«Думай, Лёвушка, думай. Ещё есть время всё изменить», – иногда слышал Лёва голос внутри себя. И он думал. То, что он в конце концов надумал, сводилось к утопической схеме ведения бизнеса. Поскольку Лёва доверял только одному единственному человеку и это был Женька, Эдик не в счёт, то именно его Лёва пригласил на должность исполнительного директора своей фирмы. Смирный – Смирнов недавно ушёл от жены и из квартиры, где он с нею до этого сосуществовал. Его семейная жизнь не удалась! Бывает! Лёва купил ему скромную «копейку». Директор без машины – не директор. Положил зарплату двадцатикратно превышающую его инженерскую и снял неплохую квартиру. По замыслу Лёвы Женька должен будет в течении короткого времени, полгода-год, освоить бизнес. Ничего сложного. И тогда Лёва сможет получать много денег ничего не делая, а свободное время как раз тратить на любовь и дружбу! Лёва не учёл, что так просто не бывает! Мало того, что у Смирного не было никакого опыта. Он всю жизнь проработал обычным инженером. У него не было и десятой доли Лёвушкиной хватки и решительности. Но Лёвушка по наивности, откуда только она в нём взялась? решил, что у того получится. Со временем результат превзошёл! Но об этом позже. А сегодня по дороге домой на своей новой тёмно синей «девятке» он не заметил, как нечаянно «подрезал» БМВэшку. Скрип тормозов… и небольшая царапина на бампере БМВэшки. Вроде бы ничего особенного. Лёва вышел из машины, развёл руками: «С кем не бывает!», – и надел на лицо свою улыбку. Из БМВ вышел человек. Было видно, что Лёвина улыбка ему до лампочки. Вообще, его внешний вид не обещал радости. Скорее, наоборот. Он внушал страх не только своими внушительными габаритами, но и всем своим обликом в целом. Кулачища, золотая фикса во рту, узкий лоб, на шее цепь с палец. «Из Феоктистовских», – подумал Лёва и сразу скис. Уже в который раз он пожалел, что до сих пор не обзавёлся «крышей». Сейчас бы не стоял перед этим мордоворотом и не трясся.

– Ты куда так разогнался? – спросил «пострадавший» и нахмурил брови. – Тебе, наверное, кажется, что если ты на новой девятке, то «Раздайся грязь – я еду!», а все остальные должны перед тобой расступиться. Чтоб тебе по кайфу было. Чтобы девочки видели, какой ты крутой! Или ты у нас на самолёт опаздываешь? У тебя совещание через час. В Совете министров!

– Извините, я не заметил Вашу машину. У девятки обзор слева не очень… – поспешил замять свою вину Лёвушка. Его злой и кровожадный двойник почему-то молчал. Наверное, просчитал шансы и решил наружу не вылезать. «Подонок! Выходи. Ты что не видишь, что нас сейчас бить начнут или машину отберут», – Лёва начинал волноваться.

– Значит, так, – сказал мордоворот, – ты меня очень сильно напугал. До сих пор сердце колотится. Поэтому я сейчас еду в больницу, чтобы обследоваться. Наверное, у меня инфаркт! А через двадцать минут у меня «стрелка» с пацанами забита. Они мне долг обещали привезти. Пять тысяч зелёных. Если не приеду, то долг я им как бы простил. Значит ты мне его вместо пацанов и отдашь. Ты понял? Придурок… За инфаркт ещё пять и мы в расчёте. Машина твоя? Давай сюда документы.

– Машина моя, но не моя, – соврал Лёва. – Я деньги на машину взял у знакомого и ещё не до конца выплатил. Так что машина не моя, – у Лёвы созрел план, на выполнение которого нужно было время. Хотя бы до завтрашнего утра. – Давайте, я Вам оставлю паспорт, там прописка. А завтра утром я Вам привезу деньги куда Вы скажете. Мордоворот понял, что ему удалось запугать Лёву, который и на самом деле чувствовал себя ужасно. Он ухмыльнулся и для пущего страху сказал:

– Смотри, без глупостей. Если завтра в десять я не получу деньги, то в десять часов пять минут я включу счётчик. Мало не покажется. Ты лучше не опаздывай. Запоминай. Завтра ровно в десять я тебя жду на углу Загородного и Владимирского. Я буду на машине. На этой. Вот мой телефон. Вдруг ты ещё кого-нибудь до инфаркта по дороге доведёшь. Тогда позвони. А машину я у тебя всё-таки заберу. Для гарантии. Деньги привезёшь, машину получишь обратно. Тебе всё понятно? Давай за мной на стоянку. И не вздумай дать дёру. – С этими словами мордоворот по имени Гена положил в карман Лёвушкин паспорт и сел за руль своей БМВэшки.

Пробегав пятнадцать минут, Лёве удалось найти работающий телефон – автомат. Не глядя на циферблат, он набрал привычные с детства запомнившиеся цифры номера своего друга. На восьмой или девятый гудок трубку сняла Сонька. Их с Эдиком одноклассница и многолетняя сожительница последнего. По её тяжёлому и прерывистому дыханию можно было предположить, что она только что вышла из боя с Эдиком, которому не хотелось вставать с дивана и идти к телефону. Ей тоже не хотелось, но получив от Эдика пинка, пришлось-таки ползти по коридору целых восемь метров до места, где на стенке висел «довоенный» аппарат. Как противно он гудел!

– Тебе чего? – вместо здрасьте спросила Сонька. – Ты же видишь, что раз люди не подходят, значит люди отдыхают. А ты, как всегда, и гудишь и гудишь… Ненавижу. Зачем тебе этот балбес нужен? Ихнее благородие сейчас изволят отдыхать, а если… – Лёва попытался прервать поток сонькиного красноречия. Если этого не сделать в самом начале, то потом будет поздно. Её уже не остановишь.

– Сонь, дай мне его. Скажи, что срочно. Срочнее не бывает. Пожалуйста.

– «Пожалуйста» у тебя последнее время стало хорошо получаться, Лёвчик. Только «спасибо» никогда не дождёшься, – ворчливым голосом замученной тяжёлой жизнью женщины пробормотала в телефонную трубку Сонька – лентяйка и бездельница, не уступающая этими качествами своему многолетнему сожителю Эдику. – Сейчас попробую поднять твоего дружка.

Через минуту Эдик смог добраться до телефона. Относительно быстро.

– Говори, Лёва, я здесь. Что случилось?

– Помнишь, ты говорил, что у тебя есть авторитетный человек на случай непредвиденных обстоятельств. Ты ещё предлагал с ним познакомиться на всякий пожарный… Так вот у меня этот всякий пожарный как раз наступил.

– Приезжай. Я пока позвоню, договорюсь о встрече. А что же всё-таки случилось? – в голосе Эдика звучали нотки обеспокоенности.

Не дождавшись окончания вопросительной фразы, Лёва повесил трубку и кинулся искать такси. Через полчаса он уже сидел у друга в квартире на кухне, пил горячий кофе и рассказывал о происшедшем. Потом Эдику кто-то позвонил, и они оба поехали на встречу с человеком, который оказал огромное влияние на всю последующую жизнь Лёвушки. В этот вечер у него появилась собственная «крыша» первоначальной стоимостью в двадцать процентов от всех доходов. При этом Владислав, так звали «крышу», сразу предупредил, что не работает с мелкими барыгами, сутенёрами и кидальщиками. В круг его интересов входят строительный бизнес, природные ресурсы в диапазоне от древесины до драгоценных металлов, финансовые структуры и международная торговля. Авторитет Владислава сомнений не вызывал. Его прошлое, жестокое и кровавое, было тому подтверждением. Хотя большой рэкет ещё спал и имя Владислава в определённых кругах упоминалось редко. Малый же феоктистовский и виноградовский «ураганил» по кооперативным мастерским и ресторанам, собирая дань с владельцев этих ресторанов и мастерских. Владислав стоял над всем этим беспределом и своим авторитетом превосходил и тех, и других. Как позже об этом говорил сам Лёва, в этот вечер он подписал «договор с дьяволом».

Через пять минут всё было кончено. Мордоворот Гена извинился перед Владиславом и Лёвой. Вернул Лёве ключи от «Девятки», паспорт и обещал позвонить на стоянку в течение пяти минут:

– «Езжайте прямо сейчас и забирайте. Считайте, что там уже ждут и проблем не будет». Владислав выжидающе посмотрел на Лёву. От впечатления, которое произвёл разговор Владислава с Геной, Лёва ещё не пришёл в себя и забыл, о чём его пятнадцать минут назад проинструктировала «крыша». Потом вдруг вспомнил и протянул Геннадию пятьсот рублей со словами:

– Это за царапину. Ещё раз извините.

Владислав удовлетворённо кивнул и они разъехались в разные стороны. Остаток дня прошёл в размышлениях о смене вида деятельности фирмы. Точнее, о расширении деятельности: «Строить я не хочу. Хлопотно, – думал Лёва. – К золоту и нефти кто ж меня подпустит? Древесина? Вопрос, конечно, интересный. Жалко Игоря нет, уехал. У него знакомые были в «деревянных» делах. Он рассказывал. Помню он имя называл. Вроде бы Борис Леонидович. Фамилия то ли Добрый, то ли Строгий? Как же фирма называется? Офис на Выборгской. Ладно, завтра дам задание Женьке – пусть найдёт мне эту фирму. И Рубина пусть найдёт тоже. А то с тех пор, как Игорь нас познакомил, я его не разу не видел. А он лесозаготовками занимается ещё с начала восьмидесятых. Найду обоих, переговорю. Глядишь, что-нибудь из этого да выйдет».

Эдик был Лёвиным другом с самого раннего детства. По настоящему преданным и надёжным другом. Он всегда был рядом. Так бывает! Именно к нему, к Эдику, Лёва обращался каждый раз, когда что-нибудь шло не так. Они вместе росли и взрослели, а чуть позже почти одновременно увлеклись каждый своей первой девчонкой. Для Эдика, кстати, его Софка стала на долгие годы последней и единственной… Так вот о дружбе. Они часто вместе болтались по соседским дворам, беспечно тратя отпущенное им жизнью время, но потом Лёва окончательно увлёкся горами и они стали встречаться реже. Эдика горы так и не увлекли. «Фиг меня туда заманишь», – нередко отвечал он на вопрос, почему они не вместе с Лёвой. Годы развернули их в разные стороны, но пока не остудили их дружеских отношений. Вдвоём они подошли к тому камню, на котором было написано: «Направо пойдёшь – жизнь спокойную и ленивую проживёшь. Налево пойдёшь – потерять её рискуешь!». Лёва пошёл налево, первый вариант был не для него, а Эдик сделал свой выбор в пользу покоя и лени. Сколько бы Лёва не пытался в будущем изменить то, что предпочёл его друг, у него это так никогда и не получилось. Эдик не захотел стать партнёром своего друга. И работать с ним тоже не захотел. Он хотел только одного – спокойной жизни! Только однажды Эдик вдруг как бы проснулся и бросился навёрстывать упущенное. Он придумал свой бизнес! Делиться с Лёвой своей придумкой он не стал. Правильно сделал. Суть бизнеса заключалась в следующем: надо встать рано утром и поехать на пивзавод, где местные работяги через дырку в заборе тырили пиво. Потом они продавали его в пол цены через «своего» человека всем желающим. Но минимальная партия должна была составить десять бутылок и никак не меньше. Эдик решил купить сразу пятьдесят и отвезти их на Балтийский вокзал. Вокзал был рядом. Там на привокзальной площади он огранизовал торговое место и бизнес пошёл! В течение полутора часов он продал весь товар, а прибыль составила сто процентов плюс стоимость оставленных покупателями бутылок.

«Вот это бизнес! И никаких налогов. Не надо офис арендовать, бухгалтера…», – потирал руки начинающий бизнесмен, прикидывая сколько он завтра сможет купить пива для последующей реализации…

Как только Эдик обустроился на вчерашнем месте, к нему подошла представительная делегация от привокзальных бомжей. После трёхминутного разговора ситуация с бизнесом резко изменилась к худшему. Эти нелюди отобрали у Эдика всё пиво и раскладной столик.

«Так вот в чём прелесть полётов в небо… Она в падении…, – почему-то вспомнились слова Алексея Максимовича Горького. – Да пошли вы все с вашими бизнесами…», – сказал он сам себе и устроился на работу в винный магазин… Постепенно друзья отдалялись друг от друга. Первого разрывали страсти. Другой же проводил свою жизнь в полулетаргическом сне. Однако, именно Эдик познакомил, а точнее свёл, своего друга Лёву Бейлина с Владиславом, чем и предопределил его судьбу.

Через пару дней неожиданно позвонила Тамарка и предложила встретиться по делу. Встретились в «Трюме» на Крестовском. С некоторых пор Тамарка занялась бизнесом и, в добавок ко всем её остальным достоинствам, она стала ещё и преупевающей бизнес леди. И оказалось, что у леди один из её старых приятелей сейчас в Германии и занимается вывозом оттуда и распродажей всего движимого имущества, принадлежащего СССР.

«Грех не поучаствовать, Лёвчик. Запиши его телефон. Записал? Вот прямо завтра и звони. Он три дня будет в Москве. Успеете встретиться. Удачи тебе, Лёвушка», – Тамарка ушла, а Лёва какое-то время ещё сидел в ресторане. И вдруг мысль обожгла: «Началось! Вот оно, Лёва. Похоже, ты дождался! – Захотелось напиться! – Нет! Напиваться не буду, завтра важный разговор, но немного выпью прямо сейчас…». Через три месяца одним миллионером в Советском Союзе стало больше. Его имя было Лев Наумович Бейлин! Оказавшись в Германии, он не терял время понапрасну. Он сделал состояние, занимаясь скупкой за бесценок и продажей всего, что имело хоть какую-то ценность. Там же в Германии произошло его знакомство с человеком, чьё имя вскоре с восторгом, а кто-то с ненавистью, будут произносить люди во всём мире. А пока в Москву вошли танки, и руководители ГКЧП объявили в одном из своих первых воззваний к народу, что в ближайшее время с миллионерами и с прочей подобной сволочью будет покончено.