Памятники Ивану Грозному нужны во многих городах, и в Москве тоже

(Сайт Изборского клуба, 17.10.2016)

Споры вокруг установки первого памятника государю Ивану IV, казалось бы, утихли, но в связи с его открытием 14 октября в Орле снова разгорелись. Некоторые из телеканалов, в том числе федеральных, не удержались от глумливых комментариев и ноток напускной скорби. Вновь дали слово «градозащитникам» и «правозащитникам», вновь выступил с обличениями первого русского царя режиссер Лунгин. Он, по всей видимости, не может смириться с тем, что не возымел должного эффекта его фильм «Царь», который стал поистине позором отечественного исторического кинематографа.

Я имел возможность пространно излагать свое отношение к Ивану Грозному как исторической фигуре в нашей коллективной книге «Новая опричнина, или Модернизация по-русски» (2011 года издания). Повторять свои аргументы сегодня я бы не стал. Скажу только, что многие «антигрозненские» мифы имеют ясное объяснение и конкретных заказчиков, в том числе политических. И надо сказать, что им удалось проделать огромную и успешную работу по очернению Ивана Грозного.

Кстати, о терминах. На Западе прозвание «Грозный» переводят как «Ужасный» (Terrible), тогда как каждому русскому человеку понятно, что следовало бы найти эпитет к слову «Гроза», к примеру по-английски thunderous, и не превращать создателя нашего государства в персонажа dark fantasy. Вообще же для культуры XVI–XVII веков это был эпитет скорее позитивный – он использовался в применении к высшим силам («Грозный Ангел», канон которому написал царь, Грозное Второе пришествие Спасителя и т. д.). Царь был человек серьезный, по выражению А.К. Толстого, и весьма религиозный – при глубоком погружении в источники становится трудно представить себе, что можно было извратить его образ в историографии до такой степени, до какой это сделано многими историками и писателями. Началось это еще во время Ливонской войны, когда была развернута мощная пропагандистская кампании русофобии, в центре которой находился образ русского царя. Важный вклад в эту кампанию и в последующую традицию очернения Ивана Васильевича внесли его личные враги: князь Курбский и иезуит Антонио Поссевино. Их выдумки и желчь стали важнейшей основой для всех дальнейших обличителей (Карамзина, Костомарова, в наше время Янова, и прочих, и прочих, несть им числа), а также для тех наивных исследователей, кто воспринял их мемуары некритически.

Сегодня хотелось бы сказать о том, что память о первом нашем царе, о его деяниях, а также о великой эпохе, которую он символизирует, чрезвычайно важна для нашего самосознания и, кроме того, исторически актуальна. Были заложены фундаментальные опоры в основание российской государственности, и мы на этом фундаменте развиваемся до сих пор.

Памятники государю Ивану Васильевичу нужны во многих городах, ведь он был величайшим градостроителем (было построено около 150 крепостей), создателем целой системы оборонительных укреплений, почтовой и дорожной инфраструктуры, не говоря о других не менее значимых его реформах и свершениях. И я думаю, недалек тот день, когда достойный проект памятника царю будет принят и в Москве. Хотя у нас здесь де-факто есть памятники Ивану Грозному, свидетельства его великого стиля – такие как Казанский собор на Красной площади, соборы в Новодевичьем монастыре и Троице-Сергиевой лавре, целый ряд памятников шатровой архитектуры. Но нужен и «буквальный памятник», куда мы могли бы приносить цветы в день Покрова Божией Матери, когда была взята Казань и Русь «приросла» Волгой во всей ее широте.

Немецкие репарации России актуальнее холокоста

(Zavtra.ru, 4.02.2015)

Депутаты Госдумы создают рабочую группу по предъявлению Германии иска по репарациям. Как отметил депутат Госдумы Михаил Дегтярев, с нашим союзником ГДР после войны было заключено соглашение о прекращении взимания репараций, с ФРГ и тем более объединенной Германией таких соглашений заключено не было. При этом, замечает Дегтярев, Германия выплачивала репарации даже странам, которых в войну вообще не существовало. Например, Израилю Германия безадресно заплатила свыше 100 млрд марок (€60 млрд) в рамках «возмещения национал-социалистических несправедливостей».

У России своя правда, и она должна быть донесена до каждого западного обывателя, а не только до политиков и дипломатов.

В течение двух десятилетий в постсоветской России целенаправленно пропагандировали тему холокоста, вводили специальные уроки и курсы в учебных заведениях, проводили мероприятия памяти холокоста и т. д. Делалось это с обоснованием профилактики националистических и фашистских настроений в обществе. Подобные мероприятия проводились и на Украине – причем там это делалось с несколько большим основанием, поскольку на территории Украины в 1941–1943 гг. имели место систематические факты преследования и истребления евреев. Однако события последних двух лет ясно показали, что профилактика нацизма на Украине не сработала. Что касается России, то эта холокостная кампания производила такое впечатление, что она ведется не в стране-победительнице нацисткой Германии, а в стране-виновнице холокоста.

Гораздо актуальнее для нас тема компенсации того ущерба, который нанес России гитлеровский вермахт и его союзники. Слава богу, эту тему подняли наконец-то наши депутаты. Надо сказать, что постановка вопроса о невыплаченных репарациях совершенно справедлива и обоснована с исторической точки зрения. Мы должны громко заявить о том, что невыплата репараций из Западной Германии являлась вопиющей несправедливостью и одним из инструментов начинавшейся против нас холодной войны. Львиная доля вины за эту несправедливость лежит на вчерашних союзниках по антигитлеровской коалиции – на США и Великобритании. Именно Трумэн и Черчилль, воспользовавшись смертью Рузвельта в 1945 году и потрясая оказавшейся у них новой дубинкой атомного оружия, фактически забрали назад обещания о репарациях, данные Сталину во время Ялтинской конференции, утопили эти обещания в дискуссиях.

Рузвельт в Ялте согласился с формулировкой Сталина о том, что «уровень жизни в Германии не должен превышать уровня России». В цифрах это означало, как тогда договорились, контрибуции в пользу СССР в размере 10 миллиардов долларов – товарами, оборудованием, приборами и рабочей силой. К 1945 г. потери Советского Союза были громадными. Западные регионы СССР лежали в руинах. Было разорено 1710 городов, 70 тысяч деревень, уничтожено 65 000 км железных дорог. При этом, несмотря на огромные повреждения, промышленный потенциал Германии не был разрушен (в 1945 году в результате анализа состояния дел в своей оккупационной зоне англосаксы были поражены количеством уцелевшего оборудования и пришли к выводу, что немецкая индустрия сможет очень быстро восстановиться).

Маловероятно, что нынешний Евросоюз станет всерьез рассматривать инициативу России. Если в 1945 году Запад проявил такую черствость и наглость, то сейчас, спустя 70 лет, ждать от них справедливости было бы наивным. Однако невыплаченные репарации должны стать для России настойчивым аргументом во всех спорах и дипломатических переговорах, касающихся построения новых отношений в условиях разгорающейся холодной войны 2.0. Запад должен забыть о том, что русские забывчивы и незлопамятны, – Западу необходимо постоянно напоминать о его вине и о его несправедливости. И даже если он со свойственным ему лицемерием и высокомерием внутренне не примет данных обвинений, он должен ясно понимать, что Россия не забудет и не простит предательства и обмана со стороны союзников в 1945 году.