Из-за резко ухудшившейся погоды (семь баллов!), при которой малые суда идти не могут, пришлось ждать, пока стихнет. Первый конвой начал движение на другой день в 12 часов 18 минут. Отряд главных сил во главе с «Кировым» снялся с якоря около 16 часов. Последним вышел в море арьергард. Колонна протянулась почти на пятнадцать миль. Сразу же начались атаки с воздуха и обстрел с финского берега, появились и мины. Орудиям «Кирова» удалось подавить батарею на мысе Юминда, а мины матросы вручную отталкивали от бортов. Но все же подорвался и затонул транспорт «Элла», самолеты потопили ледокол «Вальдемарс», погибли тральщики «Краб» и «Барометр», подорвался эскадренный миноносец «Гордый»… Но, яростно огрызаясь, колонна продолжала путь сквозь минное поле, шквал огня и кровь.
29 августа подорвался транспорт «Луга». Там было 1226 раненых. Подоспевший на помощь пароход «Скрунда» всех спас. Но вскоре и он вышел из строя, и все-таки раненых опять удалось спасти. «Потери наши в транспортах были велики, – писал Трибуц, – но почти со всех мы сумели эвакуировать личный состав. Самое ценное – люди были спасены». 29 августа в 17 часов авангард колонны во главе с «Кировым» прибыл в Кронштадт. Задача эвакуировать из Таллина войска и прорваться была выполнена.
«Нам удалось вывести из-под удара ядро флота», – заключает Трибуц. Это подтверждает Главнокомандующий адмирал Кузнецов Н.Г. Он подчеркнул, что, несмотря на тяжкие потери, «эвакуацию Таллина следует признать успешной… Боевое ядро флота удалось сохранить… Легко рассуждать теперь. Но Балтийскому флоту удалось в чрезвычайно трудных условиях вывести из осажденного Таллина девять десятых боевых кораблей. Огромной заслугой команд кораблей является спасение людей с гибнущих судов. Благодаря их беспримерному героизму из 17 с лишним тысяч человек на тонущих судах или уже в воде более 12 тысяч удалось спасти» (Курсом к победе. М, 1975. С. 67—68).
Что же в итоге исторического сравнения? При Цусиме только трем кораблям удалось прорваться во Владивосток, эскадра перестала существовать, и это предопределило поражение России в войне, а из Таллина в Кронштадт прорвались 142 корабля – ядро флота! – и понесенные потери хоть были тяжелы и скорбны, но не только на ход войны, а и на действия Балтийского флота не оказали решающего влияния.
Тут надо говорить не о трех Цусимах, а о трех трепачах невыносимых. И ведь какими грязными оскорблениями оплевали эти щелкоперы адмирала, тридцать лет жизни отдавшего советскому флоту, кавалера двух орденов Ушакова и Нахимова 1-й степени. Сами-то они, поди, на брюхе ползли бы из Таллина, да еще неизвестно, в какую сторону.
А что лепечут о Сталинградской битве? «23 августа был Судным днем для защитников города. Немцы совершили более 2 тысяч самолетовылетов». Вы только подумайте: советским людям на их родной земле за грехи их фашистские захватчики учинили Судный день. Олухи или невежды?.. Это мы устроили Судный день фашистам 9 мая 1945 года в Берлине. Дальше: «14 сентября немцы пробили коридор к Волге». На самом деле в этот день ничего подобного не было. «11 ноября немцы едва не достигли Волги». Как раз в этот-то день они прорвались, что было их последним успехом.
О самой Сталинградской победе: «На нашей улице случился (!) праздник». Не случился, миляги, а был предсказан Сталиным и завоеван мужеством и кровью. В другой серии историк-правдюк Александров заявил: «3 февраля 1943 года о сталинградской катастрофе знал весь мир». Это, повторяю, для Берлина была катастрофа, а весь мир узнал тогда о великой советской победе.
Вообще, когда речь идет об армии немцев, у правдюков голоса дрожат от восторга и умиления. Ну, прежде всего, самого Гитлера они возвышенно именуют не иначе, как «фюрером немецкого народа» и «стойким солдатом». Восхищаются его международным бандитизмом – тем, что он «сказочно быстро» сумел оттяпать Саарскую область, Рейнскую зону, Австрию, Судеты, а потом и всю Чехословакию. О немецких генералах, офицерах, солдатах то и дело слышим:
«Талантливейший Манштейн!»… «До самой смерти девизом Руделя были слова: «Погибает тот, кто сдается!»… Еще и охотно цитируют спятившего штабного генерала: «Конечно, один немецкий солдат может убить десять русских» (серия 43).
И дальше: «6 армия генерал-полковника Паулюса уверенно шла к Сталинграду, а части наших 51, 62-й и 64-й армий на некоторых участках бросали позиции при появлении едва ли не разведвзводов врага»… «Второе лето подряд немецкие войска шли на восток по 50—60 километров в сутки»… Хайль Гитлер!
Лихо! Действительно, первое лето они шли, шли, шли… Солженицын, служивший тогда в тылу на конюшне, уверяет, что шли даже в два раза быстрее – по 120 км. И куда пришли, к чему спешили? К разгрому под Москвой. И второе лето шли, шли, шли… И куда пришли? К разгрому под Сталинградом. И в третье лето на Курской дуге опять пошли. Прошли 5 километров, прошли 10, прошли даже 35… И куда пришли? Да все туда же – к разгрому.
Правдюки это не отрицают, но просят нас принять во внимание извинительные обстоятельства. Первое: «У немцев не было в войне настоящих союзников» (серия 48). Второе: «Германия воевала едва ли не со всем миром» (серия 42). Третье: «Свою роль сыграло большое пространство. Любая армия, пройдя с боями до предгорий Кавказа, потеряла бы не менее половины своих ударных качеств, техники и людей» (серия 42). Наконец, русским всегда помогали морозы, распутица и советские мыши (серия 47).
Право, почти ничего подобного мы раньше не слыхивали. Тут удивительно все, начиная со слов о боях на пути к Сталинграду. Какие бои, если только что сказано, что проходили по 50—60 километров в сутки, а наши войска бежали при появлении вражеской разведки?
Однако все по порядку. У немцев не было союзников? А хотя бы румыны, которые доперли с ними до Сталинграда? А венгры, которых только в плену у нас оказалось 513 767 человек. И австрийцев – 156 682, чехов и словаков – 69 977, поляков – 60 280, итальянцев – 48 957, французов – 23 136, даже евреев – 10 173.
Это, повторяю, только пленные. А сколько погибли в боях, сколько были ранены и отправлены в тыл? По данным Военно-исторического журнала № 9’90, откуда взяты эти цифры, в плену у нас оказались солдаты, офицеры и генералы 24 национальностей. Так что, если войну 1812 года мы называем нашествием двунадесяти языков, то это – дважды двунадесяти.
Но такова лишь одна сторона дела. А с другой стороны, разве экономика почти всей Европы, в том числе военная промышленность, работавшая всю войну на Германию, не была ее самым настоящим союзником? Разве миллионы рабов, привезенные из СССР и других оккупированных стран Европы, не были хоть и подневольными, но, по сути, союзниками Германии?
Второе: немцы воевали со всем миром? Так уж и со всем! Какой урон им нанесли китайцы? Какой их город бомбили бразильцы? Когда вошли в Берлин аргентинцы? Это опять-таки с одной стороны, а с другой – ведь немцы, действуя отнюдь не в одиночестве, душили свои жертвы поодиночке: Чехословакия, Польша, Франция… Надеялись и нас удушить так же. Но Сталин облапошил Гитлера. Кроме того, а кто виноват, что немцев и их фюреров возненавидели во всем мире?
Третье: еще и большие русские пространства виноваты? А что, все эти хваленые вами Манштейны, Гальдеры, Гудерианы не знали о них? Думали, что СССР это вроде Бельгии? Или Дании, при оккупации которой они потеряли одного солдата? Какие же они стратеги, полководцы? И чего стоят полоумные восторги по их адресу?
Ну, о морозах и распутицах, всегда спасительных для нас и всегда губительных для наших врагов, по причине полной нелепости разговора я промолчу, но вот интересно, как помогли Красной Армии советские мыши? И тут мы узнаем величайшую новость. Оказывается, в решающий момент Сталинградской битвы немцы не могли двинуть вперед свои замечательные танки, ибо мыши перегрызли в танках электропроводку. И это решило исход сражения.
Бедненькие фрицы! Ну все было против них в России: и просторы, и морозы, и распутица, и даже беспартийные, но ужасно патриотичные мыши! И только правдюки запоздало льют о немцах слезы…
Правдюки крайне возмущены тем, что у нас до сих пор в ходу такие речения о немцах во время войны, как «захватчики», «фашисты», «гитлеровцы»… Фи, какая невоспитанность! Какая несправедливость! А где же политкорректность? Это просто «военнослужащие германской армии», временно оказавшиеся на чужой территории, и только. И не смейте, мол, забывать, что «единство вермахта определялось социальными достижениями фюрера, которые в отличие от советской лжи были бесспорны».
Тут же и образцы мужества, благородства и рыцарства фашистов. Вот, скажем, немцы похоронили с воинскими почестями генерал-лейтенанта Ефремова М.Г., командарма-33, члена ВКП(б) с 1919 года, смертельно раненного в апреле 1942 года при прорыве из окружения под Вязьмой. Прекрасно! Словно кто-то же из них был на этих пышных похоронах? В Вязьме воздвигнут памятник Михаилу Григорьевичу. Не Геббельс ли заказал его Вучетичу?
И опять навязчивое недоумение: как же это мы с нашей жалкой ложью, серостью, небритостью разнесли в пух и прах благородных и гладко выбритых с их великими достижениями? Может быть, ликвидация нищеты, безработицы и неграмотности, преобразование страны из лапотной в индустриальную, приобщение миллионов простонародья к высотам культуры, науки, государственной власти и тому подобные дела, – может, все это было ложью только на языке у Геббельса да в ваших, правдюки, беззащитно мягких головах?
И не знают эти головы удержу в прославлении вермахта и «прекрасного немецкого солдата, который, даже замерзая под Москвой, стойко оборонял свои позиции». Правильно. Будучи отброшен километров на 100—250, наконец, набрался стойкости, которой хватило на некоторое время. А вот в Сталинграде, на Курской дуге, в Белоруссии и дальше аж до самого рейхстага, увы, стойкости не хватило. С другой стороны, наша-то стойкость под Москвой, и под Сталинградом, и на Курской покрепче оказалась. Неужто не слышали?
А какая демократия царила в вермахте! – продолжают песнопения телеисторики. Вот, говорят, генерал Гудериан пытался убедить Гитлера, что жертвы под Москвой бессмысленны, надо отступить. «Вы можете ли представить себе, чтобы Жуков убеждал Сталина, что жертвы бессмысленны. Такого разговора в Кремле никогда не могло быть».
Эти слова изобличают правдюков в том, что они даже воспоминания Жукова не читали, ибо там такие разговоры встречаются неоднократно, например, Жуков говорит Сталину, что, дабы сберечь силы, «Киев придется оставить». Там же, кстати, они могли прочитать: «Стиль работы Ставки был, как правило, деловой, без нервозности, свое мнение могли высказать все. И.В. Сталин ко всем обращался одинаково строго и довольно официально. Он умел слушать, когда ему докладывали со знанием дела. Я убедился за долгие годы войны, Сталин вовсе не был человеком, перед которым нельзя было ставить острые вопросы и с которым нельзя было спорить, даже твердо отстаивать свою точку зрения». Скажите, правдюки, спасибо за эту почти сорокалетней свежести новость, которую бескорыстно дарю вам…
Ну, а хоть когда-нибудь немцы все-таки драпали от Красной Армии? Нет, утверждают правдюки, «вермахт выравнивал линию фронта и сокращал ее». Именно так говорил Геббельс в 1943 году и позже… А эти трое даже превосходят учителя. У них не поворачивается язык сказать, допустим, «Манштейн получил под зад» или хотя бы «разбит и отброшен», они говорят как гоголевские дамы, приятные во всех отношениях: «Богиня победы Ника оставила Манштейна…» (серия 78). Они не смеют сказать, что немцы прозевали вторжение союзников во Францию, они воркуют: «Какой-то странный паралич охватил немецкое командование, странное безволие» (серия 67). А в наших неудачах и промахах ничего странного не видят. Наоборот! Тут для них закономерное, неизбежное следствие советского строя.
Одна из самых больших подлостей правдюков в рассуждении о характере Великой Отечественной состоит в том, что они изображают ее войной одного лишь русского народа против немцев. То и дело мы слышали: «На алтарь победы жертвы приносил только один народ – русский» (серия 45)… «Только русские умеют умирать со славой» (серия 88). «Русская была победа над нацизмом» (там же) и т. д.
Когда война началась, Сталин призвал к тому, чтобы «все народы СССР организовались в единый боевой лагерь, ведущий вместе с нашей армией и флотом великую освободительную войну за честь и свободу нашей родины». Все народы, а не только русский.
Да, главная тяжесть войны легла на плечи русского народа, самый большой вклад в победу внес он: 66,3% всех погибших на войне – русские (Книга памяти. М. 2005. С.253). В то же время среди Героев Советского Союза военных лет русских – 70,3% (Герои Советского Союза. М., 1984. С.245). Так что ж, правдюки, во имя вашего стерильного патриотизма можно отбросить и забыть жертвы и героев других народов?
Именно так они и сделали. Например, неоднократно рассказывая о великом воине Александре Покрышкине, ни разу не упомянули Ивана Кожедуба, тоже трижды Героя. Почему? Хохол! Не подходит…
Презрительное умолчание правдюков об участии других советских народов в войне, об их жертвах и героях, даже выпады против них выглядят особенно подло рядом с расшаркиванием и перед немцами за их великие доблести, и перед американцами по поводу ленд-лиза. Да, последние слали нам виллисы и свиную тушенку. Спасибо…
Из летчиков не упомянут и старший лейтенант Александр Константинович Горовец, подвиг которого в воздушном бою не был никем повторен за всю Вторую мировую. Во время Курской битвы 6 июля 1943 года он атаковал 20 вражеских бомбардировщиков и 9 из них сбил, погибнув при этом и сам. Посмертно ему присвоили звание Героя. Но и он не подошел Правдюку: белорус! А вдруг еврей? Зато он разыскал Ивана Федорова, который, говорит, тоже «в одном бою сбил 9 самолетов противника» (серия 74). Когда? Где? В каком сражении? Почему об этом шестьдесят с лишним лет никто, даже историки Великой Отечественной, не ведал? Молчание…
А ведь стал же все-таки широко известен тоже беспримерный подвиг Михаила Девятаева. Возглавленная им группа из десяти наших пленных в концлагере на острове Узедом 8 февраля 1945 года под носом у немцев захватила бомбардировщик, и через два часа смертельного рейса Михаил Петрович посадил машину, которую обстреливали и очухавшиеся немцы и свои, в нашем расположении. В 1957 году он получил Золотую Звезду Героя.
Стали, в конце концов, Героями, хоть уже посмертно, и Григорий Бахчиванджи, первым совершивший полет на машине с жидкостным реактивным двигателем (ЖРД), и Екатерина Зеленко, и упоминавшийся Александр Маринеско. А тут?..
Среди Героев Советского Союза, как свидетельствует известный биографический двухтомник, вышедший в Воениздате в 1988 году, числится 23 Федоровых. 15-й из них – тот самый, о которым вещал Правдюк, – Иван Евграфович. Человек прекрасной биографии! О нем сказано: «С 1940 года на летно-испытательной работе. Летчику-испытателю полковнику Федорову за испытание и освоение военной техники и проявленное при этом мужество и героизм 5 марта 1948 года присвоено звание Героя Советского Союза» (Т. 2. С. 643). То есть уже после войны.
Однако с приближением 90-летия у Ивана Евграфовича что-то случилось с памятью и языком, и это нашло яркое выражение в книге о нем «Красный сокол» Владимира Шморгуна. В номере, посвященном Дню Победы, «Литгазета» напечатала о Федорове восторженную рецензию, где, пересказывая автора, писала, что Михаил Евграфович сбил немецких самолетов «больше, чем трижды Герои Александр Покрышкин и Иван Кожедуб, вместе взятые, но вместо шести золотых наград Героя получил лишь одну».
Сколько же точно сбил Федоров самолетов? Неизвестно. И насчет орденов не совсем точно. Кроме «Отечественной войны» Федоров получил также ордена Ленина, Красного Знамени и Красной Звезды. Но рецензент, видимо, просто не в состоянии выговорить эти слова, как и сказать полностью «Герой Советского Союза», «Золотая Звезда» – уж больно все это проклятым прошлым шибает в либеральный нос! Аллергией этого рода, может быть, в еще более тяжелой форме страдают и все правдюки.
Зато рецензент охотно пересказывает из книги: до войны, видите ли, за испытание немецких самолетов Федоров получил от Гитлера, вообразите, – Железный крест, от Геббельса, представьте себе, – фотографирующий серебряный портсигар, от Геринга – стреляющий карандаш, видимо, золотой. Словом, был истинным любимцем главарей Третьего рейха. И непонятно, почему еще и Гиммлер не подарил ему портативную душегубочку на две персоны, а Риббентроп – алмазный урыльничек. А сверх того, оказывается, Федоров первым сбросил советскую атомную бомбу и первым в мире преодолел звуковой барьер.
Так в чем же дело? Почему не дали Ивану Евграфовичу шесть Золотых Звезд? Да как можно-с, как можно-с… «Он не вписывался в привычный образ советского воина. Не дали просто потому, что он позволял себе самостоятельные поступки, как тот же Чкалов, воздушные эксперименты которого воспринимались начальством как хулиганство».
Какие эксперименты? Надо же договаривать. Если пролет под мостом в Ленинграде, то это действительно хулиганство или, ну, скажем так, – лихачество, опасное для жизни. К тому же, рецензенту надо бы знать, что, несмотря на «хулиганство», Чкалов стал Героем Советского Союза. А что такое «самостоятельные поступки»? Покрышкин и Кожедуб не позволяли себе их и действовали в боях не самостоятельно, а лишь выполняли предписание начальства, за что и получили Звезды? Ах, ведь и невелика рецензия, а сколь велика концентрация тупого либерализма…
Так же в «Литературной России» вещал о А.И. Колдунове писатель Артем Анфиногенов: сбил 46 самолетов врага, но мерзкая система не награждала его достойно, не продвигала по службе: уж слишком нестандартная личность! Я позвонил Артему: «Что ж ты врешь так бесстыдно на старости лет! Александр Иванович стал дважды Героем, а после войны дослужился до Главного маршала авиации, до заместителя министра обороны». А это, говорит, редакция у меня вычеркнула. И опять врет!
А помянутая рецензия в ЛГ кончается так: «В. Шморгун сделал попытку вернуть в пантеон героев воина не просто забытого, а человека, реально претендующего на прообраз(?) истинно «нашинского» воина-витязя».
Господи, какая тарабарщина! Во-первых, пантеон это для почивших, а Иван Евграфович, слава Богу, здравствует. Во-вторых, почему «вернуть»? Его оттуда вынесли? Кто? В-третьих, почему «забытого»? В Советское время он получил много самых высоких, высших наград. А забытым он оказался, как и все фронтовики, «вашинской» властью. Возможно, поэтому его и понесло…
И в самом конце: «Подвиги его, настоящие, а не выдуманные, просто просятся на экран». Да, очень интересно было бы посмотреть, как Гитлер вручает Ивану Евграфовичу Железный крест, а тут и Геринг с Геббельсом поспешают…
О проекте
О подписке