1. Бойкот Думы, как показал опыт русской революции, является единственно правильным решением революционной социал-демократии при таких исторических условиях, когда бойкот представляет из себя действительно активный бойкот, т. е. выражает силу непосредственно идущего к прямому натиску на старую власть (следовательно, к вооруженному восстанию) широкого и всеобщего революционного подъема. Бойкот выполняет великую историческую задачу, когда содержанием его является предупреждение пролетариатом всего народа против слепого мелкобуржуазного увлечения конституционными иллюзиями и первыми, даруемыми старой властью, якобы конституционными учреждениями.
2. Рассматривать бойкот, как само по себе действующее средство вне условий широкого, всеобщего, сильного и быстрого революционного подъема и прямого всенародного натиска, направленного на свержение старой власти, – вне задачи борьбы с народным увлечением дарованной конституцией, – значит действовать под влиянием чувства, а не разума.
3. Поэтому провозглашать бойкот Думы на основании того, что благоприятный для кадетов избирательный закон заменен благоприятным для октябристов, – на основании того, что на смену второй Думе, которая по-кадетски говорила и по-октябристски действовала и в которой с.-д. не без пользы для дела революции участвовали, идет откровенно октябристская Дума, – провозглашать бойкот на этом основании значило бы не только заменять выдержанную революционную работу революционной нервозностью, но и обнаруживать господство над самими с.-д. худших иллюзий насчет кадетской Думы и кадетской конституции.
4. Центральным пунктом всей агитационной работы революционной социал-демократии должно быть выяснение народу того, что государственный переворот 3 июня 1907 года является прямым и совершенно неизбежным результатом поражения декабрьского восстания 1905 года. Урок второго периода русской революции, 1906 и 1907 годов, состоит в том, что такое же систематическое наступление реакции и отступление революции, которое происходило весь этот период, неизбежно при господстве веры в конституцию, неизбежно при господстве якобы конституционных способов борьбы, неизбежно до тех пор, пока пролетариат, окрепнув и собравшись с силами от понесенных поражений, не поднимется несравненно более широкими массами для более решительного и наступательного революционного натиска, направленного на свержение царской власти.
5. Разгорающееся в настоящее время в Московском промышленном районе и начинающее захватывать иные районы России стачечное движение следует рассматривать, как самый крупный залог возможного в близком будущем революционного подъема. Поэтому социал-демократия должна приложить все свои силы не только для поддержки и развития экономической борьбы пролетариата, но и для превращения данного, пока еще только профессионального, движения в широкий революционный подъем и в непосредственную борьбу рабочих масс с вооруженной силой царизма. Лишь тогда, когда усилия социал-демократии в этом направлении увенчаются успехом, лишь на почве создавшегося уже наступательного революционного движения может получить серьезное значение лозунг бойкота в неразрывной связи с прямым призывом масс к вооруженному восстанию, свержению царской власти, замены ее временным революционным правительством для созыва учредительного собрания на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования.
Написано в июле, ранее 8 (21), 1907 г.
Напечатано в июле 1907 г. отдельным листком
Печатается по тексту листка
Написаны в июле 1907 г.
Впервые напечатано в 1933 г. в Ленинском сборнике XXV
Печатается по рукописям
Принимая во внимание,
1) что активный бойкот, как показал опыт русской революции, является правильной тактикой социал-демократии лишь в обстановке широкого, всеобщего и быстрого революционного подъема, переходящего в вооруженное восстание, и лишь в связи с идейной задачей борьбы против конституционных иллюзий при созыве старой властью первого представительного собрания;
2) что при отсутствии этих условий правильная тактика революционной социал-демократии требует даже при наличности всех условий революционной эпохи участия в выборах, как это и было при II Думе;
3) что социал-демократия, всегда указывавшая на октябристскую сущность партии кадетов и на непрочность кадетского избирательного закона (11. XII. 1905){23} при существовании самодержавия, не имеет никаких оснований менять свою тактику вследствие замены его октябристским избирательным законом;
4) что развивающееся в настоящее время стачечное движение в центральной промышленной области России, являясь крупнейшим залогом возможного в близком будущем революционного подъема, требует в то же время упорной работы над превращением пока только профессионального движения в политическое и в непосредственно-революционное, связанное с вооруженным восстанием, конференция постановляет:
а) принять участие в выборах и в III Думе;
б) разъяснять массам связь государственного переворота 3. VI. 1907 с поражением декабрьского восстания 1905 г. и с изменами либеральной буржуазии, доказывая в то же время недостаточность одной профессиональной борьбы и стремясь превратить профессиональное стачечное движение в политическое и в непосредственную революционную борьбу масс за свержение царского правительства путем восстания;
в) разъяснять массам, что бойкот Думы сам по себе не в состоянии поднять рабочее движение и революционную борьбу на высшую ступень и что тактика бойкота могла бы стать уместной только при условии успеха наших усилий превратить профессиональный подъем в революционный натиск.
Конференция признает обязанностью всех членов партии энергично проводить в жизнь резолюцию Лондонского съезда о профессиональных союзах, считаясь со всей совокупностью местных условий при проведении в жизнь организационных связей профессиональных союзов с социал-демократической партией или при признании первыми руководства со стороны последней и обращая всегда и при всех условиях первостепенное внимание на то, чтобы социал-демократы в профессиональных союзах не ограничивались пассивным приспособлением к «нейтральной» платформе, излюбленной всеми оттенками буржуазно-демократических течений (кадеты, беспартийные прогрессисты{24}, социалисты-революционеры и т. д.), а неуклонно отстаивали во всей их целости социал-демократические воззрения, неуклонно содействовали признанию профессиональными союзами идейного руководства социал-демократии и установлению постоянных и фактических организационных связей с ними.
После разгона второй Думы преобладающей чертой политической литературы стало уныние, покаяние, ренегатство. Начиная с г. Струве, продолжая «Товарищем», кончая рядом писателей, примыкающих к с.-д. – мы видим отречение от революции, ее традиций, ее приемов борьбы, стремление приладиться так или иначе поправее. Для характеристики того, как говорят и пишут теперь некоторые социал-демократы, мы возьмем первые попавшиеся их произведения в текущей периодической печати: статью г. Неведомского в № 7 «Образования»{25} и г. Вл. Горна в № 348 «Товарища».
Г-н М. Неведомский начинает свою статью самой резкой критикой кадетов во второй Думе, самой решительной защитой левоблокистской тактики и поведения с.-д. Кончает же он статью так:
«Говоря в изъявительном наклонении, я скажу, что для всякого социал-демократа должно быть очевидно одно: на той стадии политической эволюции, на которой мы находимся, деятельность социалистических партий, в конечном счете, все же лишь пробивает дорогу для партий буржуазных, подготовляет их временное торжество.
Отсюда вытекает повелительное наклонение такого рода: что бы из себя ни представляла эта «мимитическая» («сейчас брюнет, сейчас блондин») кадетская партия, пока она является единственной оппозиционной партией, приходится с ее деятельностью координировать деятельность социалистическую. Это диктуется принципом экономии сил»… «В общем, говоря без всякой иронии» (г. М. Неведомскому пришлось делать такую оговорку, ибо он не может писать без вывертов и выкрутасов, сбивающих с толку и читателей и. самого автора), «эта фраза Милюкова совершенно верно определяет в существенных чертах взаимоотношение тех и других партий»… (речь идет о следующей фразе Милюкова: «угрозы вмешательством народа можно осуществить лишь тогда, когда это вмешательство предварительно подготовлено, – и на эту подготовку и должна быть направлена работа всех тех, кому собственная власть Думы кажется недостаточной для выполнения ее огромных задач»; пусть левые подготовляют и создают движение – правильно толкует эту фразу г. Неведомский, – «а гг. кадеты и Дума эту работу учитывали бы»)… «Может быть, это не лишено цинизма, когда исходит из уст представителя партии учитывающей, но когда подобная постановка вопроса делается Плехановым, например, то это лишь точное и реалистическое определение линии поведения для социал-демократии и метода использования ею сил либеральной оппозиции».
Мы готовы допустить, что Плеханов испытывает некоторое чувство… ну, скажем мягко, неловкости, когда подобные господа любезно похлопывают его по плечу. Но своими кадетскими лозунгами, вроде единой платформы с.-д. и кадетов или бережения Думы, Плеханов несомненно дал право использовать его речи именно таким образом.
Теперь послушайте г. Вл. Горна.
«Ясно, что для того, чтобы одолеть ее» (антидемократическую коалицию землевладельцев и крупных буржуа, создаваемую избирательным законом 3-го июня), «необходимы два условия. Во-первых, всем слоям демократии, не исключая пролетариата, нужно спеться друг с другом, чтобы противопоставить одной коалиции другую, а, во-вторых, вести борьбу не путем придумывания наиболее решительных лозунгов в видах откалывания недостаточно революционных элементов и форсирования движения заведомого революционного меньшинства (курсив г. Горна), а путем реальной конкретной борьбы, втягивающей самые массы, с конкретными же мерами антидемократической коалиции. Для того, чтобы создать демократическую коалицию, не нужно слияния, необходимо лишь соглашение в путях и непосредственных целях борьбы. А эти соглашения, – если сознательные представители масс – партии – станут на почву достижения реальных изменений условий социального существования, а не только на агитационную точку зрения, – вполне возможны».
Разве не ясно из этих выписок, что оба наши героя модных кадетских словечек говорят в сущности одно и то же? Г-н Горн только чуточку пооткровеннее и чуточку больше обнажился, но его отличие от г. Неведомского ничуть не больше, чем отличие г. Струве от г. Набокова или от г. Маклакова.
Политика имеет свою внутреннюю логику. Сколько раз указывали на то, что между с.-д. и либералами возможны соглашения технические, нисколько не ведущие к политическому блоку, от которого отрекались всегда и все партийные социал-демократы (о непартийных или таких, которые ведут двойную игру, говоря в партии одно, а в «вольной», беспартийной газете другое, мы здесь не говорим). И жизнь неизменно разбивала эти красивые построения и добрые пожелания, ибо из-за прикрытия «технических» соглашений неуклонно пробивали себе дорогу идеи политического блока. В мелкобуржуазной стране, в период буржуазной революции, при обилии мелкобуржуазных интеллигентов в рабочей партии, тенденция к политическому подчинению пролетариата либералам имеет самые реальные корни. И эта тенденция, коренящаяся в объективном положении вещей, оказывается действительным содержанием всякого квазисоциалистического политиканства на тему о коалициях с кадетами. Г. Горн, с наивностью интеллигента, у которого только словечки социал-демократические, а все помыслы, вся идейная подоплека, все «нутро» – чисто либеральные или мещанские, г. Горн проповедует прямо-таки политический блок, «демократическую коалицию», не больше и не меньше.
В высшей степени характерно, что г. Горну пришлось делать оговорку: «не нужно слияния»! Делая эту оговорку, он выдал только этим остатки нечистой социалистической совести. Ибо, говоря: «не нужно слияния, а лишь соглашение», он тут же, невступно, дал такое описание этого «соглашения», такое определение его содержания, которое с полнейшей ясностью обнаруживает его социал-демократическое ренегатство. Не в словечке ведь дело, не в названии вещи «слиянием» или «соглашением». Дело в том, каково реальное содержание этого «совокупления». Дело в том, за какую цену предлагаете вы социал-демократической рабочей партии стать содержанкой либерализма.
Цена определена ясно.
1) Покинуть агитационную точку зрения.
2) Отказаться от «придумывания» решительных лозунгов.
3) Перестать откалывать недостаточно революционные элементы.
4) Отказаться от «форсирования» движения заведомого революционного меньшинства.
Я готов был бы дать премию тому, кто сумел бы составить более ясную и более точную программу самого полного и самого гнусного ренегатства. От г-на Струве г-н Горн отличается только тем, что г. Струве ясно видит свой путь и до известной степени «самостоятельно» определяет свои шаги. Господина же Горна просто ведут на поводу его кадетские пестуны.
– Покинуть агитационную точку зрения – этому все время учили народ кадеты во второй Думе. Это значит не развивать сознание и требовательность рабочих масс и крестьянства, а принижать то и другое, тушить, гасить, проповедовать социальный мир.
– Не придумывать решительных лозунгов – значит, отказаться, как и сделали кадеты, от проповеди тех лозунгов, которые выставили с.-д. еще задолго до революции.
– Не откалывать недостаточно революционных элементов – значит, отказаться от всякой критики перед массами кадетского лицемерия, лжи и реакционности, значит, обниматься с господином Струве.
– Не форсировать движения заведомого революционного меньшинства, – значит, по существу дела, отказаться от революционных приемов борьбы. Ибо совершенно неоспоримо, что в революционных выступлениях на всем протяжении 1905 года участвовало заведомое революционное меньшинство: именно потому, что боролись хотя и массы, но все же массы, бывшие в меньшинстве, именно поэтому полного успеха в борьбе они и не имели. Но все те успехи, каких только вообще достигло освободительное движение в России, все те завоевания, которые оно вообще сделало, – все это целиком и без исключения завоевано только этой борьбой масс, бывших в меньшинстве. Это во-первых. А, во-вторых, то, что либералы и их подголоски называют «форсированными движениями», было единственным движением, в котором массы (хотя на первый раз, к сожалению, и в меньшинстве) участвовали самостоятельно, а не через заместителей, – единственным движением, которое не боялось народа, которое выражало интересы масс, которому сочувствовали (это доказали выборы в первую и особенно во вторую Думу) гигантские, не участвовавшие непосредственно в революционной борьбе, массы.
Говоря о «форсировании движения заведомого революционного меньшинства», господин Горн совершает одну из самых распространенных, чисто буренинских, передержек. Когда газета Буренина{26} воевала с Алексинским в эпоху второй Думы, она всегда представляла дело так, что ее вражда к Алексинскому вызывается не борьбой его за политическую свободу, а тем, что Алексинский хочет свободы… бить стекла, лазить на фонари и т. п. Именно такую же черносотенную подготовку делает и публицист «Товарища». Он старается представить дело так, что соглашению социалистов с либералами мешает вовсе не то, что социалисты всегда стоят и будут стоять за развитие революционного сознания и революционной активности масс вообще, а только то, что социалисты форсируют, т. е. подхватывают, искусственно взвинчивают движение, что они разжигают движения, заведомо безнадежные.
На эти выходки мы ответим коротко. Вся социалистическая печать и в эпоху первой и в эпоху второй Думы, и меньшевистская, и большевистская, осуждала всякое «форсирование» движения… Не за форсирование движения воюют кадеты с эсдеками и в первой и во II Думе, а за то, что с.-д. развивают революционное сознание и требовательность масс, разоблачают реакционность кадетов и мираж конституционных иллюзий. Этих общеизвестных исторических фактов нельзя обойти никакой газетной эквилибристикой. Что касается формы выступления г-на Горна, то она донельзя характерна для нашего времени, когда «образованное общество», отрекаясь от революции, хватается за порнографию. Субъект, считающий себя социал-демократом, отправляется в беспартийную газету, чтобы перед широкой публикой говорить нововременские речи насчет «форсирования» рабочей партией движения «заведомого» меньшинства! Ренегатские настроения создают у нас и ренегатские нравы.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке