Глава 17

Несколько дней после своего телефонного разговора с Владивостоком, Лена находилась в угнетённом состоянии или как говорят психологи, в депрессии. Ей ничего не хотелось. Она по большей части лежала в комнате на диване и с трудом заставляла себя встать, сходить на кухню поесть, да и то под нажимом свекрови. Неизвестно чем бы всё это кончилось, если бы не её свёкор, Валерий Макарович. Это был старый партийный работник, закалённый временем коммунист, прошедший суровую школу испытаний, умудрённый опытом жизни. Вечером он подсаживался к Лене и рассказывал о себе, о их жизни с женой и о том как им, выполняя поручения партии, приходилось порой бросать налаженный быт и переезжать на новое, необжитое место. О том, как им тоже порой было трудно, но молодость брала своё и они всё равно справлялись со своими трудностями.

Вначале Лена ничего не воспринимала. Она находилась в каком—то безразлично – меланхолическом состоянии. Ей ничего не надо было, она ничего не хотела. Когда к ней обращались, она с трудом понимала, чего от неё хотели. В её сознании жила лишь одна мысль – они потеряли в одночасье почти половину того, что они имели, что годами наживали своим порой не лёгким трудом. И виновата во всём этом она. Только она, и никто другой. Именно она стала причиной такой безвозвратной потери в такие трудные времена большей части их имущества. В их семью пришла беда и принесла её своим самым родным и близким она, Лена. Но ведь она не хотела, чтобы было так, она хотела как лучше. Она старалась чтобы им было хорошо, чтобы Андрей во Владивостоке устроился на работу, где бы он, наконец получал зарплату регулярно, чтобы возле моря здоровье сына поправилось. Почему же эти естественные для любого человека желания и её старания обернулись для неё и её семьи такой бедой? Чем же она виновата, если в стране такая неразбериха с деньгами? Почему она и её семья должны отвечать за то, что где-то за тысячи километров от неё, в сытой и благополучной Москве сидят в правительстве дураки, воры или преступники.

Ей было совершенно непонятно, кто же так неожиданно и так умело ограбил её семью. Особенно её угнетала безвыходность и безысходность её положения. Если бы в её квартиру забрались воры и вынесли из нее всё, или ворвались грабители, угрожая им оружием, отобрали их имущество, то здесь было бы всё просто и понятно. Вот преступники, вот милиция. Она бы позвала на помощь, вызвала бы милицию, обратилась бы в прокуратуру, наконец, к друзьям. Но куда ей обращаться в этом случае – она не понимала. Милиция, прокуратура здесь ей уже не помогут, это она понимала. Власти, депутаты? Они тоже ничего не смогут сделать, потому что они не могут повлиять на процесс инфляции. Кто же мог предполагать, что деньги, это основа жизни любого государства, вдруг станет такой шаткой и неустойчивой, а валюта, доллары, про которые она слышала раньше лишь в кино и по телевизору, станут в её стране самым надежным средством хранения накоплений. Она никогда не держала в руках ни одного доллара и даже просто не видела его и не знала какой он есть.

Оказавшись так без вины виноватой, Лена в отчаянье думала над тем, почему, почему с ней так жестко обошлась Судьба. Что она делала такого плохого, что теперь так должна страдать и мучиться? Она, что называется, отдавала душу на работе, помогая в операционной хирургу, ухаживала за больными и никто никогда не упрекал её на работе за нерасторопность или нерадивость. Наоборот, её чаще хвалили и ставили в пример другим. Дома она всё успевала. Её муж и сын всегда были накормлены, сыты, ухожены. У нее всегда было всё приготовлено, поглажено, постирано, вымыто. Она никому никогда не делала зла и всегда охотно откликалась на просьбы, чем могла старалась помочь если её просили о чем-то. Она дружно жила с соседями по площадке в доме. У нее не было врагов, так как она никогда никому не завидовала, не вредила, жила спокойно и хорошо. И вот теперь, после того, как она несколько лет терпеливо сносила все превратности российской государственной неразберихи в виде «ускорения», «перестройки», «демократии», выразившейся для нее в талонах на муку, крупу, соль и сахар, долгими стоянием в очередях, неожиданным изобилием и длительным не получением зарплаты, она попытавшись хоть что-то изменить к лучшему в их жизни, она и её семья получила такой жестокий удар. Её первая робкая попытка действия, активности, а не ожидания и пассивности кончилась для нее провалом, чуть не катастрофой. Реальным, практическим результатом её была потеря гаража, мебели и квартиры.

К действительности её вернули свекор и сын Ромка. Свекор со своим опытом партийца, кадрового партийного работника, тонко и незаметно залечивал её душевную рану. Роман же вначале понимал, что с мамой что-то случилось и особенно её не тревожил, предпочитая по своим надобностям обращаться к бабушке. Но, видно, ему это надоело, и он как и раньше стал по всем своим желаниям обращаться к матери. Его безапелляционное «Мам, что мне поесть?» или «Мам, я иду на именины. Что мне одеть?» и так далее, постоянно стали выводить Лену из состояния безразличия и меланхолии. Труд и время, как известно, лучшие целители.

Кроме того, молодой, крепкий организм Лены не очень терпел безвольного лежания на диване. Её молодое тело требовало движений, усилий, физической нагрузки, интима, а живой, не унывающий нрав тоже звал её к действию. Толчком к её выходу из безвольного состояния послужили мысли об Андрее. Она все-таки любила его и поначалу всё думала о том, как она скажет ему обо всем случившемся. Но постепенно она начала задумываться над тем, а что же дальше? Ведь оставаться жить им всей семьей в квартире у свекра со свекровью, где ещё жил младший брат Андрея, было бы совсем не хорошо. Значит им надо покупать здесь, в Комсомольске-на-Амуре, другую квартиру, поскольку во Владивостоке уже не получится купить, и старой своей тоже не вернешь. Пусть даже однокомнатную, потому что иметь хотя бы её лучше, чем вообще ничего. Причем делать это надо как можно быстрее, не ожидая приезда Андрея, потому что неизвестно, сколько он там в командировке ещё пробудет, а деньги продолжают стремительно дешеветь. Если ещё подождать неизвестно чего, то вскорости и вовсе ничего не купишь на эти деньги. Вот уже в оборот выпустили купюры в десять тысяч рублей.

Мысль о том, что лежа так на диване в переживаниях она вообще может потерять всё и остаться без квартиры, подтолкнули Лену к действию. На следующее утро она встала, как обычно, пораньше, сделала несколько гимнастических упражнений для зарядки, помылась специально холодной водой, приготовила завтрак, и дождавшись, пока все встанут, позвонила к своей соседке, которая подсказала ей вариант продажи квартиры и посоветовалась с ней, что делать. Та, уяснив ситуацию, вначале посочувствовала ей, потом поругала за то, что она не прислушалась к ней и не разменяла все на доллары и опять посоветовала ей срочно, быстрее перевести все рубли в доллары. Так удобнее хранить, потому что пачка долларов будет гораздо компактнее пачек рублей и хотя доллар тоже подвержен инфляции, но намного меньше, чем рубли.

– А где их меняют и как узнать, это доллары или нет. Я ведь их ни разу даже в руках не держала.

– Леночка, иди в банки. Их здесь несколько, но они все сейчас меняют рубли на валюту, и наоборот, продают валюту за рубли. Это их бизнес, они на этом тоже живут. Раньше всё запрещали, а теперь пожалуйста. Только узнай, где доллары можно купить дешевле. Пойдешь узнавать, то обычно возле обменника кто-нибудь сидит и предлагает тоже купить или продать доллары. Они продают их немного дешевле, чем в банке, но все равно им выгодно. Если дешевле, то можно и у них купить. Правда, тогда нет гарантии, что они не поддельные попадутся.

– Значит, в банке их надежнее брать?

– Пожалуй, да, лучше не рисковать.

– Понятно, я так и сделаю, – согласилась Лена.

Обзвонив по телефону все банки и найдя самый дешевый вариант покупки, она в сопровождении свекра и сына съездила и обменяла все свои деньги на доллары, впервые получив на руки взамен пачек своих рублей небольшую пачку «зеленых», по сто долларов каждая. Приехав домой, она посоветовалась со свекром, что ей с ними делать. Она сказала, что, имея деньги в долларах, она может, конечно, подождать Андрея и решить, что им делать с квартирой. Но кто знает, что может случиться завтра? Может, ей лучше не ждать приезда мужа, а сейчас же искать и купить хотя бы однокомнатную квартиру.

– Понимаете, её всё равно надо покупать. Ну не жить же так у вас всё время! А чем быстрее этот вопрос решится, тем для всех нас лучше, – говорила Лена свекру. Тот поддержал её, и тоже посоветовал не ждать приезда Андрея. Причем он отговорил Лену звонить мужу.

– Знаешь, Лена, что случилось, того уже не вернешь. Покупай здесь быстрее квартиру. Андрей приедет, конечно огорчится, но зато уже хоть какой-то, но свой угол у вас будет. Не ровен час, что с деньгами случится, украдут или ещё чего. Кто их знает, эти доллары. А квартира, недвижимость – это уже надежно. Поищи квартиру с гаражом. Конечно, не таким каменным, как у вас был раньше, а с металлическим. Он дешевле намного, зато хоть куда-то можно будет поставить вашу машину.

– Может, лучше позвонить Андрею сейчас, с ним посоветоваться?

– А что он тебе скажет? Чем поможет? То же самое, что и мы с тобой думаем, то и он скажет. Но ему для решения надо знать, что и как, да почем, а что он оттуда будет выяснять это? Денег только много уйдет на телефонные разговоры. В случае чего на меня ссылайся, скажешь, я посоветовал. Я с ним общий язык всегда найду. Зато приедет домой – есть и квартира, и гараж. Меньше горевать о потере будет. Так что действуй, дочка.

Заручившись такой поддержкой свекрови и свекра, вновь всё обдумав, Лена пришла к выводу, что свекор прав. Нечего звонить, думать, да раздумывать. Надо спасать, то что есть. А решивши так, Лена стала опять энергично действовать. Она вновь купила все городские газеты, изучила все объявления о продаже квартиры, связалась с жилищными посредниками, обзвонила всех своих друзей, сослуживцев, знакомых.

Узнав о её беде, все старались ей помочь. Звонили друзья Андрея, сослуживцы, подруги и просто знакомые, предлагая свою помощь. К счастью цены пока ещё взлетели не столь высоко и, прикинув Лена поняла, что у нее хватит денег на покупку однокомнатной квартиры, металлического не капитального гаража и даже ещё немного останется.

Теперь её самочувствие было сродни самочувствию человеку, пережившему страшный опустошительный пожар, и вдруг вспомнившему, что какую-то вещь у него брали на время и она осталась цела. Что-то сохранилось, потому что было где-то в другом месте, и уцелело от пожара, и это что-то теперь, к счастью, цело. И, как в таком случае бывает, человек начинает считать не то, что у него сгорело, что он потерял, а то, что у него уцелело, что он теперь имеет и каждая мелочь, найденная уцелевшей после пожара, доставляет большую радость.

Подходящую по цене квартиру удалось разыскать достаточно быстро. Правда, она была без гаража, но зато в центре. И, хотя квартира была однокомнатной, но с просторной кухней, на третьем этаже и в кооперативном доме, качество постройки которого всегда выше. Оформили сделку им быстро, какого-то большого ремонта эта квартира не требовала. Ванну и унитаз, правда, пришлось поменять, но это уже были мелочи. Лена быстро привела её в порядок, перевезла в нее оставшиеся вещи, и к приезду Андрея это была уже уютная и привлекательная квартира.

Прилетел из командировки Андрей вечером, без предупреждения. Как не боялась этой встречи Лена, и как не готовилась к ней, а все-таки растерялась, когда, открыв двери на звонок, на пороге она увидела мужа. Андрей прошел в квартиру с видом, как будто он тут жил давно, и ни о чем Лену не спрашивал. Как поняла Лена, он, видимо, знал уже о случившимся. Кто и как его об этом предупредил, Лена так и не узнала. Скорее всего, как она предполагала, свекор всё же сам позвонил ему и сообщил обо всем. С вокзала Андрей поехал к свекру и там узнал свой теперь новый адрес, сразу поехал к ней. Раздевшись и оставив сумки в коридоре, он прошел в комнату, сел на диван, к счастью не проданный ими, обняв, привлек к себе Лену, усадил её на колени и коротко сказал.

– Я всё знаю. Ты молодец у меня.

Все таки Андрей был мужчиной. Большим и сильным, а Лена – женщиной, слабой и беззащитной. Она прижалась к его груди и, чувствуя, как сильные руки Андрея бережно и крепко прижимают её, и расплакалась. Расплакалась, как девчонка, уткнувшись в широкую грудь мужа и забыв обо всём на свете. Все эти недавние такие трудные события, волнения, что называется, достали Лену. Её нервы, не привыкшие к таким негативным перегрузкам не выдерживали, и вот, наконец, она могла расслабиться и ни о чем не думать, чувствуя эти сильные мужские руки. Копившееся напряжение последних дней схлынуло и вылилось в обильные слезы, которые неудержимо лились из её больших родниковой чистоты глаз, облегчая её душу. Лена почти физически чувствовала, как напряжение уходит из неё, спадает, и наступил хоть какой-то конец её мучениям, хотя не самый лучший, но и не самый плохой. Андрей хорошо чувствовал её состояние, и пока Лена плакала, уткнувшись ему в грудь, он легонько целовал её в щеку, ухо и вдыхал такой знакомый и родной запах её волос, её тела. Дождавшись, когда Лена стала затихать, он ладонями приподнял её голову, повернул лицом к себе и поцеловал её в губы, бережно прижав к себе.