Товарищи, мне приходилось очень много, может быть слишком много, участвовать на выборах: и в партийных выборах после борьбы различных групп и течений, и даже фракций; и при самых ожесточенных формах борьбы, обставленных взаимным контролем до того, что ни на одной партийной ячейке ни одно голосование не считалось законным, если не присутствовали с записочками представители обеих фракций и не считали собранных голосов, – но никогда не осуществляли принципа пропорциональности при выборе руководящих органов – ПК или МК или ЦК. Когда на выборах борются две группы, два течения или фракции, то для того, чтобы собрать партийную конференцию, как решающий орган, или партийный съезд, пропорциональное представительство необходимо. Но пропорциональное представительство для того, чтобы создать орган исполнительный, ведущий практическую работу, никогда не применяли и едва ли это может быть признано правильным. Мне кажется, что предыдущий оратор в этом отношении уже сам отступил от принципа пропорциональности, когда вместе с Игнатовым заявлял, что достоинство предложенного ими списка состоит в проведении одиннадцати, как он сказал. Я не имею возможности проверить одиннадцать из 38, я думаю, что уступка должна была быть более, чем желало бы непосредственное большинство собрания или та группа, которая считала себя сторонниками МК. Мотивы этого взгляда я уже развивал, но главным должно быть то, чтобы обеспечить теперь подбор лиц. Мне большинство стоящих в списках товарищей неизвестно, но вам, имеющим решающие голоса на этой конференции, конечно, известны все товарищи, и я думаю, что вы несомненно будете руководиться тем, чтобы подбором лично известных вам товарищей создать группу, которая способна была бы вести дружную работу, в которой бы каждое что-либо здоровое, заключающее в себе партийное течение, как оформившееся, так и не оформившееся или оставшееся еще в некоторых отношениях неопределенным, нашло свое выражение, но чтобы в целом это была группа, руководящая практической политикой, не представляющая пропорционально оттенков данного собрания, а ведущая боевую работу – борьбу против наших врагов внутренних и внешних в духе решения конференции, с таким расчетом, чтобы места неладам не осталось и неувязки не было. Вот почему решающим соображением должно быть знание вами, членами конференции, лично каждого кандидата и предпочтение группы, относительно которой есть ручательство за дружную работу, а не тот принцип пропорциональности при выборах исполнительного органа, который никогда не применялся и едва ли правильно было бы применять и теперь.
Впервые напечатано в 1952 г. в 4 издании Сочинений В. И. Ленина, том 31
Печатается по стенограмме
(По первому пункту порядка дня – международное и внутреннее положение республики и очередные задачи рабочего класса – с обширным докладом выступил товарищ Ленин, встреченный шумной овацией всей аудитории.) Тов. Ленин указал на причины, помешавшие мировому империализму осуществить свое стремление – задушить пролетарскую республику, причины, которые, главным образом, кроются в разложении капиталистического строя и росте революционного движения среди рабочих всех стран. Язык нашей Красной Армии является самым убедительным и понятным языком для хищников и грабителей, и они вынуждены с нами заговаривать о торговле. Но победа Красной Армии не будет полной и прочной, если мы не справимся с следующей, более трудной, более гигантской задачей – поднятия промышленности и улучшения народного хозяйства.
Тов. Ленин коснулся вопроса об электрификации, без которой немыслимо возрождение страны. Остановившись на вопросе о привлечении иностранного капитала, о концессиях, докладчик перешел к роли полиграфического производства в общем народном хозяйстве и закончил уверенностью, что рабочие и крестьяне России покажут блестящий пример победы на мирном фронте, как показали уже неоднократно на военных фронтах. (Долго не смолкающие аплодисменты.)
«Правда» № 269, 30 ноября 1920 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
В первой записке товарищ спрашивает, правда ли, что все учреждения переезжают в Питер. Это неправильно. Слух этот возник из того, что в Московском Совете возникала мысль о переводе не необходимых учреждений из Москвы в Питер в связи с жилищным кризисом. Выяснилось, что Питер может принять до 10 000 советских служащих, которых в Москве 200 000. Для всестороннего выяснения этого вопроса создана комиссия, которая работает, и ее решения пройдут через большой Совнарком{34}. Итак, вы видите, что слух в некоторых отношениях неточен.
Во второй и третьей записке говорится о концессиях. На этом позвольте остановиться.
Американский социалист Спарго, нечто вроде нашего Алексинского, яростно ненавидящий большевиков, в одной своей книге говорит о концессиях, как о доказательстве краха коммунизма. То же говорят и наши меньшевики. Вызов брошен, и мы готовы его принять. Рассмотрим вопрос с деловой точки зрения. Кто потерпел крах – мы или европейская буржуазия? Она три года на нас клеветала, считала узурпаторами и бандитами, старалась побороть нас всеми способами и теперь вынуждена признать, что не поборола, и это для нас уже победа. Меньшевики говорят, будто мы одни брались победить мировую буржуазию. Но мы всегда говорили, что мы только одно звено в цепи мировой революции и никогда не ставили себе задачи победить одними своими силами. Мировая революция еще не настала, но и нас еще не победили. Милитаризм разлагается, а мы крепнем, и крах потерпели они, а не мы.
Теперь они хотят нас подчинить на почве договора. Пока революция не настала, буржуазный капитал нам выгоден. Когда мы в положении страны наиболее хозяйственно слабой, как можно ускорить развитие хозяйства? При помощи буржуазного капитала. Сейчас мы имеем два проекта концессии. Один проект договора о концессии на Камчатке на 10 лет. Здесь находился американский миллиардер, который очень откровенно говорил о мотивах договора, а именно, что Америка хочет иметь в Азии базу на случай войны с Японией. Этот миллиардер говорил, что если мы продадим Америке Камчатку, то он обещает нам такой энтузиазм населения Соединенных Штатов, что американское правительство сразу признает Советскую власть в России; если же мы сдадим только в аренду, то энтузиазм будет меньше. Теперь он едет в Америку сообщить, что Советская Россия совсем не то, что о ней думали.
Мы до сих пор побеждали мировую буржуазию потому, что она не умеет объединиться. И Брестский и Версальский договоры{35} разъединяли их. Теперь растет бешеная вражда между Америкой и Японией. Мы используем это и предлагаем в аренду Камчатку вместо того, чтобы отдать ее даром: ведь взяла же у нас Япония путем военного захвата огромный кусок земли на Дальнем Востоке{36}. И нам гораздо выгоднее не рисковать, отдать Камчатку в аренду и получать оттуда часть продуктов, тем более, что фактически мы ею все равно не распоряжаемся и использовать не можем. Договор еще не подписан, а в Японии уже с бешеной злобой говорят об этом. Этим договором мы еще более углубили разногласия между нашими врагами.
Второй тип концессии – мы сдаем несколько миллионов десятин леса в Архангельской губернии, который при всех наших усилиях использовать не можем. Устанавливается шахматный порядок, так что рядом с арендными участками будут наши, которые мы можем разработать, наши рабочие могут учиться у них технике. Все это нам очень выгодно.
Теперь последняя сторона вопроса.
Концессии – это не мир, это тоже война, только в другой форме, более нам выгодной. Прежде война велась при помощи танков, пушек и т. п., которые мешали нам работать, теперь война пойдет на фронте хозяйственном. Быть может, они будут стараться восстановить свободу торговли, но им не обойтись без нас. Затем они обязаны подчиняться всем нашим законам, наши рабочие могут у них учиться, а в случае войны – а к войне с буржуазией мы должны быть готовы всегда – все имущество остается нам по праву войны. Повторяю, концессии – это продолжение войны в хозяйственной плоскости, но здесь мы уже не разрушаем, а развиваем наши производительные силы. Несомненно, они будут пытаться обмануть нас и обойти наши законы, но у нас на это есть соответствующие учреждения: ВЧК, МЧК, Губчека и т. д., и мы уверены, что одержим победу.
Полтора года назад мы хотели подписать мир, по которому огромная часть земли оставалась Деникину и Колчаку. Они отказались от этого и потеряли все{37}. Мы правильно наметили путь к международной революции, но путь этот не прямой, он идет зигзагами. Мы обессилили буржуазию, и военной силой она нас не возьмет. Прежде они запрещали нам вести коммунистическую пропаганду; теперь же это сошло на нет, требовать это смешно. У них идет разложение извнутри, и это укрепляет нас. Мы не воображаем одной военной силой победить мировую буржуазию, и меньшевики напрасно это нам приписывают.
Я не слышал здесь доклада тов. Каменева о конференции, но скажу, что она нам дает один урок: как бы ни прошла борьба, какие бы ни были воспоминания, надо полностью все кончить; надо помнить, что в сплочении сил самая главная и важная задача. Предстоит переход к задачам хозяйственного строительства. Он труден после шестилетней войны и надо идти сплоченно, на платформе резолюций Всероссийской конференции, которые необходимо провести на деле. Борьба с бюрократизмом, хозяйственная и административная работа требуют сплоченности. От нас ждут пропаганды примером: беспартийной массе надо показать пример. Осуществление резолюций трудно, и на этом надо сосредоточить силы и перейти к деловой работе, к чему я вас и призываю.
«Правда» № 269, 30 ноября 1920 г.
Печатается по тексту газеты «Правда», сверенному со стенограммой
Поручить Компроду, как важнейшую политическую и экономическую задачу, снабжать Баку обязательно и аккуратно продовольствием в 100 % нормы.
Продполитику в Азербайджане смягчить, именно: с крестьян в Азербайджане, за пределами Мугани, вовсе не брать хлеба, а в Мугани брать архиосторожно.
Тотчас же обязать Фрумкина 2 раза в месяц точно докладывать в ЦК и в Совет Обороны{39} об исполнении этих директив на деле неукоснительно и строжайше.
Принять по отношению к Грузии, Армении, Турции и Персии максимально примирительную политику, т. е. направленную больше всего к тому, чтобы избежать войны.
Не ставить своей задачей похода ни на Грузию, пи на Армению, ни на Персию.
Главной задачей признать охрану Азербайджана и прочное обладание всем Каспморем.
Для этого всемерно усилить и ускорить переброску не менее 7 дивизий в Азербайджан.
Всемерно усилить пропаганду, агитацию, развитие комбедов{40} и вообще совстроительство в Азербайджане, поручив для этого т. Сталину через Оргбюро выудить отовсюду максимальное количество мусульман-коммунистов для работы в Азербайджане.
Поручить НКПС и ВСП{41} найти способы провозить не менее 8 эшелонов войск ежедневно в Баку, не ослабляя снабжения продовольствием России.
Написано 27 ноября 1920 г.
Впервые напечатано в 1959 г. в Ленинском сборнике XXXVI
Печатается по рукописи
Тов. Ленин довольно подробно остановился на вопросе о борьбе с бюрократизмом, который наша так называемая «оппозиция» выдвигает чуть ли не как принципиальный в своих разногласиях с большинством губернской конференции. Признав здоровым в «оппозиции» самый факт постановки на очередь данного вопроса, тов. Ленин вместе с тем обрушился на оппозицию за легкомысленный подход к нему. Указав на причины возрождения бюрократизма в нашем Советском государстве и на корни, его питающие в настоящее время, тов. Ленин весьма энергично предостерегал товарищей от мысли, что с этим злом можно бороться путем бумажных резолюций, путем голой критики без содержания. Ведь и меньшевики и эсеры, желающие на этом вопросе капитал нажить, упрекают нас в том, что мы не сумеем побороть бюрократизма в нашем советском аппарате. В свое время эти господа говорили, что мы не сумеем отстоять своего Советского государства, а теперь они говорят: «отстоять-то отстояли, а вот бюрократизм в советских учреждениях остался, несмотря на то, что Ленин, мол, в такой-то книжке писал, что при власти Советов бюрократизм будет уничтожен».
А между тем это вовсе не так.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке