– Мне водочки налейте. – И посмотрел на присутствующих: – Это вы чего? Очередную годовщину приказа о пьянках на рабочих местах отмечаете?

– Разве его не отменили? – удивилась дама из Борькиной лаборатории.

– Нет. Всех, небось, завтра в приказ по институту запишут.

– А вас?

– Я скажу, что участвовал, но неохотно.

– Все эти приказы надо отменить, как противоречащие традициям коллектива, – заявил Борька. – А то, что получается? Отметить ничего нельзя!

Людмила Даниловна из профкома объявила:

– Ребята! Кому нужен ковер, записывайтесь завтра у меня.

– Запиши меня, – попросил Борька. – Мне как раз новый ковер нужен. Так плохо было после одного юбилея! А ковер внизу у дивана лежал. Ну, повезли мы его потом к теще на дачу. Два дня чистили. Так его чистеньким там и украли.

Одна из сотрудниц рассказывала:

– Я так нервничала из-за этих схем, которые Борис Петрович представлял на совете. Переживала, как бы мы в них чего не проглядели. Из-за этих схем мне всю ночь кошмары снились.

– Мне на днях вообще приснилась нечистая сила, – перебил ее Борька. – Гляжу – обложила, окружила. Не вырваться от нее. Как быть? Что делать? Ну, думаю: креститься надо. Свят! Свят! Проснулся, лоб вытер и говорю себе: «Уф! Все-таки отбился! Нас, комсомольцев, голыми руками не возьмешь!»

Слева от Олега кого-то вполголоса обсуждали две дамы.

– Не знаю, чего она так к нему привязалась, – говорила одна.

– Может, он как любовник… – предположила другая.

– Она сказала, что как любовник он очень необязательный.

По дороге домой Олег подумал, что можно было бы зайти в ДК и послушать выступление той девчонки. Но сразу возникло опасение, что там может оказаться Вика. Пришлось бы городить какую-нибудь глупость, вроде: шел мимо и вспомнил про концерт.

Ничего не решив, он сел у метро в троллейбус. Проехал одну остановку и подумал: «А с какой стати я должен думать о Вике?» И начал протискиваться к выходу.

Билетерша скучала у входа. В фойе никого не было. В приоткрытую дверь была видна освещенная сцена. Пел под гитару долговязый парень в куцем светлом пиджаке. Зрители занимали только первые ряды.

Олег сел в конце зала и сразу заметил Вику. Надо было потихоньку сматываться. Ситуация – глупее не придумаешь. Все, как нарочно. Но прежде, чем уйти, пересел поближе, и понял, что обознался. Девчонка просто немного напоминала Вику.

На сцену вышел Артамонов. С правой стороны включили сильный юпитер, и Олег увидел, что впереди, у прохода сидит Аня. Девушка с длинной челкой на лбу и пучком волос на затылке повернулась к ней и что-то спросила.

Он сел за ними, немного подождал и прошептал:

– Привет шлюпочным магнатам!

Аня чуть повела плечами, но не повернулась. Подружка с длинной челкой посмотрела сначала на него, потом на Аню, но промолчала.

– Что же вы сегодня не выступаете? – спросил Олег.

Аня прижалась к спинке кресла, повернула голову и тихо сказала:

– А, это вы!

– Разумеется! – ответил он. – Я думал, вы будете на сцене.

– Сегодня не буду.

Ее подружка обернулась и взглянула на Олега.

– Мы тоже решили приобщиться, – прошептал он. – Стихи написали.

– И что? Будете читать? – спросила Аня.

– Если только вам.

– Прямо сейчас?

– Извольте! – ответил он: – «Начало всех начал в конце концов хорошее начало».

Она повернула голову:

– А дальше?

– Вы от меня слишком многого ждете. Дальше пока не сложилось.

После концерта они вышли на улицу. Подруга сделала серьезный вид и громко сказала:

– Тебя, я так понимаю, молодой человек возьмется провожать. А мне – к метро.

– Я вместе с тобой! – ответила Аня.

– А как же молодой человек? – удивилась подруга.

– Я с вами, – отозвался Олег.

Они перебежали улицу и трамвайные пути и пошли по скверу. Подруга разговорилась. Ругала одних выступавших и хвалила других. Рассказывала, что раньше тоже писала стихи. Но вдруг загрустила и замолчала.

– А как Артамонов пишет, вам нравится? – спросил Олег.

– Уж очень вычурно, – ответила Аня. – Одно подражание.

– Ну, почему же? – не согласилась подруга.

– Неестественное в нем что-то есть.

Подруга распрощалась с ними у перехода к метро:

– Меня Леной зовут. Наверное, еще увидимся.

Ане это не понравилось, и она отвернулась.

Они перешли улицу у Краснопресненского универмага. Олег предложил:

– Пойдем в кафе-мороженое на площадь Восстания?

– Ты знаешь, я сегодня очень устала, – ответила она.

– А телефон не просить?

– Просить. Давай по скверу погуляем. Хочешь?

Ему очень захотелось взять ее за руку. Дотронулся, будто невзначай до ее ладони и почувствовал, как она едва заметно отстранилась от него.

– Хочешь пломбир или эскимо? – спросил он.

Она посмотрела на него, улыбнулась и закивала головой.

Две маленькие девочки остановились посередине улицы на разделительной полосе, пропуская транспорт. Но одна вдруг рванулась вперед и оказалась перед желтой «Волгой». Раздался резкий и визгливый скрежет тормозов. Девочку бросило на асфальт, а машина заюзила и ударилась об ограду сквера.

Олег подбежал к ребёнку, подставил ладони под голову, смотрел в большущие, ничего не понимающие глаза.

Шофер распахнул дверцу машины и выкрикнул:

– Эй, помоги! Выбраться помоги!

Олег посмотрел в его сторону. Шофер кричал:

– Чего там с ней возишься! У… ё… Мне помоги!

Рядом оказались две женщины. Одна из них подняла девочку на руки.

Олег постоял еще немного и огляделся по сторонам. Ани рядом не было.

Месяца через два пришло письмо. Обратный адрес на конверте был написан красивым, ровным почерком: «ул. Заморенова». На тетрадном листке он прочил: «Прости, но тогда стало очень страшно за все. Ничего, что я взяла твой адрес в справочном бюро? Да?»

Он пожал плечами и разорвал письмо вместе с конвертом.