Глава 5

Каждый раз зависть брала, когда видел его жизнерадостность! За один день он едва не был убит в своей лаборатории, затем неизвестно как попал неизвестно куда и теперь топал по пальмовому лесу в компании со своим несостоявшимся убийцей. Заключив с ним договор о сотрудничестве. Меня бы такое надолго выбило из колеи. Да, в общем-то, и выбило, я до сих пор половина себя обычного. А этот радуется! Будто все происходящее – приключение!

Впереди действительно оказалось море. Мы вышли к нему примерно через час. Вот-вот должно было начать темнеть, когда лес, наконец, поредел, а едва слышимый гул стал основным звуком. Потом пальмы расступились, и мы оказались на берегу.

Горячий и влажный ветер. Ровная, как стол, каменистая почва и обрыв. За которым все свободное пространство было заполнено сине-зеленой водой. И погружающимся в нее солнцем.

Мы осторожно приблизились к краю и посмотрели вниз.

– Метров двадцать-тридцать! – поделился наблюдением Терри.

Я согласно кивнул. Не меньше. Под нашими ногами земля резко обрывалась и уходила вниз, к мокрым камням и бьющимся о них волнам. Но так было не везде. А то бы мы искали возможность выйти к морю до морковкина заговенья. Метрах в трехстах слева от нас возвышенность полого уходила под уклон и заканчивалась небольшим пляжем. На песке которого лежала большая лодка.

– Что это?

Ученый напялил на нос очки.

– Не могу разглядеть. Похоже на какое-то судно, – наконец сообщил он. – Давайте подойдем поближе.

При приближении лодка превратилась в корабль. В очень странный корабль, я таких никогда не видел. Метров тридцать, а то и все сорок в длину, шириной вряд ли больше семи-восьми и безо всяких палубных надстроек. То есть, натурально, огромная лодка. Даже весла, кажется, имелись. И люди. Отсюда уже можно было разглядеть, как десятка два крохотных, как муравьи людей, сновали вокруг судна.

Заметив их, я сразу же присел. Так же поступил и мой спутник.

– Похоже на галеру, – шепотом поделился профессор. Хотя люди с корабля не услышали бы нас, даже если бы он говорил в полный голос. – Не думал, что в наше время они еще где-то используются.

Мне это название ничего не сказало. Больше интересовал не тип корабля, а его странное положение на берегу: он будто завалился на один из бортов.

– В шторм попал?

– А вот тут вы не правы, Серт. Суда такого типа считалось вполне обычным вытаскивать на берег. Думаю, его команда так и поступила. И теперь готовится к ночевке.

– Пойдем к ним?

– Понаблюдаем?

Мы сказали это одновременно. Ученый сделал знак рукой, мол, высказывайтесь.

– Мы не знаем, кто они такие и как себя поведут, – озвучил я свои аргументы. – Может, они людоеды!

Терри некоторое время смотрел на меня очень серьезно, а затем прыснул.

– Людоеды, Серт? Серьезно?

Не показывая неловкости, я пояснил:

– Если мы в южных колониях…

– Господь всемогущий, молодой человек! Ритуальный каннибализм практикуется только у диких первобытных племен! А это мореходы!

Он сделал небольшую паузу, после которой добавил:

– Впрочем, это не значит, что эти, кхм, мореходы не представляют для нас опасности. Вспомнить хотя бы наш славный имперский флот… Согласен. Давайте понаблюдаем.

Обзор с нашей позиции был пусть и не самым хорошим, но и нас моряки заметить не могли. Так что мы не стали искать места получше. Тем более что большую часть активности вокруг корабля все же могли рассмотреть. И пока ничего пугающего не наблюдали. Людей над костром не жарили, как высказался со смешком Терри. Шутник!

Их было чуть больше двадцати человек. Из-за постоянных перемещений и того, что моряки частенько скрывались за бортом корабля, я не мог сосчитать точно. Обычные люди: невысокие, смуглые, черноволосые. У многих были бороды, некоторые носили яркие платки. Одеждой большинству служили широкие светлые штаны. Обуви и рубах ни на ком не было. По погоде одеты были, в отличие от нас.

Деятельность их была до того мирной, что я даже подумал, что действительно можно было бы выйти и попросить помощи. Двое собирали по берегу топливо для огня, еще двое занимались костром и висящим над ним котлом. Несколько человек бродили вокруг корабля, надо полагать, ища признаки течи. Примерно половина команды просто отдыхала: сидели или лежали прямо на песке.

– Я не вижу у них оружия, – шепнул я ученому. Тот кивнул.

Хороший знак. Это могло значить, что жизнь здесь очень мирная. Или…

Слева что-то хрустнуло. Ветка, засохший лист – неважно! Не думая, я упал набок и направил в сторону звука пистолет. Замер. С минуту ничего не происходило, затем из леса вышли люди. Четверо моряков. И оружие у них имелось. Какие-то сабли, которые они держали очень уверенно.

«У них есть дозоры! Поэтому остальные безоружны!»

Между нами было метров шесть-семь, и я подумал, что успею перестрелять всех четверых, прежде чем они добегут до нас со своими железками.

– Серт. – профессор тоже видел моряков. – Серт, вы же не начнете стрелять?

– Только, если они не начнут нас резать, профессор!

Один из четверки сделал шаг вперед и что-то крикнул. Властно так! Еще и тесаком своим на меня указал. Язык был незнакомым, но тут перевод и не требовался. Таким тоном говорят только: «Бросайте оружие и сдавайтесь!» Я слышал это достаточно часто, чтобы не перепутать.

– А хрена вам! – сообщил я морякам. И зубы оскалил, чтобы не было непонимания.

– Зачем вы всегда все ведете к конфликту?! – возмутился ученый. Держа руки на виду, поднялся. И начал говорить.

Если я понял правильно, он повторял одни и те же слова на разных языках. И то потому, что один раз произнес на родном для меня.

– Мы мирные люди. Нам нужна помощь.

Вот, что он говорил. Как по мне, так не самая лучшая идея. Нет, мы, конечно, люди мирные, а они?

Моряки слушали его, их старший после каждой фразы отрицательно мотал головой. Не понимает, мол. Затем ему надоело, и он шагнул ближе. Его люди тоже двинулись. А я выстрелил.

Не люблю недосказанности. Из-за нее у людей появляются неправильные мысли. Которые приводят к неверным выводам. А от этого они склонны совершать глупые поступки. Так что я выстрелил главному под ноги. Дичь кусачая и злобная, понятно?

Тот вздрогнул и отступил на шаг. Посмотрел на мой пистолет и песок у себя под ногами. Поднял руку, останавливая своих людей. То есть сделал правильный вывод. Правда, следующий его поступок был странным. Он обернулся в сторону леса и свистнул.

– Культурный контакт вы мне сорвали, Серт, – без сожаления заметил Терри, смещаясь мне за спину.

«Шутишь! Молодец! Крепкие нервы!»

– И мне кажется, он вызвал подкрепление.

Профессор оказался прав. Подкрепление. Только какое-то странное: из лесу вышел всего один человек. Чернокожий, видел таких в цирке. Высокий, широкоплечий и практически голый. На поясе у него имелась набедренная повязка. В руке он держал длинный посох. Настоящий дикарь-людоед. Увидев его, я понял, что именно так их себе и представлял.

– Не очень впечатляющая подмога, – сказал я.

Черный человек глухо произнес одно слово и ткнул посохом в землю. Кивнул морякам и, скрестив ноги, сел на землю. Мол, я свое дело сделал. А те направились к нам. Спокойно, будто пистолет в моей руке их больше не пугал.

«Ну ладно! Вас предупредили!»

Я навел ствол на живот моряка… Точнее, попытался навести ствол на моряка, но не смог этого сделать! Не смог пошевелить ни пальцем, ни головой, даже моргнуть и согнать севшую на ресницу мошку! Пистолет как смотрел в землю, так и не сдвинулся ни на сантиметр. А затем упал, выбитый босой ногой старшего моряка.

«Что это такое?! – возопил я, запертый в своем теле. – Так ведь не бывает! Так не бывает!»

Сознание затопила волна первобытного ужаса перед сверхъестественным. Все мои представления о мире, о логике и материализме оказались конструкциями хрупкими и были снесены этой волной. А я остался один на один с тем, чего не мог уместить в своем разуме.

В висок ударил кулак.

* * *

Очнулся я в глубоких сумерках. Щека лежала на строганой древесине, а перед глазами были плотно подогнанные друг к другу доски. Из чего я сделал вывод, что нахожусь на корабле.

Руки были связаны за спиной и уже успели онеметь. Голова немного болела – значит сотрясения не было. И то хлеб. В остальном же мое положение казалось неважнецким.

«Чем это он меня обездвижил?» – это был самый первый вопрос, который я себе задал, очнувшись. Не «как освободиться от веревок?» и не «кто эти люди?», а именно «что случилось?» В памяти сразу возникло ощущение беспомощности, потери контроля над телом. Это было страшно!

«Гипноз?»

Я знал об этих шарлатанах, вводящих человека в состояние транса и заставляющих того проделывать смешные вещи. Такие трюки были довольно популярны в цирках. Но я всегда считал, что это просто фокус. А то и вовсе представление, в котором якобы случайный человек из зала является помощником фокусника. А о том, чтобы оставить в сознании, но лишить движения я даже и не слышал.

В голову упрямо лезло слово «колдун». Первое время я гнал его прочь, как объяснение бредовое и к реальности отношения не имеющее. Колдуны, ведьмы, ведуны – это не более чем побасенки для темной и необразованной деревенщины. Фольклор и сказки! Какое может быть колдовство во времена линейных кораблей и полевой артиллерии?

А с другой стороны, только колдовство и объясняло то, что со мной произошло…

Я попробовал пошевелиться и обнаружил, что могу это сделать. Руки и ноги были связаны, но, извиваясь, как гусеница, а смог перекатиться с живота на бок. И обнаружил рядом связанного Александра Терри. В отличие от меня, он сидел. Прислонившись спиной к какой-то корабельной утвари.

– Как себя чувствуете, Серт? – спросил ученый.

– Паршиво, – проскрипел я в ответ. – А где наши мореходы?

– Ужинают, я полагаю. Нас обещали покормить позже.

– Вот как? А как вы об этом узнали?

– Касан сказал. Тот крепыш, что вас ударил. И, предваряя ваш вопрос, нет, их языка я не знаю. Просто догадался по интонациям и жестам нашего пленителя.

Мы замолчали. Я хотел спросить Терри о том, как мы будем выбираться из этой ситуации, но почему-то не мог найти слов, чтобы начать. Заводить этот разговор казалось унизительным, словно он был лидером нашей группы. Чего я, понятное дело, признать не мог!