердце «может лопнуть, как первый шальер». И даже тогда, когда Пилатр де Розье овладел техникой спуска «с любой высоты», король, без позволения которого полет состояться не мог, настаивал, чтобы для пробы отправили в полет уголовных преступников, приговоренных к казни. Пилатр страшно огорчился, узнав об этом. Не мог он допустить, чтобы великая честь первого в мире свободного полета досталась каторжникам!

Не имея связи с различными корпорациями ученых, великий итальянец делает такие открытия и изобретения, которые появились только в XVII – XVIII веках, но уже под чужими именами. Это объясняется тем, что Леонардо да Винчи опережал технические возможности своего века. Из великих ученых мира его можно сравнить только с русским Михаилом Ломоносовым. Тот и другой остались в памяти своих народов великими подвижниками и патриотами, а в памяти человечества – гениальными учеными, инженерами, художниками и поэтами.

Пилатр де Розье и его товарищи в борьбе мнений вышли победителями. Свободный полет состоялся 21 ноября 1783 года. Неугомонный Пилатр и маркиз д’Арланд, финансировавший подготовку монгольфьера, взяли старт.

В довольно небольшой подвесной корзине, в центре которой был смонтирован своеобразный очаг, им было тесновато, но на это они мало обращали внимания. В примитивном очаге трудно было удержать пламя и почти невозможно регулировать температуру. Как ни старались аэронавты быть осторожными, оболочка шара в нескольких местах прогорела. Медленно охлаждая очаг, Пилатр и д’Арланд благополучно приземлились, пробыв в воздухе около 20 минут.

Ликующая толпа парижан своеобразно чествовала «победителей неба»: их целовали, носили на руках, подбрасывали вверх. А потом возбужденный Пилатр плясал в необычном наряде: его сюртук и часть другой одежды были разорваны почитателями на мелкие сувениры.

Францией овладела баллономания, и вскоре «воздушной лихорадкой» заболел весь мир. В небо поднялся на шальере сам его изобретатель – профессор Жак Александр Шарль, названный позже «нянькой аэростата». В Берлине, в Гааге, в Милане животные и люди поднимались на шарах к облакам. В Россию по случаю именин Екатерины II запустили маленький шальерчик, на котором был поднят орел, правда, не живой, а нарисованный на оболочке.

А Пилатр де Розье рвался в новые небывалые воздушные путешествия. Теперь уже в большой компании. К этому времени братья Монгольфье значительно улучшили конструкцию своего «Небесного пузыря». Усовершенствовали очаг. Вокруг него соорудили галерею для нескольких человек. Увеличили объем баллона, сделав более прочной его оболочку. Наконец, эффектно разрисовали шар и гондолу. Капитаном этого нового воздушного судна назначили Пилатра де Розье. Его команду из 12 человек одели в специально сшитую голубую форму.

Перед взлетом обнаружили, что оболочка баллона все-таки пропускает воздух. Устроители хотели отложить полет, тем более что начал дуть еще и холодный порывистый ветер. Но разве можно остановить энтузиастов! Восемь человек решились лететь в любых условиях.

…Громадный шар лениво поднялся над землей. Один из членов команды, выражая мечту своего капитана, крикнул:

– Взлетаем в Лионе – встречайте в Париже!

Провожающая толпа сограждан разразилась восторженными криками.

Монгольфьер медленно набирал высоту. Опять, как в первом полете Пилатра, оболочка аэростата начала трескаться от прожогов. Пришлось залить водой топку. Холодный воздух января быстро охладил воздух в шаре, и он все стремительнее и стремительнее падал. Воздухоплавателям повезло: после удара о землю кое-кто потерял всего лишь зубы, почти все отделались вывихами и ушибами.

Неугомонный Пилатр де Розье летал даже во сне и конструировал новые аппараты. Сопоставляя недостатки монгольфьера, подъемная сила которого зависела исключительно от подогрева воздуха в баллоне, и шальера, в котором водород с поднятием на высоту грозил разорвать оболочку шара, Пилатр решил сконструировать свой аппарат, соединив монгольфьер и шальер воедино. На таком аппарате он задумал перелететь Ла-Манш и доказать англичанам, что остров их не так уж недосягаем, как полагают «просвещенные мореплаватели».

Летом 1784 года Пилатр де Розье вместе с механиком Пру достиг на монгольфьере невиданной ранее высоты четыре тысячи метров, и этот замечательный полет помог ему получить от правительства деньги на постройку воздушного шара собственной конструкции.

Строили долго. Пилатр соединил водородный баллон Шарля с монгольфьером цилиндрической формы, надеясь добиться большей маневренности в небе регулировкой подогрева внутреннего воздуха в монгольфьере вместо расходования газа из шальера или выброски балласта.

Аэромонгольфьер, или, как его позже назвали, розьер, получился впечатляющим и красивым. Для перелета из Франции в Англию Пилатр со своим помощником Ромэном взяли старт в городе Булони, дождавшись попутного ветра.

…Розьер, набрав высоту, подлетел к Ла-Маншу. Преодолеть его было делом нескольких минут. Но этих минут судьба не дала отважным воздухоплавателям. Изменившийся ветер понес аэронавтов в открытое море. Огонь из топки прожег цилиндрическую часть розьера и перекинулся к сфере с водородом. Заполыхал газовый пожар. Шар упал на землю и засыпал горящими обломками тела своих пилотов.

Первый воздухоплаватель стал и первой жертвой воздухоплавания.

И по сей день гордо звучит слово пилот, а не родилось ли оно от имени Пилатра де Розье: пилатр – пилат – пилот?

И все-таки небо Ла-Манша покорилось воздушным смельчакам. Перелет через канал был осуществлен другим французом – бесстрашным экспериментатором и охотником за приключениями Жаном Пьером Бланшаром. Тем самым Бланшаром, который еще в 1781 году заявил в газетах, что он пришел «к некоторому успеху в работе над летательным аппаратом, следуя „указаниям“ Леонардо да Винчи».