Цитаты из книг автора «Виктория Шваб»

Келл в этом мире важная особа, он принц, он святой, даже если для нее он всего лишь глупый контрабандист, который слишком много хмурится и едва не довел их обоих до беды.

В каюте Алукарда пахло как всегда – летним вином, чистым шелком, гаснущими углями. Алукард любил хорошие вещи. Но, в отличие от коллекционеров и хвастунов, выставляющих сокровища напоказ, чтобы вызвать чужую зависть, Алукард искренне наслаждался роскошью.

– Вы необычайно щедры, ваша светлость, но лучше уж я останусь призраком, нежели стану гвоздем программы.

– Виндзор – приличное место.«Приличная тюрьма – все равно тюрьма»

– А стратегия – это такое специальное слово для сочетания здравого смысла, умения видеть все возможности и создавать новые там, где их только что не было. Знание правил тут ни при чем. Рука ее упала – а вслед за ней и подобие бутылки, которое ударилось об пол и снова рассыпалось множеством осколков. – Скорее причем умение их нарушать.

От него пахло розами. Ей вспомнилось, как она ощутила этот запах еще при первой встрече, он чувствовался даже сейчас, пробиваясь сквозь запахи морской соли и влажного корабельного дерева, – едва уловимый аромат свежего сада, аромат его магии.

Слава ворону, ей было целых девять зим, и она давно научилась хранить спокойствие, пусть даже напускное. Все знают – иногда нужно притворяться. Притворяться, что ты счастлива. Притворяться храброй. Притворяться сильной. Если долго притворяешься, в конце концов так оно и будет. Труднее всего притворяться, что ты никогда не грустишь, но если будешь ходить, понурив голову, тебя сочтут слабой, и разубедить людей будет нелегко, особенно когда ты на голову ниже всех да еще и девчонка.

– Жизнь состоит не из череды свободных выборов, – возразил Холланд. – Жизнь – это торг. Одни сделки удачные, другие не очень, но все в мире имеет свою цену.

Толпа раздалась, и Келл увидел у ног Осарона Кисмайру Васрин. Точнее, то, что от нее осталось. Одна из сильнейших волшебниц Арнса превратилась в черный обугленный труп, металлические кольца в волосах расплавились в капельки текучего света.

Да, он понимал, это была трусость, но трусость дается гораздо легче, чем надежда.