Цитаты из книги «Желтая стрела»

Радио угадало – день был и правда солнечный.

Их было двое, в одинаковых рыжих куртках, сшитых китайскими политзаключенными из на редкость паршивой кожи;

провести в объятиях Морфея еще не меньше часа.

Заиграла музыка – ее, казалось, переливали в эфир из какой-то огромной общепитовской

Человек, даже очень хороший, всегда слаб, если он один. Он нуждается в опоре, в чем-то таком, что сделает его существование осмысленным. Ему нужно увидеть отблеск высшей гармонии во всем, что он делает. В том, что он изо дня в день видит вокруг.

Андрей удивленно поднял глаза. – Вот странно, – сказал он. – Я сегодня в ресторане как раз думал о желтых стрелах. Точнее, не о желтых стрелах, а так. О жизни. Знаешь, там скатерть была грязная, и на нее свет падал. Я подумал… – Ну-ка встань. – Зачем? – Встань, встань, – повторил Хан и вылез из-за стола. Андрей поднялся на ноги, и Хан довольно грубо схватил его за воротник и несколько раз тряхнул. – Вспомни, – сказал он, – почему ты сюда пришел? – Убери руки, – сказал Андрей, – что ты, одурел? Я просто так зашел. – Где мы находимся? Что ты сейчас слышишь? Андрей отодрал его руки от своей куртки, недоуменно наморщился и вдруг понял, что слышит ритмично повторяющийся стук стали о сталь, стук, который и до этого раздавался все время, но не доходил до сознания. – Что такое желтая стрела? – повторил Хан. – Где мы? Он развернул Андрея к окну, и тот увидел кроны деревьев, бешено проносящиеся мимо стекла слева направо. – Ну? – Подожди, – сказал Андрей, – подожди. Он схватился руками за голову и сел на диван. – Я вспомнил, – сказал он. – «Желтая стрела» – это поезд, который идет к разрушенному мосту. Поезд, в котором мы едем.

успел хищно закусить – казалось, что разбросанные по столу ошметки клевал орел.

Важно то, что можно жить так, как будто это другое есть. Как будто с поезда действительно можно сойти. В этом вся разница. Но если ты попытаешься объяснить эту разницу кому-нибудь из пассажиров, тебя вряд ли поймут.

человек пытается сам решить какую-то проблему, хотя она решена уже тысячи лет назад. А он просто об этом не знает. Или не понимает, что это именно его проблема.

губами. Чай он всегда пил с легким отвращением, словно целовался с женщиной, которую уже давно не любит, но не хочет обидеть невниманием.