4

– Она моя пара, я им её не отдам, – опустив голову, упрямо пробормотал светловолосый молодой мужчина лет тридцати на вид.

– Ты в этом уверен? – Егор изучающе уставился на собеседника.

– Да, – глухо ответил тот.

Полчаса назад в городской офис «Альянса» явился один из амбиморфов Егора. Тот знал его шапочно – нечаянного гостя звали Игнатом, рядовой двуликий, работает на стройке прорабом. Игнат заявил, что две недели назад нашел на улице девушку в очень истощенном состоянии, практически при смерти. Совесть не позволила ему пройти мимо несчастной, и он притащил ее в клинику. Осмотрев пациентку, Михаил Артемьевич сказал, что, по всей вероятности, она не ела несколько дней, а также на протяжении долгого времени подвергалась насилию, в том числе сексуального характера. То, что девушке пришлось пережить что-то ужасное, Игнат и сам понял, когда вез ее в клинику – на тонких запястьях кое-где он заметил следы, похожие на ожоги от затушенной кем-то сигареты.

В клинике девушку слегка подлечили и почти поставили на ноги – во всяком случае, теперь у нее были силы на то, чтобы самостоятельно питаться и ухаживать за собой. Однако, требовалась помощь профессионального человеческого психолога, специализирующегося на жертвах насилия. Игнат нашел такого специалиста, хотя тогда и сам не понимал, почему это делает. Ему казалось, что он в ответе за человека, которому спас жизнь, только и всего.

После бесед с психологом девушка начала понемногу приходить в себя – во всяком случае, она начала разговаривать. Выяснилось, что ее зовут Лена и что она почти целый год жила с амбиморфом по имени Кирилл, причем жила не по своей воле – тот удерживал ее насильно в какой-то хижине в горах. Там же, в горах, жили его соплеменники – сборище таких же, по словам Елены, бандитов. Ей просто чудом удалось сбежать, когда Кирилл отлучился из дома на несколько дней. Воспользовавшись тем, что через поселок проезжала грузовая фура, водитель которой беспечно оставил на несколько минут открытыми задние створки, Лена спряталась посреди коробок с сухарями и чипсами, и покинула поселок. По пути она еще пару раз меняла транспортное средство – боялась, что за ней будет погоня. Когда она добралась до Города, то была так истощена морально и физически, что брела по улице просто наугад. Наверное, в тот момент ей было уже совершенно всё равно – найдут ее или нет.

А два дня назад в Городе появились чужаки и стали наводить справки, не видал ли кто девушку – блондинку среднего роста с карими глазами и родинкой над верхней губой. Описание не оставляло сомнений – ищут именно Лену.

Игнат не сразу понял, что это его пара. Строго говоря, доказательств не было до сих пор – между ним и Еленой не было никаких контактов, кроме нескольких кратких диалогов и вынужденных прикосновений. Ни о сексе, ни о метке не могло быть и речи – несчастная была в таком состоянии, что шарахалась от мужчин, как от огня. Даже прекрасно осознавая то, что Игнат ее спаситель, Лена все равно держалась с ним очень настороженно и вздрагивала, если он неожиданно оказывался слишком близко. Но по некой неведомой причине в глубине души двуликий был совершенно уверен, что повстречал свою предназначенную.

Егор хмыкнул, выслушав все это. Ему бы такую уверенность. Ситуация складывалась весьма щекотливая – девушку могут затребовать обратно амбиморфы, чей Род звался Ледяным. Судя по описанию, это были именно они – самые дикие из всех существующих двуликих народов. Жили они действительно в горах, формально промышляли охотой и рыболовством. Однако ходили слухи, что не брезговали ледяные и контрабандой, и похищениями людей и амбиморфов. Народец этот был не слишком многочисленным, однако их боевые качества во все века были на высоте – за каждого представителя этого Рода можно было смело давать двух мужчин остальных двуликих народов.

Только вот мозгов у них нет, – подумал Егор. Дикие, импульсивные, невежественные и ограниченные, ледяные амбиморфы были обречены на деградацию и вымирание. В современном мире для них почти не оставалось места – нынешние технологии существенно затрудняли работу контрабандистам и прочей приграничной криминальной шушере.

Однако, при всей своей средневековой отсталости, они могли создать серьезную проблему – война между двуликими народами сейчас была бы весьма некстати. Ледышки всегда жили войной и разбоем и потому любые проблемы решали с позиции силы, казалось, что к переговорам и партнерству они генетически неспособны.

Разглядывая молодого мужчину, который с надеждой смотрел на Егора, Андрей испытывал облегчение оттого, что это не он Глава Рода и не ему принимать решение. На одной чаше весов – Игнат с эфемерным ощущением того, что Лена – его пара, на другой чаше весов – мужчины, женщины и дети Лесного Рода, многие из которых могут погибнуть, если начнется война. Формально у Егора нет оснований брать под защиту своего Рода женщину, права на которую уже заявлены другим Родом. И неясно, каким образом она вообще оказалась у этих дикарей. Не может же она быть парой и Кириллу, и Игнату? Такого еще не бывало. Однако, предназначенные пары среди людей лишь недавно стали появляться, вдруг это какая-то аномалия, и на одну женщину может претендовать несколько мужчин?

Андрей похолодел от дурного предчувствия. В этом случае они все просто обречены на кровавую бойню. Амбиморфы страшные собственники и делить свою пару ни с кем не будут. А это значит, что женщин низведут до уровня военной добычи, их предназначенные партнеры будут убивать друг друга в бесконечных войнах, пытаясь ликвидировать соперников. Возможно, не пощадят даже детей – инстинкт потребует, чтобы самка всецело принадлежала победителю. Это катастрофа. Они думали, что природа преподнесла им величайший дар! А возможно, что эта коварная Мать всех существ решила просто таким изощренным способом избавиться от двуликой расы!

– Как ты понял, что она твоя предназначенная пара? – не удержался от вопроса Андрей.

***

– Как ты понял, что она твоя предназначенная пара? – нетерпеливо повторил Андрей. – А если ты ошибаешься? Ведь доказательств нет.

– Я это чувствую, я в этом уверен, – глухо ответил Игнат.

– Что именно ты чувствуешь и когда ты это понял?

– После того, как я ее привез в больницу, я не смог просто взять и уйти, оставив Лену на попечение дока.

Доком многие молодые амбиморфы называли Михаила Артемьевича – так было короче и выразительнее, на их взгляд. Сам Михаил Артемьевич обычно только посмеивался над этим, вспоминая культовый американский фильм «Назад в будущее» – для нынешней молодежи фильм казался несколько наивным и не слишком зрелищным, однако в 80-е годы двадцатого века картиной Земекиса поголовно засматривалась вся молодежь, да и их родители не отставали. Приключения Дока и Марти в свое время никого не оставили равнодушным.

Собравшись с мыслями, Игнат продолжил:

– Я сначала думал, что беспокоюсь, потому что ответственен за нее. Раз я спас девушке жизнь, значит, я в ответе за ее будущее. Вдруг ей судьба была помереть, а я вмешался? Вот такие мысли поначалу бродили в моей башке. А потом, когда я узнал о ней побольше, я не смог просто взять и устраниться из ее жизни. Меня непреодолимо тянет в клинику, хочется узнать о ней всё – где родилась, кто ее родители, как она жила до встречи со мной, какую еду она любит – каждую мелочь. Я рядом с ней совсем по-другому себя чувствую – как будто все чувства обострились – ярче краски, вкуснее еда, жизнь интереснее. Как-то так, не знаю, как иначе сказать – в риторике я не силён. Но точно знаю одно – я ее не оставлю теперь. Если вы мне не поможете, мы уедем из страны, я еще не придумал куда, но обязательно придумаю. Туда, где не будет этих грёбаных снежинок!

Услышав презрительное прозвище, которым обычно награждали ледяных амбиморфов представители других Родов, Егор усмехнулся. Нередко брошенное вслед чужаку презрительное прозвище становилось причиной серьезного конфликта.

– Ладно, ладно! Я понял тебя. Но если она от тебя шарахается, как ты собираешься заявлять на нее свои права? – с интересом спросил он.

– Со временем разберемся, я думаю. Она привыкнет ко мне, успокоится. Сейчас к ней психолог приходит каждый день, вроде есть прогресс – по крайней мере, она начала разговаривать с людьми.

– А если она не захочет с тобой быть? Что будешь делать?

– Не знаю, там видно будет. Сейчас главное – спрятать её.

– Игнат, я тебя очень прошу – не наломай дров, ладно? – устало попросил Егор. – Сидите оба пока что тихо, как мыши под веником. Михаилу Артемьевичу передай, что я попросил девушку спрятать где-нибудь в клинике, чтобы она с другими пациентами и персоналом контактировала по минимуму. Чем позже ее похитители узнают, что она здесь, тем больше мы выгадаем времени и успеем подготовиться.

В глазах Игната забрезжила надежда, он с благодарностью посмотрел на Егора. Судя по всему, мужчина не ожидал поддержки от Главы в таком щекотливом и спорном вопросе.

Когда молодой амбиморф вышел за дверь, спеша в клинику к своей зазнобе, Андрей наконец-то смог задать вопрос, который интересовал его сейчас больше всего на свете:

– Как мы собираемся подготовиться? А главное – когда?

– Для начала надо больше разузнать о том, как девушка оказалась у этих дикарей и по какому праву ее там удерживали столько времени. В лоб расспрашивать не стоит, конечно.

– Есть у меня один должник, бывший контрабандист. Говорит, что давно завязал, но кто ж ему поверит? Поспрашиваю. Если ничего не знает, отправлю в поселок – пусть там информацию добывает. Ну и службу безопасности подключим, чтоб не зря мясо ели. Егор, ведь не может быть так, чтобы девушка была парой и Игнату и тому придурку?

– Надеюсь, что не может, иначе нас всех ждет катастрофа глобального масштаба. В клинику под видом пациентов из СБ десяток парней направь, пусть присматривают. А вообще надо усилить охрану всех объектов, особенно удаленных от города.

– Хорошо. Сделаем.

В кабинете повисло гнетущее молчание – каждый размышлял о чем-то своем. Через пару минут Егор достал из заначки фляжку с коньяком, плеснул себе и Андрею.

– Егор, что-то я уже начинаю сомневаться, что интенсивное сотрудничество с людьми сулит нам выгоду. Раньше как-то спокойнее жилось, не находишь? Все было четко и ясно, в том числе касательно межполовых отношений.

Егор скептически покосился на друга.

– Ну у тебя может и было четко и ясно – сунул, вынул и пошёл, прости Небо. А некоторым, между прочим, семейного уюта хотелось, и детей. Посмотри хотя бы на Влада или Петра – оба изменились, причем в лучшую сторону – теперь с ними хоть разговаривать можно стало. Впервые за много лет в «Райском» зазвучали детские голоса, поселок сразу жизнью наполнился.

– С этим трудно спорить, согласен. Но я несколько скучаю по тем временам, когда не было нужды сотрудничать с людьми. Не то, чтобы они мне не нравились, совсем нет. Но мы с ними всё же разные. Моя пара будет из наших.

Егор громко расхохотался, откинув голову на спинку широкого кожаного кресла.

– Ну да, надейся!

А затем, уже серьезно, добавил:

– Вообще-то наша раса всегда сотрудничала с людьми, просто это не афишировалось. Люди жили, не подозревая о том, что цивилизация создается не только хомо сапиенсами. Некоторые из них были в курсе – они помогали нам, мы им. Отец рассказывал мне, что еще во времена СССР страна пережила множество масштабных эпидемий, о которых сейчас уже мало кто вспоминает. В 1921 году в Приморском Крае случилась чума, принесенная из Китая. Распространению заболевания способствовал голод и плохие санитарно-гигиенические условия – люди поедали много всякой живности, которой в обычных условиях брезговали. В конце 50-х годов в Москве появилась черная оспа – казалось бы, давно побежденная и забытая болезнь. Ее привез художник, побывавший в Индии на похоронах брахмана, и прикасавшийся к вещам умершего. В 60-е годы, опять же, из Китая, приходила менингококковая инфекция, против которой у жителей СССР не было иммунитета.

– Ну а при чем здесь мы? – недоумевающе спросил Андрей.

– Поскольку все амбиморфы обладают железобетонным иммунитетом ко всем этим хворям, среди них нашлось множество добровольцев, трудившихся в госпиталях и больницах и ухаживавших за больными людьми. На Дальнем Востоке, в отдаленных поселках также требовались уборщики, санитары, повара, прачки, медсестры и врачи. Обычные люди рисковали своими жизнями, многие из них погибали сами от этих болезней за короткое время. Поэтому наша помощь, как ты понимаешь, была весьма кстати – все эти эпидемии удалось остановить, благодаря сотрудничеству многих людей и амбиморфов. Давным-давно все так перемешалось, что понять кто друг, а кто враг стало весьма проблематично.