– Пройдемте дальше, – Людмила направилась к двери, я же быстро застегнула молнию и поторопилась за женщиной.

За следующей дверью находилась ванная комната, а рядом отдельный туалет. Он также блестел безукоризненной чистотой. Ни одного развода, мыльного пятна. Словно тут никто не жил. Даже все атрибуты в виде мыла или шампуня были убраны в шкафчики. Несколько полотенец свернуты, рядом с ними халат. Белый, длинный и большой.

– Это не ваша квартира? – повернулась к Людмиле и отметила, как на ее лице проскользнула тень. – Мне кажется, что здесь живет только один человек. Мужчина.

Она отрицательно покачала головой.

– Вы очень внимательная, Кира, – все же ответила она. – Но почему решили, что мужчина?

– Интерьер мужской. Строгий. Черно-белый. Никаких картинок, фотографий на стене.

– Но вы еще не видели всей квартиры, – настояла она.

– Уверена, что там будет то же самое, – пожала плечами, аккуратно закрывая дверь ванной комнаты.

Женщина усмехнулась и прошла дальше по коридору.

– Здесь у нас находится гостевая комната, – она открыла дверь, пропуская меня вперед.

Полупустое помещение, в котором стояла одинокая узкая кровать, комод и прикроватная тумба. Выглядело все так, словно комнату просто заполнили мебелью для галочки. Скорее всего, тут никто никогда и не бывал, что почти сразу же подтвердила Людмила.

– Здесь тоже необходимо делать уборку, пусть комнатой и не пользуются.

После она отвела меня в гостиную, в которой все просто кричало о том, что в квартире живет мужчина. Скорее всего, среднего возраста, достаточно богатый, чтобы окружить себя дорогой качественной мебелью из натуральных материалов. Поморщилась, представляя то, как придется начищать дерево, чтобы оно сохраняло цвет и блеск, или полировать столешницу кофейного столика.

– Вы были правы, Кира, насчет того, что здесь живет мужчина, – вдруг заговорила Людмила, остановившись около дивана. – Но в любом случае, договор будете заключать со мной. И я уверена, что с хозяином вы точно не встретитесь. Так что не беспокойтесь.

Кажется, она неверно воспринимала мое волнение из-за того, что я догадалась о поле владельца данного помещения. Но меня не смущал тот факт, что квартира принадлежала мужчине. Меня больше волновало то, что требования были чересчур твердыми и немного странными. На моей памяти я никогда не встречала людей, которые бы так щепетильно относились к окружающим их вещам и к порядку в целом.

Сейчас же квартира выглядела так, будто музей. Словно здесь никто и не жил. Даже в воздухе не было запахов. Абсолютно ничего. Пугающая пустота.

Около гостиной находился небольшой, но многофункциональный кабинет.

– Относительно этого места, – заговорила женщина, – есть особые указания. Что можно трогать, а что нельзя. Все это прописано в списках обязанностей.

Я кивнула, подозревая, что список там очень большой и придется заучить его наизусть, чтобы не оплошать в первое время, пока буду проходить испытательный срок у Людмилы.

Обернувшись, я заметила, что у дальней стены стояли высокие полки, под самый потолок, с множеством книг. Бегло пробежалась по названиям и поразилась, отметив, что часть из них была на иностранном языке, даже классика. Но более внимательно осмотреться здесь мне не дали.

Людмила потянула за собой, показывая предпоследнюю комнату. Кухня, обставленная изысканной, но по-мужски строгой мебелью, с полным набором всевозможной техники известного бренда класса люкс. Женщина очень долго рассказывала, где что находится, что и как нужно мыть. Опять упомянула про список. И я уже с нетерпением ждала того часа, когда передо мной возникнет стопка листов с инструкциями.

Последней комнатой, за исключением застекленной лоджии, соединявшей кухню и гостиную, была спальня. Хозяйская.

В нее мы входили насторожено. Людмила прекрасно знала, что дома никого не было, но все равно неторопливо открывала дверь и входила первой, озираясь по сторонам. Но и тут все было безупречно чисто. Аккуратно заправленная широкая кровать, на которой я насчитала не меньше четырех подушек. Пара прикроватных тумбочек, только одной из которых, видимо, пользовались, потому что там стояли часы. Чуть дальше непримечательные двери, ведущие в небольшую гардеробную комнату.

– Относительно этой комнаты, – произнесла женщина чуть тише, чем обычно говорила, – есть особые указания. Например, нельзя сидеть или лежать на постели. Заходить в гардеробную.

– А кто-то лежал в постели? – покосилась на кровать и смутилась.

– Было дело, – отмахнулась она, но не стала вдаваться в подробности.

Да и я не намерена была интересоваться ими. А тем более ложиться в хозяйскую кровать.

Я последовала за Людмилой в коридор, и она отвела меня в гостиную, где присела на краешек дивана. Я же решила постоять.

– Что скажете, Кира? Вас не смущает работа?

– Немного обязанностей, но я готова приступить к их выполнению.

Она улыбнулась.

– Я должна вас предупредить, что помимо строгого выполнения правил, мы подпишем с вами договор о неразглашении. Поэтому все, что вы здесь узнаете в последующем, не должно покинуть этих стен. Возможно, пострадает деловая репутация владельца квартиры, а это обернется для него убытками, а для вас существенным наказанием, – ее твердый, холодный голос насторожил меня.

Но я согласно кивнула. Все равно рассказывать кому-то о содержании домашней библиотеки или о прикроватных часах не имело смысла, да и некому. Надя, конечно, устроила бы мне допрос с пристрастием, но я всегда могла умолчать или немного приврать, чтобы успокоить подругу.

– Я согласна, – отозвалась я, наблюдая за тем, как радостно хлопнула в ладоши Людмила и поднялась на ноги.

– Подождите меня в кабинете. Я сейчас принесу все документы, и мы сразу их подпишем, – сказала она и быстро выскочила в коридор.

Первым подписали договор найма, в котором Людмила значилась как работодатель, а я – как ее сотрудник. Вторым был представлен договор о неразглашении, который я внимательно изучила. Да, за болтливость меня могли неплохо так оштрафовать, вплоть до судебного дела. Решила, что лучше язык прикушу, чем хоть что-то расскажу. А потом передо мной возникли те самые списки и инструкции. Людмила долго про них рассказывала, делая пометки на том, что необходимо было выполнять в первую очередь. Также указала, какие продукты и где мне их покупать. Все оказалось чуть проще, чем я сначала подумала. Все буду заказывать в магазине с доставкой на дом. Просто свериться по наличию, открыть сайт на выделенном для этого случая планшете, собрать товар в корзину и оформить покупку. Оплата шла через личного бухгалтера владельца квартиры. Товар привозили в этот же день, часа через два после оформления, поэтому начинать рабочий день необходимо было с покупок.

Закончив с инструктажем, Людмила выдала мне ключи.

– Ну вот, Кира, теперь вы моя сотрудница. И я надеюсь, что мы с вами сработаемся. Приступить к работе необходимо завтра.

– Хорошо, утром буду здесь, – согласно кивнула, убирая связку из трех ключей в карман брюк.

– Тогда как закончите, вам необходимо будет связаться со мной. Первую рабочую неделю я буду вас курировать, помогать и подсказывать. После работу буду проверять. Как только я пойму, что вы вполне можете самостоятельно справляться с обязанностями, мое кураторство закончится. Но я всегда буду готова ответить на ваши вопросы.

С этими словами мы покинули квартиру, сняв около входа сеточки. Людмила быстро проверила обувь и указала мне на ее идеально чистую поверхность. Мне придется добиваться такого же эффекта.

***

Егор ворвался в мой кабинет привычным шумным образом, попутно развлекая секретаря.

– Опять скучаешь, Герман, – заявил друг и по совместительству совладелец бизнеса, усаживаясь напротив.

Скрестил ноги, откинулся на спинку кожаного дивана и выдохнул.

– У меня нет времени скучать, – ответил, посматривая на друга.

Егор прекрасно знал, как я не любил, когда он подобным образом вторгался в кабинет и разваливался на диване. Даже подумывал порой выбросить эту часть интерьера, но друг сопротивлялся и придерживался собственного стиля поведения. Даже угрожал тем, что если я вдруг решусь избавиться от дивана, то он вернет его обратно, при этом не важно, с помойки или барахолки.

Яркий, привлекающей к себе всеобщее внимание Егор был лицом нашей компании, когда я по-прежнему оставался ее мозгом. Вот такое распределение, обговоренное много лет назад, мы сохраняли, пусть и не всегда получалось договориться между собой относительно некоторых вещей.

– Заметно, – посмотрел на мой стол и поморщился.

Да, несмотря на завал дел, скопившихся за несколько дней, пока Егор отсутствовал, а я их разгребал, все выглядело так, будто я ничего и не делал. Аккуратно разложенные стопки бумаг в папках, для каждого направления свой цвет. Моноблок сбоку, телефон с другой стороны. У каждой вещи здесь было свое место.

В моей жизни у всего было определенное место и предназначение. И никому, даже Егору, не удавалось изменить этот факт. Поэтому другу оставалось только морщиться и насмехаться надо мной, пусть по-доброму, но все же колко.

– Я слышал, твоя домработница сбежала. И чем ты довел любезную тетю Тамару? Она же была ангелом. Сколько она проработала? Лет пять?

– Четыре года, десять месяцев и шесть дней, – отчеканил я, замечая улыбку на лице друга.

Вот опять он подколол меня, я же его шутки не понял. Всегда так – точные цифры, точные ответы. Никаких шуток, интриг и лжи.

Егор рассмеялся. Весело, чересчур шумно для меня, но в своей излюбленной манере, полностью игнорируя мое недовольство.

– А еще я слышал, что нашли замену, – прищурившись, сквозь смех сказал он.

Я напрягся. Да, всего три часа назад узнал, что Людмила подписала договор с девушкой по имени Кира. Она предложила мне ознакомиться с ее резюме и прочей информацией, но я отказался. От одной мысли, что в моем доме появится новый посторонний человек, становилось дурно. К Тамаре Федоровне я привыкал месяц. Сначала опасливо перешагивал порог квартиры, прислушиваясь к звукам, будто ожидал, что новая домработница выскочит из-за угла и уронит на меня мешок мусора. После обследовал все закутки и только тогда, когда убеждался, что все выполнено точно так, как я просил, мог успокоиться.

Тамара Федоровна была отличной сотрудницей, и когда она решила покинуть должность, посвятив себя заботе о внуках, я расстроился. Испытал неприятные ощущения, но все же поручил Людмиле подыскать кандидата. Она управилась быстро. И теперь настала новая пора адаптации. Я был уверен, что новая работница привыкнет к обязанностям быстрее, чем я свыкнусь с мыслью, что в доме бродит чужой человек.

– Желаю удачи, Герман, – заявил Егор, вырывая меня из дурных воспоминаний. – А теперь о работе…