Глава 3

После смерти родителей меня забрала к себе в Россию бабушка по материнской линии.

Её звали Дина. В молодости она влюбилась в русского мужчину Владимира. Он отвечал ей взаимностью. После свадьбы они купили дом и долгое время жили в Нетании. Впоследствии, дом был подарен на свадьбу моим родителям, а бабушка с дедушкой поселились в России, в небольшом городке, в уютном домике возле леса. Сейчас бабушке шестьдесят девять лет, её муж умер пару лет назад. Я не присутствовал на похоронах по желанию родителей, они всегда считали меня чересчур чувствительным мальчиком и не хотели травмировать мою психику.

Бабушка болезненно перенесла известие о смерти моих родителей. Горе подкосило её и так не безупречное здоровье. Несмотря на тяжелое состояние, бабушка Дина занималась необходимыми документами, продажей дома и заботой обо мне. Она не хотела, чтобы что-то напоминало мне о трагедии, поэтому увезла меня жить в Россию.

Бабушкин дом находился на окраине небольшого провинциального городка. В целом, я был доволен обстановкой: живописная природа, свежий воздух, мало людей, живущих по соседству. Мне не хотелось заводить новые знакомства. После трагедии я замкнулся в себе и перестал общаться со сверстниками. Моим другом была лишь природа. Я каждый день гулял в лесу. Шепот листвы действовал на меня успокаивающе, как тихий разговор по душам.

Бабушка была не против моих прогулок в лесу. Она понимала меня и не настаивала на том, чтобы я проводил как можно больше времени с людьми. Я был благодарен ей за это. Её чрезмерная забота была обусловлена отнюдь не трагедией, свалившейся на мою неокрепшую душу. Бабушка просто любила меня. Я был её единственным внуком.

Несмотря на возраст, бабушка была очень симпатичной. Спокойное выражение лица, добрые, но усталые глаза. Из-под цветастого платка всегда выбивалась прядь седых волос. Её голос был тихим, но строгим. Она умела содержать в порядке хозяйство, успевала заниматься рукоделием и моим воспитанием.

Бабушка решила, что я могу продолжить обучение в местной школе. Это здание очень отличалось от моей родной школы – было старым, неопрятным. Ремонт в нём ограничивался покраской стен и пола (раз в год в летние каникулы). Ребята были какие-то злые и необщительные. Я не мог просто подойти и заговорить с кем-то, как в старой школе. Меня сторонились ребята, учителя постоянно осуждали, дети из младших классов тыкали в меня пальцем и в конце концов я замкнулся в себе и стал изгоем.

Я не видел ничего ужасного в том, чтобы любить одиночество. Когда ты одинок – у тебя много свободного времени, которое можно проводить с пользой. Книга – лучший друг одиночества.

Я пристрастился к русской литературе. Это увлечение помогало мне глубже осваивать язык. Не замечая времени, я с головой погружался в удивительные миры, созданные русскими авторами. В особенности меня восхищали герои этих произведений. Честь, доброта, мужество – лучшие человеческие качества были присущи им. Мне казалось, что честные и добрые люди всегда одиноки. Плохих людей на Земле больше, им легче найти единомышленников и друзей.

Добрый человек – один на миллион. Сложно быть добрым и честным, и не потерять себя. Остаться собой, не поддаться влиянию этих озлобленных, алчных людей.

Деньги. Им нужны деньги. Они готовы идти по головам, лишь бы достать заветные бумажки.

Зачем они им? Они не смогут купить себе то, что есть у Настоящего Человека. Им не купить себе добросердечие, мужество, сострадание к ближнему и, наконец, настоящую душу. Душевную красоту.

«Красота требует жертв» – твердят они и ложатся под нож хирурга, тратя свои огромные накопления.

Красота не требует жертв, если это красота душевная. Душевная красота дарует человеку лишь достоинства. Душевная красота не увядает.

***

Было раннее утро и солнце уже ласково согревало лучами землю. Таким прекрасным солнце может быть только утром: особенно ярким, не надоедающим жарой. Стоит хотя бы раз в жизни выйти на улицу в 5 часов утра, чтобы почувствовать это.

Мне не спалось, и я захотел прогуляться до леса. Ощутить свежесть елового аромата, понежиться в траве, что мягче любой постели.

Я поспешно встал с кровати и оделся. Бабушка ещё спала. Я на цыпочках вышел из дома и направился к лесу. Когда я жил в Нетании, у меня не было возможности взять и просто так пойти в лес. Поэтому он манил меня своей близостью, своей угрожающей величиной, своим могуществом. Лес – это такое место, где человек и природа могли побыть наедине.

Я шёл, не замечая расстояния и вскоре углубился в чащу. Я больше не слышал звуков, доносившихся из городка: гула машин, людских разговоров, в общем, всего, что сопутствовало его пробуждению по утрам.

Я вышел на поляну. Вид сочной, зеленой травы, освященной солнцем, манил меня. Я осторожно лег на спину. Трава оказалась очень мягкой.

Мои глаза устремились в небо, окутанное еловыми ветвями. Они покачивались над моей головой, пытаясь скрыть собой и без того маленький кусочек неба, доступный моему взору. Я очень долго вглядывался в обволакивающую голубизну неба, что казалось, она начинает потихоньку просачиваться в мои глаза. Появилось чувство отрешенности, я задумался… И тут до моего слуха донесся звук, который я ни за что на свете не спутал бы ни с каким другим! Это был божественный для моих ушей шум воды. Но он был не таким мощным и раскатистым, как шум морских волн, а лёгким, едва уловимым. Такое бывает, когда кто-то из твоих домашних захочет ночью пить и тихо наливает на кухне воду в стакан, боясь кого-нибудь разбудить.

Я пошел искать то место, откуда доносился звук. Долго идти не пришлось. Пробираясь сквозь еловые ветки, я увидел речку. Она была маленькая, почти высохшая, но очень упорная и целеустремленная: текла по намеченному пути, пробираясь сквозь препятствия из камней и веток.

Я подошёл ближе и присел возле речки. Она не обращала на меня внимания и продолжала беспечно течь.

Старые воспоминания охватили меня.

Река неожиданно вынесла на своём течении все те мгновения, которые хранились в самых дальних уголках моей памяти. Друзья, вечера у моря, смерть родителей. Нет, я не хотел всё это забыть, это было бы варварски по отношению к лучшим моментам моей жизни, но я старался об этом не думать, дабы не резать заново и без того кровоточащие раны.

Река всё текла и текла. В её журчании я услышал беззаботный смех. Откуда течет эта река? Возможно, от озера, которое находится неподалеку. Озеро – отец этой речушки. Высохнет озеро – высохнет и река. Вот и я высох и зачах без родителей. Застыл во времени, завис в прошлом и живу воспоминаниями. Не бегу беззаботно по жизни, как эта речка, не справляюсь с проблемами и трудностями, встречающимися на пути.

Меня охватила ярость. Почему я?! За что мне это?! Я топнул со всей силы ногой! Разверзнись ты, проклятая земля, и верни мне моих родителей!

С пригорка, на котором я стоял, от моего удара ногой осыпалась земля. Я не смог устоять на рыхлом склоне и упал вниз. Прокатившись немного, я шлёпнулся в реку. Моя ярость сменилась отчаянием. Слёзы потекли по моим щекам и смешались с речным потоком.

Я не могу жить, потому что потерял смысл. Меня сожгла изнутри невыносимая душевная боль.

Я встал. Мокрый и грязный я побежал домой, попутно цепляя на себя паутину и ветки. Падал, поскальзываясь на мху.

Когда я прибежал домой, бабушка уже проснулась. Она кинулась ко мне с невыразимым ужасом на лице, но я пробежал мимо, в свою комнату, и упал на кровать.

Я ни о чём не думал, лежал в полудрёме.

***

Мой слух уловил посторонний голос, но я не хотел открывать глаза и смотреть, кто пришёл. Мысли висели рваной, слипшейся паутиной. Я потерял счёт времени.

Моя дремота вздрогнула от неожиданности: я почувствовал лёгкий укол. «Делайте со мной, что хотите» – мелькнула мысль.

– Оградите его от воды, не разрешайте ему находиться вблизи рек и озёр, – произнёс мужской голос.

Похоже, это был врач. По моей мокрой одежде бабушка поняла, где я был. Видимо, она рассказала врачу о трагедии на море, которая до сих пор тревожит мою душу.

Как будто это было вчера.

Сон начал сковывать моё тело. Видимо, мне ввели успокоительное…

Я уснул глубоким, безмятежным сном.

Я не смог стряхнуть с себя остатки этого сна на протяжении многих лет. Я жил как в полудрёме. Ходил в школу, возвращался домой. Каждый день одно и тоже. Меня ничего не интересовало, я был никем – пустым местом, недочеловеком, одиноким бродягой, не знающим, чего он хочет от жизни.

Глава 4

Прошло несколько лет, я окончил школу, затем институт. Умерла бабушка. Это не было ударом для меня, ибо моя душа очерствела.

Я жил в бабушкином доме, одинокий и всеми забытый. Работал в местной библиотеке. Коллег было немного, единственными моими собеседниками были книги.

Я отвык говорить. Я только думал. В моей голове не велись жаркие дискуссии с самим собой, наоборот, мысли текли вяло. Я не обращал внимания на то, что творится вокруг.

Меня не интересовала политика, экономика и прочая важная чепуха. Меня даже не интересовали мои личные дела. Моя жизнь была настолько скучна, что в ней не было места ни проблемам, ни счастливым мгновениям.

Этот день начинался как обычно. Было десять часов утра, я неспешно направлялся в библиотеку. Погода была унылой: тучи, лёгкая прохлада, мелкий дождь. В этом году сентябрь не был тёплым. Солнце покинуло наш городок с начала месяца.

В вялость моих мыслей прорвался голос:

– Мужчина, купите газету!

На углу дома стоял мальчик лет пятнадцати. Он был одет бедно и выглядел уставшим.

– Извини, я не читаю газет, – спокойно ответил я и побрёл дальше.

– Мужчина! – громко сказал мальчик, окрикивая меня, и тут же затих.

Я остановился.

– Мне нужно продать хотя бы немного… Мне нужны деньги…

Я протянул ему довольно крупную купюру, которую наугад вынул из кармана, и пошёл дальше.

– Сейчас, сейчас, я посчитаю сдачу.

Мальчик засуетился в ворохе газет и мелких бумажных купюр.

– Не нужно, возьми просто так, – ответил я.

– Извините, я не могу, – запинаясь проговорил газетчик. – Пусть я в нужде и горе, но я хочу оставаться честным и справедливым.

Он протянул мне сдачу и газету. Я не глядя положил её в сумку и направился в библиотеку.

На работе как всегда было тихо и спокойно. Посетителей пока не было. Я достал газету из сумки и развернул её. Она показалась мне скучной. Ничем не отличалась от других газет. Я пролистал её, и хотел уже было отложить в сторону, но мой взгляд упал на страницу объявлений. Один из заголовков гласил: «Мы ищем папу и маму». Я начал читать. Оказалось, что детский дом решил дать объявление о детях, которые нуждаются в опеке. Объявление заканчивалось фотографией маленького мальчика. С фотографии на меня смотрели полные надежды и печали глаза. Внизу было подписано: «Слава ищет папу и маму».

Впервые за долгие годы что-то колыхнулось в моей душе. Я ощутил родственное чувство к этим одиноким детям. Они такие же, как я. Возможно, у кого-то из них тоже умерли родители, и их некому было опекать.

Именно в этот момент в мою голову впервые пришла мысль усыновить ребёнка. Сначала я резко отбросил её. «У тебя нет денег, ты едва сводишь концы с концами!» – ругал меня мой внутренний голос. «Ребёнок – это огромная ответственность, ты слишком несамостоятельный!» – твердил рассудок. Тем не менее, мысль об усыновлении возвращалась ко мне снова и снова. Иногда мне казалось, что кто-то свыше подаёт мне знак. Молодая посетительница как будто случайно спрашивала у меня литературу на эту тему. Один раз, включив телевизор, я попал на документальный фильм о детских домах и интернатах. Сначала такие ситуации казались мне случайностью, пока они не начали происходить с завидным постоянством.

Я начал осторожно допускать в свою голову идею об усыновлении ребёнка. По вечерам, в зыбких очертаниях, я представлял себе, как я буду жить, если у меня будет ребёнок. Мои фантазии были скудны, потому что я не знал, как вообще следует обходиться с детьми. У меня не было брата или сестры, не было племянника, не было друзей, имеющих младенца (с которым можно было бы водиться, помогая родителям).

В один прекрасный день, сидя на работе, я подумал, почему бы мне не прочитать литературу на эту тему. «Ничего страшного не случится, если я одним глазком загляну в книгу и удовлетворю своё любопытство», – решил я. В обеденный перерыв я выбрал себе наугад пару книг с названиями, которые говорили сами за себя. Сначала я просто листал их, вглядываясь в слова, с которыми раньше редко сталкивался: опека, семейный бюджет, распашонки, термометр для воды… Иногда моё внимание задерживалось на каких-то отдельных фрагментах. Сколько же нюансов в теме воспитания ребёнка!

Я не заметил, как пролетел обеденный перерыв. Из размышлений меня вырвала студентка, попросившая труды Платона. Я быстро закрыл книги и убрал в ящик стола. В конце рабочего дня я записал эти книги на своё имя и забрал с собой.