Очень странный сон посети тогда парня в этот момент бессознательности. Николай видел, как на яви, будто мальчонка впиваясь беленькими зубками в брюхо, пожирает заживо зверя. Следующим было видение, где этот же парень, черными как смола глазами без белков, проводит вскрытие молодой девушки, негромко хихикая. Таких изображений было больше десятка, на всех губки мальчика

были растянуты в хищной улыбке.

– Дяденька… – Донеслось издалека. Голос был позитивный, едва не счастливый. – Дядя, вставай, вы тяжелый, я не донесу… – Голос, будто мед лился в сознание из бочонка. Теперь он был жалобным, обессиленным.

Глаза раскрылись медленно, с нежеланием. Мир нисколько не изменился. Снова бесшумный, опять, будто не живой…

– Как… Как ты его прогнал? – Спросил Савойлев Н.В. едва управляясь с языком, постарался подняться. Это удалось лишь с третьего раза.

– Назвал нужное имя. – С такой же улыбкой протянул парень.

Сознание негромким возгласов пронзила паника. Улыбка… Улыбка знакомая… Такая же была и во снах. Невинная и одновременно хищная, безжалостная, как и сам мир. Николай постарался собраться с мыслями, единственное что удалось, это обнаружить связь между мальчиком и миром вокруг. Они будто были близнецами, будто мальчик дитя мира, или сам мир… Мозг не соображал, Савойлев Н.В. вздохнул глубоко, отчищая разум.

– Чье имя? – С нотками явного волнения спросил парень.

– Как чье? Божье. Того бога перед кем ответственная эта тварь. – С удивлением проговорил парнишка.

– а откуда… – Николай не успел договорить. Сигнал сообщения опять разорвал своим трезвоном относительно терпимую обстановку. Мальченка будто не замечая этого звука терпеливо смотрел на парня.

«Он враг. Он твоя смерть! Как мир…» Гласило сообщение на экране. Только теперь мальчик посмотрел на руку парня. Увидев на руке у него экран от телефона он громко взвопил:

– Выбрось, выбрось это! Убери скорее! – Громко кричал мальчик попятившись назад.

– Почему? Почему я должен выбросить? – Требовательно спросил Николай.

– Это зло. Оно врет, оно всегда врет… – Взвопил снова жалобным голоском мальчик.

Николай сделал вид что выкинул. Положив на самом деле экранчик в карман улыбнулся.

– Все, выкинул.

– Правильно. – Проговорил парень напугано. – Идем, скоро будет беда, нужно спрятаться.

Парень ничего не успел ответить. Мальчик уже бежал по тропинке да с такой скоростью что Николай едва поспевал за ловкими ножками ребенка. Лес был бесшумным. Только негромкий ветерок иногда шуршал ветвями. Парень все бежал и бежал, а после свернул и направился в чащу.

– Я не смогу пройти…

Проговорил рассеяно Николай.

– Почему? – Изумленно спросил мальчик обернувшись.

– Меня не пускает стена. Она… Она не видимая… Но пройти её не могу.

Мальчик весело улыбнулся.

– Значит ты еще живой. Мертвецы спокойно проходят, а живые должны знать места, где эта стенка обрывается. Это такое место, иди за мной.

Николай неуверенно двинулся в чащу. Стенка не встретила его. Заросли сразу сомкнулись над головой парня. Мальченка без особых усилий проскальзывал между деревьями, иногда напевая себе под нос песенку. Николай же поднял сучек размером с руку. Опасливо поглядывая на Мальченку, но все же двигался вслед за ним. Странное ощущение пошло по ноге. Парень с трудом понял, что это вибрация. В первый раз сообщение пришло в беззвучном режиме. Стараясь сделать это как можно более скрытно парень достал экранчик. Сообщение светилось уже открытым. «Этот мальчик создатель кошмара. Утро жизнь, ночь смерть. Он тебя ведет в дом, когда начинается расцвет. Он прячется от жизни» прочитал Николай. Строки сами услужливо опускались, отрывали новые слова, пока все сообщение не было прочитанным. С большей опаской он посмотрел на мальчика.

– а куда мы идем? – Спросил он недоверчиво. Его глазам уже открылся небольшой домик. Мальчик смело двигался к нему.

– в безопасное место. Скоро смерть вступит в свою власть. – Протараторил Мальченка уже у двери в домик.

Через пару мгновений Савойлев Н.В. сидел за столом. Несколько свечей освещали кухню. Мальчик с небольшой улыбкой подготавливал все для чая. Николай прокручивал в голове то, что ему известно…

Я в странном мире. Это не сон, или сон. Как мне подсказало сообщение. Здесь сложно выжить, еще сложней погибнуть. Я не знаю есть ли вообще здесь день. На письме рядом с солнцем было «ж» а с луной «с». «Ж» – это скорей всего жизнь. «С» – смерть… Наверно сообщение было правдивым. Днем я буду жить, ночью могу умереть. А вдруг утром я вернусь домой. Но почему тогда мальчик увел сюда. И как он сюда попал… А сколько до расцвета?

– Как тебя зовут? – Спросил он после раздумий.

– Ваня. Конец Ваня. – Проговорил тот, хихикнул.

– Конец?

– Ага, фамилия такая.

Фамилия? Возможно и так, но слишком много с

овпадений… Конец… Плохой знак.

– Ты-то как сюда попал? – Прокручивая в голове информацию, поинтересовался Савойлев Н.В.

Ваня махнул рукой вздохнув. В этот момент его лицо было больше похоже на уставшие лики многолетних дедов, чем на ребенка. – Я на улице гулял, а тут дедушка подошел, и так по-доброму: «Хочешь морожено?». Я сказал, что хочу. Не подумайте, что я такой глупый. Это был ясный день, мы были в центре города. Народу много,

так что я был в безопасности.

– И что? Купил?

– Конечно. – Кивнул снова мальчик. – Самое дорогое, а на вкус противное. И попросил одолжение, отнести пару писем нескольким людям, он не успевает, а мне заплатит… Письма отнес, и через пару минут снова дедушка, конверт дает запечатанный, улыбается, говорит моя плата. Конверт красивый, узорами расписанный, печатью скрепленный. И большая улыбка на половину конверта. Открыл и оказался тут, проснулся под деревом, не помню насколько давно.

Он сюда всех приводит. Даже не скрывает этого! – Возмутился в разуме Николай.

– Дом как нашел?

– Мне подсказали звери. Они мне компанию составляют, общаются, говорят, как жить чтоб не погибнуть…

Николай от такой информации нервно сглотнув, стараясь сформировать логичную цепочку.

«Мальчик носил письма, наверно мне письмо тоже он принес. Вроде умный, и не сказать, что с голодной семьи, а значит, на мороженое с незнакомых рук не должен повестись. Да и дедушка… Больше похоже на выдумку, я такую историю слышал, или не такую… Он нас зазывает сюда, тут он как хозяин, звери не добрые, а к нему хорошо относятся, и бояться, будто видения обморока совершенно реальны, и те просто бояться за жизнь. Скоро расцвет, а он скрывает от солнца и меня и себя. Наверно осам страшиться лучшей как любое отродье, а я… Я чтоб продержаться день!» – Копошились факты.

«Но он еще ребенок. Глупости делают все. Да и доверие часто родители навязывают. Может и правда письмо и ему вручили, а этот мир просто детей не убивает… Время еще не пришло…»

– А когда утро? – Спросил Николай практически безмятежным голосом.

– Скоро. – Мальчик аж вздрогнул, проговорив слово «скоро».

– А почему мы прячемся?

– Утро несет смерть. – Проговорил плавно мальчик. После развернувшись, он начал копаться в ящичках. Новая вибрация свидетельствовала о приходе сообщения.

«Это последние мгновения, когда он сможет тебя убить. Он момент не упустит. Зло любит безмятежные маски. Спасайся!» Твердило сообщение.

Николай даже не заметил, как в его руке блеснул ножик. Охотничий нож был теплый. Это тепло приятно пробежалось по телу парня.

– а зачем тебе ножик? – Спросил спокойно мальчик. В его глазах явно читалось доверие, но движение было уже начато. Николай не смог остановить руку и лезвие вонзилось в грудь парнишки. Николай выпустил нож. Его лицо было жёстким, озлобленным. Он бес сочувствия смотрел на сидячего оперившись спиной о дверцу шкафчика мальчик. Нож торчал между ребер.

– Почему? – Спросил мальчик. Его голос угасал так же быстро, как и жизненное пламя в глаза. Голос был жалобным, плачущем по-детски. – Я же помог тебе…

Голова мальчика склонилась. Пара слезинок упала на испачканную кровью грудь. Тьма будто настигла изо всех сторон, Мальченка исчезал постепенно в темноте. Николай, развернувшись, выскользнул из дома. Быстро бежав он возвращался обратно на тропу.

«Он зло. Он виновен, я сделал все правильно. Он и вправду был зло, вон как его темнота поглотила…»

Дальше парень бежал по тропе. Он не ощущал страха, пространство стало светлеть, край неба уже окрасился лёгким светом. Торжество воссияло в сознании парня. Сообщений больше не приходило.

Через мгновение весь лес озарил невероятно громкий смех. Он опять шел с сотен точек сразу. Несинхронный, ужасающий, сухой смех заставлял трястись светлеющее постепенно небо. Через мгновенье уже знакомое ощущение, что кто-то сжал в ладони сердце парня, перехватило дыхание. Тело замерло, отказываясь сделать даже шаг. Из неоткуда на парня шел высокий мужчина. Длинные золотые волосы падали ниже пояса. Блестящий доспех поблескивал. ЗА спиной располагались лебединые крылья. Вместе с этим существом к парню приближался свет солнца. Ровной полосой солнечный луч не перегонял и не отставал от существа. Тем временем ладонь сжала сердце крепче. Глаза уже резало от яркого света, дрож волнами ходила по всему телу. Вскоре в глаза Николая пронизывающе смотрело это существо. Оно остановилось, свет тоже замер. Острая боль пронзила живот. Парень безвольно закрыл глаза. "Но ведь днем спасенье…" – Пронеслась возмущенная мысль в голове Николая. "свет несет ж

изнь, а тьма верная смерть…"

«Дурак ты… Но не только ты, все вы такие… Верите в то, что вам больше нравиться, к чему вы привыкли… С – смертник. Ж – живой» – Ворвался в угасающее сознание голос. Грубый, сухой, безжизненный. В глазах появился лик старца, тот немного улыбался.

После этого его сознание угасало. Постепенно погружалось в ужасающую тишину, прохладу, смерть…

***

– Лихнис, твой человек погиб.

– Да знаю я, такая ставка красивая… все время забываю про такую штуку как «логика».

– А, ты к Мару обратись… Он всегда выигрывает в логике… Зато если герой, то разум Мара загибается. Видите ли, нельзя просчитать что герою в голову взбредет. Дескать не может он так деградировать, чтоб понять их…

В попытке избежать конверта

Напряжение, которое целый день держало сердце, будто в рукавицах ушло, как только Юрий оказался за дверью своей квартиры. Переведя шумно дыхание, парень запустил свет. Лампа послушно загорелась, освещая в полумраке вечера за окнами коридор квартиры. Здесь все было так как полагается, как оставалось до выхода с дома. Повесив на вешалку куртку, он переобулся. Швырну небрежно обувку в угол, натянул на стопы мягкие, теплые тапочки. Уставшая улыбка растянулась на лице во время шаркающей походки в кухню. Вскоре, с уже готовой чашкой чая, Юрий сел за стол. Небольшой уголок желтоватой от древности бумаги выглядывал из-под вазы с печеньем, которое по правде говоря давно было бы выкинуть, настолько очерствевшее угощение было можно использовать в качестве фундамента

сто процентов.

Подняв вазу, он с интересом уставился на то, что она скрывала. От увиденного пошла дрож в руках, ваза рухнула на стол перевернувшись. Юрий обильно выругавшись в полушепоте прикрыл обеими руками лицо мягко разминая пальцами виски. «Тринадцатый… Тринадцатый