Отзывы на книги автора «Вирджиния Вулф»

Я дважды пробовала читать Вулф и оба раза неудачно. Но "Своя комната" считается одной из важных книг феминизма, плюс это эссе, поэтому решила рискнуть. И сейчас могу сказать одно: жаль, что нет возможности услышать живое выступление, уверена, что произвело бы еще большее впечатление. Но не сомневайтесь – книга тоже хороша.

Читая книги XIX и XVIII веков, и я имею в виду именно книги, написанные женщинами, часто ли мы задумываемся, в каких условиях они писались? Женщина-писательница ХХ века могла иметь собственный доход и свою комнату, но этого были лишены их предшественницы. Очень долгое время писательство в женской среде воспринималось как экстравагантная причуда, как экзотика, как признак дурновкусия или сумасшествия. Уделом женщины было материнство и домоводство. Нередко писать не позволяло отсутствие или недостаточность образования, малый жизненный опыт (который редко когда простирался за стены дома детства, а потом – замужества). И только в XIX веке женщины начинают творить открыто, писать из-под своего имени. Даже тогда они остаются в ограничительных оковах своего времени, но без них не было бы литературы сегодняшней.

Вирджиния Вулф с чуткостью и страстью погружается в этот вопрос, анализируя путь женщин-писательниц в литературе, монополию мужского письма и парадоксальность тысячелетнего существования литературы, написанной о женщинах не-женщинами. Вулф обозревает различные проблемные точки: тот самый вопрос образования, возможности (финансовой и временной), традиции, предрассудков. Мое любимое – про недостаточность интеллекта, логики и излишнюю эмоциональность. Доводилось ли вам когда-нибудь участвовать в разговорах, где главным аргументом оппонента становился тезис об отсутствии великих женщин- художниц, женщин-ученых, женщин-политиков и т.п.? Мне – да. Удивительно, что часто трансляторы этих мнений не хотят исследователь историко-культурные предпосылки подобного неравенства. Не было и нет. Удивительное дело: без женщины невозможно история, но женщины в истории – феномен не столь древний.

Вулф размышляет обо всех этих проблемах живым, образным и в то же время простым языком, постоянно как бы приглашая читателей к диалогу. Анализ мнений именитых мужей органично переплетается с личным мнением, историей литературы и историей культуры, лирическими размышлениями – и все это не выглядит искусственно или утомительно. Я не раз ловила себя на том, что посмеивалась, фыркала, возмущалась прочитанным, то есть текст вызвал живейший интерес. Примечание номер один: эссе 1928 года все еще актуально и все еще может предложить проблемные тезисы для осмысления. Примечание номер два:  позиция Вулф ни разу не обвинительная – оспаривая чужие мнения, она делает это очень деликатно, позволяя себе где-то пошутить, где-то промолчать, целью ставя не вынесение приговора, но диалог с будущим. И именно поэтому столь явно в очерке Вулф звучит непоколебимая надежда, что все впереди: и новые литературные открытия, и новые жанры, и множество текстов, написанных женщинами на самые различные темы. Хочется верить, что если бы у нее была возможность увидеть литературный процесс сейчас, ее чаяния оправдались бы.

Для меня самым главным открытием действительно стало осознание того, как мало я знаю о повседневной жизни женщины XVIII–XIX века. Теперь действительно хочется почитать об этом. И, конечно же, не может не восхищать, что в условиях, когда от женщин ждали определенного поведения, когда буквально вся мощь традиции и общественного мнения была против них, они все-таки находили силы творить. Литературная свобода сделала огромный шаг вперед и мы действительно не должны забывать об этом, когда берем в руки книги писательниц прошлых эпох.

Первое знакомство с творчеством видной представительницы европейского модернизма (и литературного «отряда самоубийц») Вирджинии Вулф, для которого я метко выбрал один из самых известных её романов «На маяк», оказалось интересным и удачным, а отношение к книге в ходе чтения изменилось со скептически-сдержанного до однозначно благоприятного. Хотя объяснить, как и почему, будет непросто.

Будучи классическим произведением литературы «потока сознания», автобиографическая новелла «На маяк» строится не на внешних событиях, а на воспроизведении внутренней реакции на них героев. В их сознании, как в повседневных наших думах, причудливо переплетаются самые разные суждения и мысленные зарубки. Рассуждения об искусстве — и тут же навязчивое: «во сколько нам встанет ремонт крыши?»; переживания за детей — и подспудное беспокойство: лишь бы ужин не пригорел.

Подобное переплетение сумбурных, на первый взгляд, переживаний и сбивчивых воспоминаний персонажей в единое повествовательное полотно не только несколькими точными штрихами оттеняет их психологию, но и лучше любых пространных описаний обрисовывает сюжетную канву произведения, — на мой взгляд, внешне напоминающую фабулу «Замка» Кафки: во что бы то ни стало попасть на таинственный маяк, такой близкий и недоступный.

История с желанием шестилетнего Джеймса совершить экспедицию на загадочный маяк напомнила мне «Великого Гэтсби» Фицджеральда, написанного в те же годы: в обоих романах осуществление заветной мечты оборачивается разочарованием и крахом. Так бывает, когда, гонясь за мечтой, не понимаешь, что она давно уже осталась в прошлом, утратив всё своё очарование. Вот Джеймс наконец-то на маяке, но уже не те ни он сам, потерявший мать и повзрослевший, ни маяк, обшарпанный и мрачный, ни послевоенный мир вокруг. И всё же здесь, посреди океана разъединённости и одиночества, после долгого и трудного пути, уцелевшие члены этой некогда большой семьи могут прийти к пониманию и прощению.

Я же, за пару дней проглотив книгу, которую собирался читать долго и неспешно, с любопытством предвкушаю продолжение интересного знакомства в обозримом будущем.

История вся искрится, вся в движении, в полете, и бьется свежей, пропитанными цветными бликами фонтанной водой. Пышная пена, и капли, и пучочки света во все стороны. Я всегда обращаю внимание на слог - и тут он прекрасен, прекрасен.

Устричная раковина с перламутром внутри, с жемжучиной - лимонной там или рассветно-розовой. Это такая редкость - найти перл, да ещё такой крупный, идеально круглый - без щербинок и слоенных полос. Дочитав последнюю строчку, я отпустила взгляд куда-то в воздух, застыла - и просто несколько минут сжимала книгу в пальцах до побеления, до десяти лунок на мягкой обложке - точно следы по песку.

Это было так чудесно, так красиво, так важно для меня в данный кусочек времени.

Эта книга - о жизни. О ее смысле. О тысячах способах ее прожить. О наших маяках, полных соли и водорослей, к которым мы вечно стремимся. Кто-то - в мыслях, постоянно повторяя одну и ту же пару слов: "Завтра отправлюсь на маяк" - "Погода что-то не та - и волны, и слишком хмурые, продавившие небо тучи. Что поделаешь - обстоятельства". Кто-то - все-таки подняв парус, и устремившись вперед. Правда, это еще не означает, что человек доберется до цели. Никому не дано узнать, какая волна его утопит, утащит на дно подобно сирене.

Ах, а какие живые здесь персонажи! Такие разные, сложные. Полные противоречий и двойственности, и чувств, и несчастий - и счастливого тоже. Носят маски, и видят их - на других, на себе; и разоблачены сами в этом чудесном маскараде, но все равно кроются за ними, не снимают - нечто фальшивое. Нечто искреннее. Нечто человеческое.

Еще в книге так много взглядов на одно и тоже, они перекрывают друг друга, всплескивают и преломляют воздух, меняя очертания предметов. Каждый герой переставляет что-то другим углом, другой стенкой, стороной - и ты удивляешься, что вещи могут выглядеть так. А ведь действительно - могут! И почему не замечал этого раньше?  Чудесные метаморфозы, волшебные метаморфозы.

Эта книга - символ текущего лета; стебель с клевером или ромашкой, которым проложили что-то в сердце, и теперь он сушится там, отдает свои соки, прогибает бумажное волной, чтобы навсегда оставить свой крохотный, но такой важный след.

"СТРАННАЯ,СТРАННАЯ ЖЕНЩИНА".

У меня в руках книга "На маяк"этой странной,странной женщины Вирджинии Вулф.
Голова идёт кругом.Я не знаю,я правда не знаю,что написать.Какие слова способны выразить,ВЫРАЗИТЬ-вот чёрт!Что за... Какие слова подобрать?
Может быть просто переписать с обложки -"Она создала неповторимый стиль письма,способный передать тончайшие оттенки и обертоны психологических состояний и чувств".
Но это не то!Всё не то!
Вычеркнуть,вычеркнуть немедленно,сейчас же-все эти чёртовы"обертоны","тончайшие"-всю эту филологическую чушь.Это не идёт Вирджинии.Она-ВИРДЖИНИЯ!
Я нервничаю.
У меня ничего не выходит.
Стоп!
На обложке её фотография.
Да,всё же она очень странная!
На что она смотрит?
Пристальный взгляд.
Тёмные волосы небрежно собраны в пучок на затылке.Прямой нос.Тяжёлый подбородок.
На что она смотрит?
"На маяк" она написала в двадцать седьмом году.Ей было сорок пять.На фотографии лет тридцать,не больше.
Что я могу написать? Не знаю,не знаю,не знаю!
Читаю с обложки:-"Её имя ставят в один ряд с именами Джеймса Джойса,Томаса Стерна Элиота,Олдаса Хаксли,Дэвида Герберта Лоуренса".
Заачеем?!
Ряд и место-это в кинотеатре!!!
Джойс-это Джойс,и никакого ряда для него не существует!
Элиот-точка,без запятых и рядов,Хаксли-точка.Лоуренс! О,его божественные "Сыновья и любовники"!!!
Построить в ряд и выдать каждому по штампу,тупому изношенному штампу.
Держи,Джойс.Держи,Элиот.Где Хаксли?Куда делся Хаксли?Здесь должен стоять Хаксли!
К чёрту!К чёрту!
Ничего не могу написать!
Но я очень люблю её!Эту странную,странную женщину ВИРДЖИНИЮ ВУЛФ.

Чудесная история, рассказанная от лица ( мордашки) отличного родовитого спаниэля Флаша. Флаш родился в 1842 году, где- то летом. Хозяйка его оказалась будущая английская известная поэтесса Элизабет. Она часто болела , была прикована к постели , но Флаш очень хотел добиться ее любви , и сам ее ( любовь) дарил ежеминутно . А потом на сцене появляется Роберт Браунинг, тоже английский поэт в будущем. Между ними возникает, рождается любовь. И Флаш- это свидетель, ревниво , наблюдавший за хозяйкой. На долю Флаша выпадают и разные приключения, порой не самые приятные и даже опасные. В книге показаны разные слои общества, неравенство жизни , богатство и нищета, накрахмаленные воротнички и грязная вода в миске, нравы и традиции. Все это глазами Флаша. Показано и неравенство в среде собак , естественно с прицелом показать неравенство среди людей. Если ты не родился родовитым, вряд ли ты пробьешься в жизни куда- то дальше своего носа, будь ты хоть псом, хоть человеком. Одинаково.
Это реальная существовавшая семейная пара поэтов Элизабет и Роберт Браунинг. Они проживут довольно хорошую совместную жизнь. И Флаш рядом с ними. Замечательный спаниэль, который отказался от охоты, кроликов, полей и свободы ради своей хозяйки.
Это история любви и ревности, это история самопожертвования, рассказанная прекрасным классическим языком. И пусть роман в свое время задумался, как шутка, сейчас его уже можно воспринимать всерьез.
Пес Флаш на обложке очень уж похож на спаниэля , который у нас сейчас живет временно по семейным обстоятельствам. Копия. Не самый известный роман Вулф, но очень хороший.

Эссе вышло в в 1929 году. Прошло почти сто лет. Наверняка, все проблемы, о которых говорит Вулф, разрешены и говорить о них нет смысла ? К сожалению, нет.
На мой взгляд, проблема личного пространства для женщин до сих пор не решена. У многих женщин и сейчас нет своего помещения, места, в котором бы они могли спокойно творить и реализовать себя.
Работа вызвала во мне сильную ответную реакцию, хотя мне сложно четко сформулировать мысли на этот счет. Вообще, это типичная проблема, когда мне тяжко отделить свои чувства от мыслей, когда я читаю нечто феминисткой направленности. Я просто каждый раз сижу и соглашаюсь с каждой строчкой.
А еще очень жаль, что многие работы, о которых говорит Вулф, не переведены на русский язык. Прошел век, а на русском до сих пор нет той книги с лесбиянками, которая была упомянута в эссе.
Да, не все вещи в эссе вызвали мое безудержное согласие, но это ничуть не мешало мне прочитать его взахлеб и насладиться. Это было мое знакомство с Вулф и сейчас я очень сильно горю желанием знакомится с ней дальше. Надеюсь, дальше все будет так же волшебно.

Кого ни спросишь про Вулф, называют "На маяк", "Миссис Дэллоуэй", "Орландо". На этом знакомство с ее творчеством обычно заканчивается. Я думаю, что это неправильно. Я даже скажу больше - неправильно начинать знакомство с ее творчеством, например, с "Миссис Дэллоуэй" - потому что книга хорошая, спору нет, но... Но нет в ней этого бодрого и веселого очарования, после которого ты влюбляешься в писателя, ходишь с идиотической улыбкой и всем советуешь.
История спаниеля Флаша, который жил с мисс Барретт, которая впоследствии стала более известна как Элизабет Браунинг. Чудесная история отношений собаки и человека, а также отношений людей глазами собаки. Как-то я раньше не задумывалась над тем, как выглядит наша хандра, влюбленность, грусть, если смотреть с этой стороны. Выглядит, надо сказать, довольно нелепо. Так что причесались, умылись, вытерли слезы и пошли с меньшими братьями в парк - не скажу, что они лучше людей, но явно намного терпеливей.

Знаменитая история любви двух замечательных поэтов Викторианской Англии Роберта и Элизабет Браунинг, рассказанная от лица их спаниэля Флаша.

Прекрасная книга - умная, озорная, лиричная, поэтичная и философская.

Twice Flush had done his utmost to kill his enemy; twice he had failed. And why had he failed, he asked himself? Because he loved Miss Barrett. Looking up at her from under his eyebrows as she lay, severe and silent on the sofa, he knew that he must love her for ever. Things are not simple but complex. If he bit Mr. Browning he bit her too. Hatred is not hatred; hatred is also love.