Эти ужасные воспоминания… Она трусливо не хотела испытывать это вновь. Баст приходила в отчаяние в подобной безвыходной ситуации. И также сходила с ума, понимая, что из этого капкана повторения жизни и смерти ей не выбраться. Круг замкнут.

Если она умрет, ее тело все равно восстановят. В Королевстве Роз хранился образец ее ДНК. Хочет она или нет, она будет жить. Своим рождением и жизнью она задолжала всем и потому не может теперь выбирать. Она пыталась уничтожить все образцы ДНК, хранящихся на Острове Роз. Но это оказалось невозможным, каждый год ее мать самолично отстригала маленькую прядку волос, и прятала ее по традиции в семи разных сосудах. Один с изображением головы священного орла, другой с головой гиены, льва, священной коровы, священного скорпиона, ибиса и кошки. Она хорошо их помнила и ненавидела. Где находятся эти сосуды теперь, Баст не знала. Они как якоря держали ее прикрепленной к жизни, и не давали свободы выбора.

С ресниц сорвалась слезинка и улетела в открытый космос. Вокруг нее шумел вырывавшийся из корабля воздух³. Волосы хлестали по лицу. Глаза завороженно смотрели в звездную пустоту. Руки, опирающиеся о проем люка, дрожали. Баст медленно, собираясь с духом, передвинула пальцы вовне, чтобы было легче оттолкнуться. Сумев сделать один судорожный вздох, собралась шагнуть в небытие.

Она не намерена быть жалкой трусихой. Этот страшный шаг просто нужно сделать и будь что будет.

«Скоро все страхи закончатся» – только и успела подумать она.

Из темноты за ее спиной появилась мускулистая рука и, обхватив ее за талию, с силой вдернула внутрь.

Дверь люка хлопнула, прекратив утечку воздуха. На обшивке по обеим сторонам остались только четыре царапины, прочерченные ее когтями.

* * *

Плавно закрыв прозрачную крышку Камеры Оживления, Алиен посмотрел на спящую девушку. Камера Оживления, или, как ее еще называли, Медицинская Капсула⁴, уже по заложенной в ней программе работала, лечила ушибы и ранения девушки. Синие круги вокруг глаз начинали бледнеть, а бледные щеки розоветь. Ее грудь равномерно поднималась и опадала, она дышала спокойно и ровно. Еще несколько часов сна в капсуле и девушка будет совершенно здорова.

Алиен со смущением посмотрел на кроваво-красные и фиолетовые синяки на руках у девушки, которые медленно, но все же рассасывались под живительным действием Медицинской Капсулы. Воин надеялся, что не поломал ей ребра своей рукой.

Когда он схватил пытающуюся выпрыгнуть из корабля девушку-кошку, она визжала, брыкалась и царапалась как бешеная. Выпустив когти, она разодрала его тело там, где могла, изогнувшись, достать до него. Теперь кожа лоскутками свисала там, где до него добрались острые, как бритвы, коготки девушки. Кровавые струйки сбегали по телу и капали на пол.

Алиену пришлось хоть и не со всей силой, но довольно ощутимо сжать ее в своих объятьях, от чего она, тихо пискнув, потеряла сознание. Он не понимал сумасшедших действий незнакомки, ведь он заверил ее, что не причинит ей вреда, дав Слово Чести. И тут же воин внутренне залился краской стыда, посмотрев на синяки на ее руках. Выходило, что он не сдержал своего слова, как тогда она могла ему доверять?

Пожираемый противоречивыми чувствами раскаяния и стыда за свою неосторожность, а также злости за перевернутый вверх дном корабль, который считал хоть и не своим домом, но местом, где он охотно проводил время, Алиен рассматривал покрываемую инеем крышку Камеры Оживления и уже нечетко проглядывающее сквозь узор из ледяных иголок лицо незнакомки.

Скрипя зубами, воин набирал нужные коды и команды на приборной панели, светившейся рядом с полупрозрачной Камерой Оживления. Он задал режим медицинского сна, при котором пациент капсулы не приходил в сознание, а находился в состоянии искусственной, не опасной для здоровья комы.

«Так у нее не будет шанса сломать еще что-нибудь здесь», – мрачно подумал он. И отсоединил внешнюю связь и аварийное управление медицинской капсулы. «А так незваный пассажир, подсевший с легкой руки незнакомки в главный терминал корабля, не сможет управлять камерой во время его отсутствия».

Что делать со второй системой, которая надежно засела в главном терминале его корабля, он не знал и даже не желал знать, этим займутся специальные техники. Он разберется со всеми проблемами, когда прилетит на базу, куда держал путь. Главное, что вторую систему искусственного интеллекта удалось временно изолировать, вернее, она перестала представлять какую-либо опасность с того момента, когда он догнал и схватил незнакомку. Зная, что он может причинить пленнице вред, чужая операционная система затихла и не выказывала признаков жизни, ясное дело – выжидала. Видно, ее задачей было заботиться о своей хозяйке любыми способами.

Подумав немного, Алиен решил, что его все же можно считать пиратом, а не честным торговцем.

– Я возвращаюсь на базу с пленницей на борту, – угрюмо раздумывая на эту тему, воин побрел прочь из медблока.

Войдя в каюту, Алиен вскипел от гнева, но лицо его оставалось неподвижным, жесткий самоконтроль не давал ему ни на минуту расслабиться. Только брови слегка сошлись к переносице – вот и все эмоции, что он себе позволил выказать.

Увидев разорение и разбросанные вещи, а также все провода, торчащие из стен и ведущие к разъемам главного терминала, у него от злости потемнело в глазах. Он был вне себя от бешенства: маленькая паршивка пыталась украсть его корабль с ценным грузом! Такой наглости он не видел еще ни у кого, незнакомка не гнушалась никакими приемами, лишь бы цель оправдывала средства.

Стараясь не проявлять гнева и бешенства, Алиен медленно сел в единственное уцелевшее кресло – это оказалось кресло пилота.

Не иначе черти дернули его за руку, когда он решился проследить место посадки случайно подбитого им корабля и привести эту девушку на борт. В результате его глупости весь корабль от носа до кормы был перевернут вверх дном. А его действия никак по-другому нельзя было назвать, кроме как глупостью. Тем не менее, убивать ее он не хотел. Но что делать с ней дальше, он не знал.

Воин вспомнил, как беззащитно выглядела девушка, и вдохнул – он не смог бы поступить иначе. Хотя любой из братьев на его месте вонзил бы в нее меч сразу, как только увидел. Или попытался, поправил себя Алиен. Девушка-кошка слишком шустра для того, чтобы застать ее врасплох. И все же это ему удалось. Эта мысль немного подняла ему настроение.

Воин озадачено оглядел пол и стены корабля. Прикинув, что до главной базы остается всего четыре часа пути, он не стал ничего убирать. Слуги потом соберут все осколки и поставят упавшее на место, а также вернут со склада его любимую коллекцию оружия. Мысль об оружии заставила Алиена вспомнить про рюкзак незнакомки, полный острых режущих предметов.

«А его на склад, спрятать», – решил он.

* * *

В ненастоящем пространстве ненастоящий бой кончился со счетом 1:1.

Ничья.

Темный воин невозмутимо поднял и одел на клубящийся туман свою маску, изображающую хмурое лицо мужчины. На ней медленно зарастала трещина от удара девушки. Клочки одежды и доспехов взлетали в воздух и вставали на место. Пробитые участки лат срастались. Раны переставали кровоточить, рубцевались и исчезали.

Системы восстанавливали поврежденные файлы.

Кинжал, торчащий в доспехах рыцаря, завибрировал, и стал раскачиваться из стороны в сторону. Подрожав он выпал. Дыра на доспехах стала зарастать, а иней вокруг нее таять.

Приведя в порядок файлы, обе виртуальные системы демонстративно задрали носы к потолку и повернулись друг к другу спинами.

* * *

Алиен сидел в кресле и ждал. Струйки крови медленно высыхали, раны переставали кровоточить, кое-где кожа была «срезана» и свисала рваными полосками. Организм сам без помощи лекарств или Медицинской Камеры восстановит себя. Через сутки раны затянутся окончательно, и под корками засохшей крови образуется новая кожа. Такие царапины не очень беспокоили Алиена, хоть они и были достаточно глубокими. В крепости своего отца во время обучения он получал еще большие раны, и никогда их не лечил. Только наиболее глубокие и серьезные разрешалось перевязывать. Выживание, стойкость, сила и жизнеспособность были частью обучения, если ты этого не умел – то долго не жил.

Через четыре часа большая тень плавучего корабля накрыла «Воина Мрака».

Он сделал все необходимые распоряжения по радиосвязи, доложив о том, что на борту в системе корабля находится «вирус», поэтому он не будет пристыковываться к большому кораблю, а вызовет корабль перевозчик, Алиен направился в медблок.

Подойдя к капсуле, воин стер рукой иней с крышки и всмотрелся в лицо девушки. Под полупрозрачными веками он видел подергивающиеся радужки глаз, ей что-то снилось. Алиен выключил режим сна и поднял крышку.

Теплый ветерок из расположенных в стенках камеры решетчатых отверстий начал обдувать девушку. Она медленно просыпалась.

* * *

Когда корабль пристыковался к причалу, и все системы были отключены. В виртуальном пространстве стало темно. Вечный белый день, царящий там, плавно угас. Погрузив в сон двух не живых воинов.

Проснувшись, темный рыцарь увидел в темноте свет. Девушка-воин спала, освещая все.

Яркий свет привлекал его взгляд и завораживал. Всю бесконечно долгую ночь темный воин не спал и любовался светом, исходившим от девушки, ворвавшейся в его виртуальное пространство.

Она спала и освещала его мир, превращая ночь в день.

* * *

Ноги были ватные и подгибались. Время от времени она спотыкалась, но ее снова рывком ставили на ноги и заставляли идти. Глаза Баст были сонно сощурены, резкий, яркий свет резал их.

Она еще не до конца проснулась, когда ее вынули из Медицинской Капсулы и поставили на ноги, она только помнила, что спала, и во сне ей было очень холодно.

Первое, что сделала Баст, это дотронулась до шеи. Ошейник был на ней, значит, этот страшный сон был реальностью.

«А черная бездна, которая ее притягивала, это тоже был сон или жестокая реальность?» – Вяло подумала она.

От быстрой ходьбы она понемногу просыпалась. Но все равно чувствовала себя сонно. Ее вели по извилистым коридорам и огромным помещениям, как ей показалось, ангарам, со стоящими рядами гигантскими контейнерами, ящиками и малыми погрузочными машинами.

Она в очередной раз споткнулась, и упала бы, если б ее не поддержали, обхватив за талию. Баст даже не стала смотреть, кто идет с ней рядом, все и так было ясно. В ответ на попытку вырваться, рука на ее предплечье предупреждающе сжалась.

Проходя по коридору, Баст удалось выглянуть в иллюминатор. То, что она там увидела, подтвердило ее догадку. Она попала в руки к пиратам, торгующим рабами.

Корабль, приставший к борту семипалубника, был выкрашен в гепардово-камуфляжные тона, явно имел большой грузовой отсек и плавные изгибы хищника. На таком быстроходном судне могли перевозить либо «живой» товар, либо контрабанду.

Пират упорно тащил ее по коридору, крепко держа за предплечье. Кончики пальцев заледенели и покалывали, в руку не поступала кровь. Сильная хватка воина-пирата заставляла чуть ли не ступать на цыпочках, так высоко он держал ее за руку. Вывернуться и освободиться, не было никакой возможности, так же, как и пытаться упираться и не идти – он бы просто потащил ее дальше. Она не успевала за его размашистым шагом. Медленно, но безотчетно Баст перешла на «волчий шаг» – сто шагов бегом, сто пешком. Это позволяло ей хоть немного не отставать от размашисто вышагивающего пирата.

Воин быстро шагал по лабиринтам коридоров и комнат, безошибочно выбирая дорогу в одном ему известном направлении.

Стены помещений становились роскошнее. Они явно подходили к жилому центру корабля. Глухие металлические стены пакгаузов заменили сначала простые пластиковые обшивки, а потом панели из натуральных деревянных пластин с нишами и барельефами. Стены украшали гобелены с вышивками разной тематики, их явно собрали из разных источников. Толстые темные портьеры закрывали ниши с иллюминаторами.

Баст смотрела себе под ноги, боясь споткнуться или упасть.

Проходя мимо одной ниши с не до конца задернутой портьерой, она увидела в полутьме на фоне звездного неба две сплетенные фигуры, они ритмично двигались. Свет из коридора не освещал их. Из-за шторы донесся жалобный тонкий вздох. Тяжелая портьера колыхнулась. Не поняв в чем дело, Баст безотчетно испугалась и прижалась к мускулистой руке. Алиен с удивлением посмотрел на свою «пленницу», но шага не сбавил.

Пройдя еще несколько богато уставленных проходов, они вышли в огромный коридор, и подошли к большой арке закрытой вышитым гобеленом. Два стража Сетта, отодвинув перед ними плотную занавесь, отдали честь.

«Значит, здесь у них полувоенная дисциплина», – подумала Баст. Она никогда не интересовалась жизнью Сеттов и их обычаи знала не очень хорошо, только те слухи, что рассказывали в Звездной Академии, где она училась, поэтому сейчас ей все было интересно. Все вокруг она рассматривала пристально и внимательно. Баст уже окончательно очнулась от сна и ее интерес к происходящему вокруг рос. Как были вооружены воины, во что одеты, через какие помещения они проходили? Ее жадный и пытливый взгляд все хотел проанализировать и запомнить.

Они вышли в огромную полутемную залу. Баст сразу же закрыла глаза, как ее учили, чтобы быстрее привыкнуть к темноте и перейти на ночное зрение после яркого света коридора.

Высокие колонны зала терялись в темноте. Вокруг царила полутьма, лишь местами рассеянная дорожками из горящего огня. В полу были вырезаны глубокие канавы, в них был налит горючий материал. Он горел неярко, создавая полумрак, который так любили Сетты.

Зал был переполнен людьми. Несколько больших костров горело в центре, вокруг толпилось наибольшее количество людей. В зале стоял шум, смех и звон посуды. Из нескольких мест слышалась разная музыка. В темноте ритмично стучали по барабанам, у каждого костра свой мотив, кто-то пел уже сильно пьяными голосами. У другого костра женский голос пел, более мелодично, балладу на непонятном Баст наречии. Слышались одобрительные возгласы и крики. Все вокруг мелькало, шумело и вспыхивало в отражении пламени. Здесь проходил какой-то праздник или веселье, которое освещалось только огнями костров.

Нос Баст уловил запах жарившегося мяса, разных специй, диковинных яств и фруктов, но желудок, вместо того что бы заурчать от голода, сжался в комок от всех этих разнообразных кушаний.

Они шли вдоль низкого, бесконечно длинного стола, за которым пили и гуляли неясные тени. Воины сидели прямо на полу на подушках. У всех были примерно одинаковые очертания. На фоне пламени костров выделялись изогнутые рога, поднятые руки, в которых поблескивали кубки с вином, инкрустированные драгоценными камнями.

Они приближались к центру зала. Шум стоял ужасный. Баст закрыла одной рукой ухо, чтобы окончательно не оглохнуть. Царящий вокруг бардак и хаос напугал ее и выбил из колеи. Все вокруг мелькало, орало, шумело, вертелось. Под ноги ей свалился какой-то пьяный.

Ее воин безразлично переступил через него, а Баст, не успев перепрыгнуть через лежащего, споткнулась и чуть было не упала сверху. Крепкая рука подхватила ее за талию, перенесла и вновь поставила на ноги. Она плотнее прижалась к державшему ее за руку пирату. Из темноты к ней протянулась рука и схватила за ногу. Это было последней каплей ее терпения, и она со всего размаху наступила на запястье неизвестной руки, высвободила щиколотку, но никто этого не заметил.

У дальнего костра рогатая и широкоплечая тень встала на ноги и, пьяно покачнувшись, размахнулась и швырнула что-то, блеснувшее в костер. Огонь, ярко вспыхнув, взвился вверх языками желтого пламени. Вокруг одобрительно закричали, и сразу же в костер полетела очередная бутылка.

Алиен, озаряемый вспышками, двигался вдоль длинного, низкого стола, ища глазами своего помощника, чтобы переложить на него заботу о корабле и грузе. Но, как видно, за столом его не было. Скорее всего, он уже занимался разгрузкой корабля, в этом на него можно было положиться. Если же нет, и он лежит где-нибудь здесь мертвецки пьяный, то груз, нескоро портящийся и сможет подождать, пока его компаньон протрезвеет.

«Если протрезвеет», – хмуро подумал Алиен, окидывая широким взглядом творившийся вокруг бардак. Даже выставленная у зала охрана была пьяна и покачивалась. Он видел, как один из стражей быстро сунул полупустую бутылку за портьеру.

В дальнем конце стола он увидел нежданного гостя. Тот сидел, развалившись на подушках и забросив ноги на стол, снизу-вверх посматривая на служаночку с подносом, что-то ласково говоря ей и гладя широкой ладонью по округлой попке. Алиен вздохнул и подошел к своему брату.

Четвертый сын властителя Арвура был уже сильно навеселе, и, как видно, выпил не одну бутылку, хотя все еще крепко стоял на ногах. Увидев брата, он порывисто встал, и с радостной, идиотской улыбкой подошел к Алиену. Маленькая служанка, воспользовавшись тем, что неприятное ей внимание гостя отвлеклось, быстро выставила с подноса на стол бутылки и как можно быстрее удалилась.

– Кого я вижу! – радостно вскричал он, – Это наш властитель Алиен! – С издевкой воскликнул Риверн и притворно раскинул руки в стороны, желая, как бы обняться с братом. В одной руке початая бутылка, другая радостно вскинута вверх.

И завопил еще громче:

– Как давно мы не виделись, бра-а-т! – он особенно выделил последнее слово, – Когда же мы видели друг друга в последний раз? Постой, я вспомню. Ну да это был тот день, когда ты покидал крепость нашего отца. Ты, кажется, хотел учиться боевым искусствам в других крепостях? Я вижу, ты преуспел, – очередное выделенное интонацией слово.

– Как видишь, – сухо отозвался Алиен. Это была единственная фраза, которую он сказал, и вновь посмотрел на брата, что еще тот скажет?

– И мне нравится, как ты это сделал! – дружелюбно заверил он Алиена, – Ты неплохо устроился и вино у тебя очень даже…

– Зачем ты здесь? – Перебил его Алиен. Впрочем, не рассчитывая на правдивый ответ.

– Как зачем? – Удивился Риверн. – Семья волнуется за тебя, – он неприятно гоготнул, видно, его шутка про семью понравилась ему самому. – Уж очень давно о тебе никто ничего не слышал. Совсем ты пропал, и никто не знает, где ты, – продолжал он

– Ну, в этом я сомневаюсь, – перебил его Алиен, – я думаю всем давно известно, кто купил пару семипалубных кораблей несколько месяцев назад.

– Все равно интересно, – нагло допытывался Риверн у брата, – чем живешь, чем зарабатываешь на такие хоромы, да на выпивку и такую обильную пирушку?

– Понемногу пиратствую в цивилизованном космосе, – безразлично ответил Алиен.

– Понемногу? – удивленно выпучил глаза Риверн, – Это хоро-о-шо, – протянул он и засмеялся. – Что было, если б ты делал это по-крупному, а? – и зашелся в идиотском смехе.

– А мы уж подумали, ты решил перейти в гильдию купцов… – немного посерьезнев, лукаво признался он. – Сам знаешь, кто получил у нас воинское образование, идет до конца и заниматься другим ремеслом, кроме как мечом зарабатывать на свою жизнь, не может… зазорно это. Недостойно воина.

Подумав немного, Риверн продолжил:

– Я рад за тебя, брат. И думаю, отец тоже не осудит, когда узнает о тебе, – неспешно проговорил он, чтобы брат его понял.

«Это хорошо, когда дети вырастают и преуспевают, только они не должны забывать старых родителей и свой клан, который вырастил их», он так и сказал. – заметил Риверн и глотнул из бутылки.

– Я и не забыл… – Алиен споткнулся на слове, но продолжил, – «семью», иначе тебя бы здесь не было. – улыбка сползла с лица Риверна от тона, каким Алиен сказал эту фразу, но появилась вновь и он, хитро сощурив глаза, поднес бутылку к губам и хлебнул вина еще раз.

Риверн прекрасно понял, что хотел сказать его брат. Если бы он порвал полностью все отношения с семьей и с кланом, то Риверну давно бы перерезали горло и выбросили в открытый космос, и никто бы никогда не узнал, куда тот пропал. Впрочем, потом тоже самое клан попытался сделать с Алиеном.

Алиен не хотел ссориться с другими воинами и был готов выслушать все, что пришел сказать ему Риверн от имени клана.

Довольный разговором Риверн запрокинул бутылку и сделал большой глоток. Опуская голову, он скользнул взглядом в сторону мимо Алиена.

– Это что за… – поперхнулся вином Риверн и уставился на Баст.