Почему слон бесшумно ходит

Много-много лет тому назад вся Африка каждое утро дрожала, потому что каждым утром просыпался огромный Слон и начинал гулять по этому жаркому континенту.

От слонового топота земля колыхалась, словно от землетрясения, в горах происходили обвалы, а в некоторых местах даже просыпались вулканы!

Просыпались не только вулканы, но и все живущие в Африке звери и птицы. Звери, которые рыли норы, укрепляли осыпающиеся потолки своих подземелий, а птицам приходилось вить такие прочные гнезда, которые не падали с раскачивающихся деревьев.

Все очень сердились на Слона, но больше всех на него сердился хозяин посудной лавки.

Как-то раз у Слона разбилась его любимая большая чашка, из которой он по утрам пил чай.

И Слон отправился в посудную лавку. Но лишь только он приблизился к ней, как все фарфоровые и фаянсовые чашки, чайники, блюдца и тарелки, все плошки и миски, все кувшины и вазы от ужасного землетрясения, вызванного слоновьим топотом, все-все они упали с полок и разбились!

Хозяин посудной лавки был очень сердит и запретил Слону подходить к ней ближе, чем на 100 километров. И самую большую чашку он Слону тоже не дал. Потому, что в посудной лавке самой большой чашки уже не было – она тоже разбилась вместе с остальной посудой.

И печальный Слон пошел прочь от посудной лавки, с грустью размышляя, что придется ему теперь пить по утрам не горячий чай, а холодную воду, и не из чашки, а хоботом из озера.

Грустный Слон гулял по Африке. И был он один-одинешенек, потому что все-все – птицы, звери, бабочки, жуки, ящерицы, черепахи, змеи и лягушки еще издали услышав его громовые шаги, разбегались и прятались кто куда.

Даже рыбы, и те уплывали в глубину, потому что на озере или на реке от слоновьего топота начинался настоящий шторм!

И даже ничего не боящиеся страшные зубастые крокодилы тоже на всякий случай ныряли в мутные воды Нила.

И Слону было очень грустно, потому что он был совсем-совсем один. Он из-за своего ужасного топота не ведал самого интересного, происходящего в жаркой Африке.

Он не видел, как рано-рано утром в серых-серых сумерках крадется стая бабуинов на поле воровать початки сладкой кукурузы, как пляшут под теплым тропическим дождем шимпанзе, как в мутном-мутном Ниле электрический сом заряжает свои батареи, как раскрывает свою огромную пасть зевающий бегемот; он не слышал, как под водой поют шпорцевые лягушки, и как обучает азбуке своих птенцов краснохвостый попугай Жако.

Ничего этого и еще много чего еще не видел и не слышал большой неуклюжий африканский Слон.

Он очень переживал и изо всех сил старался ходить потише, ступая на цыпочках, но у него ничего не получалось, – земля по-прежнему ходила ходуном.

Тогда печальный слон пошел к Птице-Секретарю, чтобы они записала его на прием к фельдшеру Мартышке, которая, как известно, обучалась лекарскому мастерству у самого Айболита, когда тот в свое время путешествовал по Африке. Но Мартышка у Айболита научилась только ставить градусники, и давать касторку. Выслушав Слона она посоветовала ему не ходить по земле, а все время плавать в озере или реке – на манер бегемота, тогда и землетрясения от его шагов не случится, потому, что он к земле прикасаться не будет и трясти ее больше не сможет.

Слон очень любил купаться, но все время плавать в воде ему хотелось, а поэтому он продолжал в одиночестве грустно бродить по жаркой Африке, сотрясая своим топотом весь материк.

Так он гулял-гулял, пока не набрел случайно на свинью-Бородавочника. Эта свинья занималась тем, что мастерила очень хорошие подушки, тюфяки, матрасы и теплые одеяла (напрасно вы думаете, что одеяла в Африке не нужны – там по ночам бывает очень прохладно!).

Бородавочник был единственным обитателем Африки, кто не услышал приближения Слона, потому что он спал на горе мягких матрасов и тюфяков, которые только плавно колыхались от слоновьих шагов и лишь убаюкивали хозяина мастерской.

Слон очень удивился, что Бородавочник крепко спит и совсем не слышит его шагов.

Слон разбудил Бородавочника и рассказал ему о своем горе.

Бородавочник протер свои маленькие свиные глазки, слез с горы тюфяков и матрасов, снял мерку с каждой слоновьей ноги и сказал Слону, чтобы он пришел через неделю.

Слон, громыхая на всю Африку, удалился.

А Бородавочник принялся за работу.

Когда Слон ровно через неделю пришел к мастерской Бородавочника, то застал его не спящим на тюфяках, а ждущем Слона на пороге.

За эту неделю Бородавочник сшил на каждую слоновью ногу по очень прочной и очень мягкой подушке. У каждой подушки были ремешки, которыми Бородавочник и прикрепил эти подушки к слоновьим ногам.

– Попробуй-ка, пройдись в них, – сказал Бородавочник Слону.

Слон медленно обошел вокруг мастерской Бородавочника.

И, о чудо!

Ни один камень не скатился вниз с ближайшей горы, ни одно дерево не закачалось, и даже ни один лепесток не упал с цветка!

Слон поблагодарил Бородавочника и пошел гулять по жаркой Африке. И хотя он был такой же огромный, но, благодаря чудесным подушкам, он совершенно бесшумно шел и по густому лесу, и по саванне и по горным каменистым тропам, и по песчаной пустыни.

Теперь, благородя своему бесшумному ходу, он смог услышать, как тихонько попискивают вылупляющиеся из яиц крокодильчики, как раннем утром бормочет, досматривая сон, мартышка, как лопается почка, выпуская на свет цветок мимозы. Он смог увидеть как хамелеон, забавы ради, думая, что на него никто не смотрит мгновенно меняет цвет своего тела с зеленого до оранжевого, как безветренным утром паук заканчивает плести свою паутину, как огромная пятнистая кошка беззвучно крадется к стаду антилоп, как ярко-пестрая габонская гадюка меняет свою кожу, и как фиолетовый жираф окапи заворожено смотрит на восход Солнца.

Однажды ранним утром Слон, удостоверившись, что его шаги легки и бесшумны как падающие пушинки, потихоньку приоткрыв дверь, вошел в посудную лавку. При этом ни одна даже самая тонкая чашка из китайского фарфора не шелохнулась!

А удивленный хозяин посудной лавки так этому обрадовался, что подарил Слону самую большую, самую красивую фаянсовую чашку для чая.

Почему неоновые рыбки светятся

Дороги существуют везде. Есть дороги и на земле, и под землей (да, да и под землей они тоже есть – именно по ним путешествуют кроты). Есть и водные магистрали.

Любая река – неважно маленькая она или огромная – это настоящая дорога.

А самая большая река в мире, а значит и самый большой водный тракт – это Амазонка.

Давным-давно на Амазонке многочисленные речные обитатели вечно спешили-торопились по своим неотложным делам, при этом каждый водный житель плыл, совершенно не обращая внимания на остальных путников. Поэтому и утром, и днем, и вечером, и даже темной ночью – всегда на Амазонке была сутолока и толчея.

То огромная Анаконда заснет прямо посередине реки и своим длиннющим телом перегородит всю Амазонку.

То сойдутся два стада – неуклюжих Ламантинов и розовых амазонских Дельфинов и спорят, кто из них важнее, и ни кто не хочет уступить путь-дорогу другому.

То у Кайманов внезапно наступит пора свадеб и зубастые кавалеры поют серенады и баркаролы дни и ночи напролет, плавая туда-сюда и пугая речных путешественников.

То ящерица-Василиск стремительно, словно торпедный катер, пронесется с одного берега на другой и поднимет такую волну, что хоть на берегу спасайся!

А то Сомы – все как один одетые в брони, кольчуги и панцири неожиданно устроят на середине реки военные парады, или, еще хуже – военные учения.

И в результате – гигантский затор!

Только одной маленькой рыбке-Клинобрюшке все нипочем – ведь она летать умеет! Вспорхнет Клинобрюшка из воды, взмахнет своими плавничками, и с жужжанием перелетит и через спящую Анаконду, и через спорящих с Дельфинами Ламантинов, и через поющих Кайманов, и через воинственных Броняковых, Кольчужных и Панцирных Сомов, и через бегущего по воде Василиска.

Зато всем остальным речным обитателям приходится ждать, когда же путь, наконец, освободится.

– Что за времена настали! Невозможно проплыть по Амазонке! Безобразие! – Ворчала старая гигантская рыба Арапаима.

И вот, как-то раз, собрались все-все амазонские обитатели и решили выбрать регулировщика дорожного, вернее речного движения.

Сначала назначили на этот пост Пиранью. И она при помощи своих острых зубов действительно навела такой порядок, что через несколько дней водная дорога и вовсе опустела – все забились в заводи, под камни и коряги, зализывая, залечивая и врачуя многочисленные раны.

Пробовали назначать в регулировщики других. Но никто долго не задерживался на этой должности.

Огромный, неуклюжий Скат-Хвостокол своими плавниками-лопастями не регулировал, а наоборот перегораживал движение; лягушка Пипа Суринамская все время отвлекалась на свое многочисленное потомство; водяная черепаха Мата-Мата все время дремала. А красивая рыбка Скалярия настолько сливалась с подводной растительностью, что этого регулировщика просто никто не замечал.

И когда речные обитатели Амазонки поняли, что выбрать толкового речного распорядителя движения они не в состоянии, кто-то вспомнил про Электрического Угря, который славился не только тем, что он был электрическим, но еще и тем, что он был очень мудрым.

Жил Электрический Угорь отшельником, в тихой протоке, в подводной пещере.

Послали к нему гонца – самую быстроходную рыбу – Золотого Дорадо.

И вот через некоторое время приплыл на всеамазонское сборище Электрический Угорь.

Увидели амазонские обитатели Электрического Угря и все разом попытались объяснить ему всеобщую беду-кручину.

Долго внимал им Электрический Угорь, а затем сам начал говорить. Но толпа так шумела, так кричала, что никто не услышал мудрое, доброе слово Угря.

Но как вы помните, этот Угорь был не только очень умным, но еще и электрическим. Поэтому он разрядил свои мощные электрические батареи в скопище галдящих речных обитателей. И наступила тишина.

– Добрым словом и электрическим током можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом, – подумал Электрический Угорь, а вслух произнес:

– Надо сделать светофор. В моей протоке живут две рыбки. Одна называется Красный Неон, вторая – Голубой Неон. Пусть самая быстрая рыба Амазонки – Золотой Дорадо сплавает за ними.

И гонец скоро вернулся с двумя маленькими рыбками – Красным Неоном и Голубым Неоном.

– Когда на середине Амазонки будет плавать Красный Неон, – произнес Электрический Угорь, – все путешественники должны останавливаться. А когда поплывет Голубой Неон – то все могут двигаться.

– Но они очень маленькие и их разглядишь, разве только вблизи, – робко возразил один близорукий розовый Дельфин.