– Не считай себя умнее других, бродяга! – проронила она зло. – Отрекшимся здесь делать нечего… В моем случае лекарство будет страшнее болезни.

Продолжать мысль женщина не стала и проницательно посмотрела на Ктора, не забывая укачивать чуть притихшего младенца.

– Как помочь, знаешь? Или мне звать стражу?

Саким криво усмехнулся и уронил дорожный мешок на пол.

– На мое счастье, знаю. И хоть с наставничеством я точно погорячился, как поступать с носителями Древней крови, примерно представляю.

Прежде чем халине Мелисандра успела что-то ответить, он шагнул вперед, протянул ладонь к ребенку и, даже зажмурившись для большего эффекта, сотворил знак З’кенат. Слабенький, дрожащий, то и дело норовящий рассыпаться на части, но вместе с тем выворачивающий наизнанку его собственный Дар. Что поделать, слишком сильна в Сакиме стихиальная составляющая, чтобы пойти по пути Запрета. Слишком мало он способен познать и принять из наследия Древних, чтобы считать себя адептом Истинной магии.

Но хватило и тех крох, которые Ктор смог освоить. Так и норовящий ускользнуть знак памяти и концентрации вдруг начал наливаться энергией и его стало гораздо легче держать. Да и Дар гостя визиря перестало так крутить и корежить. Саким открыл глаза и не без внутреннего восторга принялся наблюдать за тем, как затихший малыш тянется ручонками к плавающей перед ним Истинной руне, в то время как эманации его Дара впитываются в слабо сияющие линии знака.

– Что это такое? – напомнила о себе халине Мелисандра, и Ктор ощутил, как ему в подбородок уткнулся магический жезл.

– Знак Древних, изначально помогающий контролировать свою Силу. К нему в пару следует добавить еще один – запирающий, который до завтрашнего дня ограничит интенсивность выбросов энергии, но это я смогу сделать лишь где-то через час. – Ктор пальцем отвел артефакт в сторону и виновато пожал плечами. – Это потолок моих способностей. Да и то, знали бы вы, халине Балтусаим, чего мне стоило освоить эти руны…

– Насколько это вредно для мальчика? – уже другим тоном уточнила хозяйка дома, целуя гугукающего ребенка в затылок. – Твои руны можно наносить каждый день?

– Какой вред в том, что мы обуздаем разбушевавшийся дар юного мага? – изобразил удивление Ктор. – Если колдовать над ним каждый день – станет жить нормальной жизнью обычного ребенка. Пока не подрастет… а там можно будет и к чародейству начать приучать.

– Поняла… – кивнула халине Балтусаим и с толикой теплоты в голосе добавила: – Ты принят. Мои люди тебя еще проверят, но если ничего действительно опасного не найдут, то считай себя наставником моего сына.

– Буду счастлив служить вам, халине Мелисандра, – не скрывая улыбки, поклонился Ктор.

Первую часть своей миссии он выполнил. Женщина говорила что-то еще, но Саким слушал ее лишь краем уха. В голове билась одна мысль, затмевающая все и вся: «Владыка будет доволен!» И остальное было уже не так важно.

* * *

Раньше, в свою бытность живым и могущественным драконом-логом, Рошаг в минуты отдыха всегда стремился оказаться где-нибудь наверху. Там, откуда виднеется синь небес, чувствуется их безбрежный простор, где дует ветер безграничной свободы и за смертными и бессмертными наблюдают манящие звезды. Раньше… Теперь все изменилось. Тот, кем он стал, не любил небо. Ныне ему по нутру были тьма подземелий, коварный шепот Мрака и удушающие объятия кровавого безумия немертвого.

Какое падение для гордого Повелителя воздушной Стихии, да?!

Мысли Рошага, уединившегося в одной из пещер, прервало появление мелкого демоненка, который на свою беду сунул нос в логово полководца армии Бездны. Костяной дракон плюнул кислотой в любопытную тварь и, насладившись ее мучительной смертью, вернулся к размышлениям…

Сначала он изнывал от ненависти к букашке, ставшей причиной подобных метаморфоз. Яростное чувство ослепляло и опьяняло, придавало новой нежизни смысл и цель. Но скоро это прошло, Рошаг постепенно свыкся со своим существованием – если здесь вообще уместно говорить «свыкся»! – и у него появились другие приоритеты. Нет, наглый человечишка оставался первым и главным врагом, достойным самых жутких мук, но исступленное желание во что бы то ни стало добраться до него больше не мешало играть отведенную роль. Рошаг смог сосредоточиться на более важных задачах. Собрал армию, очистил земли вокруг Козьих гор от смертных муравьев, освободил нескольких могущественных союзников и начал пощипывать силы тех, кто вздумал сопротивляться победному возвращению истинных хозяев Торна из самых глубин Бездны.

В памяти необычайно ярко вспыхнула картина недавнего разгрома объединенной коалиции светлых сил. Кого там только не было – людишки, маги, эльфы. Собрались, напыжились, решили его в Бездну низвергнуть. Глупцы! Прежде чем против Великого Рошага выходить, научились бы друг с другом ладить. Дивный народ строит козни против чародеев, маги прикрываются смертными, а те разрываются между желаниями угодить и тем и другим. Черви, грязерожденные черви! Та разведка боем, которую он предпринял, выгнав на убой толпу самых бесполезных из своих миньонов, вскрыла гнойник противоречий в этом никчемном Объединенном Протекторате и помогла окончательно рассорить всех наиболее сильных противников. Удивительно мощный эффект для выбранной им тактики.

Хотя бой ему дали жаркий, тут ничего не скажешь. Понадеявшись на драконов, Рошаг как-то упустил из виду, что противостоять его воинам будут Великие маги. Без преувеличения Великие! Как ловко они обыграли его в ментальном поединке и проломили бастионы заклятий, как оперативно восстановили бреши в собственной обороне… Эхо той схватки до сих пор сказывается на его силах, заставляя больше времени проводить в восстанавливающих медитациях! А сколь блестяще Магистр встретил предательский удар младших сородичей?! В его чарах было все: незнакомые оттенки Тьмы, Кровь, элементы Стихий и магии Подобия. В иные времена Рошаг душу бы отдал за то, чтобы узнать секрет этой волшбы.

Одно хорошо – таких титанов от магии в стане противника немного. Даже тот колдун, который дал бой паре порабощенных гро’валь’дье, стоял на ступеньку ниже. За что и поплатился!

Рошаг злорадно усмехнулся и с чувством плюнул в очередного демоненка. Ничего, дайте время, и он всех Великих магов в Нижние миры отправит. Одного за другим.

Вспышка кровожадной радости угасла так же быстро, как и возникла. Мысли о крылатых духах заставили вспомнить, откуда они взялись и какие изменения сопутствовали их появлению. И здесь уже не из-за чего было веселиться. Духов, которых сама их природа вынуждает бороться с любыми проявлениями Тьмы, призвал канчора. Однажды могущественный идиот просто кликнул Рошага зовом и, когда тот, дико заинтригованный, появился в апартаментах своего «офицера», указал на двоих зараженных Бездной гро’валь’дье.

Как костяной дракон ни старался, но добиться внятного ответа, как четырехрукому это удалось, он не смог. И все бы ничего – мало ли какие чудеса случаются в природе! – но после появления в войске крылатых духов с Рошагом и его приближенными начали происходить непонятные изменения.

Внешне все вроде бы оставалось по-прежнему. Они все так же работали на достижение общей цели, лишь изредка отвлекаясь на свои маленькие слабости, но мысли, аура, проецируемые вовне желания – все стало потихоньку трансформироваться. Идиот канчора начал больше уделять внимания своему окружению и теперь ежедневно колдовал над сильнейшими из прихлебателей, накладывая на них совершенно нетипичные для него заклятия. Гораздо более сложные, выверенные и где-то даже изящные. Рошаг, пожалуй, сказал бы, что почти женские. И отблески вкладываемой в них Силы нет-нет и напоминали пусть загрязненный, измаранный во Тьме и Бездне, но Свет.

Ловчий вдруг перестал грезить местью и занялся восстановлением структуры своего ядра. И почему-то Рошаг ни капли не сомневался в том, что совсем скоро Бестелесный потребует от своего командира помощи. Это рехнувшийся-то от злобы и одиночества дух!

Но ладно соратники, сожри их Древние, Рошаг и за собой начал подмечать некоторые нетипичные для него мысли и поступки. Драконы вдруг перестали казаться близкими кровными родственниками, зато змееноги из полезных инструментов незаметно превратились едва ли не в любимых детей. Он даже принялся требовать от лидеров культистов увеличить число проводимых ритуалов Благодати Спящих.

Теперь вот появилось новое желание: он вдруг ясно и четко осознал, что для успеха его великой миссии жизненно необходимо добраться до некоторых реликвий главенствующего на Торне культа. До сих пор Рошаг вообще не понимал, как можно верить и поклоняться божкам и богиням, когда есть Творец – создатель всего сущего. Но местным смертным столь высокие материи были недоступны, и они предпочитали киснуть во мраке своего невежества. И ладно бы их покровители действительно обитали в Астрале, так ведь нет. Верхние миры пустовали, а значит, Орриса с обеими его женами следовало считать удобной сказочкой власть имущих для лучшего управления толпой… И вдруг такой выверт собственного сознания, меняющий само отношение к верованиям смертных червей. Хотя сознания ли?! Развивать мысль дальше Рошаг боялся. Мало ли куда заведут собственные умозаключения – о некоторых вещах лучше просто не знать.

Тем не менее поиском древних религиозных реликвий он своих сторонников во внешнем мире озадачил и принялся ждать результата: по сути, ни на что не рассчитывая, просто надеясь избавиться от навязчивого желания. Оттого Рошагу было особенно удивительно, когда с ним внезапно попытался связаться один из Детей Спящих, возглавляющий ковен на южных отрогах Калассов. Трепеща от священного восторга, наг сообщал о выполнении воли Вестника Спящих и подкреплял послание ментальным оттиском фрагмента своей памяти. И Рошаг не удержался от соблазна: бросил прочие дела и занялся просмотром кусочка жизни слуги…

Воспоминания культиста перенесли дракона в какой-то город смертных. Чистый, аккуратный, без потоков помоев на улицах, вонючих нищих и аляповато раскрашенных шлюх. В мыслях змеенога то и дело всплывало какое-то название, но Рошаг решительно его отметал. Первый после Спящих на Торне не желал захламлять мозги ненужными сведениями, он интересовался гораздо более важными вещами.

Наг вместе с несколькими подручными из людей ехал по городу в закрытом экипаже, на всякий случай прикрывшись иллюзорным обликом. И все равно страшно нервничал, опасаясь разоблачения. В голове у него появлялись образы то жарко пылающего костра, то острых кольев, то падающего топора палача… Словно он не жестокий и безжалостный последователь Спящих, их плоть и кровь, а невинная барышня. Как такой только Благодать согласился принять!

Тем временем экипаж въехал во двор какого-то здания, обогнул дровяной сарай и остановился у входа для слуг. Пока наг выбирался наружу, к нему подскочил крепкий мужичок в сером камзоле служащего магистрата и тихо доложил:

– Господин, галерея до завтрашнего утра будет закрыта. Охрана и все служители получили по двойной порции зелья сна, все входы, кроме этого, запечатаны. Так что если проделать все тихо и без разрушений, то вторжения никто не заметит.

– Молодес-с-с, – прошипел наг.

И словно в насмешку над просьбой безымянного помощника культистов, змеиный хвост с уже сформированной «погремушкой» дернулся и опрокинул неизвестно зачем поставленную напротив двери бочку с водой. Раздавшийся звук заставил людей вжать головы в плечи, и лишь змееног зло оскалился. Любое разрушение приносило ему несказанное удовольствие.

– В-в-веди, с-с-сайгал. И да помогут тебе С-с-спящ-щ-щие, если здесь нет ничего похожего на ту вещ-щ-щь, которую приказал искать Вестник! – заявил наг, наслаждаясь тем страхом, что вызвали его слова у работника магистрата.

– Не извольте сомневаться, господин! Выданный после прошлой мистерии артефакт, едва оказывается в зале с выставленной коллекцией диковин из запасников торговой гильдии, словно с ума сходит. Дергается, вибрирует, того и гляди с цепочки сорвется, – раболепно сообщил тот.

Он бы еще много чего сказал, но наг жестом приказал ему замолчать. Сопровождающие тенями метнулись к двери и скрылись в здании галереи. Им предстояло проверить истинность слов слуги и устранить любые возможные угрозы.

Медленно потекли минуты, и вскоре представителя магистрата начало откровенно трясти. Пока наконец по связному артефакту не сообщили, что путь свободен и наг может смело входить внутрь.

Хотя змееног всячески демонстрировал наплевательское отношение к необходимости таиться, опыт с бочкой он учел и в узкий проход проскользнул точно маленький хафф. Осторожно и аккуратно, ничего не задев и никого не потревожив. Некоторая заминка, правда, возникла в коридоре неподалеку от входа – постеленная здесь ковровая дорожка была ничем не закреплена и при каждом движении нага собиралась в крупные складки, но появились помощники и оперативно убрали проклятое творение ткачей с пути своего господина. Змееног даже не успел пригрозить им подходящими карами, как проблема разрешилась.

Наг миновал несколько раскрытых дверей. Около некоторых лежали тела спящих людей – слуг, охранников, просто работников галереи, – и он едва смог сдержать вспыхнувшее желание оборвать их жизни. Не важно как: магией, кислотным дыханием, ударом хвоста или молниеносным движением остро отточенного когтя – он был готов пойти на все, лишь бы ощутить вкус энергии Смерти. И только долг перед Вестником помешал предаться кровавому веселью.

Наконец наг оказался в искомом зале. В зале, где чванливые купцы Пиранта из одного только желания походить на своих коллег из Джуги или Скарта решили выставить многочисленные диковины из своих запасников. Чего здесь только не было: книги в мозаичных переплетах из султаната, пестрые механические игрушки из страны Хань, поделки из золота и драгоценной кости из Загорного халифата, какие-то статуи и статуэтки, картины, гравюры и гобелены совсем уж неизвестного происхождения. Не было разве что ничего похожего на изделия Древних или Закатной империи, но тут ничего не поделаешь – слишком они ценные, чтобы говорить о них вот так, открыто.

Утолив любопытство, змееног переполз в центр комнаты и поднялся на хвосте почти к самому потолку. Примитивный артефакт, который упоминал работающий на него служащий магистрата, наг использовать брезговал, предпочитая полагаться на собственные способности. Развел руки в стороны, напитал ладони Силой Спящих и под издаваемый «погремушкой» мелодичный шорох сделал один хлопок.

По комнате прокатилась волна света, отозвавшаяся в каждом выставленном предмете неожиданно приятым звоном. Но если обычные вещи быстро смолкали, то вырезанная из черного дерева уродливая фигурка какого-то божка из лайлатской пустыни мелодично звучала еще целую минуту.

– Наш-ш-шел!!! – не сдержал радости наг и, словно атакующая кобра, метнулся к миниатюрному столику, где одиноко скучала статуэтка.

По пути своротил какой-то ящик, опрокинул небольшой шкаф, но главу ковена не волновали такие мелочи. Наконец вожделенная фигурка оказалась в его руках, и он яростно принялся терзать уродливую оболочку, добираясь до спрятанного внутри тайника. А в том, что тайник есть, он не сомневался ни капли.

И оказался прав. Твердая как железо древесина наконец поддалась напору его когтей, треснула и распалась на несколько частей, открыв белую каменную сферу, со всех сторон исписанную гимнами во славу Светлого Орриса. На вид сущая безделица, инертная к проявлениям Силы, но по какой-то причине, сжимая ее в руке, наг ощущал необычайный душевный подъем и нечто близкое к экстатическому восторгу.

– Вес-с-стник будет доволен! – выдал змееног и решительно пополз к выходу…

На этом месте фрагмент памяти нага закончился, и Рошаг вернулся к ощущениям собственного тела. Сознание с трудом освобождалось от липких тенет наведенных грез, действующих на костяного дракона подобно наркотику. Чтобы прийти в себя, бывшему логу понадобилось несколько минут. И лишь когда разуму вернулась ясность и связность мыслей, Рошаг смог сосредоточиться на увиденном.

– Говоришь, Вестник будет доволен? Что ж, буду… Еще бы понять, что за артефакт ты нашел. И какова природа наведенных им эффектов, – прохрипел дракон, сворачиваясь в клубок.

В голове роились сотни мыслей. Слишком много непонятного связано с находкой нага, и странности не ограничиваются парой озвученных вопросов. Вот только разобраться со всем этим здесь и сейчас он точно не сможет. Придется подождать, когда слуги доставят мархузову сферу к нему в Козьи горы.

Пока же… пока надо передать ощущения от контакта с артефактом остальным главам ковенов. Нагу банально повезло – пусть другие не полагаются на удачу, а сразу настраивают поисковые амулеты на нужные параметры. Ну а затем следует сесть и хорошенько подумать: куда его заведет эта и последующие находки. Потому как потом, Рошаг был совершенно в этом уверен, будет поздно…

* * *

Загородное поместье третьего секретаря главного городского смотрителя Семи Башен было построено в колониальном стиле, точнее, в том, что ныне принято было считать колониальным. Белый камень, толстые стены, широкие окна, прямоугольная крыша, у входа – колонны. Выглядело не особенно богато, но это только на взгляд Великого мага. Для простого смертного, полжизни проработавшего в скромной чиновничьей должности в столице Истинных магов, это была вопиющая роскошь. Неудивительно, что в конце концов хозяина дома поймали на взяточничестве и без лишней помпы повесили.

Ситуация насквозь житейская, очевидная для любого… Если только не задумываться о том, что таких продажных чинуш половина гражданской администрации Нолда, но казнили именно этого. Бримс долго боролся с соблазном приказать своим людям достать дело проворовавшегося слуги народа из архива, но осторожность победила. На самом деле ведь не важно, случайно поместье осталось без хозяев или нет, главное, что под ним находится!

Именно с такими мыслями Магистр Наказующих сначала распутывал паутину сторожевого заклятия на оставшемся бесхозным доме, затем открывал магическими отмычками калитку и, наконец, утихомиривал Хищные лианы в заброшенном саду. Сейчас был тот самый случай, когда причины не важны – важно следствие. Следствием же смерти чиновника стало появление глубоко под поместьем бункера льера Виттора.