Цитаты из книги «Белые одежды»

Всякие нехватки, кризисы, голод – все это не

– А вот так. Лежит бумага. Достаточно сухая. Вокруг – воздух. Содержит достаточно кислорода. Подводим температуру. Достаточно высокую. И бумага вспыхивает. Все, что человек вносит в природу по своей достаточной глупости и необразованности, она шутя выделяет из своего тела.

– Ну, кончится-то не этим. Какой это конец… – Я не так сказал. Не кончится, но этого этапа я ждал. – Кончится, Светозар Алексеевич, законом достаточного основания.

– В худшем случае, умирая, вы будете тянуть друг к другу руки. И будете знать… А это тоже немало. Я бы променял все свое на такую смерть. Моя будет тянуть руки к другому. Я давно чувствовал, что все кончится этим.

Он смело подошел, незнакомец, дождавшись, зашагал рядом, и из-под его низко надвинутой шляпы послышался голос академика Посошкова: – Феденька, кажется, мы оба выпили до дна свои чаши.

Выйдя из парка, он оказался словно на берегу моря: впереди было темное поле. И над его горизонтом, наконец, зачернела верхняя часть фигуры идущего человека. Шагая все время на равном расстоянии, они перешли мост и вступили на слабо освещенную улицу. Здесь незнакомый – невысокий ростом – человек остановился и стал сердито ждать. Он был в живучем длиннополом пальто, принесенном из старины тридцатых годов, и в пережившей войну темной шляпе с вяло обвисшими полями. Предстоял какой-то разговор…

Он повернул было домой, но раздумал. Эта комната в квартире для приезжающих хранила мертвые следы того, что когда-то заставляло его страдать…

Который и мысли не допустил бы, чтобы спасать меня одну. Спасать свое. Спасать для себя».

«Не смей, не смей и думать, – послышался из наполненной ветром тьмы строгий ответ. – Сейчас же уйду в эфир искать там настоящего тебя, который был.

Уверен, что сможет приручить, вся его сила – в прирученных, которые и везут всю его колымагу.