Игорь ещё больше надулся и стал похож на хомяка.

– Это у нас произошло? – возмутился он. – Это у вас произошло. Кто тебе позволил обчистить сейф?

– Что значит «обчистить»? Я просто взял деньги на время.

– Ах, на время? Да я заявлю на тебя! За хищение! И на соучастницу твою.

– Ну ты это, полегче! Мог бы, в конце концов, войти в положение. Ты же знаешь, что у меня случилось и что я не просто так эти деньги взял.

– А меня не колышет, что у тебя там случилось, – заявил Игорь. – Это не даёт тебе права распоряжаться деньгами компании, как своими собственными. Так что можешь искать себе адвоката – будешь уже по двум уголовным делам проходить.

– По каким ещё делам?

– А по таким! За кражу денег из сейфа и за доведение до самоубийства.

– Что ты несёшь? Какое ещё доведение до самоубийства?

– А то я не знаю, что на тебя дело завели. Так что выметайся из офиса! Ты не имеешь права больше тут находиться.

– Что?

– Что слышал! Сдай ключи от кабинета и вали отсюда!

– С какого это перепугу?

– А с такого!

Игорь сунул Косте под нос какой-то документ. Это был договор, который они подписали, когда учреждали свою компанию.

– Пункт пятнадцать-три, – подсказал Игорь.

Костя нашёл этот пункт. Он находился в разделе, где оговаривались особые условия, и гласил, что в случае, если на одного из партнёров будет заведено уголовное дело, то, во избежание дискредитации компании, он обязан будет передать свою долю в управление другому партнёру, а также устраниться от руководства компанией до момента прекращения дела. В случае, если будет предъявлено обвинение или если дело будет вестись дольше полугода, доля переходит другому партнёру навсегда и на безвозмездной основе. Этот же пункт был продублирован в уставе компании «Адрэм».

– Так вот, значит, как? – проговорил наконец Костя.

– Да, именно так, – отозвался Игорь. – Ты сам это подписал.

Костя положил договор на стол и, достав из кармана ключи от своего кабинета, бросил их сверху:

– На, подавись!

И, повернувшись, вышел.

– Сам подавись! – крикнул ему вдогонку Игорь.

Оказавшись на улице, Костя остановился, соображая, куда ему теперь идти и что делать.

– Константин Дмитриевич! – донеслось сзади.

Он обернулся. Из дверей бизнес-центра выбежала Ксения. Лицо у неё было заплаканное, нос красный, но вид решительный.

– Когда вы сможете вернуть деньги в кассу? – спросила она, подойдя к нему.

– Понимаешь, у меня пока нет денег, – признался Костя, – и я не знаю…

– Но это надо сделать срочно! Игорь Сергеевич сказал, что, если до завтра денег не будет, он уволит меня и… и заявит на меня, что я…

– Да-да, я знаю, он мне то же самое говорил. Но у меня сейчас вообще ничего нет, я немного одолжил у старого друга, а на моём счёте ноль. Когда я узнаю, куда делись деньги…

– Но я не могу ждать! Я же останусь без работы, а у меня ипотека и…

– У меня, кстати, тоже, – вспомнил Костя. – Но я пока ничем не могу тебе помочь. Извини, мне сейчас правда не до этого, и вообще мне некогда.

Он повернулся, чтобы уйти.

– Что же мне теперь, в петлю лезть?

Костя вздрогнул и обернулся. Ксения стояла перед ним, съёжившись и дрожа, а по щекам её сбегали крупные слёзы.

– Э, ты чего это удумала? Ну-ка, перестань!

– Игорь Сергеевич сказал, что… не отдаст документы, пока я… пока вы… – громко всхлипывая, произнесла Ксения.

– Какие документы?

– На мою квартиру.

– Так, погоди. – Костя почесал затылок. – Пойдём-ка куда-нибудь посидим, и ты мне всё спокойно расскажешь.

Они зашли в маленькую кафешку на улице Гагарина. Костя заказал чай на двоих и два пирожных.

– Помните, я недавно квартиру купила? – начала Ксения. – В ипотеку. На первый взнос мне родители денег дали. Ну так вот, а три недели назад появился он…

* * *

Ксения только что пришла с работы. В тот день её отпустили пораньше. Была пятница, никаких незавершённых дел не осталось, а учёба в университете ещё не началась, так что вечер был совершенно свободен. Она позвонила своей подружке Маше и пригласила её в гости. Ксения уже месяц как переехала в новую квартиру, а новоселье так и не отпраздновала. Кроме Маши, с которой они вместе учились в университете, друзей у неё не было, а Маша половину лета гостила у родственников в Питере и приехала только накануне. По дороге Ксения зашла в магазин, купила бутылку вина и всяких вкусностей.

Едва она успела снять босоножки, как замок щёлкнул, и входная дверь открылась. На пороге возник невысокого роста худой парень лет двадцати пяти в джинсах и футболке, с рюкзаком на плече.

– Здоро́во! – сказал он.

– З-здрасте, – растерянно пробормотала Ксения.

Парень шагнул в квартиру и, скинув рюкзак на пол, спросил:

– Ты кто?

– Я? Ксения.

– А я Шкет… то есть это… Михаил, значит.

– Очень приятно. А что вам, собственно, нужно?

– Мне что нужно? Это тебе что нужно? Ты кто такая?

– То есть как кто? Я хозяйка, это моя квартира.

– Ты хозяйка? А я, по-твоему, кто?

Только сейчас Ксения заметила у него в руках ключ. Ключ был точно такой же, какой ей вручили, когда она купила квартиру. Сказали, что комплект, к сожалению, единственный. И вот теперь перед ней стоял совершенно незнакомый человек с ключами от её квартиры, и это вызвало у неё панику.

Ксения постаралась напустить на себя всю грозность, на какую была способна, и громко произнесла:

– Немедленно уходите! Иначе я вызову полицию.

Для убедительности она зачем-то схватила стоявший в углу зонт-трость, который ей подарила Маша и которым Ксения никогда по назначению не пользовалась. Шкет – почему-то именно это прозвище, а не имя незваного гостя врезалось ей в память – несколько опешил, однако, судя по всему, не захотел обострять ситуацию.

Он медленно поднял с пола рюкзак и вышел из квартиры.

– Ещё поглядим, кто отсюда уйдёт, – проворчал он, уже стоя на лестничной клетке.

Ксения поспешила закрыть дверь. Её трясло. Она поставила зонт на место и опустилась на пуфик. Когда дрожь наконец удалось унять, Ксения пошла на кухню и машинально стала накрывать на стол. Однако не успела она закончить сервировку, как в дверь позвонили.

Ксения подошла к двери и посмотрела в глазок. Искажённое оптикой, на неё смотрела плоская голова с неестественно большим носом, в синей пилотке, из-под которой торчали иссиня-чёрные локоны.

– Кто там? – дрожащим голосом спросила Ксения.

– Старший лейтенант Груздева, ваш участковый, – послышался снаружи хрипловатый женский голос.

Ксения осторожно открыла дверь и выглянула. Это действительно был полицейский. Точнее, полицейская. Довольно крупная круглолицая женщина в форме. Позади неё топтался давешний незваный гость, назвавшийся Шкетом.

– Я могу войти? – строго спросила участковая и, не дожидаясь разрешения, вошла в квартиру.

Шкет было шагнул за ней, но Ксения преградила ему путь.

– Так, гражданочка, не препятствуйте! Гражданин Букин имеет полное право находиться на этой жилплощади, – заявила участковая.

Шкет, ухмыльнувшись, вошёл в квартиру.

– Я не понимаю, что здесь происходит! – возмутилась Ксения.

– А это мы сейчас выясним, – сказала участковая. – Предъявите-ка для начала ваши документы.

– Да пожалуйста!

Ксения достала из висевшей на вешалке сумочки паспорт и подала его участковой.

– Та-ак, – протянула та. – Волкова Ксения Борисовна. Всё верно, адрес этот. А можно документы на квартиру?

– Сейчас.

Ксения принесла прозрачную пластиковую папочку. Участковая внимательно изучила документы, при этом её густые брови то сходились над переносицей, то взмывали вверх. Наконец она пожевала свои пухлые губы и произнесла:

– М-да.

– Может, вы всё-таки объясните? – потребовала Ксения.

Участковая на мгновение замялась, потом откашлялась и сказала:

– Ксения Борисовна, похоже, произошло какое-то недоразумение.

– Ну вот видите! Я тоже так считаю…

– Дело в том, что… Михаил Степанович, можно ещё раз ваши документы?

Михаил Степанович, он же Шкет, скинул с плеча рюкзак и вытащил из него слегка помятую, сложенную вдвое пачку бумаг.

– Вот, – продолжала участковая, взяв у него бумаги, – здесь документы, подтверждающие право собственности на эту квартиру, которую гражданин Букин получил в наследство от своей…

– Тёти, – подсказал Шкет.

– Да, от тёти.

– Погодите! Какая ещё тётя? Я купила эту квартиру через риелторское агентство, они сказали, что квартира юридически чистая. И банк проверял, я же в ипотеку её купила.

– Мне жаль, но до выяснения всех обстоятельств вам всё же придётся впустить гражданина Букина, поскольку другого жилья он не имеет.

– А где же он был всё это время?

– На зоне, – как что-то само собой разумеющееся бросил Шкет.

– На какой зоне? – не поняла Ксения.

– Гражданин Букин отбывал срок, – пояснила участковая.

– И вы хотите, чтобы я пустила к себе в дом уголовника?

– Ну ты полегче! – огрызнулся Шкет.

– Так, ты тут тоже не выступай! – рявкнула участковая, внезапно перейдя с ним на «ты». – А вы, Ксения Борисовна, должны понять, что гражданин Букин отбыл свой срок и освободился на законных основаниях. И теперь имеет полное право находиться здесь, а если вы будете этому препятствовать, то сами нарушите закон и можете быть привлечены к ответственности. Комнаты у вас, вон я вижу, не смежные. Как-нибудь устроитесь.

– Да вы что?! – воскликнула Ксения и чуть не заплакала.

– И прекратите, пожалуйста, истерику. Всё, я вас оставляю. Не вздумай мне тут устроить, а то я тебе… – обратилась она к Шкету и погрозила пальцем. – Ясно?

– Ясно, – буркнул тот.

И участковая ушла.

– Ну и куда мне? – спросил Шкет, покосившись на Ксению.

Она не ответила и, зайдя в комнату, закрыла дверь.

– Ясно, – снова проговорил Шкет и, сняв кроссовки, пошёл в другую комнату.

А ещё через десять минут в квартиру снова позвонили. Ксения даже не вышла в прихожую, и дверь открыл Шкет.

– Простите, я, кажется… – Маша с удивлением посмотрела на незнакомца и даже, отступив на шаг, взглянула на номер квартиры, проверяя, не ошиблась ли она.

Но нет, это действительно была квартира Ксении. Хозяйка и сама вскоре выглянула из своей комнаты, подбежала к двери и, оттолкнув Шкета, втащила подругу в квартиру. Шкет нахмурился, но сдержался.

Потом сунул ноги в кроссовки и, повернувшись, спросил:

– Это… а чего у тебя там даже присесть негде, а?

Ксения зло посмотрела на него, но всё же решила ответить: