Посол от Венгрии граф Иштван напомнил властителям, что от русских огнестрельных пушек спасения нет. Что русские сокрушили монголов, до того завоевавших на Востоке могучие царства Цинь, Хорезм, Тангут и легко разбившие половцев. А до того наголову разгромили лучших рыцарей императора Фридриха вместе с прибывшими к нему на помощь английскими и французскими рыцарями.

Не видевшие русские пушки в действии, лорды и сеньоры заглушили слова Графа Иштвана выкриками, что мощь объединенных рыцарей Европы необорима. Что рыцарская конница втопчет в грязь воинство царя Ивана вместе с его хвалеными пушками.

А все побывавшие под огнем русских орудий рыцари были закопаны в глубоких оврагах вблизи полей сражений или ушли на дно Венецианской лагуны и Мраморного моря. В плен русские воины рыцарей не брали. А мнением уцелевших в битвах простолюдинов августейшие персоны пренебрегали.

Съезд заседал два дня. Под конец второго дня Папа представил собранию князя Ираклия Даниловича Галицкого, после гибели его отца и братьев от рук царя Юрия ставшего законным государем Галича и Волыни. Объявил, что после уничтожения царя Юрия, Ираклий Данилович взойдет на престол русского царства, и станет вассалом Германского императора. Получивший слово Ираклий Данилович, все последние годы обретавшийся при папском дворе, клятвенно заверил собравшихся, что после воцарения он обратит Русь в истинную католическую веру.

Подавляющим большинством голосов высокое собрание постановило следующим летом пойти в Крестовый поход на Русь, из Венгерских и Польских земель. Послы Венгрии, Дании, Чехии и Польши при этом воздержались от участия в голосовании и покинули собрание.

4. Дикое поле.

Обширные степные пространства между лесной Русью на севере, горами Кавказа, Азовским и Черным морем на юге, Волгой на востоке, Дунаем и Прутом на западе, на которых испокон веков, сменяя друг друга, кочевали племена скифов, сарматов, хазар, печенегов и половцев, русские именовали «Диким полем».

И в это громадное пространство, захваченное в последние годы монголами, покорившими кочевавшие там половецкие племена, по велению царя Юрия, двинулись русские войска. Раньше всех, в начале мая, по полой воде лесных рек, в поход вышли судовые рати.

Три пеших фема из Арзамасской, Владимирской, Новгород-Северской и Мценской земель на ладьях спустились по рекам Оке, Москве, Клязьме с притоками и вышли в Волгу.

Ладьи сплавлялись по течению рек только в светлое время. На ночь приставали к берегу, выгружали гуляй-городки, и ставили укрепленные лагеря. Каждая рать – отдельный. Три конных рати, входящие в пешие фемы, шли берегом.

Согнать с Жигулевских высот половецкую стражу архистратиг Лавр поручил воеводам конных ратей. Половцы стояли в полевых станах, серьезных укреплений они не строили.

Только для взятия двух крепостей, установленных циньскими мастерами на высотах по обоим берегам Волги в самом узком месте Жигулей, в которых размещались мощные камнеметы, простреливавшие Волгу на всю ее ширину, пришлось применить артиллерию.

Пройдя по Волге через землю Волжской Булгарии, флот ладей миновал Жигулевские горы и вышел в Дикое поле.

По данным разведки, ниже по Волге, до самого стольного города хана Бату Сарая, серьезных укреплений не ожидалось. Только небольшие веси бродников, да полевые станы половцев. Бродники, племя славянского корня, занималось на реках перевозом и рыбной ловлей. Жили они общинами, возглавлявшимися выборными старостами. При подходе монголов они покорились им добровольно.

В начале июля судовые рати подошли к стольному городу Бату-хана Сараю, расположенному на нижней Волге. Бату не стал оборонять город и отошел со всеми оставшимися у него силами на восток, основав в среднем течении Яика новый город Сарай-на-Яике.

Пройдя дельтой Волги, судовая рать вышла в просторы Хвалынского моря. Морем шли только днем, на ночь ладьи вытаскивали на берег. Вскоре сторожевые разъезды вступили в контакт со сторожевыми разъездами алан. Аланы, получив известие о разгроме русскими монголов под Рязанью и о приближении русских ратей, тут же подняли восстание и вырезали монгольские гарнизоны в городах. Царь аланов Тукар выслал посольство навстречу русским.

Подъячий Посольского приказа Софрон, следовавший с войсками, предъявил послам Тукара верительные грамоты Юрия Всеволодовича и направил послов обратно с предложением Тукару встретиться для обсуждения мирного договора.

Встреча состоялась в начале августа в Махачкале. Стороны подписали предварительный договор о вассалитете аланов. Юрий обещал Тукару военную помощь в случае нападения монголов или других врагов. Тукар брался обеспечивать безопасность русских купцов в своих владениях и на морском пути от дельты Волги до ширваншахских (азербайджанских) земель. Кроме того, Тукар обязался принять русские гарнизоны в крепостях Махачкалы и Дербента, обеспечив их снабжение продовольствием.

Посол Софрон с конвоем и свитой проследовал морем дальше к городу Баку. В крепости Баку русского посла с почестями принял ширваншах Фарибурз. Все государство ширваншахов было разорено монголами еще пятнадцать лет назад. Однако, взять хорошо укрепленный Баку монголы не смогли. После монголов по разоренным землям прошлись половцы, грузины и войско Джелал-ад-Дина. Поэтому известие о разгроме доселе непобедимых монголов весьма воодушевило Фарибурза. Он сам предложил принять вассалитет от Руси и разместить в Баку русский гарнизон, с тем, чтобы обезопасить себя от новых нашествий. Таким образом, торговый путь на Русь, крайне нужный для поставок земляного масла из Баку и селитры из Персии и Закавказья был защищен на всем протяжении.

Из Баку посол Софрон, в соответствии с указаниями царя, выехал сухим путем в земли армян и грузин. Ему было поручено прощупать настроение тамошних правителей. Ну и провести разведку, конечно. Брать их под свое покровительство Юрий пока не собирался. Но, на подписание торгового соглашения, Софрон полномочия имел.

В середине мая в поход выступили конные фемы.

Конный фем Владимирской и Рязанской земель прошел через Ивановскую землю и двинулся на юг междуречьем Волги и Дона, вступив в земли племен буртасов. Их вожди тут же изъявили готовность присягнуть на верность русскому царю. Присягу у вождей приняли, взяв, однако, в заложники их сыновей. Отроков отправили в дружинные школы.

В междуречье Дона и Днепра в Дикое поле вступил конный фем Мценской и Новгород-Северской земель. Войсками на Дону командовал архистратиг Варун.

В междуречье Днепра и Прута вступил конный фем Киевской и Переяславской земель.

Из Венгрии через Трансильванию и Валахию навстречу им двинулись половцы хана Котяна. Племенной союз хана мог выставить пять тысяч воинов. Котян с радостью согласился принять под свою руку все уцелевшие половецкие роды и принести вассальную клятву царю Юрию Всеволодовичу. Войсками Киевской и Галицкой земли командовал архистратиг Путята. Проход половцев через Валахию был согласован с Болгарским царем Асенем.

Конные фемы, рассыпавшись на отдельные рати, железным гребнем прочесывали Дикую степь. Воеводы ратей тоже распустили свои конные полки веером, захватывая все пространство степей. Лишь конные полки пищальников и вьючные обозы шли позади веера передовых полков. На десятки верст вперед полковники выслали стороженные разъезды из полусотен конных лучников на быстрых конях.

Обремененные стадами овец, половецкие роды не имели возможности оторваться от быстро накатывающихся с севера русских конных полков. Обычно половецкие род мог выставить одну – две сотни всадников. Редко – до трех сотен. В основном, плохо вооруженный молодняк. Большая часть половецких воинов погибла под Ивановском и Рязанью в рядах монгольского войска.

Обнаружив сторожевой разъезд русских, половецкие воины пускались в погоню за отступающим разъездом. Разъезду вступать в бой с половцами никакого смысла не было. А следующий за разъездом полк легко уничтожал воинов рода. За счет лучшего оружия, брони и выучки. Уцелевших половцев брали в плен и обращали в рабство.

Более умные беи родов сразу пытались мириться. В таком случае, в плен брали только самого бея с его взрослыми сыновьями. Пленных собирали в караваны и отправляли под конвоем на строительство острогов и крепостей. Женщин беев с малолетками тоже собирали в караваны и отправляли на поселение в русские земли.

Лишь хан племенного союза таксобичей Белдюз, который сразу же покорился монголам и сохранил значительную часть своих воинских сил, успел собрать воедино до подхода русских полков воинов с пары десятков родов и выставить войско в три тысячи воинов.

Передовой полк полковника Семена из рати воеводы Жадена, столкнувшись с превосходящими силами хана Белдюза, отступил, огрызаясь, на соединение с остальными полками рати.

Жаден выстроил свою рать в пешем оборонительном порядке стеной щитов в удобном для обороны месте в узости между речушкой и оврагом. Половцы накатывались на плотный строй и раз за разом отступали под градом стрел и сулиц. Когда половцы ввязались в сражение всеми силами и скучились перед стеной щитов, изготовившийся к бою за стеной пищальный полк дал залп картечью в упор. Затем пищальники отошли за строй пехоты. Половцы смогли выдержать три залпа, и лишь потом побежали. Конные лучники пустились в погоню. В плен русские взяли почти тысячу воинов. Сам Белдюз с сыновьями был убит. Тем самым, шатер Великого хана половцев был освобожден для хана Котяна.

По Дону начал спускаться вниз пеший фем Рязанской земли. Вниз по Днепру на ладьях пошел пеший фем Киевской земли. По Пруту на ладьях пошел пеший фем Галицкой земли. Фемы имели повеление царя поставить сторожевые городки по восточному берегу Прута и Дуная, а также по Дону и Днепру.

Юрий повелел ставить в подходящих местах по Волге и Пруту малые пограничные остроги из частоколов с угловыми башнями через каждые 20 – 30 верст. Через каждые 100 – 120 верст повелел ставить основательные крепости из засыпных срубов с гарнизонами в сотню воинов. На Дону и на Днепре, которые станут внутренними русскими реками, сторожевые остроги и крепости ставить вдвое реже.

Следом за судовыми ратями мастера Дорожного Приказа вели вниз по рекам плоты, в каждый из которых увязывали разобранный острог или целую крепость. Рабочие команды плыли на этих же плотах.

Помимо сторожевых отрогов и крепостей, Юрий повелел основать на Волге четыре больших города с гарнизонами в полтысячи воинов: Сызрань, Самару, Царицын и Астрахань. Эти города повелел окружить крепкими каменными стенами, укомплектовать артиллерией и огнеметами, также, как пограничные города Ивановской земли, а в дальнейшем заселить мастеровым людом и сделать их уездными городами, подчинив их наместникам и дворянам окрестные роды половцев. Впоследствии Юрий намеревался переселить туда дворян и землепашцев, нарезав волости и поместья.

Всех старост бродников, добровольно присягнувших монголам и служившим им проводниками, извели под корень. В села и веси бродников Юрий повелел посадить своих дворян. В дальнейшем, Юрий намеревался из части бродников, которые будут честно служить русскому царю, поверстать в казаки и сформировать из них речную стражу в составе Пограничного Приказа.

Следующего нашествия монголов Юрий ожидал не ранее семи лет. Он намеревался встретить их на волжском рубеже и не допустить их за Волгу.

На Дону Юрий решил поставить города Воронеж и Иловля, на впадении в Дон одноименных рек. Ну и взять себе генуэзскую крепость Тана в устье Дона. Дону предстояло стать еще одним торговым путем в Черное море. Тем более, что в отличие от Днепра, на Дону порогов не было.

На Днепре Юрий повелел заложить города Псел на впадении реки Псел, Каменец у днепровских порогов и Херсон в устье.

На месте старой византийской крепости в устье Дуная Юрий распорядился заново поставить город Смил, два века назад существовавший в составе Киевского княжества. В предгорьях Карпат на реке Прут повелел серьезно укрепить городок Черновцы Галицкой земли. А в среднем течении Прута построить город Жижия, напротив устья одноименной речки. Пруту впредь быть юго-западной границей Руси.

Через пять лет каждый новый город должен стать центром уезда не менее чем с 10 тысячами дымов.

Решения об ускоренном освоении Дикого поля Юрий принял в последний момент, перед самым выходом войск в поход, получив данные от Сельского Приказа об увеличении числа дымов и количества душ на Руси. Оказалось, что за прошедшие 10 лет со времени окончательного объединения Руси, количество душ в коренных русских землях возросло в полтора раза, а количество дымов – на треть. И это без учета присоединенных к Руси земель.

В селянских семьях рождалось обычно по 10 – 12 детей, большая часть которых умирала во младенчестве от голода и всевозможных болезней. С уничтожением вольницы удельных князей прекратилось разорение сел и весей в княжеских усобицах. А с уничтожением боярства прекратились бессовестные произвольные поборы с селян. Теперь каждый дым платил подати строго в соответствии с Уложениями. И трудовые повинности государю и дворянину тоже нес по Уложениям. Злоупотребления мытарей и дворян жестко пресекались уездными властями. Поэтому голодать землепашцы перестали. В дома пришел достаток. Выживать в семьях стали не менее половины детей. А при этом, по расчетам Сельского Приказа, количество дымов и душ на Руси должно возрастать в полтора раза каждые 10 лет. Количество городского люда росло еще быстрее за счет притока мастеров из-за границы и прихода в города селян.

От полученных цифр душа Юрия возрадовалась. Такого быстрого и мощного эффекта от своих действий он даже не ожидал. Русь буквально воспрянула и духом и телом.

Синклиту Юрий поручил за лето разработать и представить на утверждение план освоения Дикого поля. А для этого предложить меры по стимулированию перехода селян в Дикое поле и в другие присоединенные земли.

Пройдя между Волгой и Доном в месте их наибольшего сближения, конный фем рассыпался дюжиной полков по необъятным степям. Прочесать силами одного фема эти просторы никакой возможности не было бы, если бы царь Тукар, еще до переговоров с послам Софроном, не послал свои отряды навстречу русским. Эти степи, по заключенному с Тукаром договору переходили под контроль аланов. У русских сил на освоение этих степей сил не было. И оставлять их под контролем сильно ослабленных половцев тоже было не разумно.

Пройдя до устья Дона, судовая рать Варуна взяла легко взяла бывшую генуэзскую крепость Тана и вышла на просторы Азовского моря. Вдоль Крымского берега ладьи дошли до Керчи и взяли ее. Конный фем дошел до крымского перешейка и выбил из него отряд монголов. Это не составило труда, поскольку половцы, составлявшие большую часть монгольского отряда, при подходе русских разбежались.

К концу сентября пехота очистила южный берег Крыма, взяв захваченные монголами генуэзские крепости Судак, Ялту и Херсонес. Конный фем очистил от монголов степной Крым. К зиме весь полуостров перешел под власть царя Юрия. Царь повелел основать Крымскую землю с главной базой черноморского флота в Херсонесе.

На западном фланге русских войск дела тоже шли успешно. Рати архистратига Путяты дошли до берега Черного моря и поставили сторожевые остроги по Пруту и Днепру. На побережье моря между устьями этих рек два века назад существовало русская земля, входившая в состав Киевского княжества, впоследствии завоеванная половцами. Юрий Всеволодович повелел заново основать Приднестровскую землю со стольным городом Херсоном.

Половцы Котяна прошли Причерноморскими степями и привели все обезглавленные половецкие роды и племена к присяге Котяну. Сам Великий хан Котян зимой принес вассальную клятву царю Юрию Всеволодовичу. Царь милостиво оставил половцам степи между Днестром и Доном. Однако, обязав их платить ежегодные подати скотом и шкурами. Могущество половцев осталось в прошлом. После разгромов, учиненных монголами, а потом русскими, все подвластные хану племена могли выставить менее двух туменов воинов. Сыновей – отроков хана и его беев отправили в дружинные школы северных русских городов. Дикое поле отныне стало зваться «Русским полем».

5. Польша.

Внутренняя ситуация в Польском королевстве поразительно напоминала ситуацию на Руси перед чудесным вселением духа царя Ивана Васильевича Грозного в Великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича.

Объединивший польские земли двести лет назад основатель Польского королевства князь Мешко Пяст разделил польские земли: Мазовию, Куявию, Силезию, Поморье и Сандомир, между своими сыновьями, посадив, однако, старшего сына на главный стол в Кракове, и назначив его главой над остальными братьями.

Все братья, когда пришло время, в свою очередь, разделили доставшиеся им уделы между своими чадами. И так далее. В итоге Польша превратилась в лоскутное одеяло из воевавших между собою мелких княжеств. Краковский стол, как и Киевский на Руси, сохранил лишь символическое значение, превратившись в яблоко раздора между князьями.

После смерти от рук русских германского императора Фридриха, сюзерена законного польского короля Казимира, и начавшейся в империи смуты, польские князья не преминули поднять между собой усобицу. Как обычно, все остальные объединились против сильнейшего на тот момент Конрада и вышибли его из стольного Кракова. Как и на Руси, князья избегали убивать друг друга, заставляя проливать кровь и погибать за себя своих дружинников и смердов. Вот в этот княжеский междусобойчик и вломились русские войска летом 1237 года.

В мае этого года король Конрад поел весенних грибков строчков и помер от желудочных колик. Отдал богу душу. Корона перешла к его сыну принцу Казимиру. Однако, в стольном Кракове сидел князь Генрих. Да и прочие князья королем Казимира не признали. Казимир направил послов к тестю Юрию Всеволодовичу с просьбой о помощи, обещая обратить народ польский в православную веру. Русский царь, конечно, помог зятю.

В июне в Польшу одновременно с четырех сторон вступили русские войска. С запада из Померании вошел пеший фем под командованием царевича Всеволода, герцога Мекленбург-Померанского и Бранденбургского. К еще не достаточно опытному в военных и государственных делах царевичу царь прикрепил мудрых советников: стратига Недаша и подъячего Посольского Приказа по западным делам Апанаса.

На севере в порту Колобжег высадился с кораблей пеший фем из ратей северных русских земель под командованием стратига Любомира.

С северо-востока в польские пределы вступил пеший фем из ратей Прибалтийских земель.

С юго-востока в Сандомирскую землю вошли пеший фем Галицкой земли и конный фем из ратей Полоцкой, Туровской и Галицкой земель. Командовали фемами стратиги Меркул и Евпатий.

С каждым пешим фемом следовала «рать» из приказного люда, во главе с подъячими Приказов, которым было поручено произвести в Польше административные реформы согласно Уложениям Русского царства.