Основным психологическим содержанием предподросткового кризиса является рефлексивный «оборот на себя». Сформированное в предшествующий стабильный период рефлексивное отношение к мере собственных возможностей (особенно в учебной сфере) переносится на область самосознания. Поведение детей характеризуется нарочитой взрослостью, общение со сверстниками начинает определять многие стороны личностного развития.

Кризис перехода к юности (13(15) – 15(18) лет) определяет человека как субъекта собственного развития. Л. С. Выготский выделил две фазы подросткового возраста (негативную и позитивную). В негативной фазе происходит свертывание, отмирание прежней системы интересов, появляются сексуальные влечения, отсюда внешне наблюдаемые отрицательные поведенческие особенности: снижение работоспособности, ухудшение успеваемости и навыков, грубость и повышенная раздражительность подростка, его недовольство самим собой и беспокойство. Позитивная фаза характеризуется зарождением новых интересов, более широких и глубоких. У подростка развивается интерес к психологическим переживаниям других людей и к своим собственным. Обращенность подростка в будущее реализуется в форме мечты, в создании некой воображаемой действительности [36].

Подростковый кризис – ломка, резкая смена всей системы переживаний подростка, ее структуры и содержания. Выготский выделял возраст около 13 лет как переломную точку кризиса, но отмечал, что посткризисные годы (14–15 лет), когда складываются и предъявляются окружающим новые психологические образования, субъективно воспринимаются и родителями, и учителями как наиболее трудные. Характер протекания, острота кризисных явлений зависит во многом от чувствительности взрослых к тем переменам, которые происходят с растущим ребенком, от их способности гибко изменять воспитательную тактику, перестраивать отношения, учитывая новые потребности и новые способности подростка.

Даже для здоровых подростков характерны неустойчивость настроения, физического состояния, самочувствия, противоречивость побуждений, ранимость, депрессивные переживания. Часто встречающийся у подростков «аффект неадекватности» (эмоциональная реакция большой силы по незначительному поводу) связан с противоречием между низкой самооценкой подростка и высоким уровнем притязаний. В этом возрасте происходит обострение или возникновение патологических реакций (именно в этот период наиболее часто манифестирует, например, шизофрения).

Основное новообразование критической фазы начала подросткового возраста – чувство взрослости, то есть субъективное представление о себе как о человеке, скорее принадлежащем к миру взрослых [36].

Выделено и описано несколько видов взрослости:

– подражание внешним признакам взрослости: курение, употребление алкоголя, использование косметики, преувеличенный интерес к проблемам пола, копирование способов развлечения и ухаживания, подражание взрослым в одежде и прическе;

– стремление подростков-мальчиков соответствовать представлению о «настоящем мужчине», воспитать у себя силу воли, выносливость, смелость;

– социальная взрослость – в ситуациях сотрудничества взрослого и подростка как его помощника, часто возникает в тех семьях, где подростков в силу обстоятельств вынужден фактически занять место взрослого, тогда подростки стремятся овладеть полезными практическими умениями и оказывать реальную помощь и поддержку;

– интеллектуальная взрослость – связана с развитием устойчивых познавательных интересов, с появлением самообразования как учения, выходящего за рамки школьной программы [36].

Выделяют особую форму подросткового эгоцентризма, когда подросток более заинтересован собой, интенсивно анализирует и оценивает себя, при этом у него возникает иллюзия, будто другие люди тоже озабочены тем же самым, то есть непрерывно оценивают его поведение, внешность, образ мыслей. Появляется феномен «воображаемой аудитории», то есть убеждение, что его постоянно окружают зрители, а он как бы все время находится на сцене. Также появляется личный миф – вера в уникальность собственных чувств страдания, любви, ненависти, стыда, основанная на сосредоточенность на собственных переживаниях.

Интенсивно складываются стереотипы поведения, связанные с осознанием своей половой принадлежности. Кризис перехода к юности связан с проблемой становления человека как субъекта собственного развития.

Кризис перехода к взрослости (18–20 лет) готовит к отрыву от родительских корней. Важнейшим фактором развития личности в этом периоде становится стремление строить жизненные планы, осмысливать построение жизненной перспективы. Предварительное самоопределение – важнейшее психологическое новообразование данного возраста. Э. Эриксон рассматривал поиск личностной идентичности как центральную задачу периода взросления, хотя переопределение идентичности может происходить также в другие периоды. Идентичность как осознание тождественности самому себе, непрерывности собственной личности во времени требует ответить на вопросы: «Каков я? Каким бы мне хотелось стать? За кого меня принимают?». В период взросления, на фоне резких физических и психических трансформаций и новых социальных ожиданий, необходимо достичь нового качества идентичности, т. е. объединить различные свойства, связанные с семейными, гендерными, профессиональными ролями, в непротиворечивую целостность (какая я дочь и внучка, спортсменка и студентка, будущий врач и будущая жена, например). Именно с кризисом идентичности чаще всего идут обращения к психологу в данной возрастной группе [36].

Эриксон считал, что кризис идентичности включает в себя рад противостояний:

– временная перспектива или расплывчатое чувство времени;

– уверенность в себе или застенчивость;

– экспериментирование с различными ролями или фиксация на одной роли;

– ученичество или паралич трудовой деятельности;

– сексуальная поляризация или бисексуальная ориентация;

– отношения лидер/последователь или неопределенность авторитета;

– идеологическая убежденность или спутанность системы ценностей [38].

Чем успешнее человек преодолевает этот кризис идентичности, тем легче ему справиться с подобными переживаниями в будущем.

Диффузия идентичности (ролевое смешение) характеризуется тем, что молодой человек в течение продолжительного времени не способен завершить психосоциальное самоопределение, что вынуждает его возвратиться на более раннюю ступень развития.

Нормативные кризисы зрелости: кризис 30-летия предполагает коррекцию плана жизни, создание более упорядоченной структуры жизни и в профессиональной деятельности, и в семье; кризис 40-лет (кризис середины жизни) определяет осознание утраты молодости, сомнения в правильности прожитой жизни как центральной проблемы возраста. Хронологические сроки нормативных возрастных кризисов имеют весьма приблизительный характер. Момент возникновения, продолжительность, острота прохождения кризисов в период взрослости могут заметно варьировать в зависимости от личных обстоятельств. Движущей силой развития признается внутреннее стремление к росту и самосовершенствованию, имеет значение ряд внешних факторов, действующих по принципу «спускового крючка». Среди обстоятельств, провоцирующих кризис, выделяют резкие изменения состояния здоровья (внезапная болезнь, длительное и тяжелое заболевание, гормональные сдвиги), экономические, политические события, смена условий, требований, социальных ожиданий и прочее [36].

Не все исследователи поддерживают представление о «кризисности» этого периода и предлагают модель «перехода», когда предстоящие перемены (статуса и пр.) планируются и личность способна справиться с трудностями.

«Вторая половина жизни» человека весьма интересовала К. Г. Юнга. Он рассматривал середину жизни как критический момент, когда происходит «глубинное, удивительное изменение души»: человек должен осуществить внутреннюю работу самопознания, которую Юнг называл «индивидуацией» [39].

30 лет – это возраст нормативного периода взрослости, связанного с расхождением между областью наличного и областью возможного, желаемого, переживаемый в виде беспокойства и сомнений. Данный период связан с задачей коррекции плана жизни с высоты накопленного опыта, создания более рациональной и упорядоченной структуры жизни и в профессиональной деятельности, и в семье. Пытаясь преодолеть неприятные чувства, человек приходит к переоценке прежних выборов – супруга, карьеры, жизненных целей. Часто наблюдается стремление к коренной смене образа жизни: распад ранних браков, профессиональная переориентация, которые без личной перестройки, без углубленной рефлексии часто оказываются всего лишь «иллюзорными» путями выхода из кризиса.

Кризис середины жизни, кризис 40-летия, получил наибольшую известность и одновременно противоречивые оценки. Первые признаки кризиса, разлада внутреннего мира – изменение отношения к тому, что раньше казалось важным, значимым, интересным или, напротив, отталкивающим. Кризис идентичности выражается в переживании чувства нетождественности самому семе (того, что стал иным, что делаю совсем не то, что хочется, иногда клиенты называют это «потерей себя»).

Появляется проблема убывающих физических сил, привлекательности. Это возраст подведения предварительных итогов, когда сравниваются мечты и представления о будущем, созданные в юности, и то, что достичь реально. Особенно остро этот кризис переживают люди творческих профессий. Изменяются социальные ожидания, появляется необходимость создать социально значимый продукт, материальный или духовный. Кризис 40-летия осмысливается как время опасностей и больших возможностей. Осознание утраты молодости, угасания физических сил, изменение ролей сопровождаются беспокойством, эмоциональным спадом, углубленным самоанализом. Сомнения в правильности прожитой жизни рассматриваются как центральная проблема данного возрастного этапа [36].

Кризис 50 лет. Неразрешенность кризисных переживаний, отказ от активности обновления возвращают кризис с новой силой к 50 годам. Нахождение новой цели, значимой и одновременно реалистичной, позволяет человеку выстроить новую структуру жизни и новую теплоту отношений. Возможно достижение второй творческой кульминации на основе обобщенного опыта, упорядочения, привнесения его в работу и передачи молодым людям, наблюдение за профессиональным и личностным стремлением которых приносит радость.

Человек, «застрявший» на ценностях достижения в безнадежных попытках укрепить свой авторитет, относится к молодым как к угрозе своему положению: «Я еще здесь, со мной надо считаться, еще несколько лет дело будет находиться в моих руках» [36].

Кризис индивидуального существования готовит к осознанию надвигающейся смерти как последнего критического возрастного события. Кризис перехода к старости ознаменуется кризисом идентичности. Процессы физиологического старения в силу их постепенности долгое время не осознаются, возникает иллюзия «неизменности» самого себя. Осознание старения и старости бывает неожиданным (например, при встрече с одноклассниками) и мучительным и приводит к различным внутренним конфликтам. Иногда данный кризис идентичности сравнивают с подростковым, но в более позднем возрасте он проходит гораздо болезненнее. В концепции Э. Эриксона данный этап знаменует собой завершение предшествующего жизненного пути. Сущность психосоциального кризиса личности в старости – достижение целостности Эго. Цельность личности основывается на подведении итогов своей прошлой жизни и осознании ее как единого целого, в котором уже ничего нельзя менять. Мудрость определяется как определенное состояние духа, как взгляд в прошлое, настоящее и будущее одновременно. Разрешение финального кризиса требует углубленной внутренней работы, поисков, не смирения и пассивности в принятии неизбежного конца. Если человек ощущает, что не достиг тех целей, к которым стремился, или не может свести свои поступки в единое целое, то возникает страх смерти, ощущение безысходности, отчаяние. Разрешение кризиса идентичности конца жизни может быть зафиксировано в словах: «Я есть то, что меня переживет» [38].