На следующее утро, как и договаривались, Сергей был в офисе Альберта Олеговича Гурамова. Гурамов взглянул на него иронически и в то же время с некоторым интересом, выразившимся в незначительной паузе после представления, в течение которой они молча рассматривали друг друга. Сергей боялся, что Гурамов вновь начнёт упрекать его в необоснованности их предположения о возможном нападении террористов. Но Гурамов промолчал и по окончании молчаливого изучения Сергея вызвал к себе сотрудника, которого он предназначил ему в провожатые. Потом жестом предложил Сергею присесть, но Сергей отказался.

Через минуту в кабинет Гурамова вошёл белобрысый парень среднего роста в полуспортивном костюме – облегающих брюках чёрного цвета, голубой майке и лёгкой куртке, испещрённой абстрактными аппликациями в виде тёмно-синих фигурок на сером фоне. Сергей попытался представить его во время атаки террористов и разочарованно хмыкнул. На первый взгляд – помощи от него не будет никакой.

– Палычев Александр Петрович, – представил своего сотрудника Гурамов. – Правда, сам он не участвовал в таких обследованиях, но оборудование изучал, поэтому будет вам полноценным помощником. Алексей Юрьевич Дымов, – представил он затем гостя. – Предлагаю вам сразу отправиться в корпус, в котором размещается контрольное оборудование для зондирования ядра планеты. Там вы зададите Александру Петровичу все необходимые для понимания процесса вопросы.

Сергей подошёл к Палычеву.

– Алексей, – сказал он, протягивая руку.

– Саша, – ответил рукопожатием Палычев.

После этого они пошли на выход.

Посёлок состоял из одной длинной улицы, образованной с двух сторон одно- и двухэтажными зданиями.

– Здесь у нас в основном производственные здания, – сказал Палычев, заметив, что Сергей заинтересованно оглядывает строения. – Вот здесь два ангара подряд, – он показал рукой на два длинных корпуса в виде половины цилиндра, лежащие в опоре на плоскость среза справа по ходу. – Первое из них – ремонтный цех, а следом гараж для хранения авиа и автомобильной техники. Кроме космических аппаратов, которые устанавливаются открыто, на космодроме. Видишь, вон там вдалеке здание прямоугольной формы – это космопорт, высотой примерно с трёхэтажное здание. Оно у нас самое высокое. А перед ним открытая площадка с одноэтажным корпусом – это космодром. С другой стороны, почти напротив, складское помещение для временного хранения поступающего технологического оборудования.

– А где вы живёте?

– Основное производство и жилые помещения размещены под землёй. Вверху в виде одноэтажных строений выделяются только входные вестибюли. Вот это слева, напоминающее мавзолей, является входом в основное производство – сто двенадцать этажей вниз и примерно такое же расстояние в длину и ширину. А рядом, напоминающий внешним видом планетарий, – вестибюль жилого здания. Он поменьше размерами: в глубину всего пятьдесят семь этажей, а в ширину и длину – по триста пятьдесят метров.

– М-да, – неопределённо промычал Сергей, а про себя подумал, что, с точки зрения организации теракта, очень удобно: большинство людей сконцентрировано под землёй. Перекрой два выхода из-под земли, и всё – никто тебе не сможет помешать. Делай, что хочешь. Нужно только устранить ограниченное число людей, работающих на поверхности. Тоже, конечно, не просто, но всё-таки количественно легче.

– А вот в этом колоколообразном здании и находится генератор, который зондирует ядро планеты, – Александр на ходу посмотрел на Сергея. – Алексей Юрьевич, я вот, честно говоря, не понимаю, зачем ведётся контроль ядра с помощью этой бандуры, – он махнул рукой в сторону здания, скрывающего генератор.

– А-а! – засмеялся Сергей. – Ты подозреваешь, что я состою в числе исследователей космических объектов и занимаюсь расчётами их текущего состояния?

– Ну, что-то вроде этого, – смущаясь, подтвердил Александр.

– Это ты слишком высокого мнения обо мне, – засмеялся Сергей. – Чтобы внести ясность, сделаем экскурс в далёкое прошлое Человечества. В те далёкие времена, когда всё Человечество проживало на Земле, существовала система контроля климата Земли. Первоначально она состояла из обслуживаемых метеорологических пунктов с простыми приборами, самым примитивным из которых был флюгер, показывающий направление ветра. Флюгер представлял собой стрелку на вертикальной оси, установленную на высоком шесте или крыше здания, свободно поворачивающуюся по направлению действующего ветра. Если устройство загрязнялось, то флюгер переставал поворачиваться. Тогда вызывали слесаря, который чистил устройство и возвращал ему возможность поворачиваться под действием ветра. Так вот, я даже не слесарь, а помощник слесаря, который устанавливает, что флюгер перестал поворачиваться, и вызывает слесаря для ремонта.

– Ну, тогда всё понятно! – засмеялся Александр.

– Нет, всё не так плохо, как можно подумать. Кое-что я знаю и, естественно, расскажу, – и Сергей продолжил уже в серьёзном тоне: – Обследование ядра планеты методом зондирования инфранизкочастотными электромагнитными импульсами служит для получения информации о тектонической деятельности планеты, о перемещении тектонических плит и активности магмового слоя. А в целом это всё нужно для подтверждения устойчивости планеты. Не так давно были получены подтверждения разрушения нескольких планет из-за потери устойчивости. Но теоретическая модель пока не построена. Контроль генератора, конечно, в большинстве случаев проводят дистанционно. Но, к сожалению, при этом невозможно устранить системные ошибки, которые камуфлирует автоматика. И пока эти недостатки можно определить и устранить только на месте. Причём сигналы по старинке производят возбуждением сейсмических волн за счёт взрыва. Поэтому я здесь.

– Спасибо вам, Алексей Юрьевич. Исчерпывающе, – оценил рассказ Сергея Александр.

– Можно не благодарить. Всегда пожалуйста.

Они подошли к колоколообразному зданию и поднялись по ступенькам. Александр предупредительно сделал первый шаг к двери, взялся за ручку и открыл её. Дверь была не заперта. Сергей даже вздрогнул от непрошеной мысли: здесь террористов никто не ждёт. Он подумал про себя, что, где бы он ни был, уходя из помещения последним, он обязательно замыкает дверь ключом. Правда, если дверь оборудована замком. Сейчас в центральных регионах Человечества многие замки не ставят. Манкируют. Но если замок в двери стоит, он обязательно замыкает дверь ключом. Неужели это чисто профессиональное? Может быть, действительно анахронизм?

За дверью находился небольшой вестибюль размерами три на три метра. Прямо анфас уходила вверх лестница. В левую и правую стены были встроены двери, ведущие в помещения этого этажа. Пол покрывал толстый слой пыли, явно указывающий на отсутствие необходимости у местных жителей в посещении данного здания.

– Саша! А когда вас в последний раз посещал представитель Космофлота?

– Не помню. Больше десяти лет тому назад. А вы разве не знаете? – удивился он.

– У нас нет пространственного закрепления. Да и временной периодичности тоже. Компьютерный центр отслеживает поступающую информацию и по ней уже формирует план проверок. Это сложная программа, построенная на основании метода многофакторного анализа. Затруднительно даже сообразить причины, по которым она делает конкретный выбор.

– Понятно! – понимающе резюмировал Саша. – У нас примерно такая же картина. Десять лет назад я ещё этими вопросами не занимался. Пришлось консультироваться у предшественника, где и что находится. Он тогда ещё был здесь, а потом улетел в другой регион.

Сергей понял, что вряд ли он узнает от Саши что-то новое, и промолчал.

На втором этаже веером расходились пять дверей. Центральная дверь отстояла от остальных на большое расстояние, что давало возможность предположить, что за ней находится большое помещение. Вот к этой двери они и направились. За ней действительно находилось довольно-таки обширное помещение. Вдоль большей стороны помещения располагался стол с компьютерной клавиатурой и приборной панелью. На стене размещался плоский монитор, покрывающий практически всю лицевую часть стены.

Сергей включил питание. На панели замигали многочисленные лампочки, зажглись миниатюрные мониторы, отражающие состояние отдельных приборов и процессов, в окошках дисплейных панелей замелькали потоки цифр, отражающие процесс автоматической настройки системы. После настройки системы зажёгся индикатор готовности, и всё замерло. Сергей вставил в порт на клавиатуре флешку, которую ему дал элмо, и запустил в действие программу внешнего контроля состояния. Лампочки замигали будто бы ещё интенсивнее, а цифры в окошках дисплейных панелей стали сменять друг друга ещё быстрее. Монитор разделился на несколько окошек, в которых появились кодовые обозначения и одна текстовая строка: «состояние нормальное». Затем экран мигнул, все окошки пропали, и появилась надпись в виде двух строк крупными буквами: «система проверена» и «состояние нормальное».

– Быстро как! – сказал Александр и добавил: – Стоило ради этого прилетать в нашу тьмутаракань.

– Нет, конечно, – улыбнулся Сергей. – Эта проверка просто показала готовность оборудования к проведению качественного анализа. Если бы контроль работоспособности системы заключался в таком примитивном бинарном подтверждении: действует – не действует, то он осуществлялся бы, несомненно, дистанционно. Суть проверки заключается в получении качественного отклика системы: ядро планеты – испытательный комплекс, фактически – ядро планеты – генератор. Потому что генератор олицетворяет весь комплекс аппаратуры, вся аппаратура работает на него.

– Понятно, – констатировал Александр, хотя по тому, как он это сказал, становилось ясно, что не очень-то ему понятно.

– Устойчивость ядра планеты выражается в способности реакции на сторонние возмущения без критических последствий. Под сторонними возмущениями я имею в виду сейсмическую волну. Для осуществления сторонней проверки необходимо возбудить сейсмическую волну и записать отклик ядра на это возмущение. Аппаратура испытательного комплекса, естественно, тоже запишет отклик ядра и отправит запись в центр. Потом я привезу свою запись. Их сравнят на высокоточном оборудовании, а результатом такого сравнения будет заключение о совпадении или расхождении результатов в виде отклика ядра планеты на искусственную сейсмическую волну, записанную разными способами.

– Вот теперь точно понятно! – повеселев, подтвердил Александр, из чего стало ясно, что никто его специально не обучал проведению этих испытаний, в лучшем случае просто рассказали в двух словах, а он всё благополучно забыл за ненадобностью.

– Теперь у нас остался невыясненным только один вопрос: для возбуждения сейсмической волны необходимо взорвать заряд в специальном устройстве. А для этого нужно специальное устройство и взрывчатое вещество.

– Есть такое устройство, только оно находится довольно далеко отсюда, – радостно ответил Саша, словно почувствовав, что он хоть в чём-то оказался полезным. – А взрывчатое вещество здесь, на первом этаже.

– Пойдём посмотрим, – Сергей решительно двинулся к выходу из комнаты, а Саша тут же потянулся следом за ним.

В вестибюле первого этажа Сергей замер в нерешительности, не зная, какую из двух дверей выбрать.

– Сюда, – сказал Саша, толкая рукой правую дверь.

Автоматически включилось освещение, представляя малопривлекательную картину заброшенности: посредине комнаты были беспорядочно установлены несколько палет со штабелями серых параллелепипедов, напоминающих стопку из кирпичей. Весь пол вокруг палет и поверхность штабелей с взрывчаткой были покрыты густым слоем серой пыли. И вообще всё в этой комнате выглядело монотонно серым.

– А что, дверь в эту комнату никогда не закрывалась? – недоумённо спросил Сергей.

– Не-а! – беспечно ответил Саша. – Мы сюда вообще никогда не ходим.

Сергей хотел было язвительно хмыкнуть, но вовремя сдержался. Он даже сам толком не понял, что это было: суеверие или элементарная реакция профессионала. Но именно сейчас, когда следовало ожидать каких-либо негативных явлений, акцентировать на этом внимание было как минимум необоснованно.

– А ключи от этой двери есть?

– Даже не представляю, где они могут быть.

Сергей огляделся и увидел на стене рядом с дверью едва выделяющуюся пластину. Он подцепил пластину ногтем, и она провернулась, открывая небольшое углубление, в котором висела связка из двух ключей. Сергей улыбнулся собственной находчивости, снял ключи и попробовал вставить один из них в глазок замка. Ключ свободно вошёл в отверстие, замок щёлкнул, дверь оказалась запертой. Потом ключ так же легко открыл замок и вышел из замка. Первым желанием Сергея было разделить ключи, но затем он подумал и решил этого не делать, чтобы защититься от возможной случайности.

– Я возьму ключи. Тебе они пока не нужны. Потом подгоню флаер и отвезу взрывчатку к проверочному устройству. Ты мне сбросишь адрес?

– Да, конечно!

– Я думаю, что справлюсь один. Ты можешь заниматься своими делами, – Сергей вопросительно посмотрел на Сашу. – А вот в испытаниях тебе нужно будет поучаствовать. Так положено.

– Договорились, – подтвердил Саша.

– Тогда пошли.

Выходя из комнаты, Сергей закрыл дверь на ключ. Конечно, как говорят, такие замки от честных людей, но всё же так было спокойней. Они вместе дошли до административного здания, а там уже разошлись: Саша пошёл на своё рабочее место, а Сергей направился к флаеру.

Вопреки тому что он сказал Саше, Сергей решил вначале слетать к звездолёту, тем более что он уже стоял на местном космодроме. Это желание возникло совершенно не обоснованно. На звездолёте Сергей сразу прошёл в свою каюту, где некоторое время ходил взад и вперёд в состоянии неуспокоенности, угнетаемый неясным ощущением не выполненного до конца дела, как будто он был обязан что-то важное сделать, но не сделал, забыл. И вот теперь, он томимый подспудным неопределённым чувством, не находил себе места. Сел за компьютер, открыл меню и пролистал последние выполненные работы, ожидая, что они выведут его на то, что он забыл сделать. Но ничего не прояснилось.

Потом он почувствовал внезапно проявившийся голод и понял, что пришло время обеда и желудок весьма недвусмысленно напоминает об этой обязательной процедуре. Прошёл на кухню, оживил меню на экране монитора, пролистал его и выбрав понравившиеся блюда, запросил их.

Ожидая заказ, он сел за столик и вновь вернулся к мыслям о гнетущем его невыполненном действии. Но под воздействием позывов голода думалось как-то неубедительно, внутренние желания возобладали. Наконец он получил запрошенные блюда и понял, с чего надо было начинать. Коктейль из морских гадов возбуждал поток мыслей гораздо более убедительных, чем все другие мысли, существовавшие в его голове до того. Густой наваристый борщ, как казалось, завершил победу мыслей о насущном над прочей мишурой, навеянной мирскими заботами о социальных проблемах. А свиной антрекот с жареной картошкой окончательно совратил Сергея с пути истинного. И только питие кофе, как действие, неизбежно сопровождающееся размышлениями, вернуло его в состояние озабоченности.

Вернувшаяся в процессе потребления пищи настороженность лишила ожидаемого удовольствия. Сергей не по протоколу выхлебал кофе, как обычную воду, и побежал на склад – выбирать погрузочную платформу для транспортировки палет с взрывчаткой. Погрузив пневмопогрузчик во флаер, Сергей сразу же вылетел к колоколообразному зданию, где складировалась взрывчатка, едва успев на ходу объявить элмо о цели полёта.

– Сергей! У вас какие-то подозрения? – догнал его элмо уже в полёте.

– Не знаю. Я чем-то обеспокоен, но не могу чётко сформулировать, что меня угнетает.

В этот раз он посадил флаер прямо у входа в здание, где размещался генератор и хранилась взрывчатка. Дверь в комнату, в которой хранилась взрывчатка, была заперта на ключ, и на какой-то момент у Сергея от сердца отлегло. Но когда дверь открылась, включился свет и он увидел вместо трёх дальних палет прямоугольные следы в пыльном покрытии пола, сердце заныло уже по-настоящему, предсказывая последующие события. И теперь он с полной определённостью понял, что его угнетало начиная с первого посещения этой комнаты, а то и с утра. Он должен был предусмотреть дальнейшее развитие событий, но отнёсся к этому спустя рукава. Предположение об этом событии уже сформировалось внутри него, нужно было только откликнуться на подсказку организма, но он бездарно не заметил этого. Очень простая мысль: если бы террористам понадобилась взрывчатка, то они запросто могли взять её здесь. И чтобы этого не случилось, нужно было побыстрей забрать её отсюда. Сергей с силой ударил себя кулаком по ноге.

То, что на этой планете хранение взрывчатки осуществлялось из рук вон плохо, это, конечно, безобразно, но в какой-то степени простительно – у них не было прецедентов использования взрывчатки не по назначению. Но он-то прилетел сюда с целью предотвратить возможное преступление и должен был понимать, что взрывчатку могут попытаться украсть, но ничего не сделал, чтобы помешать этому.

Правда, оставалась ещё одна маленькая возможность избежать негативное протекание событий.

– Саша! – Сергей набрал номер видеофона Александра, и тот материализовался перед ним в виде голографического изображения. – Ты случайно не забирал взрывчатку из хранилища?

– Нет! Зачем мне? – пожало плечами изображение.

– Плохо! – констатировал Сергей развитие событий по худшему сценарию. – Ты можешь сейчас прибыть сюда?

– Сейчас буду! – подтвердило изображение и пропало.