9 апреля жители замка были арестованы и отправлены в Брессюир, всего было арестовано пять человек: супруги Лескюр, супруги Дониссан и Мариньи. Стоит отметить, что заключенных разместили в частном доме одного из муниципальных офицеров, бакалейщика Алейна, в 50 метрах к северу от церкви Нотердам. Им предоставили две маленькие комнаты с горничной и слугой, где они и прожили до 2 мая.

В это время Анри де Лярошжаклен произносит свою бессмертную речь.

– Мои друзья, если бы мой отец был здесь, то вы наверняка обратились бы к нему, и он несомненно вызвал бы у вас больше доверия. Но я уже не ребенок и надеюсь вам это доказать. Я достоин того, что бы стать вашей главой, вести вас в бой. Если я впереди – следуйте за мной, если я отступаю – убейте меня, если я умираю – мстите за меня!

Анри де Лярошжаклен

И 13 апреля с отрядом вооруженным в основном палками и косами, на 2000 человек всего 200 ружей, захватывает Обье. С бою взято две кулеврины, 1200 армейских ружей и несколько бочонков с порохом. За Обье следует Шатильон и Тиффонс. 30 апреля, Великая Королевская и Католическая Армия берет Шоле, на другой день взят Шалоне. Ряды повстанцев растут и уже объединенные силы вандейцев числом 25 000 человек идут на штурм Брессюира. Революционное командование решает сдать город и эвакуируется под мощные городские стены Туара. 2 мая роялисты вошли в город. Дониссаны, Лескюры и Мариньи оказались на свободе, они возвращаются в замок Клиссон. На пол – дороги их догоняет Анри во главе отряда кавалеристов и сопровождает до Клиссона.

Как старому морскому офицеру артиллеристу, Мариньи единодушно было предложено занять пост командира всей артиллерии Королевской и Католической Армии. На данный момент, у вандейцев имелось 11 пушек разного калибра взятых в бою у республиканцев! Мариньи осмотрел каждую пушку, поговорил с каждым человеком, что был к ним приставлен. Задача казалась неподъемной, но Гаспар принялся за дело, в первую очередь учить будущих канониров. Он знает, какую громадную роль может сыграть поддержка артиллерии в бою, как огонь артиллерии может преломить ход битвы и принести победу! Он будет лично отбирать и учить людей, что захотели стать канонирами, и стараться во время каждой новой битвы захватить максимум орудий у противника.

одна из пушек вандейцев

Первое боевое крещение новая артиллерия принимает уже 5 мая, во время атаки на Туар. За пару дней фактически ничего сделать невозможно, но все же, артиллерия Мариньи и Дониссан атакуют с юга, у «нового моста». Силы республиканцев были сосредоточены на четырех мостах через реку Туаэ. Поэтому роялисты разделили свои силы так же на четыре колонны. В своих книгах я уже неоднократно описывал взятие Туара и подвиг Лескюра и Лярошжаклена на мосту де Врине, поэтому я пропускаю здесь этот эпизод. Город был взят, и в руки вандейцев попало в качестве трофея еще несколько пушек.

После победы под Туаром, Мариньи удаляется в город Мортань, где организовывает, что то, вроде краткосрочных артиллерийских курсов. Он занят экипировкой, обучением будущих артиллеристов. На окраине города он основывает пороховой завод. Там же, в Мортани, будет и его штаб-квартира, и вскоре артиллерия Королевской и Католической Армии будет насчитывать уже 200 пушек! Так как все пушки, отбитые разными отрядами вандейцев у республиканцев, будут отсылаться к Мариньи. У своих людей, Мариньи пользуется громадной популярностью и любовью.

Мариньи на молитве

13 мая, Мариньи принимает участие в взятии Ла Шатеньере. Гарнизон города состоял из 3000 республиканцев, вандейцев же было 8000. После двухчасового боя, синие отступили в Фонтене. Победителям досталась вся артиллерия противника и множество ружей и боеприпасов.

16 мая, Королевская и Католическая Армия подошла к Фонтене-ле-Конт. Город был хорошо укреплен, гарнизон под командованием генерала Шальбо составлял 7000 человек и был готов к обороне. Хотя и Кателино был против, вандейцы пошли в атаку. В центре шла артиллерия под командованием Мариньи, и кавалерия Донисана, а так же Руранд и Сапино, по флангам, справа д’Эльбе, Стофле и Кателино, слева, Лескюр и Лярошжаклен.

В то время, как республиканская пехота сдерживала атаку вандейцев, республиканская кавалерия под командой Шальбо обошла атакующих и напала на них с тыла. К тому же к республиканцам подошло подкрепление из Люсона, 3000 человек под командой генерала Сандоза. Вандейцы не выдержали и побежали. Лескюр и Лярошжаклен сдерживают натиск Шальбо и прикрывают отступление. Это был сокрушительный разгром. Была потеряна почти вся артиллерия, около 30 пушек, среди них и знаменитая «Мария-Жанна», было убито 500 человек (по другим данным 700), взято в плен 80 (по другим источникам 200), ранен Морис д’Эльбе.

Но вандейцы взяли реванш! К ним прибыло подкрепление Боншампа, да к тому же бойцы вернулись из «отпусков» и вот уже 23 мая 30 000 человек собраны у Шатильон-сюр-Севре. 25 мая, 35 000 остановились у Писот, в трех километрах от Фонтене. Их ожидали 10 000 (14 000) республиканцев с 40 пушками. (И тут я сразу отмечу расхождение численности вандейцев в разных источниках, к примеру, у барона де Ля Туш их было 25 000, у Кирилла Ферре 35 000.)

Перед атакой все вандейцы встали на молитву.

– Вуаля, вот и республиканцы, – вскричал Мариньи указывая на синих. Мои друзья, нужно вернуть наши пушки и отбить «Марию-Жанну». Вперед, да здравствует Король!

Республиканская батарея открыла огонь, но из вандейцев никто даже не ранен.

– Дети мои, синие не умеют стрелять! Вы это прекрасно видели, и так вперед! Да здравствует Король! Закричал Лескюр и повел в атаку своих людей, он командовал левым крылом атакующих.

– Не оставим нашего генерала! С этим криком Жан Мартин побежал за Лескюром.

– Да здравствует Король! Людская лавина двинулась вперед. В центре Боншамп, слева Лескюр, Стофле, Кателино, справа Лярошжаклен. Бой был окончен меньше чем за час (многие историки пишут о полу-часе). Республиканцы позорно бежали. Кавалерия Шальбо было пыталась контратаковать, но была разбита Боншампом.

Город взят, вандейцы торжественно входят в Фонтене! Артиллерия возвращена обратно, к тому же взято 5000 винтовок, «Мария-Жанна» перехвачена по дороге на Ниор кавалерией Лескюра. 3250 человек сдались в плен.

Лескюр открывает двери тюрем, где содержались пленные роялисты. Вандейцы славят Бога в церквях, звучит победное «Te Deum». На улицах раздаются крики, «да здравствует Король»! Порублена на куски и сожжена гильотина на городской площади. Пленные республиканцы, после принятия присяги не воевать больше против Королевской и Католической Армии, были обриты и отпущены на свободу.

вандейцы в церкви

Итак, взятие или можно сказать освобождение Фонтене, отдало под власть роялистов территорию семи дистриктов с населением больше чем 200 000 человек, которые нуждались в управлении. И поэтому, 26 мая в Фонтене был создан «большой административный совет по управлению территориями, освобожденными во имя Людовика XVII». Куда кстати вошел и Мариньи. Первым актом этого совета, было публикация знаменитого манифеста, адресованного всем французам от имени военачальников Королевской и Католической Армии, датируемого 27 маем 1793 года.

Вот он полностью.

Адресовано всем французам, от военачальников

Королевской и Католической Армии, во имя Его Величества

Наихристианнейшего Короля Франции и Наварры ЛюдовикаXVII.

Небеса зовут нас, на самые святые и праведные дела. Святой знак креста Иисуса Христа и Королевский Стяг преодолевают повсеместно кровавые знамена анархии. Те, кого ведет сердце и разум, обитатели городов и хижин, что дали нам сладкое имя отцов и освободителей, мы считаем своим долгом сейчас провозгласить наши высокие цели и планы, указать цель наших совместных усилий.

Мы услышали желание Франции, которое есть и наше желание; это повсеместное восстановление и сохранение навсегда нашей святой апостольской и римской католической веры. А для сего нужен Король, который был бы нам отцом и защитником, здесь и повсюду. И при этом нас называют «кровавыми разбойниками»! Нас, что верны своим религиозным и гуманистическим принципам, воздающим добром за зло, и не проливающих кровь виновных в смерти наших братьев, отцов и друзей! А каково поведение тех, кто называет себя «патриотами», сравните его с нашим! Они убивают своих заключенных во имя закона, а мы освобождаем своих пленных во имя религии и человеколюбия!

В Брессюире они терзали на клочья людей, что были взяты в плен сложившими оружие, в то время, как мы, видим в противниках братьев, даже если они взяты в плен с оружием в руках! В то время как республиканцы сжигали и грабили наши дома, мы сохраняли в неприкосновенности их жизни и их имущество. И если, не смотря на все наши усилия, нам пришлось причинить ущерб и повредить часть строений в тех городах, что были нами освобождены, во имя нашего Короля. Его Величества, Наихристианнейшего Людовика XVII, то мы горько плакали по этому поводу и старались возместить ущерб, что был причинен нами. И это не какое-то формальное обязательство, а наша прямая обязанность, взяв в руки оружие, не взирая, на опасности для жизни, для нас ценна жизнь и имущество каждого француза. И пусть вся Франция убедиться в абсурдности лжи наших врагов!