Нет никакого желания вспоминать снова и снова, что может творить сплочённая в орду мужская рать во главе с подлыми или зверскими людьми, насилие, продолжавшееся уже много дней и ночей катилось по земле, каждый день освещаемой Солнцем и обдуваемой ветрами, одинаковыми для всех народов и языков. Тысячи людей вышедших с низовий и сотни человек из них, добравшихся к среднему течению рек, обезумевшие от своих сил и свободы по пути, проявляли себя со всё более изощрённых сторон. Женщины и девушки были собраны вместе и опорочены многократно, красивейших себе забрали несколько вожаков, тех же, кто сопротивлялся, всё равно насиловали и убивали позже на виду у всех, другим в науку. Матери закрывавшие телом юных дочерей своих, не могли удержать этим их от бесчестия. Может ли молодое горячее юношеское сердце вытерпеть видя и слыша такое? Святослав был прав и он совсем не случайно оказался у них на пути…а может они на его пути. Решили действовать сплочённо с волками и не палится, пусть думают о волколюдях или оборотнях…серые хищники подходили стаями…долина насыщалась прячущимися в укромных местах волками, все четыре отряда разбойников, разделившихся при входе в долину, сидели недалеко друг от друга, одного большого места не было для всей орды, между ними пролегали редкие кусты и валялись свежесрубленные деревья, горели костры, глаз привыкший к огню плохо различал темень… иногда в темноте мелькали глаза хищников, но никто не обращал на такие мелочи внимания, только мудили о том. Наши молодые воины подкрадывались к стоянкам, пользуясь небольшими овражками, намытыми ручьями, стекающими в дождь и по весне к извивающейся по долине речке, эта небольшая речка на которую свернула орда оказалась густо населена и принесла богатую добычу разбойникам, они пировали, голос разума и осторожность залиты сверху брагой и медовухой. Вот кто-то обожрался и пошёл в кусты ссать, срать или блевать…а вот кто-то захотел освежиться в речушке и снова отодрать девку привязанную к столбу…а вот любитель мальчиков повёл своего нового пленника в кусты – толпа редела в темноте, заметно больше сотни своих товарищей не досчитались к утру пирующие, кому-то из детей удалось с помощью юрких маленьких хищников освободиться от пут и тихонько уползти в овраг, где их оказывается ждали серые волки и люди, спасти больше людей, вот что захотели они, не привлекая к себе внимания. В сопровождении четвероногих, вытащенных детей отправляли подальше, Святослава знали все жители долины и со слезами благодарили, уходя в темноту. Тел не было, река поглощала своих непрошеных гостей в утробы рыб, у которых был пир, вода наполнилась кровью давно, ещё напиталась прошедшим днём и вот сейчас, когда запах отсюда, донесло течением вниз, рыба, ведомая своей природой, достигала этих мест и пожирала всё что плавало в воде, лишь Святослав из всех мог управлять водной гладью и тем, что под ней. Воины же не церемонились, отрезая головы и части тела, вспарывая одежду и плоть, облегчали рыбам задачу, это была резня, даже не битва на мечах, которые использовали редко, а именно резня ножами. Молодые люди, как дикие хищники, мстили обидчикам матери-природы. К утру, оставшиеся у костров разбойники, видя, что отошедшие пропадают, начали беспокоиться, собираться и выставлять охрану, но это была орава, плохо организованная, пьяная и слишком самонадеянная. Солнце снова дало о себе знать, начиналось утро, короткая ночь под тучками и выглядывающей из-за них Луной скоро закончилась, остатки тумана стекали в реку. Не было видно в ней тел, но были следы волков и несколько мёртвых зубастых лежали в траве, серые своими лапами скрыли много следов людей, нельзя было понять, что случилось здесь ночью. Орда разбойничья начинала собираться в путь, вверх по реке и обратно вниз. Коней было немного, их не получалось добывать, а надо было сохранять, костяк разбойников на них шёл вперёд и по сторонам, захватывая сёла и деревеньки, поджидал своих немногих пеших спутников, догонявших их быстрым шагом, использовавших лошадей под поклажу, большая часть поднимались на захваченных лодках-долблёнках по нескольку человек с вёслами. Под утро надо было собрать караван с пленниками, опросивши проснувшихся, оказалось, что уже более чем вдвое уменьшилась орда, после выхода вверх по течению от слияния трёх больших рек. Незаметно этой ночью пропали много ещё с вечера живых товарищей разбойников, кто-то говорил про волков и глаза в ночи, отражавшиеся десятками пар, но всё равно нежданно сие было для вожаков, потерять за одну ночь в долине более чем за битву в ней. Решили собираться по прежнему и отправить рабов на продажу, добыча была богатая и почти сотня вчерашних буйных разбойников решила идти домой с караваном, напугала их долина, все хотели выйти отсюда пораньше и оказаться там, где они так хорошо начинали грабить и убивать. Корабли ждали на большой реке, туда можно проехать дня за три, если хорошо работать руками и не сильно загружать лодки, день длинный, можно и поднапрячься. Но как знать, ведь даже три больших лодки сгорели одной ночью всего лишь несколько дней назад, когда они начали подниматься по реке, богатыри местные не сидели сложа руки и судна большие не двинулись больше вверх по реке, пошла вдоль берегов конница степная, а в верховья поднимались на долблёнках, жители местные не прятали лодки с берегов, и было их множество, узкие длинные лодки хорошо скользили по воде и все надеялись проскочить за короткое время обратно на том что увели без спросу, те же кто решился идти дальше, жаждали ещё крови, ровно как и пищи. "Надо взять с собой пожрать и двигать", – повисла мысль в воздухе, один из вожаков, которые хорошо знали друг друга, предложил кому-то ехать обратно, дабы проследить за караваном лодок, сплавляющихся по реке с живым товаром…согласились и бросили жребий…идти досталось ещё не старому и опытному атаману с порезанным лицом и кликухой Ухват. Недолго мешкая, собрались и тронулись, лодок больших и средних было три десятка с лихуем. Атаман на самой большой вперёд, пленникам в руки вёсла, чтоб помогали грести на плёсах, с собой самых красивых жён, всех рабов за ноги привязать к лодкам и за руки к вёслам. Пройти за день сколько можно более, а там видно будет – чутьё у Ухвата было завидное, почти две сотни пленников с одной долины было, за ночь несколько десятков разбежались, надо было довезти остатки в сохранности при деле и быстро. Дождь большой давно не шёл, перекаты мелкие, надо быть на стороже, хоть струя быстрая, но не сесть на дно бы и не устроить затор. Вверх по реке тоже идти будет быстрее посуху тем кто остался, так собравшиеся отряды вольных насильников и захватчиков, разошлись в разные стороны…долина опустела…Освободить или преследовать мыслей не было, надо успеть освободить и преследовать дальше, значит нет времени на ожидания, надо начинать сразу как только отплывут. Святослав повёл своих друзей тайными тропами, невозможно охватить взором весь караван в извилинах реки, попробуем также откусывать по немножку пока не припрёт их биться. Мир не без добрых людей, кто ушёл с долины заранее успели собрать с окрестных мест отряд и шли к оговорённому со Святославом перекату, люди общались меж собой издалече как будучи рядом, ибо для духа нет преград, дух дышит – где хочет. Друзья наши, успевшие часок подремать волею Святослава в утреннем тумане, ехали как будто выспавшись…жажда мщения была утолена, но они только разошлись и сейчас мысли их были где-то там, в русле реки, где плыл плотный караван лодок. Разбойники были в догадках что случилось ночью, были то звери или оборотни…не понятно было никому, кто-то помнил, что видел волчьи глаза десятками пар и не мог успокоиться, не исключено было, что часть людей, живших в долине, успели спрятаться, но вряд ли они захотят также слоняться ночью рядом с волками, если только совсем отмороженные…посему мысль закончить своё путешествие и отправиться пьянствовать домой до следующего похода, казалась им отличной затеей. Задерживаться не следовало, поэтому решено было грести пока будет видно, но пристроиться на ночь заранее, Ухват не даром был опытным атаманом. Святослав же знал и чуял свои просторы, так помощь придёт им с другой стороны реки. В оговоренном духом месте, собрались все готовые к бою, там были спасшиеся и примкнувшие к ним люди с окружающих долину просторов, плоть просила мести за своих близких, пусть даже ослушавшихся и заблудших, но всё же родных по крови, чувства всех были искренни и проявлены на лице. Захватчики даже и не думали, что их могут ждать там, где они уже побывали и навели свой порядок, но они ошибались. Мужчины пали, но дети их смогут вырасти и станут подмогой и опорой впредь своим матерям…надо было спасти по возможности больше пленников. Люди привязаны, это уже успели заметить дозорные, поэтому только мелкое место, опять же и на мелком утонуть можно, при том на мелководье все сразу не окажутся, слишком много их. Всё таки решено было начать с конца, чтобы посмотреть на действия и отвлечь внимание. В одном из поворотов, две последних лодки с малыми детьми и женщинами, лениво выгребая вёслами, чуть отстали, по двое человек разбойников в каждой лодке слабо погоняли своих пленников и разговорившись между собой, да засмотревшись на прелести молодых жён, не увидели как скрылся караван. Ухват наказал окликать отстающих, услышав оклик они ответили, на второй тоже, на третий не получилось, четверо вынырнувших из воды успели вовремя и одновременно с пущенными стрелами докончили ножами зазевавшихся тунеядцев. На четвёртый оклик ответили уже севшие в лодки молодые люди. По быстрому одев на себя одёжу их, четверо избранных и заранее похожих на разбойников, сели на их места и погнали далее, вот они показались из поворота, те что сидели лицом по ходу, раздели своих прекрасных уставших от насилия пленниц, дабы показать, что они не просто так время теряли и занимаются наслаждениями не отрываясь от пути, а заодно скрыть себя.

На предпоследних лодках уже поджидали их и взглянув на такое, один матёрый разбойник сказал, -"Ухват вставит им пихту в зад и оставит без прибыли", -второй добавил, – " скорее вообще выгонит и вдобавок ещё отметелит на посошок", – оба засмеялись… лодки догоняли по чуть-чуть караван, на последних лодках стояли во весь рост голые пленницы и поворачивались по приказу с лодок. Ухват оставил замыкающими на две лодки опытных и молодых бойцов…их места удачно занял Ратмир с трёмя друзьями. Он открывал в себе новые способности, слыша и чувствуя глас птиц и рык зверей, учился слышать голос разума внутри других существ, обитавших вокруг него, соразмерял вибрации духа со своей совестью и так пребывал внутри матери-природы. Он научился подражать голосам других людей, видя их мысли и ощущая колебания их воли и эмоций, слёту запоминал тайны произрастания древа души в человеке, скрываемые от чужого проницательного взгляда мысли его, порою даже извлекал потаённые и желаемые забыть в самом себе страсти иль горести. Друзья по жизни и братья по духу не отставали от него, будучи в деле равными, но признавая его первым. Они завлекли мысли пленниц на последних двух лодках и заставили их проявить слабость, чтобы завлечь соблазнами разбойников, это помогло. Сила духа обрамляла чело Ратмира, он начал ощущать, что может внушить другому то, что он хочет чтобы о нём думали, это получилось на отстающих, получиться и дальше… "э-э-э-эх понеслась"… одновременно подумали друзья, плывшие в лодках позади каравана, волна духа всколыхнула пространство и докатилась переливистым ободряющим эхом в сердца их друзей, Святослава и жаждущих мести родных и близких. Ратмир с друзьями решил бить силой воли и взгляда, надо успеть пройти несколько лодок, пока впереди идущие поймут в чём дело, но тогда будет уже поздно, лучников на всех не хватит, поэтому промахиваться нельзя и желательно успеть подрезать хвост каравана не только побольше, но и побыстрее. Прикрикнув на своих ленивых гребцов, посадив обратно за вёсла женщин и дав им приодеться, они с каждой стороны каравана, подъезжали к лодке за лодкой по очереди, в каждой было где трое, а то и четверо разбойников. Отвлекая разговором и смотря прямо в глаза, приветствуя голосом утонувших недавно товарищей, но с каким то невнятным лицом, они подплывали на расстояние вытянутой руки и через мгновенья ока, нож торчал у очередного любителя наживы в груди или в горле, при удачном ударе даже не приходилось сворачивать шею, он просто оставался как бабочка приколотый к носу долблёнки, на котором вот только сидел и прилёг отдохнуть глядя на солнышко, попутно забирая с собой оружие они продвигались дальше, не смолкая ни на миг. Женщины с детьми, шевеля веслами из последних сил, круглыми глазами, беспомощно раскрыв рты, приветствовали друг друга, с лица в три ручья лились слёзы, язык не слушался, ибо взглядом одним были обезмолвлены мужами, сидевшими на лодках и развесёло судачивших о том, как хорошо было с вечера отдыхать. С тоской и прибаутками, вспоминая ночь минувшую, они предлагали всем перенять их опыт и показывали как надо это делать на ходу, поминая прелести изнасилований и смеясь голосами уже скормленных рыбам товарищей их, они не замолкая продвигались вперёд, там уже что-то начали слышать. Они проплыли к этому времени почти десяток лодок, которые вытянулись друг за другом в хвосте каравана проходя перекаты и извилины реки, по прежнему подгребая лишь усилиями пленников своих. Впереди основная часть, вдобавок они плывут вместе по несколько лодок, вот уже начался плёс небольшой и заговоренное место близко, прикрикнув на своих и обернувшись назад: "Не расслабляться!" Вот с впереди идущих лодок начали спрашивать подплывших, как будто что-то подозревая, – "вы хлопцы не бухие ли, всякую чешую несёте?", – те продолжали их забалтывать, глядя прямо в глаза, вот уже осталось полсотни шагов по берегу до места, где был передний край засады, в кустах напротив уже прятались лучники, выцеливая остальной караван, вот они уже рядом с последними лодками… "А у вас что с харями случилось?" – последние слова, которые успел сказать один из разбойников и тут они проявились с ножами и луками в руках, бросок припасённого ножа в глаз, усмирив волю противника пред тем взором ясным. Лучники сработали чётко: друзья их взяли себе атамана и первые лодки, так чтобы не успели перерезать пленных, за мгновенья расстреляли начиная с головы и дальше, в центре кто-то накосячил, дрогнула рука у воина, один разбойник вскочил, напротив него второй …ещё кто-то выпал из лодки… но соседние лучники помогли и птицы с неба спустились на помощь, пернатые прикрывали детей и когтями цеплялись ушкуйникам в глаза, справились все вместе, птиц погибло много, но люди живы. Стрелять когда рядом с целью твой брат или друг всегда тяжело, как винить неопытного воина? Попал не в голову или шею, а в грудь, не получилось убить сразу и замес чуть начался. Две лодки перевернулись, дети привязаны к ним, четверо с ножами нырнули мановеньем ока в воду, разрезали верёвки и вытаскивали на свет детей и жён, под одной перевёрнутой лодкой Ратмир почуял недоброе сердцем, кто-то был жив и хотел продать свою жизнь подороже, вдобавок есть раненые разбойники и те не сдадутся просто так. В воде чувства обостряются, как рыба чует всем телом и стайка рыбёшек одновременно извивается под водой, так и воинов в духе накрыло, недолго жили их противники, но этого хватило, чтобы захлебнулись трое чад малых. Быстрее на берег, прижав к себе ребёнка, мысль пронзила каждого – как ему помочь? Кто-то даже видел такое, но это когда и где, а здесь вот он у тебя в руках безжизненный человечек, – "Василиса помоги",– просили воины вместе у той, что наставила их, так вытаскивая на берег детские тела, они всколыхнули ткань пространства-времени …волна духа за сотню вёрст кольнула тот же миг в сердце матери-ведуньи. Святослав был рядом на другом берегу, видел и знал как помочь, но мужское сердце просило помощи у той женщины, которая явилась к ним первой и раскрыла пути пред ними. Дух дышит – где хочет и нет для него преград, каждый не договариваясь перевернул ребёнка вниз головой и вылив из него воду, повернул к себе лицом и уста в уста вдохнул жизнь, детское сердце трепетно отозвалось на прикосновенья рук к груди и снова начало биться, откашлявшись и заплакав они бросились на шеи своим спасителям… не тот истинный воин, что научился убивать, но тот, кто может продлить жизнь. Солнце светило на лодки, подплывающие к берегу, многие дети рыдали, а кто не мог уже плакать, освобождал путы и помогал выходить на берег другим, несколько десятков лучников собрались на левом берегу, Ратмир и трое друзей его, простившись со спасёнными, переправились на правый берег к своим, оставшимся со Святославом, коням и друзьям. "Мы ещё увидимся",– крикнули всадники недавним пленникам. Им предстоял непростой обратный путь, но такая желанная свобода…любые испытания ничто ради неё…