Цитаты из книг автора «Виктор Ремизов»

– Ты капитан, тебе и решать, – не сдавался Грач, – но с людьми так нельзя! Давай возьмем их рыбу, невелик крюк…

Хотите, оставим… – Белов вдруг остановился недовольно. – Вы мне бросьте эту жалость, сирот нашли! Может, они убийцы, вы что про них знаете?! Этот бригадир темнит что-то…

– У нас соседа, дядь Колю, у него с войны одного глаза нет и руки, посадили на восемь лет, – Егор покосился на капитана. – Он ночным сторожем в детском саду работал и унес оттуда кастрюлю с картошкой. Пьяный был. Они с мужиками выпивали… – Ну и что? – Жалко. Дядь Коля хороший мужик был… – А чего жалко?! – Белов остановился. – Украл? Вот и пусть сидит! Столько ворья развелось!

– Зачем здесь копали? – Белов тоже смотрел с недоверием. – Избушек много по берегу… – Мы и так кумекали… – приложил руку к груди бригадир. – А как уйдешь? Приедут за нами, а нас нет. Совсем другое дело!

Грач прихлебнул чай, сделал было умный вид, чтобы ответить, но потом расслабился и равнодушно произнес: – Было, значит, за что. Сам подумай! За просто так разве потащат в такую даль? – Так их вон сколько! Старухи, дети… Они тоже что-то сделали? – Егор глядел ершисто. – Ты, Егор, докалякаешься! Больно башковитый, я смотрю! Тебе они что – рулить мешают?! То дело советской власти, пусть думают, куда этих прибалтов и чего они там натворили.

– Мама умерла первая, вскоре после того как меня увезли, потом, весной уже, брат. – Повелас замолчал, глядя за борт, достал махорку, но закуривать не стал. – Семь лет прошло, а все не могу поверить. Кажется, они где-то живы, не могут же люди просто так погибнуть… просто так… – Он еще помолчал. – Мой брат превратился в скелет, никого не узнавал и ел прямо на помойке, не варил ничего.

Поселок стал местом ссылки – сначала вольных рабочих завода заменили трудпереселенцами, то есть раскулаченными крестьянами, а затем спец-поселенцами – депортированными немцами Поволжья, калмыками, прибалтами и другими виноватыми перед советской властью народами.

Сразу за селом в тундре были выгорожены большие зоны с вышками по периметру. С реки их не видно было. Мужские, женские, усиленного режима, пересыльная… Это были лаготделения гигантского Норильского исправительнотрудового лагеря.

– Нет, сначала он был просто человек. Вот когда бросил Жучку, стал скотиной…

на него старалась не смотреть совсем – он очень фальшивил, когда пел.