– В эту историю меня втянул в сентябре 1989 года датский профессор Кай Пааманд, замечательная творческая личность, вечно юная. Тогда была эпоха всеобщего братания с западным миром, и в рамках акции «Next Stop» (типа «Следующая остановка в Советском Союзе») в Москву приехала куча скандинавской молодежи. В их числе самый «молодой» из всех – этот 72-летний датский пилот Кай Пааманд с воздушным шаром. На нем он собрался летать над Москвой. Полет даже был прописан в программе акции, утвержденной Советом Министров СССР, но, поскольку шел каким-то мелким и дальним пунктом, на него не обратили внимания. То есть, по формальному признаку разрешение было.

Самое обидное, что я и не летал сам, а был только организатором и сопровождал перелет на машине. Все поначалу шло хорошо: мы показали дирекции Парка культуры разрешение, собрался народ, милиция натянула свои веревочки на месте старта. Взлетели над столицей неутомимый профессор Кай и студент МАИ Алексей Павлов. Скандал разразился, когда они проплыли вдоль Москвы-реки неподалеку от Кремля, где собрался какой-то важный форум. Мы не успели на месте посадки в Тушино сложить шар, когда уже появились люди в штатском. В отличие от нас, Кай Пааманд, с его богатым жизненным опытом полетов в разных странах, понял, что дело пахнет керосином, и мгновенно куда-то испарился. Следующий раз я его увидел только через 10 лет в Дании. Павлов был для органов обычный студент, а меня, как организатора, увезли в одиночку следственного изолятора КГБ. Отсидел, правда, я всего два дня – спасла утвержденная Совмином СССР программа. Но дней через десять в «Правде» вышла статья с жутким названием «Небо без хозяина», где нам воздали по полной. Удостоиться разгромной статьи в «Правде» в те времена – это было серьезно. В статье нас, воздухоплавателей, обвинили во всех грехах – чуть ли не в смерти Гагарина. Тогда одной из версий этой гибели было предположение, что в сопло его самолета мог попасть вражеской рукой пущенный метеозонд. Словом, мы узнали о себе много нового и нехорошего. Но был уже 1989 год, и советские фобии быстро ушли. А дальше законодательство изменилось, и нам разрешили летать без прежних ограничений…

– Возглавляемому вами Русскому воздухоплавательному обществу почти 10 лет. Это правда, что вы были зачинателем рекламы на аэростатах?

– Которая, кстати, помогла выжить нашему братству энтузиастов, в основном студентов МАИ. Сейчас смешно вспомнить, что мы начинали с кошачьего туалета. В офис одной известной фирмы, поставляющей корма для кошек и собак, западные партнеры прислали нежданный подарок: аэростаты с рекламой на борту. Поскольку в фирме пилотов не было, на них летали мы, ребята из первого «воздушного» кооператива. Так вот, на одном из рекламных аэростатов был нарисован огромный белый погадивший кот, очень довольный собой, сидящий рядом с фирменным кошачьим туалетом. Каких насмешек мы не натерпелись, летая на этом «кошачьем горшке»! Но мы терпели и благодарны тем производителям кошечьих туалетов: до них никто в стране не платил деньги за воздухоплавание.

А самым первым нашим заказчиком на аэростатную рекламу стал в декабре 1989 года «Театр песни Аллы Пугачевой». Надо было повесить на борт аэростата плакат с надписью «Алла Пугачева. Рождественские встречи в Олимпийском!». Художники сделали эскиз, мы кинулись по складам, базам и магазинам, но ткани в условиях советского дефицита не было никакой! В конце концов, нашли ситчик в мелкий голубой цветочек, который шел на пошив мужских «семейных трусов». Масляной краски не было, текст писали гуашью, а чтобы гуашь не растеклась, сверху забрызгали лаком для волос. Вблизи синие «цветочки» на ткани выглядели ужасно, но на высоте они сливались в приличный сплошной фон. Потому мы старались пораньше запустить аэростат, чтобы не смешить народ… А потом была первая избирательная кампания Ельцина, знаменитые «аэростатные рейсы 90-х годов». Тогда 5 наших аэростатов за месяц отлетали в 160 городах страны. Орали в «кричалки» над толпами, сыпали сверху листовки. Ужасная картина!

– Значит, вы тоже вошли в политическую историю?

– В историю, с вашего позволения, мы вошли с российским флагом, день которого страна отмечает 22 августа как государственный праздник. На деле флаг у Белого дома был поднят в 1991 году не 22-го, а 19-го числа. Правда, на аэростате. Так уж получилось, что у нас был симпатичный ветроустойчивый аэростат, на котором мы у Белого дома поднимали антенну радиостанции, транслировавшей указы Бориса Николаевича. И тут кому-то в голову пришла мысль поднять в воздух на шаре новый российский триколор. Что мы и сделали с энтузиазмом за три дня до признанной даты подъема флага. Флаг этот потом лет пять выставлялся в бывшем музее Октябрьской Революции, ныне Музей современной политической истории… От политики, правда, мы очень быстро отошли – она мешала сосредоточиться на главном для нас: разработке аэростатов. Но у Белого дома познакомились с теми, с кем потом зарегистрировали фирму «Авгуръ», где я сейчас главный конструктор.

– Удивительно, что бурное в 30-е годы прошлого века аэростатостроение было напрочь забыто лет на пятьдесят, а то и более…

– Аэростаты и дирижабли штука хорошая и дешевая, но, как показалось в те довоенные времена, малопригодная в век истребительной авиации. Слишком легкая мишень! Это в наши дни военная наука осознала, что несколько часов вылета самолета дальнего радиолокационного дозора А-50 обходится стране в 30—40 тысяч долларов, а высотный дирижабль с радаром при малых расходах может сутками висеть в воздухе. Но тогда, перед Второй мировой войной, практически во всех странах, кроме США, разработку дирижаблей свернули. Остановилась деятельность знаменитой фирмы «Цеппелин». Конечно, тут было много трагических совпадений. К примеру, авария на огромном немецком супер-дирижабле «Гинденбург», который эффектно сгорел после перелета из Европы через Атлантический океан у мачт американского аэропорта Лейкхерт 6 мая 1937 года…

– Вы полагаете, это была диверсия?

– Во всяком случае, гестапо посмертно обвинила в поджоге «Гинденбурга» члена его команды немецкого антифашиста Эриха Шпеля, мечтавшего уничтожить символ мощи и гордость нацистской Германии. Этот дирижабль, названный в честь генерал-фельдмаршала Гинденбурга, передавшего Адольфу Гитлеру власть, был длинней легендарного «Титаника» – 248 метров, это был гигант с 26-ю двухместными каютами, на огромном хвосте которого красовалась черная свастика. К сожалению, наполнен он был очень легковоспламеняющимся водородом. По версии следствия, Эрих Шпель заложил фосфорную бомбу в четвертый кормовой отсек и хотел взорвать «супер-цеппелин», когда пассажиры покинут борт. Но из-за грозы дирижабль пустили в обход Нью-Йорка, и тот в аэропорт прибытия опоздал. Часовой механизм мины сработал у причальной мачты, унеся в огне пожара жизни 36 человек из ста находившихся на борту. Кинокадры катастрофы тогда облетели весь мир.

Самое удивительное, что в те годы в СССР разбился огромный по размерам самолет «Максим Горький», где погибли все без единого шанса на спасение. Тем не менее, о страшной участи «Максима Горького» мало кто помнит. А о трагедии дирижабля «Гинденбург» – гораздо меньшей по масштабам жертв – до сих пор ходят легенды из-за эффектных кадров, сделанных на пожаре. Этот случай под корень подкосил дирижаблестроение в мире. Но времена меняются. Возродилась фирма «Zeppelin». Им немцы дали деньги 10 лет назад, теперь это преуспевающая фирма, наш конкурент. Буквально на днях новый «цеппелиновский» дирижабль купила знаменитая алмазная компания «Де Бирс», чтобы заниматься геологоразведкой. Сейчас аппаратура позволяет с воздуха обнаруживать признаки алмазных залежей, а делать это на дирижабле – прелесть: малые скорости, возможность «зависнуть» и никаких помех и вибраций, как у вертолета.

– Вернемся к сегодняшнему дню. Строительство аэростатов – прибыльная штука?

– Были времена, когда мы, инженеры, ходившие на работу почти бесплатно, смеялись, что с нас на турникете надо деньги брать за вход – чтобы хоть на скрепки канцелярии хватало. Коммерческий интерес к воздухоплаванию пришел где-то к 2000 году. Как и во всем мире, к нам пошли оборонные заказы, да и аппараты мы научились делать приличные. За 15 лет фирма «Авгуръ» разработала и построила 36 типов аэростатов – большой показатель для авиастроительной компании. Даже Франция, родина воздушных шаров братьев Монгольфье, заказала у нас дирижабль Au-12. Недавно французский экипаж отлетал на нем в избирательной кампании президента Габона. Наши привязные аэростаты-аттракционы «АэроЛифты», поднимающие 15 человек на высоту, немыслимую для «колеса обозрения», развлекают туристов в итальянской Помпее и США, а сейчас такой же «АэроЛифт» мы запускаем по заказу Москвы на территории ВВЦ у памятника покорителям космоса. Особо хочу отметить патрульные дирижабли, один из них закуплен у нас таиландской полицией. Хорошо зарекомендовали себя на контроле дорожного движения наши аэростаты в Перми.

– Кстати, что там за история с похищением ребенка?

– Это случилось прямо в первый день, когда над Пермью завис аэростат видеонаблюдения за дорогами. Бандиты, укравшие ребенка с целью шантажа и выкупа, опомниться не успели, как оказались в милиции: номер их машины и момент похищения отследила с высоты видеокамера.

Кстати, мы всегда смеемся, когда вылетаем на дирижабле с нашей базы в ЛИИ имени Громова в Жуковском: все машины на дорогах внизу начинают сбавлять скорость, хотя мы никакого отношения к патрульной службе не имеем. Но весть о том, что московское правительство заказало два дирижабля для авиации МВД, видимо, летит быстрей ветра…

– Мы знаем, что Русское воздухоплавательное общество – единственное в стране бесплатно учит пилотов для аэростатов и дирижаблей.

– Мы придаем этому очень большое значение. Знаете, чувство полета еще никто не отменял, и дирижабль, плывущий над полями и пролесками, картину мира не портит. Люди странными путями приходят в воздухоплавание. Иной просто увидел шар, заинтересовался, взял мотоцикл и поехал на место посадки. И остался с нами навек. У нас летают самые разные люди: инженеры, рабочие, директора банков, руководители фирм. Интересный факт: если два года назад в России было зарегистрировано семь спортивных аэростатов, то сейчас их уже за 60. А пилотских свидетельств выдано более двухсот. Воздухоплавание – вполне безопасное занятие, я даже детей своих в полет брал. Десятилетняя Анастасия и первоклассник