Цитаты из книги «Непобедимое солнце. Книга 2»

Возьму простой пример. Вот я сижу вечером у окна. За ним слышно лошадиное ржание и голоса людей, и меня злят эти звуки, потому что они нарушают мой покой. Мне

– Священники говорят, ему хочется, чтобы мы его любили. И не шли против его воли. Наоми покачала головой.– Бог как малыш. Он пускает мыльные пузыри с крыши. Ему не надо, чтобы эти пузыри его любили. Ему надо, чтобы они красиво блестели на солнце. Остальное он им простит.– А пузыри? – спросила я.– Что?– Пузыри его простят?– Не знаю, – засмеялась Наоми. – Скорей всего, они просто лопнут, и их мнение будет уже не особо важно… Правда, у святой Церкви есть еще воскрешение из лопнутых. – Может быть, – сказала я, – на страшном суде не бог будет нас судить. Может быть, это мы будем судить бога.

Мы не можем стать для себя тюрьмой, хотя стараемся изо всех сил. Это свобода. Это счастье. Интересно, подумала я, что ответила бы Кендра?– Да, – сказала я. – Мы не можем стать для себя тюрьмой. Зато у вас на Кубе я видела пару ребят, которые вполне могут. В смысле, стать тюрьмой. Да и у нас в России таких хватает.Наоми засмеялась опять. Мне нравилось, как она смеется.– Хорошую историю придумал твой папа, – сказала я. – То есть, сорри, муж твоей мамы. А у нас верят… Ну, я не особо разбираюсь в нашем культе, но смысл, по-моему, в том, что бог нас создал, чтобы мы его славили. Пели ему всякие осанны и эти… литургии. – Зачем богу надо, чтобы про него пели? Мы сами его песня.

– А мы тоже слышим эту песню? – спросила я. – Для нас это не песня. Это мы сами. Но если тебе повезет, ты можешь услышать ее именно как песню. И тогда ты вспомнишь, что ничего, кроме счастья, в жизни нет.– Серьезно? А почему в жизни нет ничего кроме счастья? – Потому что жизнь кажется страшной и безвыходной, но на самом деле все проходит. Все проходит, все исчезает, ничто не может удержать нас в плену. Ни горе, ни радость. Даже мы сами на это не способны.

мурлычет, чтобы было веселее. Только в случае с богом это реально одинокий путник. Просто совсем. – Он с двумя друзьями уплыл во Флориду. На лодке. И утонул по дороге. Он был из этих, гусанос[20].

– Есть такая сказка, – сказала Наоми. – Мне ее рассказала мама. А ей – муж, который был поэтом. – Твой папа?– Нет. Ее муж. Может быть, он выдумал эту сказку сам. Больше я нигде не слышала.– О чем она?– О том, что все вокруг – это песня. Ты, я, небо, море, земля. Все вообще, весь мир. И мы тоже часть песни. Редко-редко нам разрешают про это вспомнить. Но потом мы забываем опять.– Почему?– Чтобы песня могла звучать дальше.– А кто ее поет?Наоми улыбнулась. – Бог. И слушает тоже он. Как одинокий путник, который идет по дороге и что-то

Жалость, думала я, это когда узнаешь себя в другой… А в остальное время нам не то что плевать на других, мы даже не догадываемся, что они существуют. Так, видим иногда тюки на обочине… А что такое другой человек? По сути, та же мировая душа, с омерзением понявшая, чего от нее хотят. А кто хочет?

Потому что Непобедимое Солнце нашего мира – вовсе не какой-то черный камень, который то ли был, то ли нет. Это женщина.

Люди не понимают самого главного. – Чего именно? – Своей скоротечности, – сказала я. – Они считают, что перемены будут происходить с миром, а они будут их наблюдать, попивая мохито. Но под нож пустят именно их, потому что система, которую они так не любят – это и есть они все вместе.

Главная Песня, сказала она, вовсе не песня, которую поет бог. Эту песню поешь ты. Ты сама в тайном храме своей души решаешь, быть миру или нет. Ты выбираешь, дать миру еще один шанс, или нет. Это твой мир. Он существует только потому, что ты так хочешь, и ты всегда можешь выключить проектор, который его создает. Твоя душа так захотела – быть тем, чем она стала. Она отдыхает здесь от своего всеведения и всемогущества. По