Глава 8

Прирастаю к полу и смотрю на сцену. Ни живая, ни мёртвая. Будто статуя с округлившимися глазами. Даже моргнуть не могу, пораженная этими словами.

Рядом раздаются удивлённые голоса, нервирующие слух.

Что. Это. Значит?

Как?

Неужели отец договорился со Звягиным? Нет! Я не пойду на это! У меня скоро свадьба, да, но с Лёшей, который меня любит, а не с тем уродливым толстосумом.

Не дождётся. Я не выйду замуж за человека, которого ненавижу!

Не представляю, насколько можно не любить собственную дочь, чтобы пойти на такое… Ради денег. Имиджа. Репутации.

– И знаете, кто этот счастливчик?

Покойник.

Будет им. Потому что я так просто не сдамся.

Закусываю губу, чтобы не заплакать от обиды.

И снова меня никто не спрашивает о моих желаниях, хоть я уже давно взрослая девочка. Сама могу решить, как мне жить.

Но только этого никто не может понять. Даже после того, как ушла из дома, заработав свои первые деньги.

И всё равно остаюсь марионеткой в руках родителей, которых ни капли не волнует моё будущее и счастье.

Кулаки сами сжимаются от злости. Смотрю в пол, слушая поздравления незнакомых мне людей. Партнёров отца, собравшихся на маленькое шоу.

– Поздравляю, Лина!

– И кто же этот счастливчик?

Однотипные вопросы, которые давят, добивают.

Вот будет смеху, когда он произнесёт эту отвратительную фамилию.

– Каролина, милая, поднимись на сцену, – в момент, когда решает разрушить мою жизнь, лишить всего, голос отца кажется чужим.

Когда об этом не знает никто – легче. Но стоит только любой информации выйти за пределы двух или трёх человек – это конец. Дальше уже ничего не сделаешь.

Но я что-нибудь придумаю.

Знаю, что этот толстосум в зале. Хоть сегодня и чисто деловой вечер, папа наверняка не упустил возможность пригласить его на это сборище лицемеров, которые так и жаждут, что их владелец лишится компании.

Вот и всё.

Делаю шаг вперёд, словно иду приговоренная на эшафот.

Помолвлена.

Без кольца, без любимого жениха.

Кажется, я самая несчастная невеста, которую когда-либо видели в жизни.

И всё, что мне остаётся – смириться. Что я и делаю, когда поднимаюсь на сцену, приподнимая тёмное, словно ночь, платье.

Будто похоронное.

Как символично… Последние минуты холостяцкой жизни. Свободной, без рамок, без мужчины рядом.

Мне ничего не мешает уйти, развернуться, убежать. Статьи в интернете дадут повод разрыдаться наутро, а потом это пройдёт, забудется. На замену мне придет новая сенсация.

Стоит только сделать шаг назад, и я окажусь на воле.

Но…

Меня научили с детства слушаться. Повиноваться любому слову родителей. Наверное, и это играет роль в моих последующих действиях.

Как бы я ни кичилась, ни говорила, что пойду наперекор остальным, не могу этого сделать.

Последняя ступень. Такая крутая, как и внезапный поворот в моей жизни. Я думала, оттяну, выйду за Лёшу и всё… Конец этим сватаньям, но нет. Мы не успели.

Ступаю на сцену, на которой стоят двое: эгоистичный отец и Вернер. И зачем там он? Не его же невестой становлюсь…

Холодный пот прошибает всё тело.

Нет!

Прошу, только не это!

Пусть безумная мысль, появившаяся в голове, разрушится вмиг, как и все мои надежды на нормальную жизнь.

Если это окажется правдой… Не знаю, что хуже.

Чувствовать на себе сальные ладони Звягина или опасные, и в то же время будоражащие нутро пальцы Влада.

Утешаю себя тем, что Вернер просто тормозит. Не торопится уходить с маленькой сцены только из-за того, что хочет поздравить лично.

Точно… Если я выйду за партнёра отца, он не сможет шантажировать меня и дальше. Ведь делаю это не по своей воле. А значит…

Я не буду обязанной делать то, чего не захочу.

Отец широко улыбается, что несвойственно его вечно хмурому лицу, а Вернер, как всегда, спокоен. Только глаза блестят в предвкушении. Которого пугаюсь до чертиков.

Не знаю, почему, но тело на него реагирует странно. Будто передо мной хищник, убийца. А я – та невинная жертва, которая угодила в его ловушку.

И судя по его взгляду…

– Моя милая маленькая Каролина выросла, – слова отца наносят боли больше, чем удар топора в спину. Потому что он никогда не говорил мне этих фраз. Не произносил, что я та маленькая девочка Лина. – И рано или поздно это бы случилось. Господину Вернеру я передаю не только компанию, но… И свою дочь.

Всё это – больнее той пощёчины, которую вчера мне дала мать. Хуже тех пальцев, что сковывали щёки, на которых остались едва заметные синяки. Замазать их легче, чем убрать из жизни Влада.

Который стоит и чувствует своё превосходство. Над маленькой мной. Мысленно размазывает своей мощной ладонью. Растаптывает дорогим ботинком.

Но я не позволю ему почувствовать полную победу.

По крайней мере, не сейчас.

Натянуто улыбаюсь, подходя к новоиспечённому жениху. Смотрю ему прямо в глаза. В такие тёмные. Отличные от моих голубых.

Мы две противоположности, поэтому не уживёмся. Две стихии, столкнувшиеся между собой, которые никогда не смогут взаимодействовать.

Только борьба. Начавшаяся в этот момент.

Горячая ладонь обвивает талию, но я терплю. Пальцы проходятся вдоль позвоночника, специально играя на моих и так до предела расшатанных нервах.

Поворачиваюсь к залу, продолжая улыбаться.

– Ты дал мне двадцать минут, – произношу тихо, чтобы слышал только он. Дико обидно. Играет ситуациями, происходящим, как искусный игрок. Не даёт выбора своим противникам, заводя их в ловушку.

Как меня.

Без права выбора.

– Они ещё не истекли, – знаю, что для него минуты ничего не значат.

Судя по тому, как счастлив и не удивлён отец, договорились об этой авантюре они недавно, но и не десять минут назад… Возможно, вчера, или за несколько дней до мероприятия.

А значит, весь этот фарс в кабинете… Только для того, чтобы поиграть на моих нервах. Снова.

– Я подумал, – Влад опускает голову вниз. Чуть ли не касается своими губами моего покрасневшего уха. Мерзавец. – И решил. Зачем оттягивать неизбежное? Только зря тратим время. Ведь можно сделать всё быстро. Без сопротивления. Поэтому улыбнись, невеста, хмурое лицо тебя не красит.

Глава 9

– Что это значит, отец? – меня до сих пор колотит от злости, что поселилась в груди на той сцене. Всё выглядело так обычно и правдиво, что даже я подумала, что серьёзно стала невестой Вернера. – Когда вы только успели?!

Хожу из стороны в сторону, меряя кабинет шагами. И мне всё равно на уставшие от каблуков стопы и длинное платье, которое постоянно путается под ногами.

Как только всё это представление закончилось, схватила отца под руку и увела из зала под насмешливым взглядом Влада.

Знала, что заведомо проиграла, но…

– Ты буквально продал меня! – возмущённо восклицаю, наблюдая, как возвращается равнодушный отец. Нет той тени улыбки, что он показывал мне всего пять минут назад.

– Успокойся, Лина, – да как здесь можно успокоиться?! – Это не продажа, а взаимовыгодная сделка.

Застываю, когда слышу эти слова. Он сейчас серьёзно? Даже не отрицает того факта, что практически обменял меня на деньги?

– Взаимовыгодная сделка? – голос надрывается. Я не стальная, и какой бы сильной ни хотела порой выглядеть, всё-таки была слишком ранимой. – Влад выкупил у тебя компанию. Ту, которая висит на волоске от разорения. Её никто не купит. И тут ты говоришь, что этот немец становится её владельцем по доброте душевной? Ты отдаёшь в обмен меня. Совсем считаешь свою дочь маленькой и глупой?

Я говорю то, что думаю. А такое бывает редко. Мне легче промолчать, выдержать любую боль и потом без единого звука уйти, не раздувая ссоры. А сейчас… Обида рвётся из груди, подталкивая высказаться без прикрас.

Отец никак не реагирует на мои слова. На его лице нет ни капли жалости, вины или сожаления.

– Ты не хотела замуж за моего партнёра, – его голос суров, а это значит только одно – злится, но сдерживается. – Я тебя услышал. Нашёл для тебя наиболее подходящую кандидатуру. Нестарого, красивого, богатого. И так ты хочешь отплатить за мою тебе помощь? Клеветой?

И снова шок. Да ладно…

– А я тебя просила об этом? – выдавливаю отчаянно.

Я понимаю, что уже ничего не сделаешь. Обратного пути нет. Как только Лёша узнает о помолвке, порвёт со мной любые отношения. Да и поздно… О нас с Вернером уже объявили.

Неофициально, но для всех мы теперь жених и невеста…

– Ты ещё поблагодаришь меня за это, – папа отстраняется от стола, о который всё это время опирался, и проходит мимо меня. Не смотрит, отводит взгляд. Нет, ему не стыдно. Просто думает, что он прав, и не будет извиняться.

Как и всегда.

Закусываю губу и смотрю в пол. Обхватываю запястье другой руки ладонью и впиваюсь ногтями в кожу. Следов не останется, но эта боль немного, но приводит в себя.

Молчу, потому что понимаю – что-то говорить нет смысла. Бесполезно. Ведь уже ничего не исправишь.

Хлопок двери за спиной окончательно добивает.

Опираюсь о деревянный шкаф, прикасаясь лбом к холодной поверхности. Нужно остыть. Хорошенько подумать. Иначе могу натворить каких-нибудь глупостей.

Господи, зачем я вообще Вернеру? Обычная, только начинающая свой путь модель. Даже актёрских данных не имею, всего лишь могу менять выражение лица в нужные моменты. Но никак не скрывать истинные эмоции.

– Не стоит так убиваться, – вздрагиваю и распахиваю глаза, которые прикрыла всего на малую толику секунд.

Резко оборачиваюсь, несколько прядей из причёски выбиваются и падают на лицо.

– Ты серьёзно? – спрашиваю устало, но нервно. – Заявился внезапно. Говоришь про клуб, шантажируешь, а потом находишь общий язык с моим отцом, который тебя ненавидит. Я не убиваюсь. Я в смятении. Откуда ты вообще такой взялся?

– Вернулся из Америки, – спокойно хмыкает и делает шаг вперёд, закрывая за собой дверь. На щеколду. Противный звук режет по ушам. – Помогал друзьям. Вернулся. И уже даже не шантажирую тебя. А ставлю перед фактом. Ты. Теперь. Моя. Невеста.

Чётко, с расстановкой, без какого-либо права на выбор. Хотя у меня его и изначально не было.

– Ладно, – киваю, хоть и совершенно не понимаю, что творю. – Я помогу тебе.

Тело чуть потряхивает от собственных слов. Это точно я говорю? Даже голос кажется не моим…

– Не-ет, не так, – Влад необычайно волнующе тянет буквы, глазами пожирает моё тело и обходит меня, медленно заходя за спину.

Из-за этого сковываюсь, обхватывая себя руками и пытаясь защититься.

Влад касается пальцами голой спины, ведёт по ней в сторону, проводя по руке и перемещаясь на живот.

Все места, где он трогает меня, простреливает невидимым разрядом. Несильно, но ощутимо. Будто протыкает иголкой.

Сразу напрягаюсь, чувствуя маленькое, но давление с его стороны.

– Ты делаешь мне одолжение, – он снова появляется передо мной и на мгновение поднимает взгляд с моего тела. Сверкает карими глазами и прищуривается. Резко ухмыляется.

И снова возвращает своё внимание на мой плоский живот, на котором рисует странный узор.

Хочу отпрянуть, сделать шаг назад, но он опережает. Снова обходит, идёт за спину.

А мне страшно.

Потому что сейчас Вернер похож на акулу. Ту самую, которая плавает вокруг жертвы, намереваясь накинуться и проглотить. Целиком. Своими острыми зубами не оставляя от человека ничего.

– А должна просить.