– Всем добрый вечер, – поприветствовала я тех, с кем еще не успела столкнуться.

– С возвращением, леди Адрия, – раздался хор голосов.

За столом присутствовали и старшие слуги, и помощники отца, и дядя со своим семейством. И все с каким-то диким ожиданием смотрели на меня.

– Адрия, позволь представить, – отец встал из-за стола и предложил руку… даме, – леди Инария, будущая герцогиня Нейл.

Я кивнула. Сомневаюсь, что дама носила титул маркизы. Делать реверанс я была не обязана. Все-таки положение дочери герцога выше положения этой… леди.

Леди же в свою очередь скользнула по мне изучающим взглядом, а затем склонилась в реверансе. Я села за стол и положила на тарелку большой кусок пирога, добавив к нему немного стручковой фасоли. Надо было поесть и подумать. Хорошенько подумать. С чего бы отец изволил жениться? Неожиданно пришла большая и светлая любовь? Хм…

– Когда я приезжала на праздник урожая, ты ничего не говорил о… леди Инарии. – Я оторвалась от пирога и пробежалась взглядом по присутствующим.

Старый дворецкий методично орудовал столовыми приборами, кромсая стручки фасоли. Тетушка Одет слишком резко вонзала вилку в пирог и с недовольством посматривала на Инарию. Конюх с садовником, впрочем, как и дорогой дядюшка, уже вовсю наслаждались виски. А кузины с удовольствием налегали на тарталетки. Боюсь, если я протяну с пирогом еще дольше, то любимого лакомства мне не достанется.

– В Мабон мы еще не были знакомы, – ответил отец.

Я даже о пироге забыла от его ответа. А это многое значит, потому что пирог был потрясающим – с ароматной начинкой и сливочным, хрустящим тестом.

Что значит на Мабон не были знакомы?! С праздника урожая и месяца не прошло!

– И насколько же недавно… вспыхнули ваши чувства? – продолжила задавать я вопросы.

– О, на самом деле мы водили знакомство еще при короле Грэйне. Но вновь встретились лишь в этом году. Как раз через пару дней после праздника, – ответила леди Инария.

– И когда же вам поступило столь лестное предложение руки и сердца от моего отца?

– Две недели назад.

От ответа леди Инарии есть совершенно расхотелось. Даже любимые тарталетки больше не вызывали желания полакомиться. И запах корицы с кислинкой ревеня тоже не манили.

Ни за что не поверю, что отец мой, до бездны расчетливый, сдержанный отец готов был жениться на женщине спустя неделю общения.

– Так не хочется отдавать титул герцогини мне? – поинтересовалась я, откидываясь на спинку стула.

– Рия! – резко одернул меня он.

Присутствующие с испугом уставились на герцога Нейла, а потом перевели свой испуганный и недоумевающий взор на меня. Я пристально смотрела на отца.

Объявлять наследницей титула и состояния женщину в Аритерре было не принято, но и не возбранялось. В академии я познакомилась с маркизой, а один из предметов по общению со стихией вела герцогиня, получившая титул от умершего родственника.

Я никогда не говорила с отцом о герцогстве. Мне казалось само собой разумеющимся, что титул со временем перейдет мне. В конце концов, отец обучал меня правильному ведению дел, посвящал во все происходящее во владении.

А две недели назад он решил привести в дом герцогиню, видимо надеясь еще на одного наследника. Две недели назад король объявил отбор…

– Или ты просто не хочешь отдавать герцогство… моему будущему мужу? – спросила я.

Ну, разумеется, отдавать герцогство родной дочери – это еще ничего, заключать брачные сделки с другими герцогами и маркизами – тоже неплохо. А вот давать королю в личное пользование большой кусок земли – это уже никуда не годится. Как можно подарить монарху еще большую власть, чем он имеет сейчас?! И без разницы, что монарх и так имеет в Аритерре абсолютную власть.

– Я вот думаю, это ты так льстишь, уже сейчас записывая меня в королевы. Или принижаешь мое стремление к независимости?

– Стремление к независимости? – Отец усмехнулся. – Кто может быть независимее королевы?

– Я ставлю этот вопрос немного по-другому. Кто может быть зависимее королевы?

– Дорогая, будешь ты свободной или зависимой королевой, зависит только от тебя. Уж прости за тавтологию. А что касается лести… Разве есть еще варианты?

Я, признаться, удивилась такому заявлению. Как минимум участницы еще неизвестны. Как максимум Дарион может выбрать кого угодно.

Отец, видимо, заметил скепсис на моем лице и пояснил:

– Половина совета желает заключить торговые связи с нашим герцогством, другая половина, торговля с которой уже ведется, хочет выбить меньшие цены. Большая часть Совета за тебя, Рия. И король у нас не глуп, понимает, что большая территория в руках одного герцога – это жирно. Женитьба – неплохой способ урезать мои владения. Совет тоже будет настаивать на этом браке. Чужие территории и чужая власть никому не дают покоя.

И отец решил, что урезать свои владения – недостойно герцога Хэдрийского, поэтому принял решение жениться и заделать себе еще одного наследника.

– Я не отдам герцогство мамы ни леди Инарии, ни твоему наследнику, – ровно произнесла я, смотря прямо в глаза отцу.

Не то чтобы я хотела быть герцогиней, заниматься управлением и сопутствующими этому немного раздражающими делами. Но это мамина территория. Она получила титул герцогини Лейкатской в сорок лет, когда умер ее отец. Затем в пятьдесят она вышла замуж за моего отца, и они объединили свои владения. Так герцог Нейл стал самым крупным землевладельцем Аритерры. А спустя три года родилась я. Знаю, что в то время ходило много разговоров о договорном браке. О том, что отец женился на маме только из-за территории. Его родное герцогство – край снега, гор и продуваемых равнин, часто заливаемых дождями. А край мамы – зеленая плодородная равнина с десятком зеркально чистых озер.

В детстве я часто гостила в Озерной низине, бегала от бобров, гонялась за лягушками и делала еще множество разных вещей, не подобающих юной леди. Когда в тринадцать уехала из дворца, отправилась исследовать руины старых храмов именно в мамин край.

И отдать его в распоряжение этой дурно одетой и совершенно неприятной мне леди только потому, что отец не хочет передавать свои земли королю? Определенно нет.

– Рия! – снова одернули меня.

– Что? Раз уж ты так печешься о своих землях, не стоит забывать, где именно кончаются твои, – я особо выделила это слова, – земли.

– Порой я забываю, какой ты можешь быть, – покачал он головой.

Я улыбнулась. Грустно. Потому как хоть я и провела много времени в Озерной низине, моим любимым краем было Плоскогорье, а еще я любила соленый запах моря, постоянные дожди и туманы. И сейчас меня ненавязчиво выпроваживали из этого края.

– Что ты будешь делать, когда я вернусь с отбора? – прервала я тягостное молчание, которое неожиданно опустилось на столовую.

– Адрия, – отец улыбнулся мне, как несмышленому ребенку, – ты не вернешься с отбора.

Высказывание мне совершенно не понравилось. Спасибо хоть на том, что сказано было без угрозы.

– И куда же, по-твоему, я денусь?

– Выйдешь замуж, – как само собой разумеющееся произнес он.

Я в восхищении уставилась на отца. Так верить в то, что король выберет меня! Это ж насколько надо быть уверенным в себе и своем влиянии на совет.

Но тут меня посетила мысль. Нехорошая такая.

– Выйду замуж за короля? – напряженно уточнила я.

– Разумеется.

Я выдохнула. Значит, лишь за кого-нибудь отец не планирует меня отдавать. Это успокаивало.

– Что ж, всем спасибо за ужин. – Я встала из-за стола. – Чай я попью у себя в комнате. – И, забрав поднос с остатками тарталеток с ревенем, я вышла из столовой.

Подумать только, отец собрался жениться! И на ком? На леди Инарии. Которая и леди-то, скорее всего, не является! Пыхтя от возмущения, я ввалилась в комнату и тут же зажгла огонь в камине.

И ладно бы причиной женитьбы была любовь, взаимопонимание и уважение. Так нет! Ни любви, ни особого уважения я не увидела. Разве что взаимопонимание было: отец хотел наследника, леди хотела титул герцогини и была не прочь ради него родить. И все! Это не та причина, ради которой дочь была бы готова принять мачеху.

Да, отцу восемьдесят лет – самый расцвет сил. И да, он давно был одиноким. Но я думала, что его это вполне устраивает! Нас это вполне устраивало!

Зачем ему наследник, если есть я? Зачем ему жена, когда он месяцами пропадает в столице, когда с головой погружен в свою работу? Чтобы развлечься и сбросить напряжение, у него всегда были любовницы. Домашним уютом отец никогда не грезил, даже в пору моего детства. Зачем?

Огонь в камине гневно затрещал. Мне нужно было успокоиться. Огонь резко вспыхнул, языки пламени уже лизали полку над камином. Мне определенно следовало успокоиться. Я подсела к камину и принялась лепить фигурки из огня. Бабочки, зайцы, колосья пшеницы, лицо Дариона. Огонь резко увеличился в размере. Так, Дарион – не лучший способ успокоиться! Что еще можно сделать? Я начала строить огненные схемы для напитки артефактов силой. Руны анзус, иса, эваз, соулу. Повивальные плетения, целебные, плетения мысли, вязь защиты, объединения и силы. Когда пламя уменьшилось до стандартного размера и огонь не норовил спалить мои внутренности, я легла на ковер и притянула к себе тарталетки. Как всегда вкусные. Зря я отказалась от них в столовой. Равно как и от компота из ревеня. Я посмотрела на столик у окна, на нем уже стояла чашка травяного чая. Вставать было лень, поэтому продолжила уплетать тарталетки всухомятку.

В принципе, все не так плохо. У отца появится жена, у этого замка – хозяйка. А я поеду на отбор… В случае победы стану периодически навещать родные просторы. В случае поражения буду приезжать на несколько дней в гости. Думаю, отец не откажет мне в такой малости. Но вот что делать с краем озер… Надо будет отослать весточку двоюродному дяде мамы, графу Оэну. Возможно, он что-то подскажет.

Неожиданно скрипнули дверные петли. Доедая последнюю тарталетку, отстраненно подумала, что надо бы их смазать. С другой стороны, завтра меня уже здесь не будет.

– Давай поговорим, – раздался тихий голос отца, а затем стук сапог по камню.

– Где ты нашел эту Инарию? И кстати, она действительно леди?

– Она дочь графа Ногата.

Я резко села. Настолько резко, что закружилась голова. И в ужасе уставилась на отца. Ногат – спорные земли нашего королевства. Вокруг этого маленького куска земли постоянно ведутся споры и мелкие войны. Хвала богине-матери, в последнее время вооруженных конфликтов не происходило, скорее так, мелкие пакости – какая страна кому побольше нагадит в торговом плане. На Ногат претендует и Алютора, и Киренаки, а еще рядом граница с воинственными племенами эттинов. Ладно, эттины, они просто хотят перебраться в степи, видимо, жить в горах им надоело. А вот соседние государства… Ногат – источник многих минералов и металлов. Там и арисцит добывают – универсальный магический накопитель, и что более важно – хелдвиир – металл, способный опреснять соленую воду. И вот за этот металл страны готовы биться. Для Киренаки это особо важно – рек мало, территории пустынные, а морская береговая линия длинная.

И вот спрашивается, что отец забыл на той территории?! Это противоположная сторона королевства.

– Дело в деньгах? – поинтересовалась я, справляясь с первыми эмоциями.

Ногат – хоть и проблемная, но все-таки золотая жила. Продажа добываемых там ископаемых – прибыльное дело. Очень.

– Не только. – Отец покачал головой. – Граф Ногатский мой старый приятель.

– Что-то мне подсказывает, что «старый» ты использовал в буквальном смысле, – пробормотала я.

– Он сидел в Совете еще при деде Дариона. Умный плут. Чуйка на проблемы и заговоры у него всегда была. Так вот он чует, будто что-то назревает.

– Назревает в Ногате?

– И в Ногате, и в Аритерре в целом. Ты еще не знаешь, но на отбор приедут как минимум две принцессы из песчаных стран, возможно, что и Аллютора свою отправит инкогнито. Маги на границе Ногата какой-то купол колдуют. У эттинов небывалая активность, возможно, не без подначки наших соседей.

– И ты решил оказать гуманитарную помощь? – хмыкнула я.

– Ну, не такую уж и гуманитарную, – усмехнулся он. – Я все-таки жену и в теории наследника получаю. А граф всю магическую поддержку моего герцогства.

– А как же хелдвиир?

– И доступ к паре шахт по добыче хелдвиира, – усмехнулся отец. – Куда же без него.

– Значит, все-таки деньги, – подытожила я.

И грустно так от этого стало. Потому как отец и без этого всего далеко не бедный человек, герцогство наше никогда в деньгах не нуждалось, все пошлины в казну каждый год выплачивались своевременно. И тут снова деньги…

– Взаимовыгодная помощь, – поправил меня отец.

– Она тебе хоть немного нравится? – тоскливо, без особой надежды спросила я.

– Рия, она не может не нравиться. – Отец впервые за наш разговор по-настоящему улыбнулся. – Шикарная женщина, требующая жизни в роскоши. Я думаю, когда