Упорное движение к цели

Деревья вокруг казались редкими, выжженными, низкими, как кусты. Дорога, ведущая к стенам города-крепости, выглядела хуже проселочной. За холмом в километре от города она терялась. Вдалеке в просвете между деревьев не были видны высотки или антенны, привычный рельеф обитаемых мест. На ней оставались отметины от грузового транспорта. В трещинах кое-где росла трава. Вход в Даянир выглядел так же зловеще, как и километры пустынных мест вокруг него. Площадка около ворот тоже была пуста, на ней даже не оставалось грязи, верного признака отсутствия еженедельной уборки.

– Все коробки, чемоданы, ящики, которые вы хотите взять с собой должны пройти пограничный контроль. Благодарю за терпение.

Это был только первый робот из череды тех, с которыми в ближайшее время ему придется иметь дело. Радимов знал, что гораздо сложнее ему будет пережить ту машину, которая находится ближе к центру, особенно если она станет самостоятельно брать у него анализ крови. Он знал правила. Его рука нервно зажала в кармане несколько монет. Потом он отпустил их, не желая показывать охватившее его напряженное беспокойство.

Машина из пластика, с удовольствием сделанного перед праздником в китайской глубинке лет тридцать назад, занялась его вещами. Он стоял, стараясь не показывать, что замечает ее перемещения. Вокруг было тихо. Изот намеренно решил найти путь в нужное место утром, когда больше посетителей у пограничного робота не было. Он вспомнил, как часто собратья его стража не пропускают назад тех, кто уже один раз попал за охраняемые им границы. Именно с такими он сейчас боялся встречи, поэтому и пришел раньше, чтобы утренний сон защитил его от химеры, которая могла стать реальностью. Вдруг по его спине прошла нервная дрожь, он постарался сразу же унять ее физически. Но его усилие не укрылось от робота, который, казалось, занимался только просмотром его вещей.

– Вас что-то беспокоит? Вы везете что-то запрещенное?

Изот устремил на него взгляд богомола с десятилетним стажем.

– Нет, просто сейчас прохладно.

Видимо, недоверие сквозило в его голосе. Робот, казалось, имел анализаторы по классу гораздо выше, чем соответствующие обшарпанным стенам вокруг. Таможенник не поверил его словам и стал перебирать вещи медленно. Изот подумал, что роботы, расположенные дальше, могли испытывать своих подопечных не только каверзными вопросами, но и пустить в их сторону парализующий сознание луч. Все пытки могли быть только для того, чтобы консервная банка задала пару формальных вопросов. Собственные блокираторы он разложил в разные места своего багажа. Два уже лежали в той безобразной куче вещей, которую робот нашел не интересной для себя. Один был при нем, в кармане куртки. Миниатюрный пульт, на котором были выводы команд телохранителя, четверть от всех взятых в путешествие, болтался брелоком на кольце от ключей в кармане брюк. Изот не показывал вида, что его что-то беспокоит. Он решил подойти к проверенным вещам, чтобы собрать растрепанные рубашки, но электронный страж порядка не дал ему это сделать.

– Вы не знакомы с правилами? Вам не давали разрешения забирать вещи.

– Извините. Я думал, что вы уже подали мне знак.

– Я скажу вам об этом словами, четко и ясно. Почему вы не дожидаетесь? Вас что-то беспокоит? Вы везете что-то запрещенное?

– Я плохо выспался из-за того, что встал рано. Мне трудно быть любезным, когда я еще не проснулся. Быть умным без вежливости ни у кого не получается. Мой мозг все еще в тумане.

Если надеялся, что у старого робота он осмысливания этих слов перегреются логические системы, он ошибся. Даже ритм его действий не изменился. Щупальца манипуляторов Изоту теперь напоминали актинию. Он перебирал багаж, как профессиональный игрок, который уже знает, какой ловкий ход сделает в следующее мгновение и криво усмехается самому себе. Потом он подумал, что внимание робота его багаж привлек прежде всего из-за его изобилия. Он вспомнил, как упаковывал все, желая не брать ничего лишнего. Но обычные гости этого места, наверное, не имели и чемодана. Даже такого небольшого, как у него. Изот вздохнул и сделал несколько шагов в сторону. На мгновение он почувствовал себя выдавшим все свои мысли какой-то старой запрограммированной десять лет назад куче железа, способной пропустить кого угодно, не замечая опасности.

Потом он подумал, что самый дальний робот пограничного контроля должен был сделать пробы на X 107. Их результат был виден не раньше, чем через двадцать минут на самой хорошей технике, о которой тут вряд ли слышали. Он мысленно отругал себя за забывчивость, которая могла стоить ему жизни, если бы он так же подошел к вещам другого незнакомца раньше времени. Пришедшую ему в голову мысль подтвердили дальнейшие действия робота. Ровно через час после начала досмотра он демонстративно отъехал от помойки, в которую превратился его багаж, упакованный теперь в большой черный пластиковый пакет.

– Вы везете оружие?

– Только для самообороны.

– Помните, что взрыв пограничной стены карается по нашим законам. И нашими полицейскими. Это же относится к порче пограничных роботов.

Изот смотрел на него и поймал себя на мысли, что приписывает вполне человеческие эмоции машине, сейчас защищающей собственную безопасность. Ему показалось, что она боится смерти так же, как человек. Он боролся с уверенностью в том, что такие эмоции хотя бы в ее голосе есть. Это предположение основывалось на том, что программы, которые для компьютеров писали люди, часто несли и психологическую нагрузку. В таком месте, как это, употребить запрещенные приемы было бы уместно. Но если бы для их выбора обратились к нему, он посоветовал бы другое. Например, дать понять, что задумавшийся о преступлении мгновенно будет предан. Или еще: сразу же после намека на то, что ты осознаешь, не делаешь, даже не начал, а догадался о возможности сделать это, найдется сильный, злой и неизвестный тебе человек, который тебе же и покажет, что знает об этом. И будет тебя шантажировать какой-нибудь грязный старик, силой своей экстрасенсорной мощи пробивающей тебе череп, как власти Пол Пота своих граждан.

– Другие законы совместного проживания вы можете прочитать в кратком кодексе. Вам выдать бумажную брошюру или загрузить электронный файл.

– Я хочу жить, даже если у меня сломается компьютер. Дайте брошюру.

Получив небольшую книжечку он открыл ее на первой попавшейся странице. Потом полистал. Она была распечатана по горизонтали. Ее можно было открыть, в развороте обе страницы читались в формате «А четыре» большими разборчивыми буквами, даже слишком большими. В конце было указание в случае, если законы не понятны, обращаться в специальные карманы на Стене. Там пограничный компьютер готов был объяснить их любому маленькому ребенку. Места, где стояли служители Фемиды, на карте отмечены не были.

– А как сбегать к этому роботу? Тут забыли написать адрес.

– Для желающего получить их помощь не существует времени на их поиски. Ищите по стене тот из них, который сейчас работает.

Изот уставился на него, желая, чтобы невидимые программисты закончили эту шутку и, стиснув зубы, назвали хотя бы два адреса. Но, похоже, они не хотели это делать даже посредством машины.

– Вы еще можете вернуться. Бежать отсюда.

– Я не хочу.

Робот выдержал паузу в три минуты, потом вернул документы.

– Можете пройти. Услуги этого поста пограничного контроля вам больше не понадобятся.

Изот подумал о том, что он собирается возвращаться. Туда, куда он стремился, многие приезжали навсегда. Другие, с той стороны, откуда шел туда сейчас он, считали это место тюрьмой, из которой лучше бы никто никогда не выходил. Радимов знал, что контрольные механизмы программируют силами полиции, которая находится с этой стороны. Выход из зоны был сродни кошмару. Большинство политиков предпочли бы оставить в этой естественной тюрьме каждого одним только приказом роботу больше не выпускать оттуда определенного человека или группу сомнительных личностей. Вошедшему туда предстояло там и умереть. У Изота сложилось убеждение, что формулировка, обещанная роботом для разрешения прохода внутрь, имеет подтекст.

– Мне дают разрешение пройти туда, но предупреждают, что я не смогу выйти?

– Вы можете продолжать путь. Эта проверка не выявила ничего, что может помешать вернуться, если вы не сделаете ничего плохого.

Изот принялся измерять длину вещей, чтобы снова упаковать их в чемодан и сумку. Они лежали так плотно, что сейчас он путался, раскладывая их по местам.

– Держитесь левой стороны, когда пойдете дальше, – напутствовал его робот. – Следующий пункт контроля слева.

Обойдя вокруг робота, он отправился по длинному коридору. Впереди по проходу, так же как и по бокам его пути, стояла высокая железобетонная стена. Она немного отстояла от конца боковых стен. Эти проходы перекрывали другие стены, меньшей высоты. Похоже было, что они сделаны позднее. «Чтобы оттуда не получить пару выстрелов», – подумал Радимов и пошел быстрее. Он старался держаться центра, который не был, по его мнению, на прямой наводке возможных снайперов.

Он не прошел половину пути, когда открылся еще один тупик. Кривой шлагбаум с колючей проволокой, загораживающий ему путь, напомнил, что это следующий пограничный контроль. Слева в кармане, образованном коридором, было несколько исписанных и исцарапанных пластиковых скамеек. Только близость робота с дезинфекции и детектором взрывчатых веществ заставляла его верить, что к ней можно подойти ближе. Рисунки на них были такими замысловатыми, что казалось странным, как робот сумел не заметить вандалов, не прервать их занятие. Уже потом, сев на одну из них он увидел исцарапанные спинки и сиденья ближе. Он догадался, что силой своего оружия прохожие успевали делать картины в несколько приемов. Скорее всего они придумывали, как продолжать свое занятие, пока у роботов было слишком много гостей. Изот подумал, что такие времена бывают часто или эта скамейка лет тридцать не менялась на новую.

– Вы везете что-то запрещенное?

– Нет.

– Наркотики?

– Нет.

Процедура поиска запрещенных вещей была такой же долгой. Робот, казалось, не знал о существовании своего собрата, только что определившего полное соответствие пришедшего со стандартами инструкций, одинаковыми у обоих.

Четвертый кордон был таким же. Радимов подумал, что ниши для его безопасного существования стали больше, чем у предыдущих. Скамеек тоже стало больше. Пограничник так же лишал его уверенности в собственной невинности. Изоту уже казалось, что все здешние роботы умеют чувствовать и в каждый из них вложен надменно обиженный характер. Когда его осмотр заканчивался, услышал звук, который мог быть взрывом бомбы, если ее поместили в воду. Он понял, что его источник находится впереди. Там, куда он сейчас направлялся.

– Приношу наши извинения. Контрольные мероприятия будут проходить дольше, чем обычно, – заявил робот.

– В чем дело?

– Я не хотел бы, чтобы мои анализаторы подверглись губительному излучению, – бесстрастно ответила машина.

– Вы уверены, что это был взрыв излучателя?

– Нет, но я обязан следовать полученной мною инструкции.

Изот подумал о том, что было бы, если микросхемы вышли бы их строя настолько, что пограничник, привыкший хватать своих подопечных, внезапно набросился бы на него.

– Можете проходить. Добро пожаловать в Данияр.

Бледный Изот не показывал испуга. Он решил не упаковывать вещи снова, а так и нести проверенный хлам новому человеку в форме. Таможенник ждал дальше в черном мусорном мешке на следующем посту контроля. Он не пожалел о своем решении, когда очутился в следующем кармане стены. Там робот снова извинился за задержку. Когда прошел все пять кордонов защиты, он смог приблизиться к концу коридора. Потом коридор между высокими стенами, где он шел, скрыл больше видимого пространства, и он перестал видеть несколько башен впереди.

Он подошел ближе к щели, через которую редкие путешественники покидали пограничную зону. Раздался еще один звук разорвавшегося в воде снаряда, теперь он казался меньше по размеру, но не ближе.

Изот оглянулся, чтобы посмотреть, не преследуют ли его сбесившиеся роботы, предупреждая о выстреле только жестом и без звука. Их не было. Тогда он осторожно подошел к щели без двери, через которую можно было выйти на другую сторону пограничного поста. Крепкий мужчина, на котором костюм не мог скрыть следы постоянных тренировок, долго смотрел туда, жалея, что не может воспользоваться техникой, спрятанной в сумке. Ручной пульт показывал больше, чем портативный анализатор, которым он водил, не боясь привлечь внимание пограничников за спиной. Снова оглянувшись, он увидел, что ближний из роботов вышел из своего кармана и наблюдает за его действиями. Это придало путешественнику решимости. Он вышел с территории контрольного пункта на свободу.

По очертанию невысокие дома, которые виднелись в округе неподалеку, напоминали сараи на холме, много сараев. Один, находящийся в третьем ряду слева, черно-белый, походил на руины древней постройки, которые бросили искусствоведы и дополнили новые хозяева из числа отребья, ставшего его новыми владельцами, усмехнулся. Он входил в город Данияр с грудой железяк стоимостью больше десяти миллионов долларов. Каждая его часть, сейчас лежащая по большим потрепанным грязным сумкам, была огромной суммой, за которую горожане могли убить любого. Но он не будет продавать им ни одной части. Сами они не догадаются об их предназначении так же, как и роботы-пограничники, не такие же тупые, как только что подписавшие вердикт о безопасности всех этих деталей. Черная бездна ментальной подготовки помогла ему с поддержкой роботов ни разу не вызвать подозрение мыслями о будущих убийствах. Восторженную поддержку вызывали в нем обманчивые мысли о том, что по дороге в город их вообще не было, но остатки здравого смысла подсказывали, что на чудо не стоило рассчитывать сейчас и впредь. Заказные убийства насыщают зеленым цветом мониторы сканирования мыслей, реклама обещает, что для функционирования полиграфа, приводящего их в действие, сейчас достаточно пары касаний робота в погонах. Он оставляет на коже детекторы самых низменных страстей на полчаса, так что жучки, если они и были на коже Изота, через пятнадцать минут уже станут безопасными.