Глава 6. Марат.

Утром меня разбудил назойливый звук телефона, который трещал без умолку и никак не хотел затыкаться.

– Да, – ещё не продрав глаза, рявкнул я в трубку, злой, как сто чертей, что прервали мой сладкий сон.

– Марат, ты совсем охренел! – раздалось громкое рычание на другом конце провода.

Сон тут же как рукой сняло, только я глянул на часы на своей руке. Прикрыв глаза от бессилия, я осознал тот факт, что уже десять утра, и я конкретно опоздал на работу.

– Ты время видел?

– Да, – просто ответил я, прикрыв трубку рукой, чтобы не слышать его громких криков.

Голова и так раскалывалась, принесло же этого несносного босса, и зачем я взял трубку? А что я могу сделать, ну проспал с кем не бывает. Я посмотрел с укором на будильник, который меня подвёл в это утро и не прозвенел вовремя, наверное, я его выключил в полусне.

– И я видел, но вот в чём загвоздка, совсем не наблюдаю тебя на рабочем месте, – вопил он, как раненый зверь.

Вот же заноза в заднице!

– И когда ваша светлость соизволит явиться, позвольте спросить? Или ты забыл, что у нас в одиннадцать важное совещание?

– Помню я и буду вовремя, – пробурчал я недовольный, что меня отчитывают, как маленького мальчика за двойку.

– Уж будьте так любезны, – съехидничал он мне в ответ и положил трубку, в которой раздавались короткие гудки.

Ну всё, попал под раздачу, теперь нотаций о моём безответственном поведении на целый день слушать. Спать так хотелось, будто вовсе не ложился. Вздохнув глубоко и взъерошив свой ёжик на голове, я потопал в душ приводить себя в божеский вид. С похмелья голова трещала, оторвался я вчера, так оторвался, на всю, как говорится, катушку. Я улыбнулся воспоминаниям о вчерашнем вечере и его страстном завершении. Моя жизнь всегда будет полна экстрима и позитива, пока в ней есть женщины и хороший коньяк, и никакие там несносные боссы не в силах изменить моё просто чудесное утро!

Ополоснулся в душе быстро и посмотрелся в зеркало, чтобы убедиться, что приобрёл товарный вид. Лёгкая щетина сразу бросилась в глаза, но я махнул на это рукой. Ну не хочу я сегодня бриться, да и кажусь так брутальней. Если докопаются, скажу, что раздражение на коже. Какое это всё-таки мучение бриться по утрам! Сварил кофе в турке по старинному семейному рецепту, чтобы окончательно взбодриться. Это был мой ежедневный ритуал, который помогал собрать себя в кучу и настроить на рабочий лад. Вторую спортивную часть своего ритуала я сегодня выполнить не успевал. Простите меня, мои милые гантели!

Пока я пил кофе, засмотрелся в окно, вид из которого просто завораживал своей свежестью. В вечной житейской суете мы часто совсем не замечаем красоты окружающего мира. Была поздняя весна, и природа уже полностью проснулась ото сна. Интересно наблюдать за этим сказочным перевоплощением. А как ещё можно назвать это чудо, как не волшебством… Весна и осень – два моих самых любимых времени года. Они, как две противоположности, как две сестрёнки-близняшки, жизнь и смерть, увядание и возрождение. Вот он природный круговорот, а мы всего лишь песчинки и гости в этом мире. И радостно и грустно одновременно, когда знаешь, что ты однажды уйдёшь из этого мира, а эта красота бесконечна…

Сегодня я решил нарушить все официальные правила – долой классический костюм и галстук-удавку, сегодня я бунтарь! Да здравствуют мои потёртые джинсы, ковбойские ботинки и кожаная куртка. И да, "Би-2" на полную мощность, и пусть весь мир содрогнётся! Энергия била из меня через край, головная боль ушла и мне хотелось гнать, хулиганить и подрезать на дороге. Прыгнув в черный свой мерседес, я погнал на работу со скоростью света, ударив по всем газам. Я очень любил быструю езду и нередко нарушал правила дорожного движения, лихача на дороге. Да и торопился, потому что мне ещё дорога была моя шкура, а то спустят её с меня, не ровен час, если я опоздаю хоть на минуту. Злой босс – плохой босс, а мой просто зверь в гневе. Но у меня есть несколько тузов в рукаве как его умаслить, и он будет как шёлковый.

– Явился, не запылился! – такими словами поздоровался со мной мой непосредственный начальник, как только я переступил порог офиса, не сводя своего взгляда с часов напротив.

– Это что за внешний вид? Ты забыл куда явился? Твоё счастье, что хотя бы вовремя успел до начала совещания, а то скоро буду денежные санкции вводить на твой счёт.

– Что??? – офигел я от таких заявок. Удивлению моему не было предела, это что-то новое. – Один раз опоздал за всё время, Рустам, не борзей уже, братан. А то что всю неделю пахал, как проклятый, уже не считается? – наехал я на него, не отставая предъявлять и ему свои претензии. В этом мне тоже не занимать, могу за себя постоять.

– Ладно проехали, Марат, это я так к слову. Попугать сотрудников никогда не помешает лишний раз, имидж строгого начальника поддерживаю. Знаешь же меня, так для проформы, чтобы не расслаблялись. А на тебе, как видишь, навык отрабатываю, надо же на ком-то тренироваться. У нас начальников такой расклад – только дал слабину, то всё сразу халявить начнут на рабочем месте, а то и вообще разбегутся по своим делам. Лучше бы посочувствовал начальству, какая это доля непростая всегда руководить и всё держать под контролем.

– Как жалостливо говоришь, я сейчас прям чуть не расплакался, – сказал я ему, изобразив на лице плаксивое выражение, как будто всплакнул. – Бедненький, как же ты справляешься? Дал указание ты, а выполняю-то я! В командировку тоже я, а мне потрахаться раз в неделю нельзя всласть и выспаться хотя бы разок тоже! И это называется справедливость?

– Э, брат, не скажи, руководителем нужно родиться. Исполнителей много, а вот начальником не каждый способен стать. И в конце-то концов не забывай, кто платит тебе зарплату, – гордо ткнул он себя пальцем в грудь, за что получил шутливый удар под дых, чтоб не зазнавался.

Обнявшись за плечи, как старые друзья, коими и являлись в жизни, мы двинулись в его кабинет, где должно было состояться наше совещание.

– И не забывай о том, что я тебе все условия здесь создал для счастливого рабочего дня. Вон Наденька ходит, бёдрами крутит. Скажи, что ты её не пользуешь по своему усмотрению, как захочешь, да и я тебя не маленько периодически потрахиваю, – зубоскалил и ржал он, как конь, не меньше. – Так что должен быть сексуально удовлетворён по полной программе, а теперь скажи, что фирма о тебе не заботится?– развыступался Рустам, хрен его за ногу Тахирович, однозначно напрашиваясь на пару ласковых.

Какая это мука после бурно проведённой ночи вникать во все тонкости этой бумажной волокиты, а мне бы зарыться в подушку с головой или на крайний случай в мягкие части той брюнетки и блондинки. А вот и Наденька – палочка-выручалочка у нас на двоих с Рустамом во всех смыслах этого слова. Какие прелести скрыты под этим платьем знаем мы оба и не понаслышке. Она сегодня была особенно хороша и выглядела просто сногсшибательно, впрочем как и всегда. Эффектная брюнетка с чёрными длинными и блестящими волосами ниже плеч. Минимум макияжа, но смотрелась очень привлекательно для своих тридцати пяти лет, притягивая взор к себе мужчин любых возрастов. На эту женщину просто невозможно не обратить внимание, когда вы пройдёте мимо. Если это мужчина, то посмотрит с похотью и вожделением, женщина – с завистью и восхищением. И я неоднократно замечал такие взгляды, которыми провожали её, смотря ей вслед. Хищница, которая умеет без труда подчинить любого нужного ей мужчину. В ней удивительным образом сочеталась женская грация, ум и страсть. Знающая себе цену красотка одним словом, чем нас неоднократно выручала, подбирая ключик к любому клиенту, естественно по взаимному согласию. В сексе Надя была просто ненасытна, и её аппетиты даже нам вдвоём с Рустамом не просто было всегда удовлетворить.

Сейчас она светила мне своей плотоядной улыбкой, намекая похотливым взглядом, что не прочь со мной уединиться сразу же, как только закончится совещание. Мысль, что под этим платьем до колена нет нижнего белья, сводила меня с ума. Хотелось поднять его до талии и засадить ей поглубже, удовлетворив не только её, но уже и мою похоть. Она посмотрела в область моей ширинки, ухмыльнувшись тому, что заметила моё явное желание, выпирающее через штаны. Я погрозил ей пальцем, шутя шлёпнув её по попе, пока никто не видит, и сел на стул напротив, что явно было моей ошибкой.

Нужно теперь опять настраиваться на рабочий лад, а шикарное тело напротив не способствовало серьёзному настрою, сбивая меня с данного курса каждый раз, когда я смотрел на это соблазнительницу. А смотрел я постоянно, чуть ли не высунув язык изо рта, так хотел чтобы её пухлые губки сделали мне очень приятно. А она, стерва такая, сидела и ухмылялась, прекрасно зная, как действуют на меня все эти женские ухищрения. Видя моё возбуждённое состояние, она ещё больше заводила меня своими взглядами и покусыванием нижней губы. Вот же ведьма!

Ох уж эти женщины, они сводят меня с ума, вернее, не меня, а моего непоседливого дружка в штанах, который хочет поселиться в какой-нибудь влажной пещерке и навечно там остаться. Вернее, не в одной, а сразу в нескольких таких отверстиях, одной ему явно будет недостаточно. Я полигам по жизни и не могу довольствоваться одной женщиной, ведь я тогда обделил бы других, а они могут обидеться, а обиженная женщина – это опасно для жизни. Меня учили, что прекрасный пол обижать нельзя. Подчинять – да, порабощать – тоже да, заставлять нам угождать – десять раз да, но ни в коем случае не обижать. Вот я и рад стараться всех их осчастливить, приласкав хорошенько, всегда и на всё согласный.

Осознание того, что меня после этого скучного совещания ждёт "сладенькое", делало это унылое собрание не таким уж и скучным. Как же мало надо человеку для счастья. Мысли, не связанные никаким боком с работой, крутились в моей голове, не желая переключаться на что-то более серьёзное. Я слушал о чём идёт речь лишь вполуха, и когда совещание закончилось, сразу в нетерпении подорвался с места, собираясь немедленно уединиться с Наденькой в своём кабинете, чтобы снять напряжение в паху, которое никак не отпускало меня всё это время. Но меня неожиданно остановил недовольный голос моего босса.

– Марат Миланович, а вас я бы хотел попросить остаться! – властным, с ноткой угрозы тоном, охладил он мой пыл, медленно поднимаясь со своего места.

– Рустам Тахирович, – спросил я, когда мы остались одни, – вы что на досуге Штирлица пересмотрели? Уж больно фраза знакомая не находишь? И чует моё сердце мне опять грозит разнос? – приподнял я бровь и сложил руки на груди, ожидая порцию очередного нагоняя, а за что, я пока и сам не знаю.

– Ты чем занимался всё совещание? Совсем весь мозг в штаны утёк? Ты хотя бы контролируй свои мысли, которые у тебя на лице живописно нарисованы и прописаны крупными буквами. Ты же нашу Надежду чуть ли не трахал взглядом.

Я покачал головой, улыбаясь во весь рот. Вот же внимательный какой, и ничего от него не скроешь.

–Ты, видимо, тоже не сильно слушал и вникал в суть беседы, раз за мной следить успевал. И вообще, не завидуй другу, лучше порадуйся. Хочешь к нам присоединиться? Милости просим на тройничок, я думаю, Надюша не будет против, – балагурил я, пытаясь немного развеселить чересчур серьёзного сегодня Рустама.

Но, увидев его грозно сдвинутые брови к переносице, я понял, что дело плохо. Этот парень сегодня точно не в духе и от него следует держаться подальше.

– Посмотри на себя, Рус: нервный какой-то, дёргаешься в разные стороны, как в припадке бьешься, вон даже глаз подрагивает от напряжения. Поверь моему опыту, тебе нужен жёсткий трах и не один раз. Ты уже меня замордовал за сегодняшний день! – с обидой и отчаянием в голосе кинул я ему.

– Да на тебе где сядешь, там и слезешь. Я, в отличие от тебя, на работе хоть иногда о делах думаю, а не как ты, только о дырке, куда можно свой член сунуть. Вот скажи-ка мне, о чём говорили на совещании? – решил он поймать меня, но не на того нарвался, кое-что я всё же услышал.

– Что нужно подписать договор с администрацией на поставку им топлива. Всё верно? – он кивнул и немного расслабился. – От меня что требуется, говори, и я пошёл сувать, как ты говоришь, свой член в дырку, которую уже присмотрел. И не заставляй меня терпеть! Ему объясни, почему я не могу пойти трахаться, когда хочу, а должен выслушивать этот скучный диалог.

Рустам ожидаемо закатил глаза к потолку, шумно выдохнув сквозь стиснутые зубы. Ну осеннее обострение у меня, хотя это извечное моё стояковое состояние. Что я могу поделать, если он от одного только взгляда на тех, кто в юбках, подпрыгивает вверх по стойке смирно, и мои мысли начинают работать с этого момента только в горизонтальном положении.

– Знаю, сам маюсь от этого, – обречённо поддержал меня друг, немного сбавив обороты и сменив гнев на милость.

Ну вот оттаял немного, а то я боялся, что у него зубы раскрошатся от злости, с такой силой он их сжимал.

– Рустам, скорее давай задание, иначе скоро взорвусь. Рычаг уже нажат и назад дороги нет, уж кому как не тебе это лучше знать, брат,– сказал я ему, ища его поддержки, сделав страдающее выражение лица.

Это сработало, и он заулыбался, наконец-то, в первый раз за день. Дав мне наказ зайти после свидания к нему, друг отпустил меня с миром в нежные и ласковые ручки нашей секретарши, которая явно уже заскучала без моего общества. А не давать скучать даме – одно из самых главных правил в моей жизни!