Глава 6

Шаткая рысца – наказание для неопытного наездника. Я бормотал алфавиты, пытаясь устроиться поудобнее, пока мы неслись вслед за принцессой.

К счастью, Ульрика быстро успокоилась, и ее лошадь перешла на шаг.

Дорога петляла так, что не всегда было понятно, спускаемся ли мы еще глубже в подземелье или же выходим на поверхность.

Вскоре я поравнялся с принцессой. Наши лошади шли бок-о-бок по широкой тропе, и волей-неволей мне пришлось завести с ней беседу.

Сложно это, учитывая мою робость в общении с противоположным полом. Одногруппница Танюха и сто филологинь с факультета, конечно, не в счет. Они – не девушки, а что-то вроде корешей, соратники в тяжком бою с Синтаксисом и древнерусской грамматикой.

Ульрика, если опустить то, что она – принцесса троглодитов и дочь главы клана, оказалась вполне обычной девчонкой.

Я даже осмелился спросить, почему к синкретистам такое неоднозначное отношение. Почему ими восхищаются, но их же опасаются и даже ненавидят.

– Синкретизм – это огромные возможности, которые даны узкой прослойке населения нашего мира, – пояснила Ульрика. – Естественно, особые способности всегда будут вызывать зависть. Но есть и другие причины. Что лежит в основе синкретической магии? Смешение и сочетание несочетаемого, за счет которого происходит изменение реальности. Я не слишком заумно объясняю?

– Чувствую себя на паре по философии. Вы такая умная и образованная, принцесса!

Ульрика покраснела от моей откровенной лести:

– Спасибо, я очень стараюсь не опозорить свой клан. Так вот, иногда резкое изменение реальности имеет нехорошие последствия. Не буду скрывать, их много. Особенно пугающе выглядит появление синкретических…ммм…существ.

– В смысле существ? Монстров?

– Именно. Часто встречаются человеко-собаки или волко-мухи, или рыбо-олени. Неприятно. А еще они агрессивные и опасные твари. Поэтому святой обязанностью мага является борьба с порождениями синкретизма. Уже через пару месяцев обучения в школе мы отправимся в дозор в лабиринт, подземелья, а, может, в лес.

– Час от часу не легче, а я-то думал, мы попали в симпатичный мирок меча и магии, населенный прекрасными эльфами, единорогами и феями.

– С эльфами скоро познакомишься, и вряд ли у тебя язык повернется назвать их прекрасными, – усмехнулась принцесса. – Единорогов принято держать в качестве тяжеловозов. Кстати, в этом нет ничего романтического. А что касается фей… За них тут мы, синкретисты.

– Но есть и те, кто против нас?

Принцесса напряглась и крепко сжала поводья:

– Есть… – и назвала слово, которое я не понял.

Я промолчал, решив, для себя, что буду звать этих неведомых врагов антисинкретистами или же просто астами.

Ульрика так сжимала поводья, что, казалось, ее руки вот-вот посинеют от напряжения.

Вдруг принцесса вырвалась вперед и жестом остановила отряд:

– В этом месте край владений моего клана. Через двадцать минут мы выйдем на поверхность. Я опасаюсь нападения. Лошади должны идти нога в ногу. Держим строй!

Я притормозил Мелисандру, дожидаясь Лота с Таней. Мы оказались в хвосте процессии, о чем я быстро пожалел.

Цок-цок – стучат копыта. Всадники двигаются молча. Я вдруг поймал себя на мысли, что в подземельях стало гораздо светлее. Или это самовнушение?

Кожей чувствую опасность, и когда это у меня обострилась интуиция?.. Через несколько минут мы подошли к каменным валунам, и мне захотелось броситься к принцессе. Предупредить…

Я уже рванул было к ней, но меня остановил Лот:

– Ты не слышал приказа, господин синкретист? Идем гуськом, сейчас ход начнет сужаться до размеров норы.

Я указал на валуны:

– Там кто-то есть! Надо сказать принцессе, чтоб приготовила оружие.

Лот дружески хлопнул меня по плечу:

– Ну, ты и паникер. Мы только вышли из владений троглодитов. Жди засады на поверхности, а не в родных подземельях.

– Ты не понимаешь, я их чувствую. И это вовсе не синкретизм! Это другое…

Лот вздохнул. Что-то прошептал троглодиту, который ехал перед нами, тот – следующему и так по цепочке до принцессы.

Через пару минут мы остановились. До валунов оставалось с полсотни метров.

У меня началась паническая атака. Хотелось упасть с коня, скрести землю и плакать.

А потом из-за валунов вышли они.

Асты.

И страх отступил, на его место пришло изумление. Я ведь представлял астов как мятежников, как неотесанных крестьян, которые сопротивляются прогрессу.

Передо мной же стояли самураи, вооруженные до зубов.

Я невольно покосился на троглодитов в легких доспехах. Нет, в наших интересах уладить дело миром и заплатить любой выкуп, какой они захотят.

Один из астов подъехал к Ульрике, безошибочно определив в ней принцессу. Остальные пока стояли на месте.

– Раса и клан? – в глухом голосе даже не прозвучали вопросительные интонации.

– А ты не видишь, невежа? – усмехнулась принцесса.

Дерзкая…

– Раса и клан? – повторил самурай, впиваясь в нее взглядом.

– Троглодиты, клан глухих и твердых, ветвь золотисто-зеленых, – выдохнула принцесса

– Мы – люди, азиатской расы. Клан переднеязычных, ветвь – бело-голубых. И мы – асты.

– Да уж я заметила, – принцесса ощерила мелкие зубки.

Что она творит? Мне предстоит стать свидетелем сражения самураев с черепашками-ниндзя…

– Если среди вас нет синкретистов, то право прохода стоит десять золотых ситов, – невозмутимо произнес самурай.

Затем подошел ближе и похлопал коня по боку:

– Слезай, принцесса троглодитов.

Девушка послушно спешилась.

Самурай потянул ее золотистый локон и намотал на палец:

– И в тебе есть эта пакость…

– Я даже не сдала экзамены.

– Десять ситов и проезжайте.

Ульрика открыла кожаный мешочек, который висел у нее на поясе, и отсчитала десять монет.

– Разбойники и вымогатели.

– Зато мы боремся с тварями, которых наплодили вы, синкретисты.

Принцесса не удостоила его ответом.

Она пришпорила лошадь и махнула телохранителям рукой.

Я выдохнул. Легко отделались.

За валунами ход сужался, как и предупреждал Лот. Несколько лошадей с троглодитами уже исчезли в темноте, когда я проехал мимо самурая, который невозмутимо стоял, наблюдая за процессией.

Наши глаза встретились.

Лицо самурая исказилось в гримасе:

– Стоять! Синкретисты!

Я попытался осадить лошадь, но не тут-то было – Мелисандра будто взбесилась. С отрывистым ржанием подала круп верх, затем несколько раз прыгнула в сторону. Удержался я чудом – видимо, стал сильнее благодаря тренировкам Лота.

Кстати, вот и он несется к нам. Молодец. Держит слово.

Я слезаю с коня. От ужаса меня вот-вот стошнит. Может быть, самурай потребует дань за присутствие синкретистов в отряде? Нет, он хочет крови.

Кажется, будто все алфавиты мира мелькают в моей голове. Я смотрю, не отрываясь, в узкие глаза воина.

Я молюсь, но боги меня не слышат.

Наверное, Лот – безумный оптимист. Что я или Таня можем противопоставить самураю? Да я только-только научился держать в руках меч, не роняя его во время атаки.

Я падаю на колени, даже не пытаясь защититься или же убедить аста не убивать нас.

Все бесполезно.

Лот не успеет. Боги глухи. Синкретизм мертв.

Успевает принцесса, точно попадая мечом в шею. Она вкладывает в удар собственную силу и силу движения. Самурай падает на колени, запрокидывая голову.

Наверное, попала в сонную артерию, потому что кровь хлыщет, если не фонтаном, то струей с брызгами.

Я закрываю глаза. Соленые капли попадают на губы, кажется, будто повеяло морем.

Тем летом мы с одногруппницами ездили в Испанию, и теперь я понимаю, какой алфавит мне нужен. Воинственный Каталанский.

– Бета, Ефа, И грега!

Умирающий самурай падает прямо на меня, а Ульрика добивает его в спину. И откуда в этой утонченной принцессе, которая еще вчера кланялась, танцевала и делала реверансы в бальном зале, такая жестокость?

Меня рвет утренней травяной кашей прямо на мертвого аста.

Сейчас потеряю сознание…

– Есса, Ерра, Су…Да твою же мать, их толпа!

Троглодиты спешиваются и обнажают мечи. Берегут коней? Вот идиоты! Сейчас все тут поляжем, в этом подземелье. Да черепашки почти голые по сравнению с самураями в тяжелых доспехах!

Бросаю взгляд на Таню. Стоит с мечом, а рука трясется. Вот-вот выронит, дуреха.

Начинается… Асты скрещивают мечи с троглодитами. На мгновение про меня забывают, и я успеваю достать меч и прикрыться щитом, как зонтиком.

Страх отступает, и становится даже смешно. Я, филолог, который ничего тяжелее словаря Ожегова в руках не держал, попал в мир меча и магии. Ржавого меча и криво работающей магии.

– Хач, Ге, Альта!

Мой первый противник был не похож на величественного японского самурая, скорее, на низкорослого и кривоного китайца. Да простят местные боги мой расизм.

Я выше почти на голову и наверняка крепче. Китаец выглядит недокормленным, видимо, не слишком часто удается собирать дань с путников в подземельях.

Нечего ждать смерти, она еще успеет прийти за мной. И это не по-настоящему! Меня никто не спрашивал, забрасывая в жуткий мир и даруя непонятные способности.

Значит, надо драться. Защитить себя.

Первый удар – самый сложный, но я его наношу. Аст легко закрывается, и бьет меня в ответ. Меч скользит по боку. Вот и первая кровь… Моя…

И тогда я закрываю глаза и бью со всей силы.

Кажется, что китаец насмехался надо мной, играл, как кошка с мышкой. Но теперь игры закончены.

Потому что подоспел Лот. Главный телохранитель принцессы и мастер меча – это вам не зеленый филолог-попаданец.

Мелькают мечи, льется кровь, в ужасе ревут кони.

А потом самураи бросились бежать. Я не верю своим глазам: черепашки в легких доспехах победили опытных воинов!

Я обнимаю Таню, которая трясется в моих руках, как листик осины.

Лот в это время осматривает принцессу. Ульрика невредима: так, пара царапин на щеке. Один троглодит погиб, еще несколько легко ранены.

Я пытаюсь убедить себя в нереальности происходящего. В том, что изящная блондинка с зеленоватой кожей не может быть хладнокровным убийцей. И все же она с легкостью зарубила самурая, защищая меня.

Ульрика спасла мою жизнь!

Я подхожу к девушке и мямлю слова благодарности. Затем, не придумав ничего иного, целую ее руку. Тонкая кисть, ногти синеватого оттенка. Даже красиво, хотя я не разбираюсь в женском маникюре.

Рука пахнет кровью. Я рассматриваю мозоли на ладони от постоянных тренировок с мечом. В мире синкретизма даже принцесса должна защищать себя, себя и глупых попаданцев.

– У нас не было выбора. Они бы нашли повод напасть, – Ульрика сжимает мою руку. – Это нелюди, разбойники.

– Что будет дальше, Ваше высочество?

– У тебя есть два часа на отдых и обед. Потом мы похороним Трюда и выступим в путь. Здесь опасные места, надо выбраться на поверхность до темноты. Уж поверь, асты – не самое худшее, что может с нами случиться.

Я поклонился и еще раз поблагодарил принцессу за спасение.

Затем смыл кровь и попросил у Лота его фляжку с троглодитским алкоголем.

Омерзительно. Там же, в Испании, мы попробовали с девчонками каталанскую водку. Сначала плевались, потом запили колой. Выпили еще немного. А через пару часов купались голыми в море и чуть не утонули.

Спас нас каталонец, который потом научил меня своему алфавиту.

– О чем задумался, господин синкретист? – Лот похлопал меня по плечу. – Ты под магией был, да? Неплохо держался для первого боя. Только совсем забыл, для чего тебе щит, перепутав его с зонтиком. Не обижайся, ладно? Но ты был похож на огромный гриб, вокруг которого прыгала обезьяна в доспехах.

– Пусть гриб, но зато живой и почти невредимый. Спасибо за помощь, дружище. И за целебный напиток тоже. Мне уже лучше.

– Это ты еще нашего пива не пробовал, – усмехнулся троглодит. – Закончишь Школу магии, отметим это в таверне. Напьемся и подцепим красивых эльфиек с большими сиськами.

Эльфиек с большими сиськами?.. Когда закончу школу? А что, каникул не ожидается?!