– Что значит – маловероятно?! Аленушка меня любила!

– А вот это недоказуемо. Но мы рассмотрим все варианты. Пока же постарайтесь припомнить: были у нее еще враги? В ваших же интересах, чтобы список подозреваемых пополнился.

Бочков замялся, пытаясь вспомнить что-то, потом нахмурился. Становилось все любопытней.

– Нет, врагов у нее не было, Аленушку все любили… Но были некоторые обстоятельства ее жизни, которые не всем нравились… Так не убивать же ее за такое, она несла людям свет, ей за это многое можно было простить!

– А поконкретней нельзя? – поторопила его Александра. – Потому что, если Алена не была светлячком, свет – это снова метафора, а вас просили давать фактическую информацию.

– Слушайте, я не знаю, как это объяснить! У Аленушки просто была… особенность. Господи, да посмотрите вы на ее квартиру и сами все поймете!

О квартире они и так не забывали, просто Ян хотел сначала разобраться, что представляет собой Валентин Бочков. Мнение получилось невысокое, и все же… не тянул этот человечек на жестокого убийцу. На неудачника при деньгах – да, есть такая категория, но на садиста – все-таки нет. Судя по тому, что Александра тоже потеряла интерес к Бочкову, она разделяла мнение брата.

Они направились к квартире на седьмом этаже – той самой, которую «заработала» Алена Чубарова. Бочков, хоть и оформил жилье на себя, позволил любовнице все выбрать самостоятельно – от обоев до мебели, так что можно было считать, что это ее территория. Ян по опыту знал, как много может рассказать квартира о своем владельце. Однако в случае Алены рассказ получился весьма неожиданным.

В этом доме были высокие потолки и просторные комнаты – Ян прекрасно знал жилые комплексы такого типа. Но в квартире Алены на гостей сразу же накатывало ощущение тесноты, граничащее с клаустрофобией. Бардака здесь не было, напротив, хозяйка поддерживала идеальный порядок, однако порядок этот был очень специфическим. Основным видом мебели в квартире стали одинаковые металлические полки – открытого типа, такие обычно предпочитают в магазинах или на складах. Они стояли повсюду: в комнатах, в коридоре, даже на кухне и в ванной. Относительно свободно было только рядом с огромной круглой кроватью, да и то потому что Алена понимала: жилплощадь нужно отрабатывать.

На полках почти не осталось свободного места, вот только Ян никак не мог понять, что за ерунда на них собрана. Здесь было все сразу – и ничего толкового. Глиняные фигурки, книги всех жанров и канцелярские наборы. Картины и мешочки с сушеной лавандой. Дрели, наборы для детского творчества и цветочные горшки. Никакой общей темы не было, гармонии – тоже. Человеку непосвященному коллекция на полках казалась дешевым хламом. Ян предположил бы, что покойница была хордером – одним из тех людей, которые тянут на свою территорию мусор и постепенно тонут в нем. Однако у хордеров в квартирах обычно не было такого порядка.

– Что это такое? – осведомился Ян, повернувшись к Бочкову.

– Хобби у нее такое было.

– Какое – такое?

– Собирать вещи, – буркнул он, прекрасно понимая, как нелепо это звучит.

– Вы себя вообще слышите? – поразилась Александра.

– Так она мне сказала!

– И вы этим объяснением были удовлетворены?

Ян мог бы сказать, чем на самом деле был удовлетворен Бочков, но решил не обострять. Вместо этого он спросил:

– Вас не беспокоила эта… коллекция?

– Сначала беспокоила. Понятно же, что это ненормально! Но я смотрел на Аленушку, как она живет… У нее не было проблем. А если ее все устраивало, чего я суетиться буду?

Уже было очевидно, что для экспертов квартира станет настоящим испытанием. Тут о быстрой работе и речи идти не может! Хорошо, если в день уложатся, да и то не факт.

Поэтому Ян был уверен, что сейчас им придется отступить, а вот Александра считала иначе. Она повела рукой в воздухе, и в квартиру тут же проскользнул Гайя. Даже теперь, неплохо изучив его, Ян восхищался способностью такого крупного животного двигаться абсолютно беззвучно.

Поэтому эксперты, работавшие в квартире, не сразу его заметили. Но упустить массивного дикого пса все же проблематично, и буря возмущений не заставила себя долго ждать.

– Вы там с ума сошли, что ли?!

– Служебную собаку никто не вызывал!

– Эйлер, уберите пса!

– Он не мой, – честно признал Ян.

– Тем более уберите!

– Потерпите, – заявила Александра.

Она прекрасно знала, что местные полицейские относятся к ней с определенным недоверием. Да и понятно, почему! Подозрительно уже то, что следовательница из Австралии вдруг начала работать здесь. А то, что она как две капли воды похожа на знакомого им следователя Яна Эйлера, вообще за гранью разумного. Они ждали хоть какого-то объяснения, но объясняться с ними никто не собирался. Теперь это привело к настороженному шепоту и подозрительным взглядам.

Обычно Александра их попросту игнорировала, ей так было удобней. Но сейчас вот решила показать, что при желании она может быть не менее убедительной, чем Ян.

Многие эксперты замолкли, однако кто-то продолжил возмущаться:

– Это же собака на месте преступления!

– Он гипоаллергенный, – как ни в чем не бывало заявила Александра.

– У него шерсть!

– А еще – лапки. Слушайте, если шерсть помешает, возьмете у него образец, чтобы определить, где – его, где – не его. А пока не отвлекайте.

Гайю споры людей нисколько не волновали. Он неспешно проходил по квартире, принюхиваясь к полкам, присматриваясь к ним, словно выискивая что-то. Что – Ян ума приложить не мог, ему казалось, что в этом случае от служебного пса не будет толку. Но он все равно не вмешивался, оставив это решение за Александрой.

И она неожиданно оказалась права. Возле полки в коридоре Гайя сел, поднял морду к потолку и завыл.

Звук был тот еще! Ни одна собака не может выть вот так – по-волчьи, протяжно, пробирая до костей. Тут уж заткнулись все эксперты, а Бочков и вовсе зачем-то выскочил из квартиры. Даже Ян, уже знавший, чего ожидать от Гайи, невольно поежился, отгоняя от себя несуществующий холод наполненного волками леса. И только Александра осталась невозмутима.

Она натянула одноразовые перчатки и подошла к полке, возле которой остановился Гайя. Здесь хлама было не меньше, чем по всей квартире, и от такого разнообразия пестрило в глазах. Ян при всем желании не понял бы, на что смотреть.

А вот Александра догадалась. Она взяла изящную фарфоровую шкатулку, стоящую на одной из средних полок, и достала оттуда пластиковый пакетик. В пакетике просматривались среднего размера таблетки – без каких-либо опознавательных знаков. И то, что их обнаружил служебный пес, намекало, что это далеко не конфетки.

Александра продемонстрировала пакетик Бочкову.

– Как вы это объясните?

– А что это? – растерялся тот.

Ян, пристально наблюдавший за ним, был склонен верить, что это не наигранная растерянность, Бочков действительно не знает, на что смотрит. Да и Александра должна была заметить, но она решила еще немного надавить:

– Наркотики, очевидно. В вашей квартире.

– Вы с ума сошли?! – взвизгнул Бочков. – Откуда в моей квартире наркотики?!

– Из шкатулочки, – пояснила Александра, не моргнув и глазом.

– Это не мое!

– На суде доказывать будете, – вмешался Ян. – Но вполне логично предположить, что это принадлежало Алене. Почему вы не сказали нам об этом ее увлечении?

– Да я и сам не знал…

– Это добавляет проблем.

– Как будто их было мало!

– Вот что, арестовывать вас никто не будет, но я полагаюсь на ваше благоразумие, – заявил Ян. – Не покидайте город. Будьте всегда на связи, чтобы я мог вызвать вас на допрос. То, что вы считаетесь подозреваемым, – не такая уж большая проблема, на самом-то деле. Но в ваших интересах помочь следствию. Павел поручился за вас, поэтому я пока на вашей стороне.

– И не зря! – засуетился Бочков. – Я помогу! Вот вы увидите!

– Не сомневаюсь в этом.

Александра передала таблетки экспертам, и близнецы направились к выходу. Наблюдать за обыском квартиры Ян не видел смысла. Ничего очевидно настораживающего здесь больше не было, а эксперты будут возиться еще долго.

Покинуть дом оказалось неожиданно приятно – несколько часов духоты и шума давали о себе знать. Хотя погода по-прежнему не радовала: остатки снега смыло ночным дождем, небо застелили серые тучи, превратившие день в одни сплошные сумерки. На этом фоне первые новогодние украшения, пестревшие в витринах, казались издевкой.

– Позавтракаем? – предложила Александра.

– Это уже больше похоже на обед… Но я тебя активно поддерживаю.

Ранний вызов стал неожиданностью для обоих близнецов. Алиса, узнав, что ему нужно уезжать, порывалась его покормить, однако Яну не хотелось ждать. Да и Александра определенно спешила – хотя все равно умудрилась опоздать. Не похоже на нее, ну да ладно, у всех бывают мелкие провалы.

Так что визит в кафе казался удачной идеей. Правда, первое попавшееся им не подходило – потому что Александра считала Гайю не питомцем, а членом семьи и отказывалась оставлять в машине, если не было острой необходимости. Но в Москве это, к счастью, было не обязательно: кафе, куда пускали собак, становилось все больше.

Так что их поиски стали недолгими, и вот они скрылись от промозглой зимы на уютных диванчиках. Гайя уже хрустел принесенным кормом, а близнецы дожидались своих заказов.

– Что думаешь? – поинтересовался Ян.

– Думаю, что нас ожидают мутные воды. Это не Бочков.

– Он все равно подозреваемый.

– О да, и ему самому я не скажу, что верю ему, – кивнула Александра. – Потому что он по сути своей – плесень, но плесень невиновная. Если бы он действительно хотел убить свою любовницу, он бы сделал это не так. Если бы он убил ее спонтанно, в приступе ревности, это тоже выглядело бы не так. Чтобы исключить его из числа подозреваемых официально, можно попробовать отследить его мобильный, проверить, откуда он звонил Пашке, где был на момент убийства. Но для этого нам нужно точное время смерти от экспертов.

– Сегодня будет. И вот тогда мы останемся вообще без подозреваемых.

– Просто без имен. Для начала, неплохо было бы распознать мотив убийства. Будет мотив, будут и подозреваемые.

– У нас есть неведомый молодой любовник, – напомнил Ян. – Который и правда мог убить ее из ревности. Ревновал он, понятное дело, не к старому носку Бочкову, а к кому-то еще – не думаю, что она отличалась склонностью к моногамии.

– Возможно, но тоже не слишком вероятно. Я сейчас не про моногамию. Посуди сам: этот тип паразитировал на девушке, которая, в свою очередь, паразитировала на Бочкове. Он прекрасно знал, в каких отношениях находится, и его все устраивало. С чего ему вдруг включать режим Отелло?

– Потому что псих?

– Вот поэтому и не слишком вероятно: психов не очень много, – рассудила Александра. – Но это если мы говорим о его собственном психозе. А вот история с наркотиками – другое дело. Если он был под наркотой, когда они поссорились, могло произойти… всякое.

– Ты думаешь, там была такая серьезная наркота?

– Нет, то, что было в квартире, больше похоже на психотропы, которые молодняк по клубам глотает, чтобы развлечься. Но мы ж не знаем, что принимает или не принимает ее любовник! Так что пусть будет такая версия.

– Это версия номер два. Выведем найденные наркотики в версию номер три? – спросил Ян.

– Естественно. Их в том пакетике было многовато для индивидуального пользования.

Ян тоже это заметил. Даже при том, что с деньгами у Алены проблем не было, зачем ей покупать так много? Она же не дура, понимает, что если ее с этим добром поймает полиция, количество таблеток напрямую повлияет на ее срок. К чему рисковать, если она в любой момент могла купить еще?

– Все указывает, что она барыжила. Все, кроме ее безлимитной кредитки.

– Это деньги Бочкова, – указала Александра. – А с ним она была чуть ли не на ножах последние несколько месяцев. Если он все активней требовал от нее бросить любовника, а она была к этому не готова, она планировала уйти. Уходить лучше с деньгами.

Что ж, справедливо. Пока Бочков терпел, потому что был зациклен на идее «исправить» свою возлюбленную. Но как только ему бы это надоело, Алена вмиг лишилась бы всего – и кредитки, и квартиры.

И все же она выбрала очень опасный способ зарабатывать… Хотя в двадцать лет представления об опасности размыты.

– Нам нужно узнать побольше о том, чем она занималась днем, когда не развлекала романтичного Валю Бочкова, – решил Ян. – Тогда станет ясно, какую из трех версий нужно развивать.

– Четырех.

– Четыре-то откуда?

Им пришлось сделать паузу, когда официантка принесла их заказ. Они никогда не обсуждали, кто что будет брать, но всегда заказывали почти одно и то же – или нечто похожее. Это вроде как ничего не значило, но почему-то дарило теплое чувство. В детстве у них была та же привычка, и в такие моменты можно было поверить, что не было этих страшных четырнадцати лет и их жизнь с самого начала сложилась, как надо.

Официантка принесла их заказ, оставила Гайе лакомство – «подарок от шефа», и удалилась. Разговор, не предназначенный для посторонних ушей, можно было продолжать.

– Так вот, откуда четыре версии?

– Срач в квартире непрозрачно намекает на какое-то психическое отклонение, – пояснила Александра. – Только не говори мне, что ты этого не заметил.

– Я-то заметил, но я не представляю, что из этого можно сделать. Бочков не понимает, что творилось у нее в голове, у нас нет никаких зацепок. Для меня версия – это то, с чем можно работать. Здесь и сейчас работать не с чем.

– Не скажи. Бочков ничего не знает – флаг ему в руки и подписку о невыезде на шею. Поговорим с тем, кто знает.

Александра достала из кармана и положила на стол помятую визитку. На золотистой бумаге блестящими алыми буквами значилось: «Анастасия Плотникова. Психотерапевт», а еще – столь нужные им адрес и телефон.

По крайней мере, Ян предполагал, что они будут нужны. Он все равно никак не мог сообразить, где Александра взяла эту визитку.

– Это кто?

– Похоже, лечащий врач покойной Алены Чубаровой, – отозвалась Александра. – Или так, или визитка, лежащая на полке у нее в квартире, была просто частью бессмысленной коллекции хлама.

– Александра, ты понимаешь, что стащила вещдок с места преступления?

– Ну, здрасьте! Кражей это было бы лишь в том случае, если бы я в ту квартиру погулять зашла. А я, вообще-то, следователь, который ведет это дело! Я взяла то, что нужно для работы.

Ян все это время стоял в квартире рядом с ней, однако понятия не имел, как и когда она умыкнула визитку. Это восхищало и чуть-чуть настораживало. Павел бы, пожалуй, не одобрил. Но кто спрашивает его мнение?

Психотерапевт была важным источником информации. Не только потому, что она знала причину странного «коллекционирования» Алены. Этой женщине могло быть известно больше о затянувшемся любовном треугольнике, наркотиках и личности любовника погибшей.

Но прежде, чем ехать к ней, близнецы решили заскочить домой. Яну хотелось переодеться, да и потом, во время расследования им удобней было ездить на одной машине, а значит, второй автомобиль нужно было загнать на парковку.

Они добрались до дома вместе и только на нужном этаже разошлись. Яну показалось, что Александра у двери своей квартиры замедлилась, будто прислушиваясь, что происходит внутри. Но это было бы глупо: кто там может находиться, когда Гайя с ней? Она ничего не пояснила, и Ян решил, что ему просто чудится.

Но когда они через двадцать минут встретились у машины, она выглядела настолько задумчивой, что удержаться от расспросов он попросту не мог.

– Саш, что-то случилось?

– А?.. Нет, ничего.

– Да, конечно.

– Ничего существенного, – уточнила Александра. – Просто этой ночью мы с Гайей нашли на улице побитого жизнью бродячего кота. Притащили в квартиру и оставили отлеживаться.

– Он, надеюсь, не умер там?

– Он наоборот: очухался и удрал в открытую форточку.

– И что? – удивился Ян. – Ты так мечтала о питомце, что тебя это расстроило?

– Не-а. Просто думала, что еще раз его увижу, прежде чем он слиняет… Ну да не важно. Поехали искать потенциального ключевого свидетеля.