Полет оказался стремительным, секундным и совершенно незаметным. Всего мгновение, и Деметра обнаружила себя лежащей на мягкой белоснежной шкуре, заботливо подстеленной кем-то на мраморные камни мостовой возле портала. Облегченно выдохнув, она провела рукой по шерсти и, поднявшись на ноги, поправила платье. Дориан и Рубина стояли рядом. И не только они. Их встречали призраки.
Главная площадь божественного острова будто бы изменилась. Те же здания из мрамора и стекла в древнегреческом и римском стиле, та же ослепляющая чистота, отражающая красноватое закатное небо, на котором уже начали появляться звезды… Вот только остров больше не выглядел заброшенным. В окнах зданий горел свет, на высоких фонарях были зажжены лампы, откуда-то доносились звуки веселой инструментальной мелодии. По-летнему теплый ветерок разносил запах нежного благовония. И жители острова уже не казались скорбными и молчаливыми тенями давно умерших людей. Они вновь обрели цвет. Призраки прогуливались, проплывая по площади, улыбались и… разговаривали.
– Невероятно… Поверить не могу, что все это происходит со мной на самом деле, – проговорила Рубина, осматриваясь по сторонам. Она расстегнула и скинула пальто, оставшись в вечернем платье с голыми плечами. – Кажется, верхняя одежда нам здесь не понадобится.
– Этот город определенно стоит того, чтобы его увидеть, – сказал Дориан. – Я даже не жалею, что согласился вас сопровождать.
Возле них кто-то предупредительно кашлянул, привлекая внимание. Деметра, сражавшаяся с застежкой своего плаща, обернулась на звук и заметила светловолосую девочку в белом платье. Она уже видела ее раньше.
– Лили? – вспомнила Деми.
Наконец сняв плащ и перекинув его через руку, она подошла к девочке-призраку ближе.
– Мы ждали вас, – улыбнулась Лили, окидывая гостей внимательным взглядом снизу вверх.
Выражение ее лица казалось слишком взрослым для ребенка, и Деметра смутилась. Сколько же ей было лет? Миниатюрная и изящная, она выглядела максимум на двенадцать. Но ведь это не так. На самом деле девочка была старше их на несколько веков!
– Вы нас ждали? – удивилась Рубина и, тут же спохватившись, напустила на себя серьезный вид, как подобает магистру. – Как это понимать?
– Мое имя – Лилианна Эмброуз, я одна из первых поселенцев на этом острове, – представилась девочка. – Мы можем наблюдать за тем, что происходит на Нью-Авалоне, если захотим. И были предупреждены о вашем визите. Деметра, Дориан, магистр Рубина, прошу за мной. Антуанетта ждет вас.
Сделав приглашающий жест рукой, Лили бесшумно поплыла в сторону ближайшего переулка.
– Не отставайте, – сказала Деми замешкавшимся друзьям. – Город – это магический лабиринт. Если заблудитесь, то никогда не сможете найти дорогу без помощи.
Рубина растерянно посмотрела на Дориана и, догнав сестру, взяла ее под руку. Она волновалась. Охотник тоже прибавил шагу. Его пальцы то и дело касались левого рукава черной кожаной куртки. Деметра мысленно усмехнулась – кинжал против призраков не поможет.
Она посмотрела на Лилианну, плывшую рядом.
– Лили, как получилось, что ты… разговариваешь? – спросила Деми, не в силах сдержать любопытство. – Остров так изменился… Там, внизу, сейчас середина осени, а у вас здесь тепло как летом.
Девочка замерла на секунду, а затем повернула к ней голову, продолжая движение. Чтобы лететь вперед, ей не нужно было даже переставлять ноги.
– В тот раз, когда ты посещала нас, мы пребывали в некоем унынии… – мелодично проговорила Лилианна. – Очень грустно быть запертыми в одном крошечном мире больше столетия, вот мы и потеряли интерес к жизни. Остров – отражение нашего настроения. Все изменилось с открытием портала.
– Но если это было так важно для вас, почему вы не могли открыть портал сами? – нахмурилась Деметра, не обращая внимания на то, как сильно Рубина сжала ее локоть.
Сестра явно опасалась задавать призракам каверзные вопросы.
Лили ничего не ответила, будто бы тоже посчитав подобный интерес бестактным. Деми решила повременить с расспросами, пока они не доберутся до Антуанетты.
На узких улочках Эйрина кипела жизнь. Призраки, словно сошедшие со старинных полотен, величаво проплывали мимо. Если бы они не просвечивали, то можно было бы подумать, что весь остров являлся одной большой киноплощадкой. Тут и там встречались знакомые наряды и образы. Романтичные и утонченные парочки, как в «Гордости и предубеждении», роскошные дамы в высоких париках или в причудливых головных уборах, как в «Марии-Антуанетте» и «Еще одной из рода Болейн»… Викторианская эпоха здесь сменялась Золотым веком, Реставрация соседствовала с Регентством, а Возрождение отлично смотрелось вместе с эпохой Тюдоров. Жители острова охотно прогуливались по вечернему городу, сидели за уличными столиками кафе, слушали музыканта, играющего на мандолине, и творили самые разные чудеса.
На одной из небольших площадей женщина в пышном черном парике и синем платье вызвала сноп искр, а затем, на радость публике, с громким хлопком призвала птицу, сотканную из языков пламени. На деревянном помосте, увитом лентами и разрисованном золотистыми узорами, нарядные пары танцевали кадриль под музыку, доносившуюся из странного на вид серебристого прибора с множеством причудливо изогнутых трубок.
Со всех сторон слышались голоса, обсуждавшие самые разные темы, новости и вещи, недоступные им за время изоляции:
– Ах, музыка так изменилась за полтора столетия…
– Вы уже слышали об открытии нового элемента?
– Бархотки вновь вошли в моду, и это не может не радовать!
– Я собираюсь в Лондон на следующей неделе, не составите ли мне компанию?
Лавируя между горожанами, чтобы случайно не пройти сквозь них, Деметра улыбнулась, представив шок лондонцев, если бы те увидели настоящих призраков. Хотя, конечно, жители Эйрина придумали бы что-нибудь, чтобы стать незаметными.
Улица, освещенная мягким желтоватым светом ламп, поднималась наверх. Дома из белого камня со вставками из прозрачного хрусталя, с ярко выкрашенными дверьми и оконными рамами, с фигурными балкончиками, нависавшими со второго этажа и заставленными цветочными горшками, создавали теплое ощущение уюта. Чего-то родного. Такого, из-за чего невольно начинало щемить в груди. Эйрин был красивым южным городком, каким когда-то, возможно, был и Эмайн. Но, в отличие от последнего, здесь не было гнетущей атмосферы и мрачных зданий с гротескными украшениями. Этот остров казался простым и сказочным одновременно.
В какой-то момент Лилианна, плывшая впереди, свернула налево, и друзья, не сразу это заметившие, растерянно замерли посреди мостовой.
– Вот она! Я ее вижу, – торопливо проговорила Рубина, указав рукой на неосвещенный переулок, и потянула сестру за собой.
Дориан поспешил следом.
Они обогнули один из домов и оказались на узкой тропе, проложенной по самому краю острова. Мраморная закругляющаяся лестница с левой стороны была огорожена узорными перилами, выкрашенными белой краской. За ними сияло бездонное черное небо. Деметра осторожно посмотрела вниз и увидела знакомые красновато-бордовые облака, укутывающие мир Нью-Авалона.
Когда они поднялись наверх и оказались на небольшой площадке, с трех сторон закрытой другими домами, Лилианна указала рукой на входную дверь одного из них. Она щелкнула пальцами, и дверь распахнулась.
– Антуанетта ждет вас, – улыбнулась девочка, пропуская гостей вперед.
Маленький квадратный холл с мозаичным полом и расписными вазами в белоснежных стенных нишах освещали несколько свечей, установленных в кованый канделябр. Из этого помещения был только один путь – на второй этаж по узкой лестнице.
Порядком подустав от продолжительного подъема по крутым уклонам улиц и ступенькам, Деми с трудом преодолела последний пролет. Рубина нервно расправила юбку платья и с тревогой посмотрела на нее, прежде чем все четверо вошли в большую залу со сводчатыми потолками, которая приходилась и гостиной, и столовой. Внутри царил полумрак, и зона с горящим камином в дальнем углу казалась единственным островком яркого света. Не сказав ни слова, Лилианна растворилась в воздухе.
В центре размещался длинный обеденный стол со свечами и цветочными композициями. На одном из стульев сидела Антуанетта Вайерд в розовом кружевном платье. Заметив гостей, она развернулась и плавно взлетела. Носочки ее атласных туфель зависли в дюйме над мозаичным полом.
Но она была в этом зале не одна. На диване у стены величаво восседала сурового вида седовласая дама. Волосы аристократки были собраны в строгий пучок, а старомодное темное платье имело траурный вид. Лицо женщины отчего-то показалось Деметре знакомым.
– Вот и вы наконец, – протянула Антуанетта, убирая выпавший из прически светлый локон за ухо.
Ее миловидное личико в форме сердечка на секунду озарила улыбка, но интуиция подсказывала Деми, что волшебница не очень рада их визиту.
Рубина застыла на месте, разглядывая живую историческую личность, и Дориану пришлось слегка подтолкнуть ее, чтобы та пришла в себя. Все понимали: как магистру и инициатору этой встречи ей следовало самой начать разговор. Она оглянулась на спутников и вновь посмотрела на Антуанетту.
– Большая честь познакомиться с вами, мисс Вайерд, – дрожащим голосом проговорила Руби. – Простите, я… Меня зовут Рубина Вэлфорд, я магистр Нью-Авалона…
Антуанетта едва слышно рассмеялась и подлетела ближе. В ее взгляде прослеживалась легкая снисходительность.
– Не переживай, Рубина, – сказала она. – Твое волнение вполне естественно. Уверяю тебя, не пройдет и пяти минут, как ты поймешь, что все мы – такие же люди. Старше, мудрее…
«Бесплотнее…» – добавила про себя Деми.
– …но все же люди. Приятно видеть здесь тебя и Деметру…
Антуанетта не успела закончить фразу – на ее лице вдруг отразился испуг. Немного запоздало Деми поняла: она заметила Дориана. Не слишком ли опрометчиво было приводить сюда потомка возлюбленного, разрушившего волшебнице жизнь?
– Кто ваш спутник? – тихо спросила она, не сводя с охотника глаз.
– Дориан Далгарт, мисс Вайерд, – сказал он, делая шаг вперед и на мгновение склоняя голову в почтительном поклоне. Его лицо выглядело серьезным. – Если вас утешат извинения от лица моей семьи за все то, что они вам причинили… Я могу их принести.
– Не стоит. Ты выглядишь так же, как и он, – почти прошептала Антуанетта и затем все-таки смогла найти в себе силы, чтобы вновь посмотреть на Рубину и улыбнуться. – Время уже позднее, не будем тратить его зря. Прошу к столу. Надеюсь, вы любите французскую кухню.
– Ты приглашаешь нас на ужин? – удивилась Деметра. – У вас здесь есть повара?
– Многие из нас равнодушны к еде, но для вас я составила меню, – с легкой насмешкой проговорила Антуанетта, подплывая к столу и опускаясь на тот же стул, на котором сидела до этого. – Думаю, вам будет неприятно, если вы ляжете спать голодными.
– Ляжем спать? – приподнял бровь Дориан, не двигаясь с места.
– Уже десять вечера, – сказала Антуанетта. Она взмахнула рукой, и на столе появилось несколько красиво украшенных блюд, графины с напитками, хрустальные фужеры и столовые приборы. – Вы же не хотите оспорить правила хорошего тона? В такое время официальные разговоры не ведутся. Это время предназначено для непринужденных бесед и развлечений. Мы приготовили вам комнаты, куда проводим вас после ужина. Присаживайтесь же.
Пожав плечами, Деметра села на свободный стул, и друзьям не оставалось ничего, кроме как последовать ее примеру.
Перспектива провести ночь на острове призраков казалась немного странной, но Деми чувствовала себя спокойно, без капли тревоги. Словно все шло именно так, как и должно было. Она положила себе на тарелку картофельного гратена, салата из томатов и зелени и канапе с каким-то паштетом. Еда казалась вполне настоящей и пахла очень аппетитно. Кувшин сам по себе поднялся в воздух и принялся облетать бокалы гостей, наполняя их белым вином.
Призрак суровой дамы в траурном платье подплыл ближе и сел на стул рядом с Дорианом. Дама оглядела присутствующих тяжелым взглядом.
– Ну что ж, ну что ж… Хоть погляжу на тебя, – сказала она Дориану.
Ее хриплый, низкий голос вновь показался Деметре знакомым.
И не ей одной, как выяснилось секунду спустя. Охотник отложил вилку и настороженно посмотрел на женщину.
– Прошу меня простить, я забыла представить вам свою компаньонку, – подала голос Антуанетта. – Вильгельмина Спирита, темный маг.
Деми поспешно опустила взгляд и отпила вина. Теперь этот вечер можно было смело называть вечером, посвященным неловким встречам. Стало понятно, почему женщина носила траур. Ее род прекратил существование. Файру Спириту убил Коул прошлым летом, а дочь Файры, Лика, трагически погибла несколькими годами ранее, когда ее карета упала в пропасть. Лика, которая должна была выйти замуж за Дориана…
Словно весь этот вечер крутился вокруг него!..
– Миссис Спирита, а как вы переместились на Эйрин? – спросила Рубина, промокнув губы кружевной салфеткой. – Вы жили на Нью-Авалоне в то же время, что и Антуанетта. Но ведь тогда никто не знал…
– Антуанетта не одна знала о портале на Эйрин – мы обладали этой информацией совместно. Да, милая, некоторые из нас сбежали сюда после начала гонений, чтобы избежать позора, – ворчливо отозвалась Вильгельмина, раздраженно поведя плечами, как это делала и Файра. – Надо же, как все сложилось.
Демонстративно отвернувшись от всех остальных, женщина вполголоса принялась расспрашивать Дориана о жизни Файры, приходившейся ей правнучкой, и о Лике.
Зная, как тяжело должен был даться охотнику этот разговор, Деметра поспешила заговорить с Антуанеттой, чтобы случайно ничего не подслушать.
– Ты не чувствуешь себя странно, когда мы все ужинаем, а ты просто смотришь? – спросила она.
– О, можешь не беспокоиться, – отозвалась Антуанетта. – Бестелесное существование не бремя, а наш выбор.
– Значит, вы можете обрести тело в любой момент? – спросила Рубина.
– Если того пожелаю, – с улыбкой сказала волшебница. – Отсутствие тела имеет свои преимущества – не нужно беспокоиться о физических потребностях. Не нужно спать, не нужно есть, отсутствуют болезни и боль, появляется много времени. И приятно потратить его на что-нибудь полезное. Так же и с телепатией. Мы можем слышать мысли друг друга, если захотим, а можем и закрываться. На Эйрине люди свободны в выборе – в этом его преимущество.
Вино довольно скоро произвело на беседу свой благоприятный эффект, и чувство неловкости исчезло. Гости поделились с Антуанеттой и Вильгельминой последними новостями Нью-Авалона. Деметра рассказала о Шерле Прамнионе и о том, что тот поселился в особняке ее семьи. А Рубина даже призналась, что чувствует себя в роли магистра неуверенно.
– Когда я стала магистром, то была даже немного моложе тебя, – успокоила ее Антуанетта. – Конечно, в столь юном возрасте это непросто.
– Милая моя, милая… Прости, но магистр из тебя получился никакой, – со смешком сказала волшебнице Вильгельмина. – А Рубине стоит больше прислушиваться к старшим, пока все совсем не развалилось.
На десерт подали груши в вине с мороженым, и когда гости наелись, в зале вновь возникла Лилианна. Она вызвалась проводить их в комнаты.
Выходя из-за стола и следуя за ней, Деми уже расслабленно предвкушала отдых, как вдруг Рубина дотронулась до ее руки и кивнула в сторону камина в углу. Деметра посмотрела туда же и вздрогнула всем телом.
В высоком кресле, среди теней и отблесков пляшущего пламени, сидел высокий, стройный человек в черном смокинге. Сидел неподвижно, словно статуя, сжимая руками в белых перчатках дорогую трость, а лицо его было закрыто сплошной белой маской с едва заметными узкими щелочками для глаз. Казалось, что он находился здесь все это время, пока они ужинали, а Вильгельмина и Антуанетта нарочно не стали обращать на него всеобщее внимание.
Осознав, что взгляд прорезей маски был направлен на нее, Деми почувствовала панический ужас. Для чего требовалось прятать лицо? Кем был этот человек? И, самое главное, почему им его не представили?.. В его присутствии крылась тайна, наверняка неприятная и страшная, как все, что было связано с Антуанеттой. Разгадывать ее не хотелось.
Деметра перевела взгляд на призрачных хозяек особняка – они по-прежнему сидели за столом и о чем-то тихо разговаривали – и поспешила уйти подальше.
По другой уличной лестнице Лили отвела гостей на верхний этаж и указала нужные двери. Она сказала, что вернется за ними утром и вновь отведет на встречу с Антуанеттой, после чего опять растворилась в воздухе.
Пожелав друзьям спокойной ночи, Деметра вошла в отведенную ей комнату.
Она оказалась в небольшой спальне, под таким же, только более низким сводчатым потолком. Все здесь – и мебель, и стены, и текстиль – было белого цвета. На полу россыпью калейдоскопа мерцала бело-голубая мозаика. На невысоком подиуме располагалась широкая кровать, завешенная прозрачным шелковым пологом. У стены стоял двухместный диванчик с двумя креслами и чайным столиком, чуть дальше – книжный и платяной шкафы и письменный стол. Дверь в углу вела в уборную, а рядом с ней находился квадратный бассейн с лазурной водой.
Свечи создавали романтичную атмосферу; занавески на большом полукруглом окне слегка колыхались от ветра – стеклянная дверь, ведущая на улицу, была приоткрыта. Распахнув ее и выглянув наружу, Деметра поняла, что все три комнаты объединяла большая терраса, откуда открывался вид на бескрайнее небо.
Этот остров был не просто сказочным, он походил на рай. Очутиться здесь после бесконечных проблем земного и магического миров казалось сродни чуду. И хоть человек в маске слегка омрачил общее впечатление, но испортить был не способен.
Решив больше не думать о нем, Деми прошла до края террасы, оперлась на окружавший ее бортик и поглядела на звезды, мерцающие будто бы совсем близко, так что можно было достать до них рукой. Летний ветерок нежно поглаживал ее голые плечи и развевал юбку платья.
Присутствие Дрейка. Вот что могло бы сделать этот вечер идеальным. Деметра закрыла глаза и провела по предплечью ладонью, как бы представляя его здесь и сейчас. Рядом в нужную минуту, надежного и верного, готового выручить и поддержать… Это входило в дурную привычку – представлять его каждый вечер, когда они были не вместе. И совсем не помогало.
Она вновь посмотрела на звездное небо и поняла, что находилась на террасе уже не одна. В нескольких шагах от нее стоял Дориан и тоже опирался на бортик, глядя в сторону моря. Он то ли не замечал ее, то ли делал вид, что не замечает, но Деметра была уверена – охотник догадался о ее фантазиях. И теперь наверняка насмехался над ней в своих мыслях. Слова «Дориан» и «романтика» казались несочетаемыми.
А ведь она даже скучала по нему, пока они практически не общались.
В этот момент Дориан посмотрел на нее, и в его глазах мелькнуло такое выражение, словно он хотел что-то сказать, но передумал. Деми поспешно отвела взгляд и вернулась в комнату.
За время ее отсутствия на чайном столике появились ваза с фруктами и кувшин воды, а на кровати – шелковая пижама. Хоть призраки и не пришли в восторг от незваных гостей, было сложно упрекнуть их в отсутствии гостеприимства.
О проекте
О подписке