– А, ну да… Я видел пару десятков людей, стоящих и смотрящих в пустоту, а также троих пришедших в себя. Это если с тобой считать. Про судьбу других не спрашивай – не знаю. Да я и с тобой скоро расстанусь. Пока своё дело не сделаю, отдыхать долго нельзя. А место… Не знаю где мы, но это сильно отличается от дома. Я помню горы, реки, траву… Чёрт побери, я змей помню, но они не были такими! Может, что-то случилось и наш мир состыковался с параллельным, или нас всех захватили, всунули в мозг электроды и заставили мультики смотреть. Не знаю…

– Мультики? А что это такое? – Петя уставился на собеседника, почёсывая затылок.

– Не помнишь? Я тоже не помнил, но один из встреченных мною людей напомнил о них. Движущиеся рисованные картинки, чаще всего сделанные для детей, в моём привычном мире называли мультиками.

– Картинки для детей… – Петя задумался, и в сознании вспыхнули несколько кадров: кот, бегущий за мышью, какой-то странный парень на летающем ковре в сопровождении синего человека, волк и заяц на стройке… Да, вот что это такое! Одним незнакомым словом стало меньше.

– Вспомнил?

– Ага. А что с нашей памятью?

– Да хрен её знает, – сказал мужчина, подходя к краю куба. – Стёр кто-то, или нам всё, что было раньше, привиделось.

Он тоже сел на краю куба и посмотрел вниз. Змей уже рядом не было, так что можно было спускаться, но мужчина продолжал сидеть рядом с Захаровым. Воспользовавшись этим, тот спросил:

– А ты тоже слышишь голоса в голове?

– Есть такое дело, – ответил незнакомец, плюнув вниз – слюна всосалась в землю, не оставив и следа на поверхности.

Захаров посмотрел на своего соседа по вынужденному пристанищу и тоже плюнул вниз. Его слюна также пропала из виду за считанные секунды.

– Как это? – он продолжал смотреть в то место, где ещё недавно находилась порождённая его организмом влага.

– Я не знаю, – ответил собеседник. – Почва здесь такая, или в ней живёт кто-то, но влага исчезает при малейшем касании поверхности. Странный мир со странными существами. Да и люди здесь есть странные, поэтому опасайся знакомиться с каждым встречным. Знаешь, я бы и тебя не спасал, да змей с детства не люблю. По крайней мере, мне так кажется…

Петя смотрел вниз, думая над сказанным собеседником. Странные люди? «Мужик, ты катишь огромную каменную голову и говоришь о странных людях? Да я готов поспорить, что дело, о котором ты упомянул, заключается именно в катании этой чёртовой головы! Из-за неё мы с трудом успели спастись от змей», – Петя снова плюнул вниз и встал на ноги.

– Камни ломать пробовал? – спросил он у незнакомца. Странно, но сейчас ему захотелось узнать ответ на этот вопрос.

– Бесполезное дело, – последовал ожидаемый ответ. – Поначалу хотел с ними разобраться, потом понял, что всё это без толку. Здесь нельзя верить увиденному. Здесь нельзя верить услышанному. Здесь нельзя ничего, даже умереть…

Петя повернулся и посмотрел в сторону собеседника. Шутит?

– Извини, как это – нельзя умереть?

– Да вот так! Съест тебя змей, а ты через время снова будешь стоять и тупо пялиться в небо, пока снова не проснёшься и не пойдёшь делать что-то новое. Поверь мне, я такое уже видел.

Незнакомец загадочно улыбнулся и прошёлся по кубу. Он что-то высматривал внизу, возможно, вероятных хищников, затем, снова вернувшись к Пете, сел рядом. Мужчина достал из кармана коробок спичек и посмотрел на своего случайного знакомого.

– Закурим?

– Давай, – Петя придвинулся и протянул руку к незнакомцу.

– Не, у меня только спички, – ответил тот, разведя в сторону руками. – Я надеялся, что у тебя есть сигареты, а то свои я выкурил ещё… Дай Бог памяти, сколько времени прошло… Думаю, два месяца назад.

– Сколько? – открыл рот Захаров, вспоминая, что так и не дождался ответа на свой первый вопрос. – Два месяца? Скажи всё-таки, сколько ты уже здесь?

– Понимаешь, – незнакомец почесал кончик носа, – здесь нет привычной смены дня и ночи. Да что там говорить! Здесь вообще нет ночи! Этот постоянный свет не даёт покоя, и чтобы поспать, я ищу пещеры или тёмные заросли растений. Это опасно, но по-другому никак. Так что дни я считаю по своим снам. Вот и получается, что спал я около ста раз… Сто дней, если такой способ подсчёта тебя устроит. Часов я здесь не видел ни разу, постоянно проверяя руки застывших людей. Времени здесь нет… прими как факт – и не парься.

Петя снова посмотрел на своё запястье и погладил воображаемые часы. Да, придётся привыкать здесь жить, так как проснуться не удастся. В этом он убедился ещё в тот момент, когда залазил на их убежище – место от удара на ноге болело, а он так и не проснулся.

– Опять кость чешется, – проговорил незнакомец и посмотрел на Захарова. – На вот, подержи.

Он протянул Пете свою руку, которую секунду назад оторвал лёгким движением. Теперь его правая рука лежала на коленях у Захарова, в то время как левой он чесал плечевой сустав. Петина челюсть отвисла так, что он побоялся заработать вывих. Подержав рот в таком положении какое-то время, он закрыл его, придавив снизу большим пальцем.

– Как ты это сделал?

– Да на прошлой стоянке залез мне в руку муравей, а они здесь такие мелкие! Это не те, что живут внутри горных пещер. Те вообще гиганты, так что, прежде чем завалиться там спать, убедись сначала, что твоя пещера не является чьим-то домом. Так вот, эта падла укусила меня прямо за сустав. Теперь он чешется, а мне голову катить надо.

– Это протез? – Петя задал новый мучивший его вопрос.

– Нет. Рука отпала, когда голову пытался перенести через реку. Потерять боялся, вот и задумал перетянуть на плече. Видать, нельзя так делать… Не по правилам…

– Хорошо, сделаю вид, что понял. А что это за голова?

– Да я откуда знаю? Дал мне её мужик один… На, говорит, кати, пока не докатишь. А куда катить – не сказал.

Незнакомец забрал свою руку и лёгким движением, сопровождаемым тихим щелчком, поставил её на место. Встав, он спрыгнул вниз и сдвинул свою неподъёмную ношу, со скрежетом проехавшую по стенке куба. Было видно, что катить голову тяжело, но человек не останавливался, постепенно скрывшись из виду полностью.

Захаров продолжил сидеть на кубе, всматриваясь вдаль.

«Может, ему нельзя было реку переходить? Тогда бы и рука целая осталась», – медленно обдумывая мысль, проговорил он в своей голове.

«Возможно. Но, на всякий случай, в воду не суйся. Договорились?»

Молча кивнув, Петя прилёг на камень и уставился в небо. Сиреневое… Почему-то это казалось странным, но он никак не мог вспомнить, каким именно оно должно быть. Воспоминание пришло вместе с мыслями о школе: голубое. Небо должно быть голубым. Учительница в очках с толстыми линзами водила указкой по огромному полотну, указывая на точки, объединённые линиями. «Созвездия», – говорила она, при этом называя точки странными именами, похожими на животных. Наверное, всё снова перепуталось в голове, вот и смешались Большие Медведи и звёзды. Но зато он теперь не сомневался – небо точно должно быть голубым. Сиреневое – не его небо. О таком учительница в школе не говорила…

* * *

Захаров открыл глаза и потянулся. Странный сон о нормальном мире (каким Петя его себе представлял), стоял перед глазами, заставляя мозг сопротивляться увиденному. Сиреневое небо снова здесь. То же самое, что висело над ним в момент засыпания. Ночи не было, темнее не становилось – бесконечный день в непонятном мире. Во сне всё было по-другому: над головой было голубое полотно, в реке плескалась рыба, а дети носились по странной территории, полностью наполненной железными игрушками. Во сне он знал, что это место называется «детской площадкой», но название было настолько примитивным и логичным, что верить в него не хотелось. Во сне хотелось оставаться… С куба хотелось бежать на край света. Хотя, если верить человеку со странной каменной головой, здесь везде всё не так… Во сне дети рвали яблоки, пахнущие на добрый десяток метров, здесь же примитивный фрукт грозил стать последним, что он отправит в свой рот. Кстати, неплохо было бы перекусить.

Захаров встал в полный рост и в очередной раз осмотрелся вокруг. С яблоками вопрос решён – один их вид заставлял отплёвываться на все стороны. Рядом была река и, если верить сну, там могла быть рыба. Но вода пугала своим цветом, а память отказывалась подставлять картинки с плававшей в красной воде живностью. Значит, придётся поискать что-то другое.

«Иди в горы. Там лес, кусты – может, что-то попадётся».

«Я тебя уже с деревом послушал. Хватит».

«Зато каков урок! Теперь-то ты не полезешь в незнакомое место и не будешь срывать незнакомые фрукты, не осмотрев их со всех сторон несколько раз»

«Класс! И что мне тогда есть? Бегающих змей, способных обглодать меня до костей?»

«Тогда сам думай. Проехали».

«Вот именно! Буду сам решать. Тем более что пользы от тебя нет никакой».

Голос в голове затих, оставив Захарова наедине с собой. Он осмотрелся по сторонам и удивлённо вгляделся вдаль: там что-то сильно горело. Дым поднимался откуда-то из-за гор и имел синий цвет, вызвав очередной приступ удивления. Что-что, а дым он почему-то помнил. Нормальный дым должен быть белым, а этот… Сзади раздался крик. Оглянувшись, Петя увидел убегавших на вновь отросших ногах змей. Они кричали, временами посматривая назад и вверх. Не нужно иметь много ума, чтобы понять причину их испуга – дым надвигался на долину, заставляя страшных убийц уноситься, поджав хвост.

«Я бы тебе советовал убираться отсюда».

«И я».

«Поддержу своих коллег».

«Что? – закричал мысленно Захаров. – Вас уже трое? Вы что, плодитесь там?»

«Нас тут больше».

«Меньше думай – быстрее уноси ноги».

«Отправишься на перезагрузку».

«Куда?» – Петя приоткрыл рот от нового термина, всё ещё продолжая стоять на месте.

«Проехали. А теперь – беги».

«Чёрт с вами», – Захаров прыгнул вниз с куба, больно ударившись ногами при приземлении. Застонав от боли, он поднялся на ноги и медленно побежал. С высоты куб не казался настолько высоким, и даже вчера, когда они залезали на него, Петя посчитал его не на много выше собственного роста, но сейчас…. Он оглянулся назад и замер на месте – высота куба была выше его в три, а то и в четыре раза. Но они бы не залезли на такую высоту, даже подставив под ноги каменную голову! А сейчас он должен был разбиться, но выжил… Незнакомец был прав – тут ничему нельзя верить! Петя снова медленно бежал, подволакивая ногу, уносясь от непонятного дыма. Он двигался по странной дороге из сиреневого кирпича. Складывалось впечатление, что создатель этого мира любит подобные тона. Пробежав около трёхсот метров, человек остановился и посмотрел назад. Первая мысль была о том, что подобной дороги он не видел ни в первый, ни во второй раз, наблюдая округу с вершины куба. Ну и ладно. В этом мире: «дорога появляется под ногами идущего».

«Кто сказал?»

«Я, – проговорил Петя, всматриваясь в опустившийся на землю дым. – А что?»

«Фраза знакомая. Проехали».

«Ну, проехали, так проехали», – человек смотрел на осыпающиеся с дерева плоды и листья. Дым, чем бы он ни являлся на самом деле, заставлял их сохнуть, а деревья, камни и кости – покрываться мелкими синими наростами. Захаров был готов поклясться, что несколько раз в дыму проявились лица неизвестных ему людей и существ. Они были большеротыми, с несколькими десятками глаз, размахивающими огромными когтистыми лапами. Всё бы ничего, но те места, где проносились эти лапы, моментально вспыхивала земля, загораясь синим пламенем.

– Да, ну вас на фиг! – закричал человек, снова побежав по кирпичной дороге. – Что не так в этом мире? Какого хрена здесь происходит?

Ответом была тишина и скромная мысль, пролетевшая в голове за доли секунды: «может, дорога из сиреневого кирпича как-то связана с синим дымом, ведь появились они вместе?».

«Что?» – только и успел спросить себя Петя.

«Проехали, – раздалось в ответ. – Ты его не слушай, он из нас самый младший».

Пробежав пару минут, он почувствовал адскую боль в ноге. Согнувшись пополам, Петя отдышался и оглянулся назад, боясь встретиться взглядом с непонятными существами, выплывавшим из дыма. Но сзади было пусто. Совсем. Нет, осталась трава, остался песок, река была на своём месте – всё это оставалось неизменным. Отсутствовали куб, деревья и горы. Захаров стоял посреди равнины, опираясь на здоровую ногу, смотря на точно такую же равнину, с таким же человеком посреди сиреневой дороги. Он зажмурился до боли и снова открыл глаза. Человек исчез, но равнина оставалась на своём месте.

Хромая, Петя сделал несколько шагов назад, ожидая увидеть прежний ландшафт. Без толку.

– Да что здесь происходит? – кричал он в пустоту, направив свой взор на то место, где ещё недавно находился куб. – Дым съел змей? Эй! Кто там у меня в голове? Куда всё делось?

«Глобальная перезагрузка».

«Что за перезагрузка?», – он говорил мысленно, чувствуя дрожь в голосе.

«Узнаешь. Иди».

– Нет! Я буду сидеть здесь, пока хоть кто-то мне не объяснит, что здесь происходит!

«О! Поверь мне, если ты пойдёшь по этой дороге, то не пройдёт и одного дня, как он тебе всё расскажет»

«Он умный, он всё знает», – вторил незнакомый голос в голове. Четвёртый? Или уже пятый?

А сколько из них промолчало? Что делать? Идти? Нога болит так, что вставать не хочется. Ползти? Да ну на фиг! Тогда, всё же, идти… А если перелом? Зато там ответ. Идти! Идти…

* * *

Небо затянуло тучами. Да это и хорошо, так как от солнца у него начинала болеть голова. Стоп, или это от туч? Какая разница, голова есть и хорошо, главное, что сейчас не болит!

Стоп ещё раз! О каком солнце идёт речь? О его родном, согревавшем его в воспоминаниях? Наверное, да. Интересно, солнца здесь нет, но тучи что-то прикрыли, сделав погоду пасмурной. Воздух приобрёл синеватый оттенок, заставляя часто моргать от нереальности происходящего. Под ногами до сих пор была дорога из кирпича, местами выщербленного, а впереди была пустота, такая же, как и сзади… В памяти всплыло новое определение. «Степь», – Петя попробовал слово на вкус. Покрутив его в голове, человек не достиг ответа и возникновения каких-либо ассоциаций. Ну, тогда пусть будет степь.

Несколько капель красного цвета упали на землю, моментально впитавшись в почву. Хоть с этим всё в порядке – влага продолжает бесследно исчезать даже на кирпиче. Красный дождь… Вполне логично, учитывая цвет воды в реке и природный круговорот.

«Извини, что учитывая?»

«Отстань», – вздохнув, Петя подтянул за собой распухшую ногу. Голливуд бы такого не снял… О, кстати, похоже на то, что Голливуд действительно снимает фильмы только про динозавров, раз в голову пришла такая мысль. Эх, вспомнить бы ещё его имя! Похоже, они были очень дружны… Вот только почему он так подумал, Петя не знал. Где же ты сейчас, возможный друг одинокого путника?

Мысли о старых друзьях, лиц которых он не помнил, ушли на задний план. Да и как могло быть иначе, если впереди появлялось то, чего здесь просто не могло быть. Даже не так. Здесь могло быть всё что угодно, но мозг отказывался верить в происходящее.

Петя встал посреди дороги и снова посмотрел назад. Степь, будь она неладна. А впереди… Да, там появились дома. Дома! Мужчина с недоверием смотрел на сворачивающую вправо дорогу, утыкающуюся в небольшой посёлок. Удивительного в этом ничего не было, ведь рассказал же случайный спаситель о встречаемых им людях, но Захаров был готов поклясться, что ещё десять шагов назад дорога шла прямо и ни к каким домам не сворачивала. Он отступил назад на пару шагов, стараясь не моргать и не выпускать из виду маленькое поселение. Ещё шаг, затем ещё. Всё! Дорога снова идёт ровно, а домов и след простыл!

Похромав пять шагов вперёд, человек снова увидел посёлок. Ну, раз внутри голоса обещали ответы, почему бы не пойти по дорожке? Ко всему прочему появилось чувство, что с обеих сторон его пути находится обрыв, заполненный виденным ранее дымом.

Захаров присел на дорогу и аккуратно встал на четвереньки. Ему так и не удалось понять, есть обрыв или всё это ему только кажется, но в наличии дыма он не сомневался.

Встав на ноги, путник снова посмотрел назад. Может, ну его, этот посёлок? Сзади спасительный куб, змеи и речка, пропавшая из виду три шага назад.

– Люди! Что не так с этим… – он уже собрался задать свой коронный вопрос, но остановился. Люди… Где они? Пока что ему встретился только один человек, и тот был весьма странным. Ещё были десятки черепов, обглоданных змеями, а также… А, собственно, всё! Этот мир явно непустой, но где его жители? Где дети, вечно смеющиеся и носящиеся в своих бесконечных играх? Где все?

Ладно. Хорошо. Уговорили. Придётся идти к посёлку и во всём разбираться самому. Хорошо, что при каждом шаге дома становились ближе, как будто их кто-то подтягивал за верёвочку к идущему навстречу человеку. Вот он уже смог разглядеть их схожесть, причём полнейшую. Все дома стояли с двух сторон от дорожки, разделённые ею чётко поровну. Синие крыши, голубые стены, стёкла переливаются сиреневым отливом. Возле каждого дома низкий дощатый забор, едва достающий до колена человека, а также зелёная трава, усыпавшая всю территорию между стенами и забором. Возле каждой входной двери была лавочка. Причём у нескольких домов они были присыпаны толстым слоем пыли, указывая на то, что пустовали продолжительное время.

Собственно, бегло осмотрев посёлок, особых отличий между дворами и домами Петя не нашёл, так что решил идти к ближайшему из двенадцати насчитанных.

Под ногами оказалась на удивление жёсткая трава, практически несгибаемая под тяжестью веса человеческого тела. Появлялось чувство, что ноги парят над землёй, так ни разу её и не коснувшись. Проведя рукой по запыленной лавочке, Петя отряхнул вымазанные пальцы. Частично пыль осыпалась на обувь, и только сейчас Захаров заметил, что его ноги облачены в синие, заострённые к носкам туфли. Разве в таких он стоял возле берега реки? Или в них он залазил на куб, помогая взобраться наверх босоногому спасителю? Показалось, что память начинает отбрасывать недавние события, отправляя их на свалку таких важных и нужных воспоминаний.

Ладно, если в доме есть возможность отдохнуть, то он обязательно постарается перебрать в голове все пережитые за сегодня события. Ожидаемо, дверь заскрипела пронзительным визгом несмазанных петель. Она поддавалась с трудом и когда была открыта на ширину, достаточную для прохода внутрь боком, Захаров попробовал протиснуться в дом.

«Уверен?»

«А что?» – он остановился, поставив внутрь дома правую ногу.

«Не зная броду – не лезь в воду!»

«Так я в воду и не лезу», – ответил Петя и протиснулся в дом.

«Как знаешь. Проехали».

Внутри было темно. Маленькое помещение освещалось только светом, проникшим через открытую дверь. Человек стоял в нём, окружённый со всех сторон пустотой, раздумывая над тем, что при полном отсутствии света он никогда не нашёл бы дверь, расположенную на противоположной от входа стене. Почему? Потому что она была нарисована серой краской, и как Петя не старался, его рука не могла уцепиться за массивную ручку, изображённую красным цветом. Он провёл ладонью по двери, ощущая неровности стенки, но структуру неизвестного дерева не почувствовал.

Потайной ход? Окно? Труба на крыше? Должен же быть способ, которым неизвестные жители посёлка попадали внутрь своих домов! Петя присел перед дверью и постучал костяшками пальцев по полу. Нет, никаких ходов там не было, но рядом с тем местом, где он сидел, лежала маленькая палочка, напоминающая по форме ключ.

– Дети, не суйте палки в замки! Папа снова будет ругаться, если не сможет открыть кладовку.