Отзывы на книги автора «Владимир Аренев»

С прозой Владислава Женевского у меня отношения сложные. Иные рассказы читаются тяжело, мне крайне недостает действия. Иные же читал с восхищением перед мастерством по-хорошему умного, зрелого и, чего уж там теперь, талантливого автора. Отрадно видеть первый авторский сборник в серии "Самая страшная книга". Прискорбно, что этот сборник мемориальный. Крохотный литературный памятник, собранный друзьями и единомышленниками Владислава Женевского из того, что автор успел написать к своим тридцати годам. Всегда печально, если уходят молодые. Вдвойне печально, когда уходят молодые и талантливые. В книге замечательно все, от обложки, до внутренних иллюстраций и качества бумаги и невероятно жаль, что автор не вдохнет запах свежей типографской краски, не оставит автограф, и, самое грустное, никогда уже больше ничего не напишет. Что ж, давайте раскроем книгу и прочтем, какое наследие и какую память оставил по себе Владислав Женевский...

Открывает книгу трогательное предисловие, статья памяти автора «Это больше Вселенной», написанная небезызвестным Михаилом Парфеновым, человеком, без которого русский хоррор так и мыкался бы по задворкам книгоиздательства. Тот случай, когда предисловие не просто нужно, но еще и важно.

Огоньки --/--
В стихах я - как свинья в апельсинах, но этот понравился. Более всего своим финалом, по Лавкрафтовскому безумным и масштабным. Воистину, это больше Вселенной! Для открытия сборника лучше вещи не придумать. Но от оценки воздержусь

Веки 6/10
Наверное так бы писал Затворник из Провиденса, живи он в наше время. Это самая что ни на есть Лавкрафтовская проза, с безумием, с чем-то Древним и могущественным за гранью разума, с помешательством главного героя, только в ритме нашего времени. Быстро, сжато, емко. И вот, наверное, в этом случае мне лично не хватило объема. Хотя концовка жутковатая.

Идолы в закоулках 9/10
Рассказ о несчастной любви? Да. Рассказ о неведомой твари? Да. Рассказ о человеке, не вписавшемся в общество? Опять же - да. И все это вместе создает причудливый и крайне реалистичный коктейль, с нотками горечи разочарования, эйфорией несбывшихся надежд, и сладковатым привкусом мистического ужаса. Удачный рассказ, что и говорить.

Она 8/10
Она может быть матерью, другом, любовью. Что видят в ней люди? Может на самом деле она погибель? Очень стилистически любопытно выстроенный рассказ. Тут вам и мальчишеский хоррор, и этакий вирд, поданный мыслеобразами, и дневниковые записи. Все это сливается в единую, мрачноватую концовку. Достойный рассказ, удачный эксперимент.

Каждая 3/10
А вот этот рассказ совершенно мимо меня. Я понимаю, что у творчества разные грани, но эта мне не по нраву. Мерзкий рассказ, иначе и не сказать. Общественный сортир, грязь, сперма и дерьмо. Впрочем, написано неплохо, и только за это оценка не единица.

Огненная птица 9/10
После того, как составитель макнул нас в самую грязь человеческого бытия, он тут же спешит исправится, и ставит следом чистый и светлый рассказ о силе детской любви. Трогательная история, может чуть слащавая местами, но фигура девочки на балконе видится, как живая, и ее отчаянное "Вернись!" режет сердце. Эта грань творчества мне более по душе.

На дальних рубежах 7/10
Здесь мы имеем этакое лавкрафтовское темное фэнтези. В наличие замок, безумие, непостижимое зло и снежное безмолвие. Ах, да, еще ветер. Ветер, однозначно, третье действующее лицо рассказа. Или четвертое, если считать замок. Пожалуй, неодушевленные герои получились даже поживее живых. Неплохой образец жанровой прозы.

Жар 7/10
Умирающий от жара ребенок уже само по себе жутко, никакого хоррора не нужно. Отчаяние матери, отсутствие помощи, бессилие, автор цепляет читателя острыми крючками, одинаково действующими на всех. И хотя автор сказал все, что мог, и даже больше, здесь мне, пожалуй, тоже не хватило объема.

Я прокрался в твою душу... (Ночью) --/--
Снова стих. С вашего позволения, оценивать не буду. Как я говорил, стихи это совсем не мое.

Атеист 7/10
Кажется ранняя работа автора. С одной стороны уже виден будущий стиль и будущий же высокий уровень, с другой, на момент написания и уровень и стиль еще только формируются. История о том, что и в аду могут быть атеисты любопытна, но недотянута, на мой взгляд. Хотя не исключаю предвзятость. Мне не очень нравятся произведения, где фигурируют романтизированные образы Дьявола и тому подобное. Не смотря на это, рассказ, все же, выше среднего.

Никогда 10/10
Перечитал после "Самой страшной книги 2015" и поднял оценку на один балл. Все же это прямое попадание в мои читательские предпочтения. История о ненависти, история жесткая, даже жестокая (особенно в финале). Все действие разворачивается в прекрасно выписанных декорациях условного европейского городка 18-19 века. Типажи героев узнаваемы, но прописаны качественно, а чудовище заслуживает отдельных аплодисментов авторской фантазии. Впрочем, вопрос, кто в рассказе на самом деле является монстром, остается открытым.

Зевака 9/10
Еще одна грань творчества Владислава Женевского. Вот уж не думал, не гадал, что встречу в сборнике сказку в духе Вильгельма Гауфа! Да, страшную, но все же сказку! Автор вновь обращается к теме взаимоотношений взрослых и детей. Неожиданно много таких вещей оказалось. В рассказе поднимает вопрос доверия к детским фантазиям. Фантазии ли это?

В глазах смотрящего 6/10
Впервые читал в сборнике "13 маньяков". С тех пор мнение не изменил. Женская проза с мистическим уклоном. Мне такие истории не нравятся. Конечно, попытка мужчины описать переживания женщины вызывает уважение, но чувствуется все же, что писал мужчина. Ну и конечно же, написано замечательным языком, за это оценка выше среднего.

Бог тошноты 6/10
Перечитал после "Темной стороны дороги" и добавил балл. Все-таки монстры у Женевского крайне нетипичные. Да и последовательное изменение состояния главной героини прописано очень убедительно. Но сама история по прежнему идет мимо меня.

Relictus (Покинутый) 10/10
Беру свои слова назад. В некоторых случаях стихи это очень даже мое! Конкретно эта история помешательства в стенах покинутой тюрьмы, даст фору иным рассказам.

Запах 10/10
Здесь мы имеем увлекательный образец мистического детектива. Сама детективная составляющая, конечно, не заткнет за пояс мастеров жанра, но антураж на высоте, да еще какой! По хорошему, по лавкрафтовски тягучее расследование, приводящее главного героя к кульминации больше рассчитано на любителей мистики, конечно, и все же детективная часть тоже весьма хороша, особенно образом главного героя инспектора Рише.

Ключик 10/10
Немного нетипичный для Женевского рассказ. Какой-то слишком динамичный, что ли? Тут довольно быстро становится понятно, что происходит, и монстр на виду. Это не в укор автору или рассказу - рассказ великолепен. Отличный образец жутковатого зимнего хоррора. На мой вкус, пожалуй, из лучших произведений сборника.

Искусство любви 9/10
Читал рассказ ранее, в сборнике "Мистериум". Перечитал с удовольствием. Отточенная стилизация под стиль Лавкрафта, под его манеру подачи. Да и ужас здесь тоже Лавкрафтовский, ползучий. В руки главного героя попадает рукопись под названием «Искусство любви», которая незаметно меняет весь мир вокруг главного героя. Меняет, конечно же, в страшную сторону.

Мёд 9/10
Этот рассказ тоже читан мною, и также высоко оценен, хотя истории несомненно очень разные. По сравнению с "Искусством любви", "Мед" кажется более приземленным, бытовым. Ну что там, скажите на милость, уехал наш современник в деревеньку отдохнуть, пошел гулять, да заблудился? Да сколько их было, таких историй? Так думаешь ровно до того момента, пока не замечаешь, что влип в слог Женевского, как неосторожная пчела в мед. Невозможно оторваться. Сладкое послевкусие с кровавой горчинкой обеспечено.

Kom 9/10
К финалу сборника рассказы просто один к одному, как жемчужины в ожерелье. Морское путешествие, густо замешанное на скандинавских мифах, приправленное мрачной мистикой происходящего, просто не может не зацепить. Чуть подпортил впечатление предсказуемый финал, но и только.

Серый призрак --/--
Завершает художественную часть стихотворение, и я вновь воздержусь от оценки. В сборнике стихи выполняют роль этакой отбивки, делят его на неравные части. Я думаю, любители поэзии по достоинству оценят и эту грань творчества Женевского. В конце концов, один из стихов пронял даже меня. А у нас остается еще и документальная часть...

Хоррор в русской литературе (статья) 10/10
.. статья о... впрочем, все уже сказано в названии. Очень емкая и большая статья, при этом невероятно интересная, как для ценителей темного жанра, так и для любителей литературы вообще. Автор весьма детально, с примерами, разбирает русскую литературу ужасов от Пушкина до наших дней.

В финале следует небольшое послесловие от составителя сборника. На нем я задерживаться не буду.
Вот и перевернута последняя страница. Книга прочитана, а я, наконец, определился со своим отношением к творчеству Владислава Женевского. Как оказалось, рассказы, отмеченные мною на 6-7 баллов, преимущественно ранние работы автора. Но даже они получили от меня оценку выше среднего. Низко я оценил вещи совсем уж экспериментальные. Более поздние работы Женевского читаются как выдержанная, хорошо проверенная временем классика. Может иметь дома эту книгу обязан не каждый фанат хоррора, но уж каждый почитатель произведений По, Лавкрафта и иже с ними, просто обязан. Это действительно хорошая и качественная литература, вне зависимости от жанрового ярлыка. Мне остается только, вслед за составителем и издательством, понадеяться, что первое собрание сочинений Владислава Женевского, не станет последним.

Примерно до половины, мне казалось, что я поставлю сборнику высший бал. Рассказы были интересны, атмосфера стимпанка выдержана, а сюжеты выверены. Но во второй половине, где начинают встречаться известные исторические или литературные личности, моё впечатление от книги сильно упало. Если был рассказ про Шерлока Холмса, то он сильно проигрывал оригиналу.
В итоге, общая оценка - 4.

В чём фундамент любой религии? Кто сказал «в существовании божественного абсолюта» — садитесь, два. Этот фундамент заключается в постулате о том, что человек наделён бессмертной1 душой. Если дело обстоит не так, то любые вопросы о божественных сущностях и их свойствах просто-напросто не нуждаются в рассмотрении. За полной ненадобностью.

В мире этой книги человек наделён душой совершенно точно. Сие есть очевидный и элементарно доказуемый факт: душу умершего здесь умеют неким способом улавливать и помещать в хранилище типа воздушного шарика. И с ней в этом шарике можно даже пообщаться — ну, правда, чтобы расслышать ответ, нужно быть чувствительной натурой, здесь проще всего детям. И обычай соответствующий: как кто-нибудь умирает либо гибнет, так его близкий родственник-ребёнок некоторое время носит с собой этот шарик. Послушать, не скажет ли чего усопший. Не задаст ли какой посмертный вопрос, требующий ответа. Опять же, уважение к предкам таким образом показывается… Ну, а потом можно отдать шарик на вечное хранение в специальную башню — дýшницу.

А так этот мир очень похож на наш, и время в целом соответствует нашему. Кстати, про время! А давайте-ка запомним, что книга была написана в 2010 году. Это важно, поверьте. Скоро будет понятно, почему.

Я прочитал «Душницу» во многом случайно. Ну… как случайно? После «Пороха из драконьих костей» запомнил фамилию автора и под какую-то очередную акцию в книжном интернет-магазине вбил её в поиск — вдруг да найдётся чего. А оно взяло и нашлось. То есть я на эту книжку вышел, ничего кроме имени автора не имея, и никаких отзывов о ней предварительно не изучив.

А книжка-то оказалась неслабой! Там даже из одной только вышеописанной концепции можно много чего вывести, и автор вывел. Да так, что местами мороз по коже.

Как вам, например, идея устроить день рождения недавно умершему ребёнку?! Берём шарик с его душой, помещаем в середину стола2, садимся вокруг и празднуем. Обычным образом. Ну, с некоторой спецификой. Игрушки, конечно, дарить бесполезно, а вот, скажем, плеер с песнями или аудиокнижками — вполне годный подарок. Их можно будет шарику проигрывать, пусть слушает… Да он и сейчас всё слышит, а что заходится жутким безмолвным рёвом (который слышат многие приглашённые гости)… ну, тоже можно понять. Человек умер недавно, к тому же маленький ещё, не понимает толком — что ж, радоваться ему?

Бррр, жуть какая. На иллюстрацию, кстати, обратите внимание — книга иллюстрирована щедро, рисунки отличные. Художник Александр Продан… не знаю, как вы, а я это имя запомню.

Но одной только фантазии в такого рода моментах всё же мало, чтобы сделать из идеи действительно мощную книжку. Должно быть что-то ещё, какая-то изюминка. Воздадим автору должное — изюминку он нашёл и мощную книжку из идеи сделал.

Собственно: если души людей продолжают существовать после их физической смерти — согласитесь, было бы странно, если бы контроль над этими душами никак не использовался для власти над живыми. И в этом смысле башня-душница, знаете ли, становится этаким мрачноватым символом… весьма мрачноватым…

О какой именно власти идёт речь? Да о всякой. В локальном школьном масштабе всё совсем элементарно — гопота отбирает у жертвы шарик с папой, мамой или кем-то ещё, и начинает этим шариком с хохотом играться-перебрасываться. Можно ещё надпись неприличную на шарике написать или разрисовать також неприлично. Положение жертвы… сами понимаете. Ну, правда, пойти на такое означает выставить себя полнейшим отморозком, но гопоте часто именно того и надо.

А в глобальном масштабе? Да тоже запросто. Вот есть, к примеру, некий полуостров. Населённый людьми с общими историческими корнями. Но, вот ведь досада, — чужой полуостров. И с душами предков там неправильно обращаются, вот прям ярость благородная вскипает как волна. Чего дальше делать — надо пояснять?

Вот и в том мире пояснять не надо. А там и не поясняют, там делают. Вот это самое и делают.

А теперь вспомните-ка время написания книги. 2010 год, ага? То есть, книга была раньше, а полуостров позже. Воистину, мир есть текст.

Или, во всяком случае, душой, существование которой не обрывается вот просто так со смертью тела. ↩

Мелкая деталь из текста: там для этого существуют специальные столы. То есть идея распространённая, такие празднички проводят повсеместно и регулярно. ↩

С этой книгой я открыла для себя нового автора. Могу лишь сказать спасибо Владимиру Ареневу за возможность заглянуть сразу в несколько разных миров - где-то Лавкрафт, где-то артуриана, а где-то вовсе такое необычное, что и не знаешь, как к этому относиться (я о "Душнице"). Не успеешь опомниться от пейзажа с озером, из которого торчит целый лес рук (и в каждой, конечно, меч), как тебя приглашают прогуляться по Петрограду, да тоже не какому-нибудь, а из стихов Корнея Чуковского. Перефразируя Толкина, передо мной разворачивалось то самое Малое Творение, когда писательский мир обретает вещность, убедительность, зримость.
Какие-то рассказы понравились больше, какие-то меньше, и это нормально. Но ни в одном из них не было скучно. Тем более, что Аренев не улекается конструированием миров ради них самих - в каждом рассказе есть двойное дно, каждый говорит не только (не столько?) о фэнтезийных диковинах, но и о нашей реальности, со всеми ее неурядицами, мелкими и крупными несправедливостями, проблемами.
Бонус для эрудитов: в рассказах Аренева неизменно прячутся "вкусные" детальки: то на полке Шерлока Холмса обнаружится книга Дмитрия Зеленина, то учительница начнет рассказывать про малую эсхатологию...

Парадокс в том, что при большом количестве любителей зомби-апокалипсиса в России, произведений на эту тему у нас достаточно мало. Даже среди книг, не говоря уж о фильмах. А если какие-то есть, то в массе своей они больше похожие на тот треш, из которого и вышел этот жанр в США. Ни о каком переосмыслении жанра в них и речи быть не может. Все выполнено по лекалам уже давно известным поклонникам и ими любимым. Чувствуется опасение авторов - ну, а вдруг, сверни авторы с привычной колеи и поклонники этого не поймут.

А в этой книге не так?

Нет. В этой книге переосмысления жанра, хоть лопатой греби. Каждый рассказ несет что-то новое и интересное. Новый язык, новое прочтение, неожиданный поворот темы. Это, пожалуй, главное достоинство подобных сборников – в них можно найти что-то для себя на любой вкус. С другой стороны – общий уровень рассказов – он тоже очень и очень разнится от произведения к произведению. Есть среди них интересные и неожиданные, а есть и более банальные и проходные. Впрочем, это всегда так – чтобы найти жемчужину на фабрике мраморных шариков, необходимо постараться. Самое забавное, что для каждого читателя этими самыми «проходными» будут разные произведения.

Вторая проблема с этим сборником – сразу понятно, что «убийца - садовник». Ну, то есть, по ощущениям какой-нибудь рассказ и мог бы неплохо «выстрелить» за счет эффекта неожиданности. Типа – «Оба-на! А на самом деле то он зомби! Вот не ожидал!», но, так как тема сборника известна, то все эти прекрасные эффекты теряются просто напрочь. И остается лишь ожидание – интересно, а каким боком вот здесь всплывет тема оживших мертвецов. Как я уже сказал – вариантов тут много. Но, к моему глубокому сожалению – недостаточно, чтобы я ушел полностью восхищенный.

Например, история о том, как зомби помогали строить социализм, тут аж в двух вариантах. На производстве и на сельском хозяйстве. Существуют и достаточно банальные «выживалки». Таких тут тоже штук пять есть. Ну, например, заглавный рассказ, который, на мой взгляд, один из самых банальных и скучных. В нем интересным оказалось только происхождение этих самых оживших мертвецов. «Апановский инцидент», вот еще. Студенты стройотряда против зомби в деревеньке. Тут, даже еще банальнее – военный эксперимент, последний выживший, все такое. Есть какие-то, куда зомби приплели исключительно в качестве приправы. В том же рассказе «Лишний», повествование идет больше про войну, а мертвый там – что-то вроде экзотического ингредиента. Вместо него мог бы быть кто угодно, вплоть до лешего или Лох-несского чудовища, ничего бы особо и не поменялось в структуре.

На другой чаше весов - очень даже неожиданные вещи. Например, «Люди и крысы», о сообществе проклятых людей, которые вынуждены питаться себе подобными, или «Белая королева» происходящая в сеттинге Викторианского Лондона, который не очень то Викторианский. «Последняя просьба», в которой речь идет о том, что нам не так страшны зомби, как те, кто с этого будет получать выгоду. Пусть и не слишком правдоподобно, но зато весело. Кстати, о веселье. Тут хотелось бы отметить «Корабль гурманов vs Бетонный линкор». Неожиданная концепция и взгляд на происходящее после зомби-апокалипсиса. «Уберзольдат Аненербе» - это вообще развеселая клюква на тему третьего рейха, магии и прочих пафосно-эпичных событий. Поклонникам игр про «замок Вольфенштейн» должно понравится.

Короче – все собрали под одну обложку, без какого-то излишне строгого отбора. Просто общая тема – «про зомби». Скорее даже «про оживших мертвецов», а уж под столь богатую тематику можно подвести практически что угодно. Что нам и демонстрируют в этой книге. И, на мой взгляд, это решение оказалось исключительно разумным. Ведь в какой еще книге можно получить, такой широкий срез этой тематики. Выбрать то, что нравится, и получить неожиданные ощущения. Этакий шведский стол в стиле «живые мертвецы».

Парадокс в том, что при большом количестве любителей зомби-апокалипсиса в России, произведений на эту тему у нас достаточно мало. Даже среди книг, не говоря уж о фильмах. А если какие-то есть, то в массе своей они больше похожие на тот треш, из которого и вышел этот жанр в США. Ни о каком переосмыслении жанра в них и речи быть не может. Все выполнено по лекалам уже давно известным поклонникам и ими любимым. Чувствуется опасение авторов - ну, а вдруг, сверни авторы с привычной колеи и поклонники этого не поймут.

А в этой книге не так?

Нет. В этой книге переосмысления жанра, хоть лопатой греби. Каждый рассказ несет что-то новое и интересное. Новый язык, новое прочтение, неожиданный поворот темы. Это, пожалуй, главное достоинство подобных сборников – в них можно найти что-то для себя на любой вкус. С другой стороны – общий уровень рассказов – он тоже очень и очень разнится от произведения к произведению. Есть среди них интересные и неожиданные, а есть и более банальные и проходные. Впрочем, это всегда так – чтобы найти жемчужину на фабрике мраморных шариков, необходимо постараться. Самое забавное, что для каждого читателя этими самыми «проходными» будут разные произведения.

Вторая проблема с этим сборником – сразу понятно, что «убийца - садовник». Ну, то есть, по ощущениям какой-нибудь рассказ и мог бы неплохо «выстрелить» за счет эффекта неожиданности. Типа – «Оба-на! А на самом деле то он зомби! Вот не ожидал!», но, так как тема сборника известна, то все эти прекрасные эффекты теряются просто напрочь. И остается лишь ожидание – интересно, а каким боком вот здесь всплывет тема оживших мертвецов. Как я уже сказал – вариантов тут много. Но, к моему глубокому сожалению – недостаточно, чтобы я ушел полностью восхищенный.

Например, история о том, как зомби помогали строить социализм, тут аж в двух вариантах. На производстве и на сельском хозяйстве. Существуют и достаточно банальные «выживалки». Таких тут тоже штук пять есть. Ну, например, заглавный рассказ, который, на мой взгляд, один из самых банальных и скучных. В нем интересным оказалось только происхождение этих самых оживших мертвецов. «Апановский инцидент», вот еще. Студенты стройотряда против зомби в деревеньке. Тут, даже еще банальнее – военный эксперимент, последний выживший, все такое. Есть какие-то, куда зомби приплели исключительно в качестве приправы. В том же рассказе «Лишний», повествование идет больше про войну, а мертвый там – что-то вроде экзотического ингредиента. Вместо него мог бы быть кто угодно, вплоть до лешего или Лох-несского чудовища, ничего бы особо и не поменялось в структуре.

На другой чаше весов - очень даже неожиданные вещи. Например, «Люди и крысы», о сообществе проклятых людей, которые вынуждены питаться себе подобными, или «Белая королева» происходящая в сеттинге Викторианского Лондона, который не очень то Викторианский. «Последняя просьба», в которой речь идет о том, что нам не так страшны зомби, как те, кто с этого будет получать выгоду. Пусть и не слишком правдоподобно, но зато весело. Кстати, о веселье. Тут хотелось бы отметить «Корабль гурманов vs Бетонный линкор». Неожиданная концепция и взгляд на происходящее после зомби-апокалипсиса. «Уберзольдат Аненербе» - это вообще развеселая клюква на тему третьего рейха, магии и прочих пафосно-эпичных событий. Поклонникам игр про «замок Вольфенштейн» должно понравится.

Короче – все собрали под одну обложку, без какого-то излишне строгого отбора. Просто общая тема – «про зомби». Скорее даже «про оживших мертвецов», а уж под столь богатую тематику можно подвести практически что угодно. Что нам и демонстрируют в этой книге. И, на мой взгляд, это решение оказалось исключительно разумным. Ведь в какой еще книге можно получить, такой широкий срез этой тематики. Выбрать то, что нравится, и получить неожиданные ощущения. Этакий шведский стол в стиле «живые мертвецы».

Творчество Владислава Женевского, как и любую классическую литературу, не нужно рекламировать. Известность пришла к нему сама – каждый, кто сталкивался хотя бы раз с его прозой, непременно желал добавки, а после, насытившись силой и красотой слога, принимался расхваливать рассказы Влада перед своими знакомыми. Возникало естественное любопытство, и… К тому времени, как состоялась первая публикация (если не ошибаюсь, рассказ «Бог тошноты» для сборника «Тёмная сторона дороги»), Женевский был уже «популярен в узких кругах». Правда, он открещивался от славы, как мог, и до последнего оставался верным себе.
Влада не раз спрашивали, почему он не напишет роман. «Творчество даётся мне тяжело, приходится выжимать из себя каждую строчку», отвечал он, «Поэтому над романом работать будет очень тяжело. Каждая страничка – день писательского затыка. Я бы хотел писать бегло, но НЕ МОГУ». Творческий процесс он сравнивал с тяжёлой атлетикой, заниматься которой с годами не становится легче – нужно навешивать новые и новые блины. Поэтому стоит ли удивляться, что наследия Женевского хватило на небольшой сборник.
Свои коррективы в творчество писателя внёс и рак: в разные годы у Влада обнаружили три опухоли, и все – в голове. После первой операции Женевский, по его словам, «впал в затяжную творческую кому», из которой выходил не один год. Вторая операция истощила его настолько, что на творчество не оставалось сил. Третья опухоль оказалась злокачественной... Не возникни хотя бы одного из этих образований в мозге, сборник получился бы другим – более пухлым, менее мрачным, с совсем другими рассказами. Но вышла именно такая книга.
«Запах» – собрание бриллиантов макабрической прозы. Почему макабрической? Потому что дух смерти, страх перед её неизбежностью, влечение к ней – те магистральные мотивы, что пронизывают большинство стихотворений и историй, представленных здесь. Взять хотя бы «Огоньки», следующие за трогательным предисловием от Михаила Парфёнова и товарищей по литературному цеху. «Разбегись, оттолкнись, и зверёнышем вниз, прямо в бездну, в пучину, забудься, простись». Что такое посмертное существование? Всего лишь «бледный огонёк», ничтожный по сравнению с тем, что «больше Вселенной».
Противоречивый образ предстаёт в рассказах «Она» и «Запах». И это не костлявая старуха, отнюдь, но нечто, столь же притягательное, сколь и безжалостное. В юношеском «Она» это существо, прячущееся в подвале старого дома. Каждый, кто сталкивается с ним, узнаёт в фигуре, сотканной из света, свою мать, жену, свою истинную любовь. К слову, в этой истории Женевский умудрился спрятать четыре микрорассказа, каждый со своим сюжетом и манерой повествования. В более позднем «Запахе» смерть уже – безобразное и нелепое создание, к которому, однако, безудержно влечёт каждого, кто с ним столкнётся.
Женевский был атеистом. Определённое влияние на него оказали идеи Питера Уоттса – например, та, что люди являются сложными живыми машинами, не более и не менее. Непростым было и отношение к Богу: как доказать, что тот, кому поклоняются миллионы, на самом деле выглядит, как бородатый мужчина в тоге? Каковы мотивы этого существа? Действительно ли он спасёт людей от самих себя, или... что? Отношение Женевского к религии отразилось во множестве рассказов. Например, «Атеист» за отсылками к классике скрывает мысль о тоске по богу, который так и не возникает в повествовании. Не зря автор рисует условные и как будто иллюзорные декорации: миг откровения – и они окажутся фальшивыми даже для самого протагониста.
Идея «Бога тошноты» другая: что, если у каждого предмета, явления или существа есть свои боги? Подобная идея была не у одного писателя, но Женевский и здесь сумел быть оригинальным, прибегнув к манере повествования от второго лица и изобразив очень странное божество.
Об «Идолах в закоулках» следует рассказать отдельно. Рассказ является частью межавторского проекта «Сутемь» о проклятом городке, где творится всякая чертовщина. В проекте участвовал не только Влад, но и Андрей Сенников, Борис Левандовский, Александр Подольский и другие. К сожалению, проект был закрыт. «Идолы» – кусочек пазла, который, возможно, заканчивается перед «Прямо в темноту» Сенникова (сборник «13 маньяков»). Возможно. Но это не важно. Рассказ Женевского – самостоятельное произведение, которое можно читать в отрыве от цикла. Оно также повествует об идоле – скорее всего, дальнем родственнике Бога Тошноты – который похож на человеческое сердце и говорит на языке крови. Перед смертью Женевский писал, что хотел бы расширить пантеон своих созданий, возможно, даже обратиться для этого к более крупной форме. Увы...
«Искусство любви» – попытка обратиться к сонму Великих Древних. Бывалым культистам впору устраивать соревнование: сколько отсылок к ГФЛ они найдут в этой истории? Рассказ понятен и без «пасхалок», но подлинное удовольствие от него ощутит только знаток творчества «затворника из Провиденса». Кстати, за фигурой главного героя, Фэрнсуорта, с его опухолью в голове, мерещится сам автор... а может, это всё тени.
«Kom» – один из поздних рассказов Женевского; сам Влад говорил, что хотел бы и дальше писать в таком же отстранённом тоне, как и здесь. Здесь есть и мифология (на этот раз скандинавская), и переход в другой мир (или смерть, как кому угодно). Встречается и мотив изменения привычной реальности, так любимый Владом. Нельзя не отметить, как прекрасно «Kom» завершает художественную часть сборника: слова звучат, складываются в симфонию, гармоничную, со множеством оттенков и светотеней. И на этой прекрасной ноте, когда хочется читать ещё и ещё, – финиш, обрыв...
Не следует думать, будто Женевский прибегал лишь к трём вышеозначенным темам. В его арсенале есть прекрасные исторические рассказы – «Запах», «Зевака», «На дальних рубежах». Интересна история создания «Никогда»: Влад рассказывал, что вдохновился буклетом альбома «Майн Кайф» братьев Самойловых, где изображена пластиковая кукольная ручонка, которая будто тянется вверх. Благодаря этой картинке Женевский придумал одно из самых оригинальных своих созданий, поместив его в исторические декорации.
А о «Мёде», одном из наиболее пугающих своих рассказов, Влад писал: «Когда-то услышал раннюю песню Шевчука «Башкирский мёд». Песня так себе, но однажды мне подумалось: «вампирский мёд» (я вообще люблю коверкать слова песен). Потом задумался, как бы такой мёд мог появиться, кто и для кого его мог собирать. Рассказ написал на фоне реальной уральской долины, где отдыхал много лет. А однажды даже заблудился, перейдя реку вброд. Все остальное выдуманное - и собака, и герой».
Можно писать ещё долго – о миниатюрах «Жар» и «Веки», где взвешено каждое слово, о стихах, из которых можно составить отдельный сборник. Не меньшего внимания достойны и переводы, блестящим образцом которых может стать сборник Питера Уоттса «По ту сторону рифта». То же самое можно сказать и о критике, большая часть которой осела в «DARKER'е» и на «Фантлабе». Это разрозненные частички великого наследия, о котором будут писать ещё не раз, сейчас, через пять, десять, двадцать лет, и в будущем, когда мы, современники писателя, присоединимся к сонму бледных огоньков, блуждающих во тьме.

Идеальный Аренев

Книга, как правило, говорит сама за себя и не нуждается в биографических подпорках.

То, что Владимир Аренев был террариумистом-любителем, дворником в зоопарке, студентом, а потом и преподавателем Института журналистики; то, что он, к моему изумлению, не переставая жонглирует как минимум десятком творческих дел (проза, антологии, статьи, рецензии, переводы, сценарии...), – всё это может быть интересно читателю, но для книги не так уж важно. О том, «откуда что взялось», Аренев поведает сам – как сочтет нужным – в комментариях к рассказам и повестям, вошедшим в этот сборник.

Например, «Вкус к знаниям» – не столько лавкрафтианский хоррор, сколько страшный сон университетского преподавателя, но рассказ существует сам по себе, а прототипы и интерпретации – за пределами текста. В вашем сознании и в эмоциях.

Умберто Эко говорил, что каждая книга выстраивает своего «идеального читателя» – подсказывает, как ее нужно воспринимать. И каждый опытный читатель стремится увидеть «идеального автора» – не живого человека, не безупречного классика, а своего рода систему, которая организует текст. Только так и можно заметить явные или скрытые подсказки, как именно читать эту книгу, приблизиться к ответу на школьный вопрос: «А что хотел сказать писатель?..» На свободу оценки и толкований «идеальный автор» не покушается.

Каков же «идеальный Аренев»? К чему нужно быть готовым, когда открываешь его книгу?

Прежде всего, писатель Аренев чрезвычайно дотошен. Куда бы он ни устремлялся – в ренессансную Италию или современный Киев, в мир победившего Ктулху, кельтских мифов или даже сказок Корнея Чуковского, не говоря уже о краях, никому прежде не известных, – Аренев должен знать об этих мирах и временах всё. И не только конкретные факты и детали, которые создают иллюзию реальности: его интересует, как это устроено. Внутренние связи. Закономерности и законы. И, конечно же, люди, для которых странный мир привычен с рождения, – или, напротив, те, кто оказался заброшен в невероятное. Первый вариант сложнее, но и интереснее: герои, конечно, ничего друг другу не объясняют, а читатель сам должен собирать кусочки мозаики.

Писатель Аренев экспериментирует с темами и жанрами. Для многих отечественных фантастов это стало привычной игрой, рутиной: та-ак, фэнтези уже была, космоопера уже была... а вот напишу-ка я альтернативную историю! Аренев не раз принимал участие в сборниках на заданную тему (только-только вышла на польском языке его повесть о мире «Ведьмака»), но чувствуется, что для него куда важнее испытать свои силы на новом поле – в конечном счете, раскрыть новые возможности темы, – чем поставить еще одну «галочку» в авторском послужном списке. Потому что писать о новом – значит еще и писать по-новому.

Есть такое трудноопределимое свойство текста, которое тем не менее интуитивно всегда ощутимо: осмысленность. Ее-то русскоязычная фантастика последних лет почти утратила (говорю, разумеется, о той ее части, что издается в жанровых сериях). Аренев – из тех авторов, для которых вопрос «Зачем?» остается важным. Отсюда – этическая и даже порой политическая определенность его книг. Не агитация, не морализаторство – всего лишь то, что называется затертым словом «гуманизм». Ценность человека и человеческого, а не идеологий и систем.

Писатель Аренев верит своему читателю: верит в его способность к пониманию и диалогу. Диалогу не только с книгой – но и с культурой, историей, с другими людьми.

И еще: человек Владимир Пузий, пишущий под псевдонимом Аренев, очень похож на Аренева-писателя. Значит, ему можно верить в обеих ипостасях.

Пройдите по этой дороге туда и обратно.

Михаил Назаренко

Если вы любите всякую-разную мистику, книга однозначно для вас. Именно всякую - вампиров и призраков, древние пророчества и дьявольские куклы, оборотней и вообще черт знает что. Если ж вам нравится что-то одно, сборник не для вас.
Лично я так и не определился относительно мистической литературы - люблю я ее или нет. Так это как раз повод - прочитать и определиться. Сразу скажу: решения принять не смог, надо знакомиться с направлением дальше (скорее - нет, чем да).
Итак, чуть подробнее с небольшими спойлерами:

Читаем...

В. Аренев "Подарок под ёлочку". Из разряда "меня пугают, а мне не страшно". Ну правда. Ну устройство в виде подарочной коробки, ну кушает живность... Так это ж еще в пионерлагере рассказывали про черное/красное/зеленое пятно. Единственно, в конце шикарно получилось - когда подарок сам пополз, а внутри мобильник звонил.
В. Щепетнев "Кукольник из предместья" - зарисовка о кукле, подрабатывающей шпионом. Фигня какая-то.
Тим Скоренко "Бремя хорошего человека" - очень стильно, но прямолинейно и в лоб. Помните в 3 классе: автобус выехал из п. А в п. Б, расстояние между которыми 300 км, со скоростью 60 км/ч... И все школьники знают, что доедет он за 5 часов. Ага. А если вне населенного пункта он ускорится? Или наоборот - встанет в лесу и все пойдут грибы собирать. Но нет - у Скоренко автобус приехал за 5 часов. Скучно.

М. Галина "В поисках Анастасии" - умеет Галина замутить на пустом месте. Такую необычную нечисть может внедрить, что ого-го! А потом с ней справляться. Причем, тут такая мелодрама... Нечисть-то не очень и нечисть, просто форма существования такая - проглотила дама червячка в текиле, а потом с похмельной головы и не помнила от кого беременна. Только был ли отец?
Неплохо. Первое произведение в сборнике, которое легло на душу.
Д. Колодан "Жестяная собака майора Хоппа" - когда я читаю нечто подобное, постоянно вспоминаю Хаяо Миядзаки. Конкретно здесь вспомнился "Ходячий замок" - такое же обилие странных мест и невероятных персонажей, ярко и стильно изображенных. Одна адская собака с телом из жестянок на проволочках чего стоит! Очень порадовал товарищ Колодан.
Д. Трускиновская "Загробный детектив" - обожаю сказки Трускиновской. Эта - не исключение, тем более, что я обожаю котов. Именно перемещаясь в теле кота призрак-детектив расследует преступление. Ему помогают и другие привидения - безумного гусара, средневекового пофигиста-монаха, убитого недотепы и любвеобильной дамы нетяжелого поведения.

А. Сенников "Тот, кто всегда ждет" - очередная история про нечто вроде Буки. Сумбурно, неинтересно. Похоже, вкусности закончились.
Н. Штайн "Биплан-призрак" - составитель сборника замаскировался под псевдонимом и втиснул в книгу своё творение, самое объемное из всех. История о самолете-"призраке" была сотворена Точиновым для проекта X-files. Абсолютно классический детектив, написанный совсем не плохо, но непонятно что делающий в этом сборнике. Никак у автора гонорары закончились? (пардон за брюзжание, но когда между составителем сборника и автором стоит знак "равно", кривая сама сворачивает на дорожку темных мыслей).
Н. Резанова "День всех дураков" - чего-то намешано, а чего, я не разобрался. Не знаю, понимает ли сама автор. Если да - вот на полке пирожок для нее.
С. Логинов "Золушка-new" - ну уж Святослав-то Владимирович не подведет! Ведь не подведет? Что? Переделка золушки?.. История про оборотня, который из человека превращается в человека, конечно, оригинальна (почти), но хотелось бы именно истории. Ну вот превращается, выяснили. И что? Принц/принцесса будут? А что будет? Ни-че-го. При всем уважении к автору это лажа. "Дозоры" от Лукьяненко в разы лучше.

Вот и все. Три однозначно понравившихся рассказа на весь сборник, еще 2-3 приличных произведения. Средненько, однако.

Неплохой отечественный сборник с зомби-историями, разными по стилю, есть середнячок, есть необычные, расскажу о тех, что мне понравились.

«Дождь над Ельцом» (Н. Калиниченко) Мальчишка приехал на каникулы к бабушке и тётке в Елец. А таааам. Странный водитель. Жуткие сны. Шальная тётка, ну и оживший мертвец. Всё там есть. Очень понравился, интересный, мистический рассказ.

«Лишний» (С. Анисимов) Рассказ в формате интервью. О войне и воскресших солдатах. Неплохо.

«Нужен мне работник» (Д. Зарубина) Колхоз, поросята, баба Дуня, ”ой, мать едрена кочерыжка“... И разлагающиеся работнички колхоза. Необычно.

«Последняя просьба» (А. Золотько) Умершие родственники возвращаются, хотят того их семьи или нет. И всегда найдутся желающие сделать деньги на чем угодно, в частности на оживших покойниках и их бедолаге-родне. Хорошо.

А мертвяк в кресло сел, пульт от телевизора подобрал, кнопку нажал. Футбол выбрал

«Тот, кто ест твой мозг» (Д. Зарубина)
Когда твой препод живой мертвец, следящий за своим внешним видом, немного напомнило фильм «Смерть ей к лицу» с Брюсом, помните такой?

- Экзамен окончен, а у меня поминки. - Поминки? Чьи? - Мои.

«Пасынок человечества» (В. Яценко) Когда непонятно, жив ты или нет. Неплохо.

Жизнь удалась! Рядом женщина, еда... А что умер кто... отстрелялся значит. И молодец. Хуже если умер, а потом ожил.

Они охотятся на меня. Называют зомби. Ничего не понимаю.

Ещё в сборнике есть много всего, например, зомби-блондинки, ученики пробующие учителей на вкус и Шерлок Холмс.