Цитаты из книги «Изюм из булки. Том 1»

Христос воскресе! С места события – Иван Волонихин…

В отличие от Бартошевича, который про Шекспира знает чуть больше, чем Шекспир знал про себя сам.

А Петя про Шекспира знал примерно столько же, сколько Шекспир про Петю.

Вызов назывался «падение с высоты». Приехавшая «скорая» обнаружила под окнами женщину средних лет. Она лежала в песочнице, куда прилетела с какого-то внушительного этажа. Лежала пьяная, в ночной рубашке – и в ластах! Лежала вполне живая, хотя и сильно отбитая о Родину. Ей сделали обезболивающий укол, дали по ее просьбе закурить. И, не тормозя на подробностях, сразу спросили главное: – Почему в ластах? Женщина задумчиво покурила, скептически глянула из песочницы на врача и махнула рукой: – А! Вам этого не понять…

…из набитого автобуса, вцепившись друг в другу в волосья, выпали две женщины. Что именно они не поделили в автобусном чреве, никто уже не узнает. Молча и страстно они мутузили друг дружку, а третья скакала вокруг, вскрикивая: – Девочки, перестаньте! Девочки, перестаньте! Наконец одна из «девочек», крепко под сорок, прервав выяснялово, сказала ей (дословно): – Лаура, блядь, ну ты-то хоть не лезь, ебаный Христос! Какая плотность культурного контекста, а? И какая музыка речи… Пишите письма

Юрка говорит: надо выпить. Зашли, говорит, в ресторан, выпили, вернулись в магазин – нормальные цены!

Человек за рулем «Нивы» полчаса катил бочку на Америку и американцев. Ничего нового, готовый суп из старого пакетика: они бездуховные, жадные и наглые, а мы бедные, милые и душевные.

В ту пору мне было двадцать с небольшим, и у меня была девушка, и я ее любил, что не мешало мне хотеть всех ее подруг, а заодно и всех остальных девушек в метро и на улице. Темперамент, как сказал бы Маркс, входил в антагонистическое противоречие с воспитанием. И воспитание побеждало (увы).

– Вот скажи мне, Дима, отрицание отрицания – это Гегель или Фейербах?

Хармса? Роальд Даль, Борис Виан