Цитаты из книги «Темный оттенок магии»

Но это невозможно! Даже сильнейшему магу необходимо сосредотачиваться на форме, которую он желает получить. Однако Келл не представлял себе никакой замерзшей оболочки. Значит, камень не выполнял приказание, а сам истолковывал слова и… поступал как ему вздумается. Неужели в Черном Лондоне магия работала именно так – без всяких правил, только посредством желания и воли?

Нет такой команды крови, которая означала бы: «Твори». Золотое правило магии гласит, что ее нельзя сотворить. Мир состоит из взаимных обменов, магию можно усиливать или ослаблять, но ее нельзя получить из ничего. И тем не менее… Келл протянул руку, чтобы потрогать замороженного человека.

– Сдавайся, – повторил головорез странно спокойным голосом. Он вскинул подбородок, и Келл уловил в его глазах проблеск магии. Заклятие принуждения? Едва Келл подумал о запрещенной магии, как убийца бросился к нему, рассекая воздух сверкающим оружием. Келл отпрянул, увернувшись от удара, и тут в другом конце проулка появилась еще одна фигура.

– Это слово, – пояснил Тирен. – Оно принадлежит всему миру и никому в отдельности. Эта руна означает «магия», она относится к бытию и творению… – Тирен поднес руку к обложке. – Будь у магии имя, оно было бы таким, – сказал он, проводя пальцем по линиям символа. – Витари.

У Келла была всего одна книга на языке Антари, подаренная его наставником Тиреном: кожаный дневник с командами крови – заклинаниями, которые призывали свет или тьму, способствовали росту, разрушали чары. Все они были изучены, записаны буквами и объяснены, но на обложке стояла руна Антари. Келл никогда ее раньше не видел, и все же ему показалось, что он ее знает.

Но язык магии не всегда принадлежал только Антари. Согласно легендам, в прежние времена многие люди тоже обращались к магии напрямик, хотя и не могли повелевать ею при помощи крови. В преданиях говорилось о мире, так прочно связанном с силой, что все мужчины, женщины и дети свободно владели этим языком. Мир Черного Лондона. Язык магии принадлежал ему.

Такой же черный, как правый глаз Келла, он легко помещался в сжатом кулаке и негромко, глухо гудел в руке, взывая к его силе, точно камертон. Подобное тянется к подобному – резонанс, усиление. Сердце Келла зачастило. С одной стороны, ему хотелось выбросить камень, а с другой – сжать его покрепче.

К тому же Лайле просто нравилось, как монеты оттягивают карман. Они весело звенели обещанием богатства, придавали уверенности походке. Пират без корабля – вот кем была Лайла до мозга костей. Когда-нибудь у нее появится настоящий корабль, она уплывет отсюда и забудет об этом проклятом городе раз и навсегда.

Хотя таверна в Белом Лондоне находилась там же, где таверны в других Лондонах, ее атмосфера отличалась от остальных. Она тоже притягивала Келла, но в воздухе здесь пахло кровью и пеплом, а булыжники под ногами были холодными. Они высасывали тепло и силу. Ноги несли вперед, но Келл заставил себя остановиться.

Келл и сам не знал, хотя и не прочь был узнать. Он знал лишь то, что хотел остановиться. Злость улеглась, оставив после себя тепло и спокойствие. Возможно, это просто действовал напиток?