Глава 5. Соленая вода

Лучи заката, оставшегося где-то в далеком внешнем мире, окрасили небо кластера в багряные тона. Тяжелый вишневый свет падал вниз, на поместье из белоснежного мрамора, на песчаный пляж и лазурные волны океана. За поместьем шумел тропический лес, разбуженный теплым вечерним ветром, и это место казалось одним из лучших отражений рая, о котором многие могли лишь мечтать.

Это, пожалуй, был самый безопасный кластерный мир. Потому что если все зло здесь, то чего тогда бояться?

По дому ходили люди, которые не были людьми – прекрасные, воинственные, пугающие. В покрытых золотом стенах звучали голоса, которые затихли много столетий назад. Красный закат и свет магических сфер бросали во все стороны длинные тени – и тени эти не были человеческими. Они отражали то, что уже нашло приют в роскошном особняке, но пока не приняло свою истинную форму.

– Я смотрю, Аид и не думает возвращаться!

– Он слишком долго ждал, чтобы убраться отсюда.

– Это понятно, но ведь та ведьма собиралась вернуть его!

– Вернуть его, подыграть ему, использовать его? С ней ничего пока не ясно.

– Думаешь, она хочет подставить Аида?

– Зачем? Он сам себя подставит. Он прошел с нами одним путем и знает, чем он рискует.

Он имеет на это право. Он хочет стать властителем всего? Пусть пытается.

– А ведьма?

– А ведьма посмотрит, как он преуспеет или утонет.

Они были богами, а этот дом стал их храмом. Роскошный, возведенный на песке из мрамора, полный драгоценных камней, он восхвалял красоту и величие тех, кто собрался внутри.

Они не ценили этот покой, они пережидали его. Им нужно было нечто больше – но пока они, терпеливые и мудрые, довольствовались алыми красками заката.

– Он еще может вернуться.

– Это возможно, но пока, насколько мне известно, все идет хорошо. Возможно, Аид расчистит нам дорогу.

– И заберет все веселье!

– На этой планете семь миллиардов людей – и это их статистика, мы знаем, что разумных существ намного больше. Тебе не хватит веселья?

– Что толку в этом пушечном мясе? Настоящий жар скрыт только в крови воинов.

– Это наша цель и наша радость, у ведьмы своя игра.

– Вот поэтому она нам и не мешает.

В тропическом лесу цвели белые и алые цветы, у дома были насыпаны дорожки из мерцающего гравия, ведущие к пляжу и беседкам. Во внешнем мире садилось солнце, в кластере начиналась ночь, свободная от страхов и забот.

Ночь для веселья. Ночь для всего, что душе угодно – после вечного заточения.

– А если она станет у нас на пути?

– Не станет. Нам повезло с ней, она умна. Она знает, кто настоящий хозяин. Ведьма просит, а не приказывает.

– Но она хочет использовать Аида.

– Только если он позволит ей это. Аид все понимает, и ее желания тоже. Он хочет крови Огненного короля.

– Будет жаль, если ее получит только он.

– Это вряд ли. Он еще слаб.

– А Огненный король молод.

– Если будет действовать с умом, то получит. Нам нужно ждать, здесь тоже неплохо.

– И ждать осталось недолго.

По белоснежному поместью скользили шесть теней – шесть богов из далекого прошлого.

А под идеальным миром в сложной системе пещер отчаянно искали путь к спасению несколько десятков людей и нелюдей. Никто из них не помнил, как они попали сюда. Все они были сильны, не боялись магии, верили, что смогут защитить себя. Но в один миг все исчезло – и они проснулись здесь, растерянные, беспомощные, слабые и слепые от недостатка света.

Они чувствовали, как энергия покидает их, они сражались из последних сил, и все равно проигрывали, потому что не знали, кто их противник. Мертвые тела одно за другим падали на каменный пол, лишь увеличивая ужас и отчаяние других узников.

Их сила поднималась наверх, через землю и песок в теплый воздух, а оттуда – к белому поместью. Она текла к шести забытым богам, как живительный ручей, и становилась первым предвестником грядущего разрушения.

– Ведьма хочет, чтобы все началось с начала.

– Да? Пусть так. Мы здесь для того, чтобы все закончилось. Но сначала умрет Огненный король.

* * *

Мир сохранился лучше, чем она ожидала. Дана опасалась, что в Радужном змее их встретят зловещие руины, замершие в последней агонии мертвецы и кроваво-красное небо, то и дело проливающееся на землю потоками соленой воды.

Однако все оказалось не так драматично. Кластер был затоплен и покинут, но не уничтожен. Он выглядел точно так же, как выглядел бы обычный парк развлечений, заброшенный три десятка лет назад: аттракционы покрылись пылью и грязью, покосились, некоторые стремительно проигрывали бой ржавчине. Однако ничего мистического в этом не было, просто естественный ход времени.

О том, что кластер закрыли не случайно, напоминали лужи на земле, хотя в Радужном змее гостей вечно встречало безоблачное голубое небо. На многих аттракционах и шатрах собрались белые соляные потеки – от той воды, что была высушена солнцем, которое попадало сюда исключительно с помощью магии. Дана даже видела, как море проникает в кластерный мир: то и дело с ясного небосвода срывались узкие водопады, миллиардами брызг разбивались о землю и быстро исчезали. Похоже, сведения, полученные от клана Арма, оказались верны: кластер погубил дефект внешней границы. Сам по себе он был незначительным, раз мир до сих пор существовал, однако починить его не могли, а значит, пускать сюда клиентов было слишком опасно. Да, сегодня граница дает небольшую течь – как и в прошлом году, как и за год до этого. Но где гарантия, что завтра она внезапно не лопнет, отдавая последнюю дань морю?

Гарантии не было, а поскольку никому не хотелось нести ответственность за гибель сотен людей и нелюдей, кластер закрыли. Но кого-то и это не испугало: прогуливаясь по Радужному змею, Дана без труда находила следы присутствия мародеров. Пропали все драгоценные украшения, которые не были редкостью в кластерных мирах, предназначенных для развлечения. Многие карусели были разломаны не временем, а доморощенными вандалами, которым хотелось безнаказанно что-нибудь испортить. И конечно, на стенах вилась черная вязь примитивного граффити – не слишком цензурные надписи, начерченные с ошибками руны, неумелые рисунки, издалека похожие на пятна плесени. Все это, вместе с оставленным мусором, портило мрачную романтику заброшенного кластера.

– Слушай, ну вот зачем это делать? – не выдержала Дана, когда они проходили мимо очередной надписи, восхваляющей чьи-то постельные успехи.

Амиар, в отличие от нее, не оглядывался по сторонам. С того момента, как они ступили в Радужный змей, он, казалось, был погружен в свои мысли. Теперь, когда Дана обратилась к нему, он будто проснулся и растерянно посмотрел на свою спутницу.

– Что?..

– Философствую тут на досуге, – пожала плечами Дана. – Почему люди, которые реально умеют рисовать, не лезут куда не надо, а следы вот таких неудачников где угодно можно  найти?

– Потому что люди, которые умеют рисовать, востребованы – как и любые люди, которые умеют что-то делать. А те, кто не умеет, возмущены тем, что им это не позволяется. Вот они и лезут туда, где у них меньше всего шансов получить по шее. Радужный змей – еще не худший случай, сюда пробирается в основном шпана с баллончиками краски. Другие кластерные миры, более ценные, обычно грабят быстрее, растаскивают на части все, что имеет хоть какую-то ценность.

Они прошли мимо двухметровой фигуры улыбающегося клоуна. Белые потеки засохшей соли на его щеках напоминали слезы.

– Я это немного не так себе представляла, – поежилась Дана.

– Что именно?

– Гибель мира! Вот был мир, вот его не стало, а по итогу все больше похоже на разорившийся лунапарк!

– Ты слишком все романтизируешь, и это видно, – усмехнулся Амиар. – «Гибель мира» в применении к кластеру – это тебе не апокалипсис. Кластеры закрывают по разным причинам, но чаще всего это больше похоже на бюрократическую процедуру. В случае с Радужным змеем, по крайней мере, все было именно так. Когда стало ясно, что парк развлечений стал аварийным и больше не может приносить доход, его хозяева быстренько объявили о банкротстве и открестились от кластера.

– Но почему?

– Потому что уничтожить кластерный мир очень сложно и очень дорого. Даже сложнее, чем построить, потому что при строительстве все более-менее предсказуемо, а при разрушении никогда не знаешь, как он себя поведет. Вот его хозяева и рванули по направлению к Северному полюсу, предоставив другим разбираться со своей проблемой. А другим это тоже не очень-то надо. Решение о затоплении кластера считалось временной мерой, до тех пор, пока не будет найден инвестор на его уничтожение. Но, как видишь, нет ничего более постоянного, чем временные решения, и Радужный змей до сих пор здесь.

Дане сложно было привыкнуть к тому, что два мира так тесно переплетены – ее родной и магический. Она прекрасно знала, что такое бюрократия, но все это не вязалось у нее с волшебством и нелюдями. А с другой стороны, почему нет? Они жили на одной планете с людьми, вместе развивались, многое заимствовали друг у друга. Дана уже не раз убеждалась, что разница между ними не так уж велика.

Она перевела взгляд на грандиозное колесо обозрения, возвышавшееся в центре кластера. Это был не обычный аттракцион – намного больше тех, что она видела во внешнем мире. Колесо было со всех сторон окружено сверкающей радугой, и получалось так, что небольшие уютные кабинки медленно проплывали через каждый луч спектра, оправдывая название кластера.

Неподалеку от колеса обозрения вились ажурные горы рельсов – здесь когда-то с огромной скоростью носились вагончики, словно желая подразнить колесо обозрения за его медлительность. Американские горки казались бесконечными, Дана пока не представляла, где они начинаются, а где – заканчиваются. Но она уже видела, что они, если присмотреться, напоминают гребень морского змея, замершего на земле. Эти два аттракциона были самыми большими в парке, а вокруг них рассыпались постройки поменьше, окружавшие их так, как деревня окружает оберегающий ее замок.

Дана не отказалась бы побывать здесь, когда парк еще работал. Ее нисколько не смущало, что все эти аттракционы устарели на тридцать лет. В ее детстве ничего подобного не было, и даже сейчас, став взрослой, став невестой Огненного короля, она чувствовала, как в крови закипают волнение и счастье при мысли о том, что можно прокатиться через радугу.

– А ты бывал в таких парках, когда был маленьким? – полюбопытствовала она.

Она ни на секунду не забывала об их миссии и об опасности, которая угрожала им и их друзьям. И все же Дана понимала, что так дальше продолжаться не может. Грядущая война давила на Амиара, не давала ему не то что расслабиться – успокоиться даже. Он все чаще погружался в свои мысли, пытаясь просчитать то, что просчитать невозможно, и это делало его рассеянным.

Даже перед боем нужно иногда отдыхать, нужно восстанавливать силы, без этого они проиграют еще до того, как все начнется. И теперь Дана хотела показать ему это: жизнь продолжается, они не обязаны все время думать о войне.

– Все бывали, – отозвался Амиар. Он оглянулся по сторонам так, будто только сейчас понял, где находится. – Не все развлекательные кластеры такие большие, но я видел и побольше. Вообще, это довольно любопытное зрелище – не только из-за магии, еще из-за того, что в одной толпе сливаются люди и нелюди. Я тебе когда-нибудь покажу… если получится.

– Получится, – уверенно заявила Дана.

Что ж, успокаиваться он не спешил, но она хотя бы привлекла его внимание – уже что-то. Девушка отошла в сторону от главной дороги, по которой они двигались, чтобы прогуляться по замершей карусели.

Основное колесо покосилось, и вряд ли оно двинулось бы с места. Но аттракцион все равно поражал: кроме привычных лошадок и саней по нему когда-то кружились драконы, грифоны, единороги, фениксы, а иногда даже такие существа, которых Дана никогда раньше не видела. Теперь под лапами у них скопились грязь и соль, а обрушившиеся гирлянды из разноцветных лампочек оставили на телах многих зверей трещины. И все равно Дане несложно было представить, как здорово здесь было когда-то.

– Значит, все бывают в кластерных парках развлечений? – спросила она, задумчиво проводя пальцами по спине посеревшего от времени белого единорога. – И Наристар? И Катиджан?

– «Все» включает всех, даже бездушных ящериц вроде Катиджана Инаниса, – фыркнул Амиар.

– Да ладно тебе! Думаю, вы с ним были чем-то похожи в детстве.

– Я, к счастью, не знал его в детстве.

– А если бы знал, вы бы наверняка стали друзьями, – настаивала Дана. – Но, знаешь, не такими друзьями, которые вместе ставят палатку на заднем дворе, а соперничающими друзьями. Вы бы постоянно выясняли, кто круче: катались бы на американских горках до потери сознания или старались бы выиграть как можно больше мягких игрушек в тире. Конечно, эти мягкие игрушки вам бы даром не упали, но сам факт!

Она видела, что кое-что у нее получается: Амиар слабо улыбнулся. До хорошего настроения ему было еще далеко, но он отвлекся от постоянных мыслей о своем отце, Сообществе Освобождения и великих чудовищах. Этого Дана и хотела: чтобы он жил здесь и сейчас, а не скакал из прошлого в будущее, напрочь игнорируя настоящее.

– Роувен Интегри тоже был похож на вас, но все равно он был из других пацанов, – продолжила она. – Из тех, которые покупают жетоны на какую-нибудь игру в лунапарке – например, ту, где нужно мячиком сбить бутылки и получить ненужную фигню. А если мячик пролетал мимо или бутылки были приклеены к столу, Роувен останавливал время, сбивал бутылки рукой, а потом владельцу аттракциона оставалось бы только гадать, где именно его прокинули.

– В таких парках есть индикаторы использования магии, – указал Амиар.

– Думаешь, Роувен не смог бы обойти их?

– Твоя правда. Этот, думаю, уже оторвавшись от материнской груди был хитрым лисом.

– Вот! – торжествующе заявила Дана. – Зато Наристар не такой. Он наверняка был серьезным молчаливым бутузом. Но родителям все равно приходилось следить за ним, чтобы он украдкой не развинтил какой-нибудь аттракцион – проверить, как там все устроено. А в этот момент, люди, катавшиеся на нем, улетели бы прямо на своих уточках в направлении  Тимбукту.

Вот теперь он не выдержал, рассмеялся – Дана уже давно не слышала его смех. Она вернулась к нему, и Амиар помог ей спрыгнуть с карусели, хотя это было совсем не нужно.

– Знаешь, мне кажется, что я подставляю их, – тихо признал он. – Тем, что им я дал более опасные задания, а мы с тобой здесь, разбираемся в проблемах моей семьи.