А начальство, под причитания и крики трусливого пролетариата, спокойно удалилось вместе со своей охраной.

– Может, не надо было так строго? – изогнулся перед Скарром начальник месторождения, – мы можем разозлить их такими карами.

– Хочешь добрым быть? А не послать ли тебя в шахту работать с ними? Там ты и командовать будешь! Стоит над этим подумать.

Дакорр, не ожидавший подобного отношения и неожиданной, откровенно неприязненной, наглой бесцеремонности к своей персоне, не верил услышанному. Он всегда думал, что имеет какой-то вес в глазах вышестоящего руководителя. А оказывается, совершенно ничего не значит. Это для него был, как взрыв в голове. Униженный и раздавленный, с ненавистью глядя в спину "боссу", он, молча, плёлся следом за Скарром.

Вопила, ошеломлённая выходкой начальства и откровенным презрением к её членам, толпа. Рыдали от боли пострадавшие. Переговариваясь меж собой, возмущённые таким отношением к себе, сыпали ругательствами остальные члены бесправной оравы. Больше всех, со слезами на глазах, выли и призывали к действиям четыре, теперь уже двупалых шахтёра.

– Убить их надо! – зажав рукой обрубок пальца, подвывая от боли, кричал во всё горло Рашерр, – скоро они будут нам руки и ноги отрезать! Мы не рабы и не биороботы: мы свободные члены демократичного общества! Не позволим издевательства над гражданами!

– С вольнонаёмными обращаются, как со скотом! – подвывал ему Маррок, – надо перебить этих негодяев из охраны.

Масса работяг слушала вопли, коллективно возмущалась действиями телохранителей, но дальше этого не шла: кому же хочется остаться без пальца: их и так всего три. Но каждый рассчитывал оказать помощь пострадавшим за общее дело. Готовность поддержать их проявлялась в предложениях медицинских пакетов раненым.

Между тем Скарр, находясь у себя в кабинете с начальником месторождения, выражал недовольство малым количеством добытого каррона. Глядя на Дакорра, он брызгал слюной: – …Такое количество можно добыть и на более близких к нам планетах. Если мы будем и впредь так трудиться, то о никакой славе и наградах не может быть и речи. Нас освободят от должностей, и мы будем преданы забвению. Ты этого хочешь? – Но шахтёры действительно вкалывают на пределе возможностей, – пытался вставить свой довод Дакорр, – они просто не могут действовать быстрей. Всему виной увеличенное тяготение и ужасные кровососущие насекомые: они не позволяют открывать скафандры. Вы же и сами это ощущаете.

– Что ты сравниваешь меня с ними? – закричал Скарр, – они же "чернь", привыкшая работать физически и потому должны действовать в любых условиях. Снова ты их защищаешь? В забой к ним хочешь?

И опять Дакорр вздрогнул от бесцеремонного отношения к себе и своей должности. "Какой негодяй! Он просто плюёт на меня и нисколько не стесняется делать это! – мелькнули у него мысли, – когда-нибудь он подставит меня!" У него даже потемнело в глазах от подобной бесцеремонности и хамства. В нём всколыхнулась такая сильная ненависть к этому заносчивому типу, что он прикрыл глаза, пока тот не заметил вспыхнувшей злобы. "Но ничего, при случае и я отыграюсь на нём!" – с удовлетворением подумал Дакорр, и ему стало легче от этой мысли. Он, конечно, ещё не знал, когда и в чём, но почти уверился, что так будет.

– Зачем ты их защищаешь? – распалялся начальник экспедиции, – я понимаю: им трудно, но кто будет добывать каррон? Не мы же с тобой? Мы руководители, а не рабочие. Они митингуют, а нам нужно скорей вводить в строй новые месторождения. Мы должны добывать не менее, как тысяча пятьсот кулямов металла в смену…

Дакорр молчал, выжидая, когда иссякнет красноречие всемогущего собеседника, и он сможет вставить своё слово.

– …Я их сгною в шахтах, сделаю инвалидами, но моё задание они будут выполнять! – гремел между тем гегемон, – и трудиться они будут везде, на всех приисках.

Наконец начальник экспедиции выговорился и взглянул на Дакорра.

– Господин Скарр, возможно стоит подумать над тем, как привлечь к производству аборигенов? Посмотрите, как легко они выполняют любые свои дела! Это была бы прекрасная трудовая сила. Может, я попробую поработать с ними?

– Но они, же антропофаги! Как ты их научишь чему-то, когда они, кроме копья, ничего не держали в руках? – остановил на нём взгляд Скарр.

– Надо испытать их: там видно будет. Быть может, что-то и получится. Вагонетки таскать большого ума не надо.

– Хорошо, тестируй, а я посмеюсь над твоим бестолковым занятием. Но как ты объяснишь туземцам то, что они должны делать? У них и слов таких нет, да и язык их примитивен.

Начальник месторождения почесал голову.

– Попробуем показать на примере. Будем поощрять успех в обучении. Возможно, что-то и получится.

– Чем их стимулируешь? Они находятся в стадии полуживотного состояния и настолько неприхотливы, что им ничего не нужно! – засмеялся Скарр.

– Что мы имеем? – Дакорр поднял палец, – каррон! Вот им и заинтересуем их. Я дал команду сделать из него металлические наконечники копий и ожерелья. Сейчас у них каменные.

– Хм, – задумался Скарр, – дельная награда для автохтонов, но вряд ли ты кому её пожалуешь.

– Надо пытаться, иначе может произойти что-то нехорошее: у меня дурные предчувствия. Если шахтёры восстанут, нас уничтожат. Их много и будет так, как они захотят.

– Пусть только попробуют – лишу их голов и привезу других!

Потекли размеренные будни. Бывшие патриоты, хотя и выражали недовольство, но постепенно втягивались в производство. Они стали невольниками, с которыми Скарр мог сделать сейчас, что угодно. Вдали от Родины они оказались на положении почти рабов и, причём, необыкновенно беспомощных. Тем не менее, добыча каррона день ото дня возрастала. Через неделю она составила четыреста семьдесят кулямов, почти в два раза больше, чем в начале. Сказывалась уже возникшая слаженность коллектива шахты в процессе и интерес в достижении наивысшего результата. И в это время произошёл неожиданный случай. Он оказался на руку начальнику месторождения, ломавшего голову над тем, как "подъехать" к вождю общины неандертальцев в отношении трудовой силы.

Глава 6

В один из дней, в самой его середине, когда солнце уже палило, в лесу раздались крики. Сбежавшиеся охранники увидели: на месторождение прибежали молодые неандертальцы, парень и девушка. Стражи тут же, при помощи гипноза, загнали их в клетки кухни. Но об этом услышал Дакорр. По связи, он распорядился не трогать молодых до его прихода и знакомства с ними. Повара были разочарованы, но ослушаться не посмели.

…В кабинет начальника месторождения охранники ввели молодого аборигена и его подругу. Они испуганно уставились на Дакорра, который откровенным взглядом рассматривал дикарей. Они были почти голые: с кожаными набедренными повязками. Волосы девушки более длинные, ноги заметно стройней. У обоих низкие лбы, широкие приплюснутые носы, толстогубый рот, коричневые зубы. У парня накачанное, коренастое тело. Но запах, просто убийственный, ни с чем несравнимый "аромат". "Молодцы, наши повара! – пришло на ум Дакорру, – они ухитряются избавляться от такого духа".

Внезапно, дикарь упал на колени и залопотал что-то. Естественно, рептоид его не понял. Он подошёл к молодому и пронизывающим взглядом уставился ему в глаза. Автохтон хотел встать с колен, но гипнотизёр, не отводя взора от его глаз, положил ему на голову руку. И… туземец перешёл с членораздельной речи на бормотанье, а затем и вовсе замолчал. Его подружка бухнулась на колени рядом.

Перед Дакорром "открылась" удивительная картина бунтарства молодых, "неравнодушных" друг к другу дичков, поступивших наперекор своему вождю. Гипнотизёр составил себе такую картину: "Они с детства были вместе. Оказывали друг другу знаки внимания и выросли в тесном общении. Теперь на юную девушку "положил глаз" предводитель сообщества: возжелал взять в "гарем". Но они оба не хотят этого. А лидер пригрозил, что убьёт обоих, если они пойдут против него. Молодые умрут вместе, коли это произойдёт. Но решили попробовать найти защиту у добрых пришельцев с неба, не дающим им погибнуть от голода. Если не помогут: пойдут сейчас умирать!"

Картина событий, показанная Дакорру дикарями, была размытой, сбивчивой, но суть произошедшего конфликта он всё, же понял. И это обрадовало начальника. Вот он способ общения с неандертальцами! Не говорить с ними, а показывать предстоящую работу! И программировать их на то, что им надо будет делать у них дальше?

Начальник месторождения повеселел от осенившей его мысли и решил не терять времени: попробовать гипноз прямо сейчас. Он ввёл, стоящих на коленях, в глубокий транс и показал им картину избиения палками вождя общины, что означало: молодые в безопасности. Они находятся под защитой добрых сынов неба. Затем изобразил им картину шахты и процессы, происходящие под землёй. Дикари испуганно зашевелились и сделали попытку встать. Дакорр руками вернул их в прежнее положение. Они притихли и только время от времени, испуганно вскрикивали и хватались за головы.

Особый нажим гипнотизёр сделал на вознаграждение после труда. Он представил молодым яркие, жёлтые ожерелья, блестящие на их шеях. И что от их вида окружающие приходят в неописуемый восторг. Показал, что после работы, будут получать по бусинке и нанизывать их на тонкие сухожилия. Вскоре у них получатся длинные ожерелья. Лица дикарей, находящихся в трансе, приняли восторженные выражения.

Дакорр вывел молодых из гипнотического состояния. Теперь они смотрели на него другими глазами, но насторожённость не ушла. Он поднял их с колен и пригласил идти следом за ним, в шахту. По дороге "влюблённые" пугливо озирались по сторонам и льнули поближе к проводнику. Встречавшиеся рептилоиды, с недоумением, смотрели на начальника месторождения и его "экскурсантов".

Когда подошли к проёму шахты – тоннелю, уходящему в землю, из него показалась движущаяся по подвесной дороге вагонетка. Неандертальцы закричали от испуга и кинулись бежать. Но Дакорр, окриком, остановил их. Они встали. Их глаза едва не вылезали из орбит от страха. На поверхности трос лебёдки отсоединили. Четверо подсобных, зацепив крюк с фалом, принялись тащить тележку на боковое ответвление, где из неё высыпали грунт. Три рептоида, помогая тянущим, толкали её сзади. Привезённую почву расталкивала по сторонам машина, выполнявшая функции современного бульдозера.

Дакорр показал дрожащим аборигенам картинку, в которой они сами толкают вагонетку. Туземцы отрицательно закрутили головами. Тогда гипнотизёр прошёл к тележке и положил на неё руку. Он повелел молодым подойти к нему и прикоснуться к металлу. Дикари повиновались, но тряслись так, будто касались огня. Видя, что ничего не произошло, они осмелели. Дакорр принялся упираться в пустую вагонетку, показывая тем самым неандертальцам, что надо делать? Дикари не понимали его. Начальник дал команду тянуть её, а сам принялся подталкивать.

Ёмкость сдвинулась, но парень с девушкой не понимали, что её надо пихать: они шли следом, держа на ней руки. А подойдя к тоннелю шахты, не захотели войти в него. Даже под гипнозом, они выли, кричали, и их состояние доходило едва ли не до обморока. Дакорр не стал их заставлять, но внушил сесть рядом с отверстием и наблюдать за деятельностью шахтных рабочих.

После "труда" молодых накормили и поместили в отдельное, небольшое помещение, где на полу лежало несколько тюфяков. Дакорр принёс обещанные ожерелья: показал их, надел на шеи. Дурни были в восторге. Затем он ссыпал бусинки в карман, оставив по одной на нитке. "Показал" процесс, в котором они каждый день получают по шарику и добавляют к имеющимся. Туземцы поняли, но приуныли от того, что у них забрали такие желаемые вещи.

На третий день, парень сам проявил любопытство к шахте. А ещё через два, молодые, вместе с рептоидами, уже толкали вагонетки. А те удивлялись, какие они сильные! Вечером, новоявленные рабочие, неуклюже надевали на нитки пятые бусинки и утешались блеском красивого металла. Так началась попытка эксплуатации аборигенов пришельцами.

Дакорр тоже не терял времени. За эти пять дней, общаясь с молодыми, он ввёл в лингвистический аппарат весь небогатый, словарный запас неандертальцев. Затем включил программу обработки и вскоре мог почти свободно разговаривать с аборигенами голосом этого же парня, по кличке Быстрые Ноги. Электроника делала перевод очень даже удовлетворительно.

Но… за эти пять дней, что дикари были на производстве, они несколько раз попадали в опасные ситуации, а то и создавали их. Если бы не постоянное наблюдение шахтёров за ними, то их, наверное, уже не стало бы в живых. Аборигены совершенно не понимали сути процессов и опасностей от работавших механизмов. Например, когда пустая вагонетка оказывалась на спуске в тоннель, то её оставляли и она, ускоряясь, сама мчалась вниз, в шахту. Перед комбайном, специальный механизм плавно тормозил её. И она присоединялась к другим, которые всегда были в очереди на погрузку. Глупый туземец несколько раз порывался остановить её движение, не сознавая того, что она убьёт его на скорости. Или они могли бросить подсоблять в то время, когда рабочие толкают тележку в гору, помогая лебёдке тащить её наверх. Не разумели того, что она может сорваться вниз. За такими помощниками требовался постоянный догляд.

А Дакорр был "на седьмом небе". Первый успех окрылил его и поднял авторитет перед начальником экспедиции (так ему думалось). Теперь он будет ценить помощника, и прислушиваться к его воззрению. Но Скарр, понаблюдав за работой автохтонов, пришёл к другому мнению об их способностях и талантах. И когда придёт время, он всё выскажет этому "специалисту" по дикарям. Тем не менее, руководитель не стал мешать Дакорру в привлечении к работе здоровых неандертальцев (вдруг получится). А начальник месторождения попросил лаборантов изготовить, для вождя и его подхалимов, несколько ожерелий и наконечников копий в виде острых ножей, с местом для крепления к древку.

…Утром, Дакорр и два охранника, на четырёхместном, бесшумном гравиавтомобиле, уже "въезжали" в селение, когда их заметили его жители. Истошно вопя, женщины начали хватать детей и бежать к своим землянкам. Более взрослые отпрыски отбивались от матерей. Они не желали пропустить столь необычное зрелище: самобегающий, непонятный "шалаш", в котором находились странные существа в белой одежде. Маленький ребёнок оказался на пути машины.

И здесь произошло неожиданное. Находившийся неподалеку неандерталец, с целью спасения дитяти, издал боевой клич и мощным броском метнул копьё в ужасное нечто. Каменный наконечник оружия ударился в прозрачный колпак и отскочил в сторону, не оставив на нём даже царапины. Рептилоиды рассмеялись. Машина остановилась. Охотник или воин метнулся к малышу, схватил его и побежал к женщинам, где и вручил его одной из них. А когда повернулся к агрегату, он был уже в нескольких десятках метров от него. Абориген подхватил своё копьё и побежал вслед за диковинным "шалашом".

Аппарат, напугав жителей посёлка, остановился у нескольких, ярко раскрашенных шалашей, стоящих в центре широкого круга. Со всех сторон сюда сбегались вооружённые мужчины. Большинство из них видели пришельцев. А уж об их ковырянии в лесу ведали все. Потому и не очень боялись. Больше всего их пугали самодвижущиеся "хижины", одна из которых появилась сейчас в их селении. Этот вопрос обсуждался даже на всеобщей сходке, где постановили держаться от них подальше. Решили, что такие предметы могут быть только у злых духов. Но вот почему они привозят на них убитых животных им в подарок, объяснить не могли даже "продвинутые" старики?

Собравшаяся по периметру круга толпа, прячась за землянками и хибарами, принялась истошно вопить, потрясая копьями. Из лачуги вождя выскочили несколько женщин и детей. Громко закричав от страха, нырнули обратно в жилище. Рептоиды сидели в машине, ничего не предпринимая. Но вот из крова вышел рослый, раскрашенный неандерталец. У мужчины была несоразмерно туловищу крупная голова, низкий лоб, кучерявая, но, как и у всех, свалявшаяся шевелюра. Косматые брови, из-под которых смотрели пытливые глаза. На шее болталось ожерелье из невзрачных камешков. В длинных руках копьё. Ноги без обуви.

Выйдя и увидев самодвижущийся "шалаш", вождь вздрогнул от неожиданной картины и произвёл движение бежать. Но тут, же совладал с собой: на него смотрели десятки глаз подчинённых. Ему никак нельзя было ронять свой авторитет. И тут с предводителем начали происходить чудеса….

Из бегающей "хижины" вышли трое необычных существ. И… глава общины увидел себя со стороны: на его копье был блистающий, острый наконечник. А на шее сверкающее ожерелье. Он замер от восторга и… отключился: стоял, как неподвижное изваяние. Охранники, оглядываясь по сторонам и держа наготове бластеры, забрали у него копьё и вставили в руку привезённое с собой.

Затем, с трудом (гегемон рослый), сняли с него каменные бусы и накинули засиявшие на солнце новые, из каррона. После этого Дакорр вывел предводителя неандертальцев из гипноза. Он начал оглядываться и увидел блестящее лезвие копья. Не веря себе, поднёс к глазам. Попробовал пальцем заточенную часть – отдёрнул руку. На разрезе появилась кровь.

И тут вожак заметил на груди горящее на солнце ожерелье, ощутил тяжесть. Он быстро снял его и принялся разглядывать. Украшение было знатное, имело много светящихся шариков. А как они непередаваемо сияли! В них блистало много маленьких солнышек. Он покачал головой. Надел и взглянул на "приветливых" злых духов, разыгрывающих примитивный спектакль. Они благожелательно кивали головами, улыбались ему. И вождь сдался. Шагнул вперёд и поклонился.

Глава 7

Он забыл о пропадающих соплеменниках, о подозрениях к пришельцам в том, что они виновны в непонятных исчезновениях воинов и охотников. А недавно сгинули двое молодых людей. Куда бесследно деваются сообщники? И чаще всего тогда, когда уходят следить за непонятными действиями выходцев с неба. Он всё выпустил из памяти, глядя на столь необычные и ценные для него подарки. Теперь задавака выпрямился и крикнул толпе подойти ближе, чтобы все рассмотрели его чудесные приобретения. Глава общины, забыв о чужих, гордо оглядывал соплеменников и поворачивался, как на подиуме.

Предводитель очнулся лишь, когда услышал обращённые слова. Дакорр заговорил голосом пришедшего к нему парня: – Я, житель неба, приветствую уважаемого вождя своего храброго народа! Небесные боги любят вас, и мы прибыли сюда с миром!