Ты шёл наперекор судьбе —

Назло судьбе тебя я жить заставлю.

Я твои раны залечу

И силы в тело вновь вернутся.

Открой глаза. Я так хочу

К тебе губами прикоснуться.

Очнись, мой ангел, ото сна —

Твой смерти час ещё не пробил.

Пишу я жизни письмена,

Чтоб ты улыбкой мир сподобил.

Иган открыл глаза. Странно – он не чувствовал боли. Ощущение было такое, словно он просто хорошо спал.

– Ну вот куда ты бежал? – раздался знакомый голос.

– Тебя догонял. Боялся потерять. – ответил Иган.

Он лежал почти обнаженный. Тело его покрывали затейливые рисунки.

– И что мне теперь со всей этой красотой делать? – Иган удивлённо разглядывал своё тело…

– Мммм… ну, не знаю… Можешь ходить так до старости. А можешь принять ванну, – засмеялась Лика.

– А моя целительница-гладиаторша потрёт мне спину? – смущенно поинтересовался Иган.

– Думаю… да, – краснея ответила девушка, – но после этого вы просто обязаны будете на мне жениться! – она звонко засмеялась, и эхо подхватило её смех разнося его по самым потаенным закоулкам спящего города.

Часть 3

– Лиииикааааа! Я люблююю тебяяяя! – Гравёр стоял на вершине скалы…

Над ущельем поднималось солнце, бросая осторожный свет на спящий город. Иган стоял, наслаждаясь ветром и солнцем, и столько радости, столько счастья исходило от него, что казалось – вся радость мира сегодня собралась именно здесь, в его маленьком родном городке. После того памятного боя на арене они с Ликой тихо обвенчались у местного священника. Иган нёс свою жену на руках до дома, бережно прижимая, словно самое хрупкое и дорогое сокровище… Родители были счастливы, глядя на новобрачных.

И потекла размеренная спокойная жизнь. Иган вместе с семьёй днём работал в лавке мастеров, а вечером выступал на арене. Старый меч из копья мантикоры давно висел на стене, а себе он выковал новый, сделав на нём надпись «Repono amor!» что в переводе с латыни означало – Хранимый любовью! Перед каждым боем Лика брала краски, которые делала сама (их рецепт передавался из поколения в поколение вот уже много веков) и тонкой кистью рисовала затейливые узоры на теле любимого, шепча – «ты рисуешь смерть… я рисую жизнь… умирать не смей… ты же должен жить…» И дальше, сколько Иган не пытался понять, так и не смог разобрать ни единого слова. И правда, с момента их встречи Иган не проиграл ни одного боя, не получил ни одной царапины. Слава о непобедимом воине-гладиаторе уже давно разнеслась далеко за пределы их маленькой страны.

Лика тоже продолжала участвовать в боях. Маленькая, хрупкая, она стремительно двигалась по арене, изматывая противника, и наносила ощутимые удары. Она уворачивалась так изящно, что, казалось, что это совсем не бой, а танец. И когда могучие суровые воины падали ниц на арене, трибуны взрывались восторженным шквалом аплодисментов. Но сегодня вечером Лика выйдет на арену в последний раз – такое решение принял Иган. Ибо сегодня ночью… да да… сегодня ночью его маленькая, хрупкая, отважная жена прошептала:

– Ты скоро станешь папой… – Иган от счастья так и не смог уснуть, и чуть в окнах забрезжил рассвет, пришел на эту скалу, чтобы при восходе солнца вознести хвалу небесам, что так благосклонны к нему и его семье.

Иган стряхнул оцепенение от нахлынувших воспоминаний и легкой походкой направился домой. Сегодня был выходной, и город тихо мирно спал. По дороге домой мужчина нарвал букет цветов и теперь спешил положить их на постель любимой, которую оставил спящую с улыбкой на нежных губах.

Дверь дома была приоткрыта… Ледяной холод пробежал по спине…

– Лика! – Иган опрометью бросился в дом…

В его доме. В его кресле. Держа в руке его меч, сидел незнакомец… И четыре огромных воина стояли по обе стороны от незнакомца. Дверь в спальню была открыта – на кровати никого не было.

– Где моя жена? – Иган двинулся на незнакомца.

– Тихо. Тихо. Тихо. Успокойся. С ней всё в порядке. Она жива и здорова и так будет и дальше, если ты выполнишь моё условие.

– Говори. – сквозь зубы процедил Иган.

– Ко мне в гости едет старый очень хороший друг… – медленно, растягивая каждое слово, начал незнакомец… – Я долго думал, что я могу ему подарить, чем могу его удивить. И, знаешь, вообще ничего не приходило в голову. Да и как, и чем можно удивить человека, у которого есть ВСЁ. Но на последних состязаниях гладиаторов победу одержал один воин. Великолепная победа. Так вот, когда я вручал ему награду, он сказал:

– Есть только один воин, которого я так и не смог победить… – я очень удивился и спросил, как зовут этого воина… – Гравер. Его имя Гравер. – ответил воин. И тогда я подумал, что может быть лучше хорошего боя. Лучший подарок для хорошего воина – это хороший бой. А мой друг не просто хороший воин. Он лучший, из известных мне. И я подарю ему достойный бой с достойным соперником. И этим соперником будешь ты, Гравёр.

– Всё что тебе нужно, это победить… или не победить моего друга… я хочу видеть хороший бой. Всё просто. А твоя жена поедет с нами как залог того, что ты не сбежишь и не натворишь каких-либо других глупостей. Надеюсь, ты меня прекрасно понял. – незнакомец улыбнулся, впервые за всё время.

– А что будет, если я одержу победу? Где гарантия того, что ты отпустишь нас? – спросил Иган.

– А у тебя есть выбор? – с усмешкой спросил незнакомец.

– Гарантией будет моё слово. Слово воина. Если ты останешься жив, ты поедешь домой.

– Я согласен. – ответил Иган.

Они вышли во двор, где на одной из лошадей уже сидела Лика. Девушка подняла глаза на мужа, и столько спокойствия, столько уверенности было в её взгляде, что Иган вдруг тоже успокоился. Ему связали руки и посадили на лошадь позади одного из воинов.

– По коням! – Скомандовал Незнакомец и маленький конный отряд двинулся в путь, поднимая пыль, по спящим улицам города. Вскоре они и вовсе скрылись из виду, унося наших героев в неизвестность.

Дорога заняла чуть более суток. За всё время отряд только ночью остановился на недолгий привал. Ближе к полудню второго дня пути отряд въехал в небольшой, но очень богатый город. Проехав по широким чистым улицам, всадники остановились у большого замка.

– Вот мы и дома! – громко сказал Незнакомец, слезая с коня. Лику и Игана поселили в разных комнатах, несмотря на просьбы и уговоры.

– Если ты будешь себя вести благоразумно, то я со своей стороны обещаю полную безопасность твоей жене. – сказал Незнакомец и тяжелая дверь закрылась за ним, оставляя Игана наедине с тяжелыми думами.

Обстановка в комнате была скудная, но было чисто и тепло, и была кровать. Иган прилёг и не заметил, как провалился в тяжелый тревожный сон.

Пробуждение пришло вместе с шумом, доносившимся с улицы. Иган подошел к маленькому окну, сквозь прутья решетки он увидел всадников, въезжающих во двор замка.

– Ну, вот ты и приехал, дорогой гость… – задумчиво проговорил Иган.

Спустя некоторое время дверь комнаты открылась, и на пороге появился человек. Невысокий, коренастый, словно весь сделан из мышц. Бесшумной походкой он подошёл к кровати, на которой лежал Иган.

– Так вот ты какой… Непобедимый Гравёр… – тихим голосом, похожим на шипение змеи проговорил незнакомец.

– Позволь узнать твое имя, воин. – сказал Иган, поднимаясь с кровати.

– Меня зовут Вранед. Может, когда и слышал обо мне. – всё так-же, шипя, произнес незнакомец.

– Вранед… – Иган знал это имя, но никогда не доводилось лично встречаться с ним. О Вранеде ходили легенды, он прославился своей хитростью и жестокостью. Говорили, что очень часто он вырывал сердце у своих врагов на арене прямо голыми руками…

– Наслышан… – сказал Иган. – Так когда будет бой?

– Не спеши. Я много слышал о тебе и о твоих талантах и поэтому у меня будет одно условие.

– Какое? – спросил Иган.

– Ты лично сделаешь мне меч и ты лично сделаешь на нём гравировку, такую, какую скажу я. – хитро ухмыляясь, сказал Вранед.

– Хорошо. Я согласен. Ну а мне-то дадут хоть какое-нибудь оружие?

– Ну конечно! Я только за честный бой! – неожиданно громко засмеялся Вранед. – Сейчас тебя отведут на кузницу и дадут всё необходимое для изготовления меча. Как только он будет готов, мы сразимся. И я, наконец-то, узнаю, так ли ты хорош, как о тебе говорит народ.

Игана отвели в кузницу.

Да простит меня читатель, что опускаю процесс изготовления оружия.

Когда меч был готов, в кузницу вошел Вранед. Очень придирчиво, со знанием дела, он долго разглядывал меч.

– Что я должен написать на нём? – спросил Иган.

– Напиши… Напиши мне на нём… – Победивший Гравера! – кузницу залил очень неприятный смех.

– Как пожелаешь… – пожав плечами, ответил Иган и принялся за дело. Как только надпись была сделана, от меча, до этого бывшим просто оружием, вдруг повеяло таким холодом, что Иган вздрогнул.

– Хорош меч… – разглядывая оружие, произнес Вранед. – бой состоится завтра утром. Арену покинет только один из нас.

Вечером Иган попросил, чтобы ему разрешили свидание с женой и Незнакомец вдруг согласился. Девушку привели и дверь за ней закрылась.

– Со мной всё хорошо, любимый! – Лика бросилась на шею мужу и, уже не сдерживая слёз, прильнула к нему.

– Маленькая моя, милая моя, моя ты девочка… – Иган прижимал к себе Лику, и сердце бешено билось в его груди.

– Ты победишь! Ты обязательно победишь! – вытирая слёзы, твердила Лика.

– Ты знаешь, что написано на его мече? – тихо спросил Иган.

– Победивший Гравера… – девушка опустилась на кровать, закрыв лицо руками, и замерла, – если бы у меня были с собой мои краски… – задумчиво произнесла Лика.

– Но их у нас нет. – тихо сказал Иган…

– Знаю! Сейчас! – девушка вскочила и начала расстёгивать платье.

– Малыш… – Иган смотрел на неё, широко раскрыв глаза. Но девушка уже что-то оторвала от платья.

– Вот! – на её ладони лежала булавка с очень острым концом.

– Сейчас… Ты не умрешь! Я обещаю! Я знаю.

Взгляд девушки упал на тарелку. Поставив её перед собой на кровати, Лика стала колоть булавкой пальцы. Иган, потеряв дар речи, молча следил за её действиями. Когда ярко-алая кровь тонким ручейком потекла в тарелку, Иган не выдержал:

– Остановись! Что ты делаешь?

– Снимай рубашку! – приказала девушка.

До Игана стало доходить, что именно хочет сделать Лика. Сняв рубашку, он сел на кровать…

– Маленькая моя… Любимая моя… Сокровище моё… Тебе же больно. – шептал Иган.

– Мне будет больнее, если тебя вдруг не станет… – так-же тихо прошептала Лика. Обмакнув конец булавки в кровь, Лика начала свой самый главный ритуал в жизни.

Ты рисуешь смерть —

Я рисую жизнь.

Умирать не смей —

Ты же должен жить.

Лика читала и читала заклятье… Голос её становился всё тише и тише. Хрупкая рука выводила на теле мужчины кровавые узоры.

– Одевайся… – еле слышно прошептала Лика.

Казалось, что в этот ритуал она вложила все свои силы. Иган оделся, сел на кровать и прижал к себе девушку. Так они и сидели, пока за Ликой не пришли. Уже у двери она обернулась и произнесла:

– Что бы завтра не происходило на арене – не бойся… Я рядом.

Утро встретило Игана ярким солнцем и пением птиц. Всю ночь он, словно в бреду, лежал на кровати, узоры на теле странно горели и Игану слышался шёпот не неведомом ему языке.

«Моя девочка… Я знаю – ты тоже не спишь…» – думал Иган. Когда за ним пришли, чтобы проводить на арену, Иган стряхнул с себя оцепенение и понял, что чувствует себя на удивление бодро. Перед выходом на арену ему дали старый, почти ржавый короткий меч и еще более старую кольчугу.

– Накомарник, в котором семеро померло… – с усмешкой произнес Иган. Но выбора не было и пришлось одеть хоть какую-нибудь защиту…

– Пора. Народ ждет. – сказал один из провожавших.

Иган вышел на арену.

– Дамы и господа! Сегодня мы собрались, чтобы увидеть бой двух великих воинов! – хозяин замка стоял на трибуне в праздничных одеждах. Трибуны были до отказа забиты горожанами.

– Давайте поприветствуем неуязвимого Гравера! – шум толпы перекрыл голос хозяина.

– Его противник. Мой близкий друг и великий воин, не проигравший ни одного боя – Вранед!

Трибуны снова взорвались новой волной.

– Да победит сильнейший! – провозгласил хозяин замка.

Иган и Вранед стояли друг напротив друга. Взгляд Игана выхватил из толпы Лику, сидевшую под охраной двух воинов. Губы девушки беззвучно двигались. Вдруг что-то промелькнуло перед его лицом, Иган едва успел увернуться. Это Вранед уже начал бой. Иган уворачивался и наносил удары, но меч в руке противника словно угадывал все его движения. Удары Вранеда были точны и сильны. Два умелых воина, не уступающих друг другу ни в ловкости, ни в силе.

Один пришёл на этот бой ради славы.

Другой – ради будущей жизни.

Один в лучших доспехах и с мечом, сделанным искусным мастером. Мечом, заряженным на смерть самим Иганом.

Другой в рваной кольчуге с ржавым мечом, но всё его тело было покрыто магическими рисунками, сделанными кровью его любимой.

Казалось, что бой длился уже очень долго. Усталость, волна за волной, накатывала на Игана. Рука немела. Глаза застилал пот. Случайным взглядом выхватил Лику. Со стороны можно было подумать, что девушка находится в глубоком трансе. Её глаза глядели в небо, а губы шептали… шептали… шептали… Меч в руке Вранеда светился каким-то тёмным, зловещим светом. Выпад – удар и боль полоснула по плечу Игана. Ещё выпад… ещё удар… и старая кольчуга упала на песок арены, рассеченная на груди… Силы покидали…

И тут в небе над ареной стало происходить что-то невероятное. Сначала стая огромных воронов накрыла небо, стоял невообразимый шум. Потом небо стало затягивать чёрными тучами. Иган бросил взгляд на Лику – девушка продолжала шептать. Она сложила руки в мольбе, и небо взорвалось молниями. Острая боль пронзила бок – меч Вранеда распоров рубашку, больно скользнул по телу Игана. Иган упал на одно колено, зажимая рану на боку. Вранед занес над ним меч.

– Конец тебе, непобедимый Гравёр! – громко прокричал Вранед.

И тут, перекрывая шум стаи птиц, шум трибун, раскаты грома, вдруг сквозь эту какофонию шума до Игана донесся голос – девушка что-то кричала на никому неизвестном языке. Лика стояла, протянув руки к небу, ветер трепал её волосы, развевал её одежды.

– Ты должен жить! – отчётливо донеслось до Игана. И в тот же момент он почувствовал огромный прилив сил. Сделав, выпад со всей силы, Иган толкнул противника, свалил его с ног, коленом уперся ему в грудь и приставил свой короткий ржавый меч к горлу Вранеда:

– Извини, но сегодня я не готов умирать! – твёрдо проговорил Иган.

– Пощади… – прохрипел Вранед.

Меч выпал из его руки и валялся далеко на песке арены. И наступила тишина. Рассеялись черные тучи, исчезли птицы. Ярко светило солнце.

– Дааа… Ты поистине великий воин, Гравер… – в абсолютной тишине раздался голос хозяина замка. – Я дал слово и я обязан сдержать его… Ты свободен! Вы можете покинуть город.

Наши герои благополучно добрались до дома, а через восемь месяцев Лика родила сына. Видимо события оставили свой след и на темных волосах мальчика пролегла белая полоса, из-за которой мальчику дали имя – Silver beam – Серебряный луч.

УКРАДЕННОЕ СОЛНЦЕ

– Манечка! Ну сколько можно тебя звать? Пошли домой. – женщина улыбалась, глядя на свою дочку.

Многие в деревне считали её странной – Мария часто разговаривала сама с собой, с травами, с деревьями, с камнями, с птицами и животными. Все ласково звали её Манечка, и каждый ощущал тепло и свет, исходящий от девочки. Маленькая, худенькая, с тоненькими косичками и огромными серо-голубыми глазами, девочка была словно не от мира сего. Вот и сейчас, мама нашла её за деревней, сидящей у костра.

– Мам, вот этот уголек – Звёздочка, видишь, какие яркие искры от него. А этот Танцовщица, искорки так и пляшут. А этот я назвала Северная ночка – он то тлеет, тлеет, а то вспыхивает, как северное сияние… – девочка всё продолжала говорить, глядя на догорающий костер.

– Пойдем домой, поздно уже, – сказала мама, но Манечка, словно не слыша её продолжала:

– Знаешь, о чем они мне рассказали? Они сказали, что грядёт беспросветная ночь, полная кромешная тьма. И выживут только те, кто живет с верой в сердце. Выживет только тот, у кого в душе есть хоть капелька солнца. Мам, а у тебя есть маленькое солнце в душе? – Манечка подняла на маму свои полные тревоги глаза.