Важно подчеркнуть, что макиавеллист действует всегда осознанно и исключительно ради собственной выгоды. И уж конечно, он не испытывает чувства вины за свои действия [18].
Но такое совпадение создает противоречие для тех авторов, которые не исключают того, что «манипуляция может производиться в интересах манипулируемого» [14], что «манипуляции могут проводиться из лучших побуждений, желания помочь ближнему» [18] и др.
Ведь макиавеллист всегда поступает эгоистично, а манипулятор – далеко не всегда.
Из всего вышесказанного следует, что понятия «макиавеллист» и «манипулятор» фактически тождественны.
Для принятого нами определения манипуляции как скрытого управления, характеризующегося эгоистическими мотивами инициатора, этот вывод очевиден и естественен.
уж если постучались, требуется дождаться положительного ответа. Врываться, не дождавшись разрешения, – это или невоспитанность, или желание получить компрометирующий материал, или манипулятивное намерение начать разговор с психологически неготовым к этому хозяином кабинета. Последнее проиллюстрируем отрывком из произведения Юлиана Семенова «Семнадцать мгновений весны».
Традиционный стереотип обращения удобен тем, что позволяет проявить необходимую вежливость, не потеряв на это ни минуты времени. Грубым нарушением стандарта поведения является и тот случай, когда на вопрос «Как дела?» субъект принимается подробно объяснять состояние всех своих многочисленных дел (для верности крепко держа собеседника за пуговицу или за руку). Манипулятор может сделать это для собственного удовольствия, видя, что собеседник спешит.