– Ольга Николаевна, ему почти двадцать шесть лет. Думаю, он сможет о себе позаботиться. Мы поговорили с ним, он не был против. Да и вы к тому же живете от нас в паре кварталов, если что, придете помочь.

– На сколько ты уехала? Почему я такие вещи узнаю случайно? Если бы я ему сейчас не позвонила, даже и не узнала бы, что ты уехала домой! Извини меня, это даже не двести километров, а целых две тысячи.

– Замоталась. Пока с работой договорилась, пока с вещами разобралась. Думаю, на недельку.

– Нельзя мужика одного оставлять!

Поморщилась от абсурдности ее слов. Если мужик захочет, ему и со мной рядом будет не помеха.

Ненавижу эти разговоры.

– Мне пора. Я на обочине встала.

Она сбросила вызов, даже не удосужившись попрощаться. Посмотрела на телефон, проверяя, не показалось ли мне это, но экран уже погас.

Со всей силы сдавила телефон. Внутри все кипело.

Ну почему ты не мог сгладить углы? Почему не можешь сам разобраться со своими родителями? Почему из раза в раз, из года в год я должна всё это выслушивать?!

Нашла нужный контакт в недавних вызовах. На экране высветилось родное лицо. Пошли гудки, и я откинулась головой на спинку сиденья, закрывая глаза.

– Алин, я сплю. Случилось что-то?

Да, многое может случиться! Я в дороге, ночью!

– Ярослав, ответь мне на вопрос, пожалуйста. Зачем ты своей матери сказал, что я уехала?! Ладно, если ты сказал, мог хотя бы успокоить её? Ты же знаешь, я в дороге. Знаешь, что она после тебя наберет мне!

– Ты для этого меня набрала? Алин, мне рано завтра вставать.

Я сбросила вызов, как пару минут назад его мать. Закрыла руками лицо и расплакалась.

Ну почему мне так плохо? Почему всё стало таким обыденным? Куда делась та любовь, которой мы оба горели? Почему последние два года меня не покидает ощущение, что я проживаю чужую жизнь? Люблю ли я его? Очень! Но вопрос, не путаю ли я чувства к родному человеку с чувствами к любимому мужчине? Что изменилось в нас? Куда делся тот трепет и понимание?

Опустила зеркало и вытерла мокрое лицо. С остервенением пригладила назад волосы. Оглянулась на мобильный и усмехнулась – раньше он мог бы уже оборвать телефон.

Чувство обреченности облепило тело своими противными щупальцами.

Размеренно выдохнула. Нужно взять себя в руки и двигаться дальше. Надеюсь, дома, в кругу близких мне людей, мои мозги встанут на место.

Посмотрела в зеркало заднего вида, заводя машину и тронулась с места.

Остановилась в одном из спальных, однотипных районов такого родного города. Заглушила двигатель, но не спешила выбираться из салона. Посмотрела на свою девятиэтажку, и сердце защемило. Окинула взглядом родной двор, в котором выросла.

Я дома. Господи, наконец-то!

Выбралась из машины, решив забрать для начала только одну сумку с необходимыми вещами. Судорожно сделала глоток ледяного воздуха. На часах шесть утра, на улице ещё сумерки и ни души.

Улыбнулась широко, запрокидывая голову и вытянула руки в стороны. Закрутилась на месте, тихо посмеиваясь.

– Я дома. Я, наконец, дома. Я так скучала по тебе, мой город! – тихо нашептывала и даже не заметила, что в этот момент уже была не одна.

Резко остановилась и наткнулась на такие же глаза, как у меня. Смеющиеся глаза!

– Дочь, я смотрю, ты домой не торопишься!

По щекам против воли покатились слезы.

– Папочка, – прошептала.

Отец расставил руки, приглашая в объятия. Сбросила сумку с плеча и кинулась к нему. Запрыгнула на него, как в детстве, обнимая руками и ногами. Отец расхохотался и уткнулся мне в макушку.

– Как добралась? Я всё-таки думал, что Ярослав тебя не отпустит.

– Хорошо, папочка. Я так сильно домой хотела! – с горечью в голосе произнесла.

– Ты дома. Я скучал, – отец на комплименты или на признания был скуп. Значит, очень соскучился, если признался.

Улыбнулась и крепче его обняла.

– Пап, я устала, и раз уж ты держишь меня, может, донесешь до квартиры?

Нет, а что? Я соскучилась! Для этого я и ехала, как сумасшедшая, чтобы поскорее оказаться рядом с ними.

Папа рассмеялся, запрокидывая голову.

– И в кого ты только такая наглая?

Фыркнула, удобно пристраивая голову на отцовском плече.

– А то ты не знаешь!

– Сочту за комплимент, – произнес, смеясь.

Подхватил сумку и направился домой.

– Машину заблокируй! Или ты уже там заснула?

Вытянула руку, ставя машину на сигналку.

– На сколько приехала, Алин?

Зажмурилась. Боже, только не об этом.

– Пап…

И я просто не знала, что ответить. Чуть не расплакалась снова, когда отец всё понял и сжал сильнее в объятиях.

– Моя малышка приехала! Ну, слава тебе, Господи! Я вся извелась! – мама налетела на меня со спины. Папа ещё даже не успел отпустить меня на пол.

Хохотнула, а мама тем временем уже принялась за осмотр. Провела руками по лицу, волосам. Осмотрела с ног до головы и прижала к своему мягкому и теплому телу. Вдохнула её запах, такой до боли родной. Сладкий, цветочный аромат с примесью корицы.

– Привет, мам…

– Ты её сейчас задушишь. Пусть зайдет хоть, – проворчал папа.

Мама отклонилась и взволновано посмотрела в глаза.

– Устала?

Кивнула ей, закрывая глаза.

– Твоя комната готова. Иди, отдыхай. Всё потом.

– Я в душ, мам, потом спать.

Услышала, как родители тихо принялись переговариваться, когда зашла в душевую.

Настроила температуру воды, подставляя лицо. Надо Ярославу позвонить, сказать, что доехала. Хотя, он уже, наверное, проснулся, но не поинтересовался, всё ли со мной хорошо.

Хотелось завыть в голос, с диким надрывом. Так, чтоб охрипла.

Как я устала… Как же я хочу обрести душевное равновесие. А может, это просто со мной что-то не так? Может, я накручиваю себя?

– Алин? Телефон твой звонит!

Быстро накинула на себя халат и выбежав к маме, приняла протянутый сотовый.

– Яр, я доехала, – сходу ответила.

– Почему не написала хотя бы? Думал, ты ещё на трассе!

– Я приехала недавно. После душа хотела позвонить.

– Как дорога?

– Отвыкла!

– Нужно было подождать пару месяцев и ехать вдвоём.

Упала на свою кровать, закутавшись в одеяло.

– Я не могла уже там находиться.

В телефоне воцарилась тишина. Спустя минуту Ярослав все же тихо произнес:

– Алин, я не хочу обратно возвращаться. Да и родители тоже сюда перебрались из-за меня.

– Яр, не объясняй, я всё знаю. Давай потом созвонимся?

– Ты так мне и не сказала, когда обратно?!

А сама не знаю, когда. Меня всю лихорадит, как подумаю, что придётся возвращаться. Кроме него, меня там больше ничего не держит. Я там чужая. Мой дом здесь.

– Думаю, неделю…

– Люблю тебя. Позвоню тебе вечером.

– Пока, – прошептала, отключаясь.

Откинула телефон и постаралась выкинуть все мысли из головы. Уткнулась лицом в подушку, вдыхая запахи детства.

****

Сквозь сон почувствовала, как моя кровать прогнулась. Ощутила нежные поглаживания по волосам и чуть не заурчала. Потянулась и повернулась к маме. Разомкнула глаза, прищуриваясь от дневного света. Запрокинула голову, вглядываясь в нее.

– Надо просыпаться, иначе ночью не уснешь, – мягко улыбнулась мне и наклонилась, целуя в лоб. – Я пирожки испекла. Твои любимые.

Это были волшебные слова. Сон, как рукой сняло.

Спустя десять минут зашла на кухню. Папа протянул чашку кофе и пирожок с капустой.

– Хотел машину отогнать, но она не завелась.

Нахмурилась. Дожевала пирожок и осторожно произнесла:

– Пап, в дороге с ней всё было в порядке. Честно.

Отец посмотрел серьёзно на меня. Он не любил, когда к машинам относятся халатно. Никогда не позволил бы мне сесть за руль, если бы с ней было что-то неладное. Тем более, ехать на большое расстояние. И думаю, сейчас он думает, как добраться до Яра и оторвать ему пару конечностей.

– Будем надеяться, что так оно и есть, – на его лице заиграли желваки, глаза яростно блеснули. Развернулся и вышел с кухни.

Провела за ним взглядом и обернулась к маме. Уловила в родных глазах мимолетную искру горечи.

Папа в автокатастрофе потерял своих родителей пятнадцать лет назад, но так и не смог с этим смириться. И вот такие вопросы для него, как красная тряпка для быка.

Поставила кружку на стол и пошла за ним.

– Алин, может, не стоит пока его трогать? – услышала в спину мамин вопрос, но я чувствовала, что я сейчас нужна ему.

Он стоял на балконе, курил. Весь натянут, ноги широко расставлены, тяжело дышит. Подошла к нему со спины и крепко обняла за талию.

– Пап, – прошептала, – с ней всё было хорошо. Я доехала без проблем. Может, двигатель перегрелся?

Затушил сигарету, выкидывая через балкон. Выпустил дым и только после этого развернулся ко мне.

– Поезжай в ATF на Октябрьской, там толковые парни работают. А там посмотрим, что скажут.

– Па, можно завтра?

– Но если куда пойдешь, то без машины! – кивнул.

Отсалютовала ему, кривляясь и добившись улыбки, крепко обняла.

– Ну, вы идете? Или будете тут стоять и обниматься?! – делано возмущенно произнесла мама.

Как же хорошо дома!

Этим же вечером вышла из подъезда, подходя к машине.

Так, ну что, красавица, попробуем завести тебя? Повернула ключ в замке зажигания, и она завелась! Странно… Ладно, рисковать не будем. Захлопнула дверь и нажала на сигнализацию.

Вытащила из кармана телефон, набирая номер подруги.

– Ты в городе? – пискнули на том конце связи.

– Ага, – вкрадчиво произнесла и рассмеялась.

– На нашем месте, через двадцать минут! – прокричала в трубку и скинула.

Сумасшедшая! Покачав головой, убрала телефон и направилась к Полинке.

****

– Это что за явление народа?

Мы с Полиной, шатаясь, стояли в три часа ночи на пороге моей квартиры.

Вот чёрт! Не рассчитали и маленько переборщили! Стыдно, блин, перед родителями.

– Па-а-а-ап.

Но отец поморщился и молча указал рукой на мою комнату, а меня хватило только на то, чтобы согласно кивнуть. Взяла Полю за руку и повела в нужную сторону.

Слава богу, хоть мама этого не видит.

– Дядя Вадя-я-я! – пропела пьяная подруга.

Я шикнула на нее, заводя в комнату и быстро закрывая дверь. Зажала рот рукой и истерически начала ржать. Полина в это время уткнулась в подушку, стараясь заглушить в ней свой смех.

– Теперь ты понимаешь, почему я не пошла к себе? – спросила со слезами на глазах Поля.

Я закивала, как болванчик, и вновь заржала. У Полины есть старший брат, и там всё печально. Если бы увидел нас в таком состоянии, то беды не избежать. Я бы тут не отдыхала, а отбывала повинность.

Плюхнулась на кровать рядом с подругой.

– Ярослав звонил?

– Я не проверяла телефон. И вроде в баре я поставила его на беззвучный режим.

Подруга на меня покосилась.

– Что у вас произошло?

– У нас ничего. Может, правильней сказать, у меня?

– А у тебя что? – спросила Поля.

Я раздумывала пару минут, думая, как охарактеризовать свою проблему. Повернулась к ней, фокусируя нечеткий взгляд.

– Я не понимаю. Мне кажется, я разлюбила его, как мужчину, – слова сорвались с языка. Я поняла, что за два года я в первый раз позволила себе произнести это вслух.

****

– Ты хоть помнишь, в чём призналась вчера?

Я обернулась к Полинке.

Голова жутко раскалывалась. Не стоило мне с непривычки напиваться. И да, я помню, что сказала. Подруга тоже не отрывала от меня взгляд. Я затягивала с ответом, а её это явно начало забавлять.

– Помню, Полин. Я всё прекрасно помню, – отвернувшись от подруги обратно к зеркалу, уже тише добавила. – Но лучше бы забыла.

Поля резко села на кровати. Начала пристально вглядываться в меня через зеркало. Я повернулась к ней лицом, чтобы ей наверняка было удобно меня оглядывать. Даже расставила руки в стороны.

– Я просто не верю своим ушам. Ты можешь объяснить?

Я присела на кровать около подруги и потерла ладони друг о друга, собираясь с мыслями.

– Полин, я сама ничего не понимаю…

– Алин! Вы давно вместе, так бывает, что чувства притупляются. Не всегда фейерверк в отношениях. Но это не означает, что вы разлюбили друг друга.

Я кивнула в знак согласия, но отнюдь, чувствовала я себя совсем по-другому. Мозг понимает, а сердце громко отрицает. Как будто иглой насквозь пронзили. Оно кровоточит с каждым днем всё сильнее. Собственные ощущения подсказывали, что мы приближаемся к концу. Я, как ненормальная, поджидала и одновременно страшилась того дня, когда уничтожу нас обоих.

Мои мысли прервал стук в дверь. Повернула голову на источник звука и рвано выдохнула.

– Заходите, мы не спим.

Мама просунула голову, заглядывая к нам и улыбаясь. Прошла в комнату, помахивая перед носом рукой и показательно морщась.

– Девочки, я как будто в вытрезвитель попала, – и мы громко засмеялись, разряжая обстановку.

После того, как мы позавтракали, я отправилась провожать подругу до двери. Слушала её нытье уже целый час!

– Я не хочу-у-у домой! Этот тиран вытянет из меня все подробности, а потом будет надо мной издеваться! Ну, за какие грехи мне послали такого братца? – взвыла подруга, устремляя голову к потолку.

Я тоже последовала её примеру, смотря на наш подвесной потолок с красивой люстрой.

– Девочки, у вас всё хорошо? – из угла вывернул папа и увидел, как мы стоим и пялимся в потолок.

Так подруга ещё и руки подняла к верху, будто молится! Да-а-а, я бы тоже засомневалась в нашей адекватности.

Поля, выпустив воздух, сдулась, как надувной шарик.

– Дядя Вадим, а можете Егору надрать зад?

Отец сложил руки на груди, опираясь плечом о косяк. Никак не комментировал слова подруги, но глаза светились озорством.

Я усмехнулась про себя.

– Ну ла-а-адно. Ну, может, тогда хоть усыновите его и заберете к себе? Алинка-то толком с вами не живет, – жалобно протянула и сделала огромные печальные глаза.

Смотрелась она, конечно, комично. Я же не сдержалась и прыснула, но отец так и стоял, молчаливо не одобряя бред подруги.

– Ну, тогда, надеюсь, ещё увидимся! – на выдохе понуро произнесла Поля. Приблизилась ко мне, крепко заключая в свои объятия, и тихо прошелестела на ухо так, чтобы не услышал отец:

– Всё будет хорошо.

Я кивнула и отправилась закрывать за ней дверь.

– Алин, дай ключи от машины. Я отгоню её проверить.

– Нет, пап, я сама поеду. Я вчера вечером её, кстати, завела без проблем.

– Давай осторожнее. Звони, если что.

– Конечно.

Быстро побежала в комнату переодеваться, но внезапно остановилась посреди комнаты.

Телефон!

Руки похолодели. Я с ним в последний раз говорила вчера утром, как приехала. Но, в крайнем случае, он же мог позвонить родителям и всё узнать? Утешала себя.

Вытащила телефон из сумки – десять пропущенных. Не так уж он и переживал!

Набрала Ярослава.

– Слушаю.

– Прости, я поставила телефон на беззвучный и, в общем, с Полиной загулялись. Только её проводила.

– Да, я так и понял, что вы вместе. Не стал вам мешать и звонить твоим родителям. Видел фото из бара.

Я потерла ладонью лоб.

– У меня что-то с машиной. Папа дал адрес СТО, я сейчас поеду.

– Хорошо, позвони потом, скажешь, в чем дело.

– Как ты там? У тебя всё хорошо?

– Да. Я уже соскучился. Давай вечером по видеосвязи созвонимся?

Зажмурилась. Я не хотела. Я вообще хотела ограничить общение с ним. Только так я могла что-то понять и разобраться в себе.

– Хорошо, Ярослав. Мне нужно ехать, иначе отец начнет нервничать.

– Целую.

Не говоря в ответ ни слова, я сбросила вызов. Немного поразмыслив, решила отложить поездку на завтра.

Прошла к родителям в комнату.

Папа работал за компьютером. Он у меня инженер-строитель. Прошли те времена, когда он пропадал сутками на работе. Сейчас он привязан только к электронным носителям – с их помощью может связываться с кем угодно. Подошла к нему, опираясь на спинку кожаного дивана, и заглянула в экран ноутбука.

– Я думал, ты уже уехала, – оглянулся на меня.

– Пап, поехали куда-нибудь втроём. Отдохнем все вместе, – снова взглянул, но уже внимательнее, прищуривая глаза.

Не люблю этот взгляд.

– Поругались?

– Нет. Я с вами хочу провести вечер. Желательно, ещё и вкусно поесть, – закатила глаза в предвкушении.

Отец расслабленно улыбнулся и начал сворачивать все документы.

– Ларис, собирайся! – крикнул папа.

Подпрыгнула на месте и тоже поскакала переодеваться.

Возвращаясь домой на заднем сиденье автомобиля, думала о том, как хорошо провела вечер. Отец отвез нас в ресторан, и весь вечер мы наслаждались друг другом. Смеялись, общались, рассказывали последние новости. В данный момент я ощущала себя такой умиротворенной и расслабленной. Смотрела на своих родителей, которые живут вместе тридцать лет, но до сих пор несут в своих сердцах любовь и трепет по отношению друг к другу. Как смотрит на маму папа. Как мама постоянно старается прикоснуться к нему. Как светятся их глаза, когда ведут немой диалог между собой.

Ноющая боль отдается в теле покалыванием в тысячи иголок. И мне отчего-то хочется также…

– Алин? … Алина?

Встрепенулась, отводя взгляд от пролетающих за окном пейзажей. Посмотрела на отца, который сидел за рулем и смотрел на меня в зеркало заднего вида.

– А? Что?

– Я спрашиваю, у тебя все хорошо?

– Да, пап, – откинула голову на спинку сидения. – Я давно так прекрасно не проводила время.

Отец посмотрел с настороженностью. Мама после этих слов повернулась ко мне с переднего сидения, но все сохраняли молчание. Они были против Ярослава, когда мы рано начали дружить. Против, когда начали жить. И не в восторге, когда мы вдвоем отсюда переехали.

– Наверное, я сейчас испорчу наш замечательный вечер, – произнесла задумчиво и снова отвернулась к окну.

Смотрела на мелькающие старые дома, на людей, которые спешили домой после работы, на дождь, который мелко накрапывал, думая, что это лучший момент открыться родителям.

– Я не хочу уезжать отсюда, – оглянулась на них.

Мама так и не отвернулась, а отец кидал тревожные взгляды то на дорогу, то на меня.

– От вас не хочу уезжать. Мне плохо там.

– Он обижает тебя?

Я закатила глаза. Ну что ещё мог спросить отец?!

– Пап, нет, конечно!

– Ярослав думает возвращаться? – последовал его незамедлительный вопрос.

Помешкала с ответом, не зная, как преподнести.

– Нет, он сюда не вернется.

– Я не поняла, а как вы тогда будете? – мама в недоумении сверлила меня взглядом.

– Ларис, а что непонятного? Ну, дочь, договаривай, раз начала! – отец начал заводиться.

Почему-то с Ярославом он так и не нашел общий язык. Вот и думает сейчас на него невесть что.

Может, это знак? Родители всегда были против… Но они никогда не переходили черту. Совет могли дать, но влезть или поучать, как мама Яра – никогда!

– Я хочу вернуться домой. И…я решила расстаться с Ярославом.

Подпрыгнула на месте от испуга, потому что отец со всей силы саданул по рулю и выматерился. Мама перевела круглые глаза на него, возмущенно произнося:

– Вадим!

– Что Вадим? – посмотрел снова в зеркало, перехватывая мой взгляд. – Я тебя разве не предупреждал? Что он сделал? – начал грозно басить.

Вжала голову в плечи. Я его в таком состояние всегда побаивалась.

– Пап, я думаю, что больше его не люблю. Он ни в чем не виноват. Мне там плохо. И с ним мне тоже плохо. Я с каждым днём отчетливее понимаю, что проживаю чужую жизнь. За два года я истерзала свою душу в клочья.

Мама прижала ладошку ко рту, смотря на меня со слезами на глазах. Отец вырулил с дороги и припарковавшись около магазина. Достал сигарету из пачки, ища, чем прикурить.

– Ты говорила с ним? – спросил спустя пару секунд, как закурил.

– Нет. Я пока не представляю, как мне это всё преподнести, – помотала головой.

– А как это можно преподнести? Ты надеешься, что можно какие-то красивые слова подобрать? Или сделать это как-то правильно? Или, может, надеешься, что вы останетесь друзьями?! Раз нашла силы признаться себе, то имей смелость и ему сказать всё, как есть. И советую не тянуть время! – отец завел машину и выехал на дорогу, нервно отшвыривая бычок.

Закрыла глаза, прислоняясь лбом к холодному стеклу, и начала обдумывать свои дальнейшие действия.

Глава 10

В кармане черного кашемирового пальто зазвонил мобильный телефон. Мелодия звонка разорвала тишину в салоне автомобиля.