Ректор осторожно присел на стул, сдвинув плащ девушки в сторону. Откинув волосы с лица, он взглянул на нее пронзительным взглядом синих глаз.

У девушки схватило дыхание.

«Какой он красивый, высокий, властный, стальной стержень и опора академии в эти трудные времена. И он в моей комнате. Невероятно! Нет, новости точно плохие. Ничто не заставит такого небожителя выйти из своей башни, где он решает судьбы академии и мира, и спуститься сюда, в жалкий пыльный закоулок».

Ректор сидел на стуле прямо, уперев руки в уверенно расставленные колени. Левая рука постукивала по ноге. Он собирался с мыслями.

– У меня для тебя неприятные новости, – сердце девушки екнуло при звуке его голоса. – Но не страшные, волноваться не о чем. Разбирательство по поводу мнимой дуэли закончено в твою пользу. Эти малолетние засранцы были вынуждены внести штраф в размере пятидесяти золотых рублей, пять процентов от этой суммы твои, как потерпевшая сторона, ты имеешь на них право. Деньги находятся в свертке, лежащем на столе. Также там четыре письма с извинениями от этих оболтусов. Но я не советую их вскрывать, мало ли что внутри. Лучше сожги. Собственно, это хорошая новость, а плохая заключается в том, что ты слишком хорошо учишься, девочка.

Айрис его не поняла. Что плохого в хороших оценках? Ректор мялся, не находя слов, красноречивый оратор, сейчас он не мог придумать ничего достойного, мысли разбегались, как тараканы, в разные стороны, потревоженные белоснежной спиной девушки.

– При распределении тебя не было, и распределяли по успеваемости. Боюсь, ты попала. Попала в группу с этими четырьмя раздолбаями. И в дозор тебе придется ходить с ними. Впрочем, я не думаю, что они решатся на что-нибудь из ряда вон выходящее, теперь, когда я недвусмысленно дал понять, что не одобряю таких поступков в своей академии. Но все равно будь осторожна!

«Всего лишь? – подумала девушка. – Ерунда!» – она уже не первый раз состояла в группах с разного рода недоброжелателями и всегда могла наперед просчитать все их хитрые ходы. Не далее как месяц назад на уроках зельеварения две барышни пытались испортить ей зачет. В результате сами его не сдали.

– Лежавший рядом с ректором плащ начал шевелиться и толкать его в бедро. Лавель удивленно посмотрел на двигающийся комок. Сначала из ткани выпуталась взъерошенная спина, потом появилась и остроухая голова кошки. Та невозмутимо села и посмотрела на потревожившего ее сон.

На лбу у кошки открылся третий глаз и пристально уставился на ректора.

– Святые угодники! Что это за тварь?

Кошка игриво похлопала тремя глазками вразнобой.

– Где ты подобрала эту дворовую дрянь? – вскочил ректор, краснея.

– Не смейте так говорить о Мурлыке! – девушка была в ужасе, кто-то посторонний узнал ее секрет.

Лавель схватил не ожидавшую этого кошку за шкирку.

– Отдайте! Она моя! – Айрис кинулась к своей любимице в надежде отнять, но ректор был слишком высок. Он поднял поджавшую лапки Мурку над головой. Ведьма, вытянув руки, безуспешно прыгала, пытаясь достать свое сокровище, своего любимого друга, единственного с детства.

– Домашних животных в общежитии держать нельзя! – отчеканил ректор Лавель. Болтавшаяся в воздухе Мурлыка протестующе мяукнула.

Морда кошки треснула с двух сторон, открывая большую пасть. Четыре ряда острых зубов впились в запястье ректора.

– Агрр! – ректор отшатнулся, свалил колченогий стол, низкий подоконник ударил его под колено, и он выпал в окно, махнув в воздухе руками на прощанье. Айрис кинулась за ними следом.

Руки девушки побелели, ногти глубоко впились в руку ректора, пытаясь его удержать. Другая рука держала за хвост царапающую скользкую, мокрую крышу Мурлыку. Ногами девушка судорожно пыталась уцепиться за подоконник. Тяжелый ректор тянул их вниз. Они медленно сползали по крутому скату карниза.

– Адептка Айрис! Отпустите мою руку немедленно! Почему вы всегда делаете глупости? – проревел ректор Лавель. Ступни его уже висели в пустоте.

– Боже, я не знаю ни одного заклинания левитации! – воскликнула девушка, медленно скользя на животе по крыше.

– Мяааа… – жалостливо отозвалась Мурлыка, которой было больно хвост.

Гнилой деревянный навес хрустнул под тяжелыми коленями ректора, и в облаке трухлявых щепок троица рухнула вниз.

* * *

Край плаща хлопал возле лица девушки, волосы нежно трепал весенний ветерок. Сжавшись в комок и прижимая Мурлыку к своей груди, она с ужасом ждала конца своей короткой жизни. Ее комната находилась на десятом этаже женского общежития. Выпасть из окна и выжить было нереально. Не дождавшись смерти, она осмелилась приоткрыть один зажмуренный глаз. Потом открыла второй, бревенчатая стена с окнами медленно проносилась перед ее взглядом.

Повернув голову, она увидела строгие правильные черты лица ректора Лавеля в каких-то десяти сантиметрах от своего.

– Так вот ты какая, адептка Айрис? – тихо сказал он. – Всегда придешь на помощь? – улыбаясь, он смотрел девушке в глаза, гипнотизируя ее. Голубые глаза излучали добро и нежность.

Молодая ведьма вспыхнула и зарделась. Слишком близко от неё находился этот величественный красавец. Искушение было слишком сильно. Про нового ректора ходило куча слухов. В основном их передавали богатые барышни, наделённые минимум магии и нулем знаний.

Они учились на небоевых факультетах типа зельеварения и лекарства. И все, чем они занимались, это сплетничали. Краем уха Айрис слышала их восторженные рассказы о том, что сделал новый ректор и что не сделал.

Сейчас же рука ректора гладила ее по голой спине, распугивая и без того нестройный ряд мыслей в голове. Рука нежно двигалась, поглаживая пальцем маленькую родинку под лопаткой. Ректор крепко прижимал к себе девушку. Плавно миновав первый этаж, они приземлились. Лавель все еще держал молодую ведьму на руках, не собираясь ее отпускать. Услышав голоса вдалеке, девушка очнулась и стала вырываться. Хмыкнув, Равен поставил ее на землю.

Айрис пыталась найти слова благодарности. Но ректор начал действовать быстрее, вырвал кошку из рук девушки.

– Ты хоть понимаешь, что она одержима демоном?

Девушка толкнула его и схватила кошку у неожидающего этого Лавеля. В ладонях был небольшой заряд магии. Пойманный врасплох Равен Лавель оказался на мокрой траве.

– А НУ СТОЯТЬ, АДЕПТКА АЙРИС! – небо над академией потряс яростный вопль, стекла окон задрожали, с карнизов крыш взлетели почтовые мышки.

Ведьма неслась через главный двор академии, расталкивая прохожих. Юбка задиралась выше колен, босые ноги сверкали с невероятной скоростью. К груди она прижимала помятую, взъерошенную Мурлыку.

За ней, взяв неплохой разбег, более профессионально работая локтями, бежал ректор академии. Если бегущая адептка вызывала на лицах только вялый интерес, то всегда такой величавый и важный ректор заставлял лица вытягиваться в недоумении. Не сбавляя скорости, Айрис свернула за угол. Почти догоняя ее, Лавель чуть не сбил пожилую магичку из преподавательского состава. Дама испуганно отпрыгнула в сторону, прижимая руку к груди.

Платье девушки мелькнуло в дверях конюшни.

«Быстроногая девица!» – Лавель тяжело дыша, вбежал под тенистый свод конюшни.

Девушка стояла, заслонив собой вход в стойло. Ноги ее были широко расставлены, руки закрывали вход.

– Я имею право держать любое животное для передвижения по заданиям академии, если смогу оплатить содержание. Я покупаю это стойло на те деньги, что получила. Кошка – это мое средство передвижения! – за спиной девушки в стогу сена брошенная туда спешащей ведьмой кошка дрыгала задними лапками. Голова ее была воткнута в сено, как в сугроб.

– Хорошая попытка, но не прокатит! И как ты на ней будешь скакать? Зажмешь между ног или к метле за место прутьев примотаешь? – Лавель откинул растрепанные волосы с лица. – Не зли меня, Айрис … – усмехнулся ректор. – Я вижу, что ты взбалмошная девица и проблема академии.

Дерешься, читаешь запрещенные книги, пользуетесь неуставными заклинаниями, нападаешь на главу академии, который, кстати, спас тебя. Это так просто с рук не сойдет, отдай тварь, она может быть опасна!

– Нет. Я, я … буду драться!

– Ха-ха-ха! – раскатистый смех вспугнул голубей со стропил. – Девочка, я был первым в выпуске семьсот восьмого года. Ректорами не становятся просто так.

В ответ нахмуренная девушка развела руки в стороны, растягивая магическую цепь, между ее ладоней засветился призрачный голубой файербол.

– Тебе не победить, у меня больше магического опыта, – устало сказал вспотевший пыльный Равен. Упорство девушки раздражало его. Вокруг уже начинавшего злиться ректора закрутилась магическая метель.

– А у меня очень сильное желание выиграть! – парировала девушка. Я не отдам своего единственного друга! – она поудобнее уперлась ногами в пол, готовая сражаться не на жизнь, а на смерть.

За спиной девушки зашуршало сено, скрипнул деревянный пол. Ректор сделал шаг назад, собирая силу, метавшуюся вокруг него, в один большой огненно-алый шар. Девушка невольно оглянулась и вылетела из стойла пулей, сбив ректора. Два магических файербола, как воздушные шарики, взмыли к потолку и, проплавив в крыше дырку, унеслись в небеса.

Раздвигая сено, выгибая спину, Мурлыка росла, по шкуре пробегали искры. Маленькая кошка трансформировалась.

Выше, еще выше! Больше! Стропила хрустнули под напором кошачьего хребта.

– Бежим, крыша обвалится! – схватил ректор за плечи адептку, не твердо стоящую на ногах.

– МРРРРРРР…. – утробное довольное мурчание оглушило девушку и мага. Кошачий зад полностью занял квадратное стойло, лишний раз доказывая, что кошки – это жидкость. Трансформация остановилась.

– Мурлыка… – только и смогла выдавить из себя Айрис. Девушка висела на руках у ректора, ноги ее подкосились. Голова гигантской кошки с тремя изумрудно-зелеными глазами смотрели на них сверху вниз, помаргивая.

– Цыц! Не двигайся, оно может кинуться… – тихо уголком губ прошептал ректор.

– Муррр! – громогласно отозвалась кошка. Крыша задрожала, и сверху посыпался мусор.

– Не говорите ерунды, я ее знаю с семи лет! – девушка оттолкнула попытавшегося поймать ее Равена и бросилась к Мурке. Кошка выгнулась и ткнулась носом в живот Айрис. Мурча, как водопад, стала тереться мордой о девушку. Девушка тихо разговаривала с кошкой. Животное не представляло опасности. Хотя третий глаз на лбу говорил, что кошка прибежала в их мир со стороны темных.

Ректор выдохнул. Постояв немного, он направился к выходу. Навстречу ему ковылял испуганный смотритель конюшни.

– У вас новый постоялец, – бросил на ходу уверенным голосом ректор. Он уже взял себя в руки. Лавель вышагивал упругим широким шагом, застегивая воротник и оправляя одежду, стряхивая с себя пыль и солому. – Накормить, напоить, расчесать за счет академии.

Айрис, гладившая Мурку, услышала его слова и властный голос – сердце ее запело!

«Мурлыка остается! Они с ней остаются в академии!» – от счастья девушка сжала шерсть кошки и заплакала. Напряжение последнего часа, чуть круто не изменившего ее жизнь, готовность драться с ректором, самым сильным магом в академии, спала. Облегчение вырывалось потоком слез.

Пьяненький беззубый старичок-смотритель заковылял вглубь загона.

Из стойла с огромной трехглазой кошкой вышла девушка, утирая лицо.

«Ой-ей…» – подумал старичок. Платье на девушке было расстегнуто на спине, рукав спал с плеча, оголив нежную кожу. Она была вся грязная и в ошметках соломы. Волосы взъерошены. Утирая лицо, она направилась в сторону общежития для девушек.

«Что-то чудит наш ректор, такого за ним никогда не водилось», – потирая в затылке, подумал старичок и похлопал, успокаивая, по круглому боку завозившуюся в стойле кошку.

* * *

Успокаивающий хлопок двери. Дома, в убежище! Девушка устало стала застегивать пуговицы на спине. Теперь волна сплетен и осуждений прокатится по всей академии.

«Ненормальная нищебродка совсем двинулась головой. Бегает по академии, сверкая голым задом», – и не важно, что только часть пуговиц на спине не были застегнуты. Завистливые адептки наплетут с три короба. На глазах у Айрис навернулись слезы. Крупные капли упали на пол.

Из угла выбралась Фоля.

– Ну ты и смелая! Дерзости тебе не занимать! – воскликнула книга. Топоча членистоногими лапками, она пробежалась по застеленному одеялу и спрыгнула на пол. Она покосилась на крупные капли слез на дощатом полу, но ничего не сказала. Подбежала к девушке и потерлась об ноги.

– Уж и испугалась я, когда этот ясноглазый вошел в комнату и стал шнырять своими зенками по углам! Еле успела под подушкой схорониться, лежу ни жива, ни мертва, – девушка подняла с пола сброшенную подушку и положила ее обратно. – А когда вы в окно ухнули, – продолжала книга, бегая за ведьмой по комнате, – так я чуть из обложки не выпрыгнула от испуга. Кинуться за вами было хотела, а вы уж летите.

Книга и Айрис дружно вздохнули. Ведьма утерла слезы обиды.

Не зная, как еще утешить девушку, книга заползла на колени к ней и тихонечко заманчиво раскрылась:

– Левитационные заклинания… – прошептала она, млея, когда девушка осторожно взяла ее в руки и стала читать.

– Вслух… пожжжалссста, – прошептала книга, расслабляясь в руках ведьмы.

– Арамус-Дам-эст-риох, – негромко прочитала девушка. Как всегда, занятия и сосредоточенность помогли. Вокруг девушки завертелись произнесенные слова, они пылали синим светом. Слезы высохли, твердый подбородок, унаследованный от неизвестного отца, властно напрягся.

Айрис старалась говорить тихо, вдруг соседки услышат. Они никогда не готовились к экзаменам, и им не приходилось выкрикивать боевые заклинания.

Буквы запылали ярче, поглощая эльфийскую магическую силу в крови Айрис. Заклинание сработало.

Щелчок!

И часть вещей в комнате взлетела в воздух.

– Саррат-Дам-орис, – продолжала молодая ведьма, книга задрожала у нее в руках.

Хлопок!

Кровать, на которой сидела девушка, взлетела в воздух.

– ОЙ! – девушка уперлась головой в потолок. – А вниз как спуститься?

– Хм… – задумалась книга и зашелестела страницами, ища нужную. Призывно открылась на правильной.

– Элх-Экдам-арм, – изрекла молодая ведьма, и все предметы с грохотом попадали на свои места.

Книга завозилась в ее руках и захлопнулась сама собой. Замок щёлкнул. На фолианте явственно проступили синие пятна зажившей обложки. Книга потихоньку исцелялась.

Девушка почувствовала укол совести. Она слегка кривила душой. Ей было достаточно прочитать один раз заклинание или воспользоваться им, чтобы запомнить. Магия просто впитывала все формулы в ее эльфийскую кровь. Когда ей надо было, она могла вновь вызвать нужное, пользуясь копией формулы в своей крови. Это был ее еще один секрет. Насколько она знала, остальным адептам приходилось зубрить боевые заклинания. Очутившись одна в недобром опасном мире, малышка Айрис решила, что боевых заклинаний много не бывает, и старалась добывать их, как можно больше, где только можно и где нельзя.

Ведьма довольно встала.

– Так, главное – деньги. Надо заплатить за конюшню, кормежку и стойло. Мурлыка выкинула такой номер, я даже не ожидала. Сколько же существ с той стороны бродят в нашем мире?

– Знала б ты, каково там, тоже ни за что бы не осталась! – парировала книга, трогая лапкой восстановленную обложку.

– Эх, хорошшшшо! – спрыгнув с кровати, она стала помогать Айрис убираться в комнате. Книга зубами перетаскивала предметы с места на место. Перевернув стол, девушка обнаружила принесенный ректором сверток.

После глупой сцены в конюшне ей было не то что стыдно, а страшно смотреть ему в глаза. «Как это только она осмелилась возражать ему, да еще предлагать магическую дуэль! Теперь ей никогда не закончить академию! Будет благом, если ее не выгонят на следующем экзамене. Ведь ректор может и отомстить.

Ради Мурлыки и Фоли она непременно должна показать себя с лучшей стороны, чтобы исправить то негативное впечатление, что ненароком сложилось у ректора Лавеля о ней. Наизнанку вывернусь, но стану первой ученицей! Покажу себя и буду в дозоре лучшей, все награды будут моими. Первую ученицу не сможет выгнать даже ректор академии. И, может быть, тогда он взглянет на меня не так презрительно», – решила про себя девушка.

Вздохнув, Айрис осторожно развязала сверток. Ее клятва придала ей сил. На колени вывалилось четыре запечатанных конверта, звякнувший узелок и…

– Хм, что это? Ткань? – девушка развернула и расправила перед собой неожиданный предмет.

– Плащ? – удивилась она. Теплый, новый, чей-то, но неношеный. Слева на груди было видно, что когда-то там была нашивка с эмблемой, но ее аккуратно спороли.

По форме уничтоженная эмблема была похожа на щит и на знак академии на груди у ректора.

– Хм. Наверно, это вместо денег, как дополнение, в академии вечно нет наличных, – плащ ей понравился, она потерлась об него щекой – мягкий, толстый, теплый и дорогой. Девушка втянула аромат носом. Странно знакомый запах, где-то она его уже ощущала… Айрис завернулась в неожиданный бонус. Стало теплее. Едва уловимый, тонкий аромат благовоний и одеколона обволок ее, как кокон, успокаивая. Девушка почувствовала себя уверенней.

Она развернула позвякивающий тряпичный сверток. В носовой платок было завернуто пять огромных, жирных, полновесных золотых рублей.

– Ого! Это и есть процент от оплаты за задания, которые выполнили те поганцы? Что они вцепились в нее, ну подумаешь, толкнула плечом, извинилась же, и не один раз. Если они просто хотели испортить ей жизнь и поиздеваться, то, во-первых, им придется встать в очередь за богатенькими адептками из ее потока, а во-вторых, она просто не позволит сделать из себя козла отпущения.

Сколько же заданий они выполняют за один вылет в дозор? Раз это только небольшой процент от их успешно завершённых дел, значит, они идут по ускоренной программе для одаренных и уже много раз ходили в дозор. Будет трудно соперничать с ними за первенство.

Деньги адептка деловито завязала обратно в платочек и замерла. На уголке платка были вышиты инициалы. Р. Л. с завитушками, красивыми шелковыми нитками яркого синего цвета. Как глаза. Девушка задумчиво поводила пальцем по выпуклой глади.

Развязав платочек, она полезла себе за пазуху и достала кошелек на длинной цепочке с фермуаром². Щёлкнув, открыла. Из кожаного кошелька пахнуло холодом, сыростью, и подул ветер.

Молодая ведьма бросила на дно четыре золотые монеты, звон рублей стих вдали, и она защёлкнула застежку, перевернула кошелек и открыла снова. Оттуда вылетела маленькая голодная моль и закружилась вокруг свечи. Пятую золотую монету девушка бросила к одиноким медякам, валявшимся на шелковом дне. Этого хватит оплатить стойло для кошки на год. И еще останется.

Платок с запахом благовоний и одеколона Айрис свернула и положила в потайной кармашек юбки.

Остались четыре письма. Ведьма опасливо покосилась на них.

Фоля подошла к девушке и уселась рядом.

– Ну, чего ждешь?

– Боязно как-то! – отозвалась девушка.

– Хм, давай я! – предложила книга.

Подойдя к первому, она ловко махнула закладкой, как ножом, и из вскрытого письма выпали бумажки.

Девушка осторожно, через юбку, взяла сложенные бумажки и развернула. На колени ей выпал маленький пакетик с черным порошком. Аккуратный подчерк, но немного детский. Всего три слова:

«Это общеукрепляющее средство». И снизу скромная, стеснительная подпись: «Тедди». Так это зеленоволосый, он, кажется, в их компашке зельевар.