На дереве, почти у самого корня, расположилась табличка с уже известной фразой. «Все дороги ведут туда, куда обязаны. Просто путник не всегда выбирает правильную», – говорило растение, указывая стрелкой в направлении тонкой земляной тропинки. Интересно, почему Наф-Наф, видевший её, не повёл своих друзей в указанном направлении? В случае со странной троицей все вопросы являются риторическими. Ничего, сейчас он встретит волка и задаст ему свой главный вопрос: какого хрена здесь происходит? И тот ответит. Он должен, ведь волк, как волшебник, исполняющий желания, помогает страждущим, потерянным в свете безумства этого мира.

Стрелка вела правильно, и Захаров пожалел тройку ногоедов, увидев его… Нет, это был не волк, как подсказывала память. Перед ним стояло существо, охарактеризовать которое можно только как чёрта, явившегося в традиционном виде: свиной пятак, копыта и хвост. Тело покрыто мелкой шерстью, поверх которой накинут чёрный фрак, с оторванным правым карманом, так и продолжающим свисать на паре ниток. Шея черта украшена белым галстуком-бабочкой, полностью покрытым маленькими красными черепами.

– Виссарион, – протянул руку чёрт.

– Василий… Тьфу, ты… Петя Захаров. А вы кто? Чёрт?

– Не совсем. Да и ты не совсем Петя, и даже совсем не Захаров. Хотя, здесь это не важно. Я администратор данного места. В принципе, больше ничем охарактеризовать себя не могу.

– Я умер?

– Молодец! А как ты понял? Не, ну серьезно? Большинство не может поверить в случившееся до последнего и постоянно канючат, чтобы я позвал им главного. А где его взять, если кроме меня здесь никого нет?

Виссарион почесал за ухом копытом правой ноги, при этом чуть не упав на землю. Он обхватил стоящее рядом дерево передними ногами и в такой позе продолжал вычёсывать из себя блох.

– А тут что, и блохи есть? – спросил Петя, наблюдая за действиями странного администратора. Казалось, что никто другой не может восседать над всем этим хаосом, и чёрт смотрелся в этом месте вполне естественно.

– Здрасьте, приехали… А они разве не умирают? Ну ты даёшь, ей Богу! А я уже посчитал тебя умным… Здесь есть клещи, гусеницы, дождевые черви… Я видел кузнечиков, а на той неделе ловил бабочек руками на соседней поляне! Так, что ещё? Динозавры, но они живут намного южнее и сюда забираются только по большой необходимости. О! Я здесь видел парочку единорогов, чем обрадовал нашедшую меня девочку! Она ушла вместе с ними, но я так и не понял куда. Прекрасный мир, не правда ли?

Виссарион затопал задними ногами на месте, радостно размахивая хвостом. Его редкие кошачьи усы шевелились в такт движениям довольной морды, отчего наблюдающему за ним Захарову стало немного не по себе.

Вопросы возвращались, а, значит, надо раскручивать администратора на ответы. Не зря же Пете удалось его найти?

– Послушайте, Виссарион…

Да-да, – перебил Захарова чёрт, остановившись и оставив поднятой левую ногу. – Извини, веселье накатило. Понимаешь, мне редко удаётся с кем-то здесь пообщаться.

– Вот! Я и хочу об этом спросить, – Захаров сделал шаг вперёд. – Почему вы редко общаетесь с людьми? Зачем вас ищут? И что это вообще за бред, про волка и исполнение желания? Это что, всё правда?

Чёрт округлил глаза и почесал пятачок.

– Ко мне давно никто не приходил, потому что это никому не надо. Они не хотят разобраться в происходящем, продолжая удивляться непривычному миру… тем не менее, плывут по течению дальше. Есть даже такие, кто считает происходящее нормой. Ты же пожелал найти истину и смог дойти ко мне. Твои глаза закровили, видя неправду, но что такое правда?

– Мы все умерли и сейчас находимся в аду? – для Захарова в данный момент только такая мысль казалась правдой. Странно, но страха он не испытывал, ощущая в душе лишь лёгкое волнение.

– И да, и нет – вот тебя вся правда. Вы – смертные – привыкли делить мир на чёрное и белое. Даже после смерти большинство из вас стремиться оказаться в одном из придуманных вами мест. А какие имена им придумали! Да, что там говорить? Меня очень смешит, что вы не можете остановиться на едином для них названии, называя каждый на свой лад. Я слышал столько вариаций на протяжении всей истории человечества! Вот, ты, например, знаешь, сколько слов вы придумали, чтобы описать такие места?

– Нет, – протянул Захаров, потупив взгляд. Почему-то казалось, что он снова оказался в школе и стоит перед доской, допрашиваемый учителем. Вот Яночка Степнова смотрит на него из-за своих толстенных очков и смеётся беззубым ртом. «Что, снова не выучил урок?» – спрашивает Рената Георгиевна, и он точно так же потупляет взгляд.

Виссарион постучал себя по копыту, хвостом поглаживая человека по голове.

– Не расстраивайся, – сказал он, убирая хвост за спину, – никто этого не знает. Даже я. И он тоже!

На последних словах Виссарион указал пальцем куда-то вверх, и человек автоматически посмотрел в том направлении. Конечно, никого там не было. Ни бородатого старца, ни горящего красавца в чёрном плаще – небо было прежним, местами тяжёлым, со срывающимся вниз градом, а местами ясным и ласковым, как родное небо. Если бы не цвет…

Виссарион загадочно улыбнулся, и в голове у Пети всплыло очередное незнакомое определение: «Мона Лиза». Обмотав хвост вокруг правого копыта, чёрт идёт к трону и занимает своё место.

– Можешь туда не смотреть – всё равно никого не увидишь, – администратор закидывает ногу за ногу и начинает насвистывать мелодию, кажущуюся Захарову очень знакомой. Какой-то фильм, видимый им при жизни, пытается прорваться в сознание, но так и не может пробиться через толстый слой забытья, возникший в голове. Тогда он показывает пальцем вниз, задавая, как ему показалось, логичный вопрос:

– Он там?

Виссарион, проследив за его пальцем, растёкся в широкой улыбке. Хвост делает над его головой нечто похожее на нимб, возвышающийся прямо над рогами. Картина поистине странная и вызывающая больше вопросов, нежели ответов, но он тоже показывает копытом вниз, говоря куда-то в сторону:

– Там тоже нет никого, кроме умерших кротов и червей. Те, о ком ты подумал, давно оставили эти места и отправились путешествовать. Десятки планет хранят следы их сандалий, но мало кто видел двух гигантов, идущих рука об руку и говорящих на вселенские темы.

– Они идут вместе? – казалось, что после этой фразы весь мир Захарова перевернулся с ног на голову. Память, решив восстановить пробелы в его понимании происходящего, услужливо нарисовала пару картинок. К сожалению, почти не проливших и капли понимания на услышанное от Виссариона.

Вспомнились рассказы бабушки, посещавшей церковь каждое воскресенье. В её словах, между адом и раем было что-то наподобие войны, и их хозяева очень сильно не любили друг друга. Тут же стало стыдно, что не слушал эту полоумную старушку, но ушедшего не вернуть…

– Ага, – кивнул Виссарион, – туда ему и дорога.

– Я это вслух сказал? – смущённый Петя снова опустил взгляд.

– Да не смотри ты туда – они там никогда и не жили. Хотя, в последнем утверждении я не уверен… Никто не знает, где они обитали, но точно не внизу и не наверху. Я часто представляю, как они в южной части играли динозаврами и убивали единорогов. Эх, бурная фантазия! Люди надеются увидеть здесь Бога, но его здесь нет.

Захаров заходил взад-вперёд. Множество вопросов родились в голове, но ни один из них человек не мог сформировать и произнести вслух. Слова летали, цепляясь за нёбо, создавая лёгкое мысленное и физическое щекотание. Наконец, самый простой из них остановился, прилипнув к языку, и Петя открыл рот, выпуская его на свободу:

– Если это правда, скажи мне, где я нахожусь?

– Понятно же и так! – Виссарион подошёл к дереву и съел с него какого-то жука. – Ты в параллельном мире. Есть мир живых, а есть мир мёртвых, в который тебе и посчастливилось попасть. Как говорите вы, люди – лучший из миров! Ведь здесь может быть практически всё что угодно.

Сказав это, чёрт обтёр рот рукавом и, присвистнув, направился к трону. Он уселся на него боком, свесив голову и ноги вниз. Хвост болтался из стороны в сторону, разгоняя мелких насекомых и редкие лежащие листья. Пете показалось, что Виссарион собрался спать, так как глаза администратор закрыл, а язык вывалился набок.

– Кто говорит у меня в голове? – фраза вылетела неожиданно, отчего Захаров дёрнулся, посмотрев назад. Там не было никого, так что только Виссарион был тем существом, которое услышало эти внезапные слова.

– Странный вопрос, – Виссарион улыбнулся, отчего пятачок разъехался по волосатому лицу. – Это всё ты, со старым опытом, полученным в прошлых воплощениях, постоянно галдящий что-то себе в обоих мирах. Человек, назвавший себя Петей Захаровым, всё это уже видел и бывал здесь. Да ты и со мной уже встречаешься седьмой раз! В моменты отключения здесь ты проявляешься там, живёшь, заводишь детей, и так до новой перезагрузки в этом мире. Кто-то называет это реинкарнацией!

– Виссарион, тогда я не понял одной вещи: какой из миров является основным?

– Что ты вкладываешь в свои слова? – администратор с любопытством смотрел на собеседника. Он даже сменил свою позу, пересев на троне так, как это и полагается. Голова чёрта повернулась в правую сторону, а уши приподнялись.

– Ну, где мы живём по-настоящему, там или здесь? – почему- то Захарова смущал заданный им вопрос и его глаза искали место, где можно спрятаться от чёрного взора администратора.

– А какая тебе разница, если ты можешь жить в обоих мирах? Правда, поочередно. Пожил там, нарожал детей, погулял в дорогих ресторанах и всё – милости просим! Теперь можешь ловить единорога, оседлать птеродактиля, забить вместе с древними мамонта… По-моему, вполне неплохо!

Захаров отошёл в сторону и встал под деревом. Сок капал прямо с веток на землю, оставаясь лежать синим пятном на земле. Жучки, похожие на маленьких носорогов, сновали по дереву вверх и вниз, пробуждая в памяти поедание одного из них местным администратором. Несколько дождевых капель ударили по листьям, и всю поляну через несколько секунд накрыло проливным ливнем.

Оглянувшись назад, Петя увидел Виссариона, достающего из-за трона обычный пляжный зонт. Банальность происходящего поражала, и Петя смотрел, как заворожённый, на творимое им действо. Чёрт вбил зонт в землю, посмотрел со стороны на проделанную работу и уселся на трон. Он задумчиво смотрел куда-то вдаль, временам цепляя хвостом опору зонта.

– Чего стоишь? – Виссарион перевёл взгляд на человека. – Прячься под крышу, пока от этой влаги волосы не выпали.

– А, что, и такое возможно? – Захаров пулей залетел под укрытие, поглаживая лысину.

– Да кто его знает, – Виссарион улыбнулся, показав белые зубы. – Но рисковать не надо. Видишь, у меня маленькая плешь на голове? Может, из-за дождя, а может, и нет. Но я, на всякий случай, теперь ставлю зонт.

Захаров смотрел, как администратор встал с трона и подошёл к падающим с края зонта каплям. Чёрт выставил вперёд морду и словил ртом несколько из них. Погоняв их по рту, он буднично сплюнул воду на землю, издав при этом звук, похожий на свинячий визг. Прекратился дождь также быстро, как и начался. Виссарион продолжал стоять у края зонта, позволив гостю рассматривать свою спину и то место, откуда рос хвост. Копыта мелко пританцовывали по земле, оставляя на ней небольшие углубления. Только сейчас Захаров заметил маленьких жучков, выползающих из земли и, почти мгновенно, исчезающих в поднимающейся пыли. Луж не было – вся влага ушла в почву, забирая с собой мелких насекомых.

Петя подошёл к администратору и не глядя ему в лицо, спросил:

– Но, как такое вообще возможно? Почему столько всего странного происходит здесь? Почему умершие не толпятся и не стоят друг у друга на голове от их количества? Виссарион, я действительно не понимаю, как такое может быть! Или не быть… Учитывая, что это параллельный мир.

– Тут бы я поспорил, – чёрт сузил глаза и махнул хвостом, выбивая очередной ураган из пыли. – Если этот мир параллельный твоему, то и твой параллельный этому. Это же логично!

Чёрт убрал зонт и достал из кармана яблоко. Петя был уверен, что ещё пару секунд назад в кармане фрака ничего крупного не лежало, но удивляться не стал. Он обошёл трон и убедился в своей мысли – зонта сзади не было, несмотря на то, что Виссарион поставил его сюда.

Пока Захаров рассматривал землю возле трона, выискивая скрытые дверцы, администратор продолжил:

– Ну, а по поводу твоего вопроса… Что тебе непонятно? Здесь просто нет времени. Вот и всё. Пространство тоже отсутствует. Всего лишь два этих условия дают шанс на существование этому миру.

Петя смотрел на Виссариона широко раскрытыми глазами. Мир без времени? Нереально! Вслух же, чтобы не показывать своего недоверия, он задал свой привычный вопрос, такой нужный, но такой глупый:

– Как такое возможно?

– Да что ты всё заладил «как-как»? Легко! Это в том мире нужно искать смысл в происходящем, здесь же ты должен забыть о подобных поисках. Как тебе объяснить? Время отсутствует в этом месте, потому что его здесь никогда не было. Понимаешь? Ни-ко-гда!

Чёрт снова уселся поперёк трона, и его хвост, крутящийся волчком, втянул в образовавшийся ураган пролетающую рядом муху. Петя наблюдал, как насекомое несколько раз перевернулось по воле чёрта и вылетело в ту же сторону, откуда прилетело. Ураган осел на землю, подняв слой пыли с населявшими её насекомыми. Виссарион не видел этого, но по выражению его морды можно было понять, что он остался доволен полученным результатом.

– Этого не может быть! – Петя вспомнил моменты учёбы из прошлой жизни, являющиеся, по его мнению, правильными и важными. – Время является одной из составляющих вселенной! Это координата всего сущего. Даже не знаю, что ещё добавить… Точнее не помню.

– Вот же заладил. На часы посмотри. Там время есть?

– У меня нет часов… – Захаров смотрел на свою руку, где красовались его детские часы. Те, которые он искал здесь в момент своего пробуждения. Но время на них стояло, перестав мигать двоеточием, отбивавшим секунды.

– Ну, теперь видишь? Время стоит и там, и здесь. Вы сами придумали его, но только в этом мире у вас нет возможности отсчитывать дни, так как Солнце и Луна здесь отсутствуют.

– Но двоеточие…

– И что? Там вы его заставили двигаться по воле алгоритма, загнанного в мозг любого электронного хронографа. Здесь программы не работают, потому что мир живёт по своим законам, оставаясь в первозданном виде. Вспомни, разве сто лет назад на часах мигало двоеточие? Вы заставили механизмы отбивать выдуманное вами время, а они подчинились вам, не имея возможности возразить. Можешь мне не верить, я за непослушание людей в соляные столбы не превращаю.

Петя пнул ногой камень. Весь мир и его обустройство, такие привычные и набившие оскомину, рушились на глазах. В принципе, он мало что помнил из прошлой жизни, но внутренне противился многим происходящим здесь вещам. Виссарион же, продолжал вилять хвостом, свесив голову с трона. Он отдыхал, а, возможно, просто делал вид, но глаза чёрта были закрыты. Длинный розовый язык свисал изо рта, и капля слюны повисла на нём, норовя сорваться туда, где маленькие жучки превратят её в высохший след на земле. Мужчина сделал несколько шагов в сторону, и жгучее желание покинуть данное место взбудоражило его. Получается, если он умрёт в этом мире, то родится в другом и сможет вернуться к обычной жизни. Да, он снова станет ребёнком, но это не страшно – он будет познавать свой мир, такой привычный и естественный! Смерть – вот его билет к привычной жизни! Да, как говорил Василий, она только начало…

– А что, это вариант, – подал голос чёрт, сохранив свою прежнюю позу. – Если бы люди не умирали в этом мире, я бы не смог их загнать в другой. То же самое можно сказать и про ту реальность – живи вы там вечно, здесь было бы пусто. Да, и как же тогда баланс между мирами?

– Баланс? – Петя остановился, подняв ногу для следующего шага. Это было что-то новое в разговоре. Он уже создал в своём воображении картину этого мира, так что теперь, после слов администратора, его лицо выражало озабоченность.

– Ну да, – не изменяя позы, сказал Виссарион. – Так уж заведено, что тот способ, которым ты примешь смерть здесь, заберёт тебя и из того мира. К примеру, заболеешь здесь страшной болезнью – будь готов умереть и там от хворей и прочих радостей. Если ты здесь свалишься с горы, то, бьюсь об заклад, в том мире ты вывалишься из окна, или ещё что похуже случится. Люди говорят: на роду написано. Ага, соглашусь с ними, но назову это балансом.

– Но почему… – начал Захаром, но его тут же перебил смех администратора.

– А вот это не ко мне. Спрашивай у тех ребят, что пошли рука об руку по вселенной – это их идея.

– А как же… – снова попробовал спросить Петя, но, похоже, администратор устал от его глупости и решил выложить на стол все истории и объяснения.

– Что тебя удивляет? Могу заверить, что здесь находятся посёлки не только висельников, но и других самоубийц. Мне знакомы, как минимум, двадцать три посёлка с братством, перерезающим себе вены. Мир подстраивается под жителей, создавая для них все условия. Встреченные тобой висельники остаются в своих домах, удерживаемые силой своей веры. И, да, ты правильно понял, здесь нет различия между языками – каждый поймёт каждого. Надеюсь, я ответил на все вопросы, не дающие тебе спать в мире постоянного полудня?

Захаров так и остался стоять с открытым ртом, завесив вопрос внутри гудящей от информации головы. Общий язык? Или добрые сотрудники морга после смерти в голову встраивают электронный переводчик? Как говорят голоса в голове: «проехали».

– А что, если…

– Слушай, ты мне уже надоел, – Виссарион поднялся и встал рядом с троном. – Честное слово! Если бы у меня была печень, ты бы уже забрался в неё с головой. Всякий раз, приходя ко мне поговорить, ты задаёшь одни и те же вопросы. Вот и сейчас думаешь о своих близких. Ну, я же прав? Ты помнишь свою первую жену из последней жизни? Она тоже уже здесь, хоть между вашими смертями разница в пять лет.

– Мою жену?

– Ну, не мою же! – чёрт смеялся, танцуя незнакомый Пете танец. – Конечно, Катю. Кого же ещё? Вы с ней вальсировали почти перед самой твоей смертью. И ты двигался вот так…

Чёрт несколько раз обернулся вокруг оси и упал на землю, подняв вверх клубы пыли. Захаров удивлённо наблюдал за этой картиной, не понимая, стоит ли ему бросаться на помощь упавшему администратору.

Невдалеке прошла женщина, вызвавшая странные чувства. Она смотрела вдаль, как будто что-то выискивала. В её лице просматривались знакомые черты, а глаза… Казалось, что ещё немного, и они встретятся с его взглядом. Петя поднял руку, но женщина исчезла так же, как и появилась мгновение назад – в воздухе мелькнуло растворяющееся платье.

– Катя? – Захаров смотрел на Виссариона, продолжая рукой указывать на исчезнувшую женщину.

– Она думает, что её зовут Настя. Так звали её лучшую подругу, так что это первое имя, которое она вспомнила. Теперь ты понял, почему вы не помните друг друга? Не хватало мне ещё новых семейных союзов на подконтрольной территории! Встретитесь, вспомните друг друга, снова влюбитесь – как вас выгонять потом в тот мир?

– Так я, всё же, не Петя? – человек опустил голову. Перед глазами стояла жена, провожающая его в дорогу, из которой он так и не вернулся живым. Память подставила эту картинку, ставя крест на всех вопросах, способных возникнуть в пытливой голове.

– Неужели, дошло? Я тебе об этом сразу при встрече сказал! Иди уже, путник. В этом мире дорога появляется под ногами идущего… а ты свою, как мне кажется, уже нашёл.

* * *