© Наговицын В., 2022

© ООО «Издательство Родина», 2022

В данной повести описаны годы службы в российской милиции, а потом и полиции молодого человека младшего начальствующего состава, который прошёл восемь лет службы от младшего лейтенанта до капитана.

Он застал отголоски поведения милиционеров из девяностых и реформу в органах внутренних дел с переходом в современную полицию.

Описана повседневная деятельность, без прикрас и умолчания, служба в органах как есть.

Это произведение состоит из отдельных милицейских историй, изложенных в хронологическом порядке, в которых показана тема алкоголя на службе, взяточничества, милицейских подстав, посадки в тюрьму милиционеров и борьбы с преступностью.

В данной повести изложено мировоззрение одного милиционера, пытающегося разобраться в причинах происходящего с ним, без претензии на глобальный анализ всей правоохранительной системы. Кроме того, автор просит прощения у читателя за русский язык. Некоторые словечки, будь то: провонялось, конченность, оскотинивание, ксива, заява, следак – программа Word упрямо подчёркивала красным, и это может говорить о том, что слова написаны неправильно. Но это было нарочно оставлено, дабы передать всю атмосферу милицейского языка того времени.

Если у вас есть знакомые, стремящиеся попасть на службу в органы внутренних дел, пожалуйста, отговорите их, потому что они не знают, куда идут, они всё не так себе представляют, как есть на самом деле! Дайте прочитать им эту книгу, они откроют много нового о службе в органах.

Если вас просто интересует милицейская «кухня», то вам сюда, на страницы этого произведения. Приятного прочтения!

Все имена вымышленные, все совпадения с реальными персонажами и событиями в жизни «случайны».

Для протокола: «Всё в этой истории художественный вымысел.

Ни слова правды. Если меня вызовут на допрос, я буду всё отрицать и говорить, что меня подставили».

Автор этих мемуаров

Глава 1
Ваххабизм – это религиозно-политическое течение в исламе, проповедующее крайнюю нетерпимость к инаковерующим…

Автодорога. Тёмное время суток. Контрольный пост милиции. На обочине расположился не совсем законно установленный гаишниками дорожный знак: «Stop-контроль», поскольку в такой документ, как «Дислокация дорожных знаков», он внесён не был. Поток прохождения автомобилей – около пятнадцати транспортных средств в час, привлекающих пристальное внимание трёх сотрудников дорожно-патрульной службы, находящихся на обочине дороги. Пока изредка проезжают примелькавшиеся местные водители из города в сельскую местность, или наоборот, появилось время для обсуждения насущного вопроса в коллективе:

– А что мы будем дарить нашему начальнику смены? У него скоро днюха. Я предлагаю часы какие-нибудь, – начал возрастной, по меркам службы, старший лейтенант милиции Кириллов.

– Не, часы нельзя, – ответил лейтенант милиции Когалымов, – часы к ссоре, примета такая…

– А давайте ему подарим то же самое, что и мне на день рождения? – подхватил третий сотрудник ДПС, седовласый лейтенант, которого уважительно называли Ильич.

Выдалась задумчивая пауза, в головах двух коллег стали перебираться воспоминания, однако никаких ассоциативных мышлений по данному вопросу не случилось. Кто-то переспросил:

– А что мы тебе дарили?

– А ни хрена вы мне не дарили! – заключил третий сотрудник ДПС и как-то немножко зло закурил.

– Ладно тебе, Ильич, а когда у тебя день рождения был? А как?.. А почему мы?.. – посыпались вопросы от коллег, которые в принципе следят за всеми праздниками, поскольку официальный повод выпить – это тот факт в их жизни, который не подлежит никаким сомнениям, даже со стороны семей. В такие дни прям можно! Однако жёны, если честно, давно устали от их «снятия стресса», «да с ним нужно было выпить, он милиционер авторитетный» или «сегодня попался такой гнус^[1]»…

Чем дольше срок службы сотрудника милиции, тем в какой-то момент безразличнее к пьянкам становятся их жёны, просто бесполезно бороться, опускаются руки. С одной стороны – мужчина работает? Да. Службу несёт? Естественно! Стаж идёт, на пенсию раньше уходит, зарплату стабильную, хоть и небольшую, получает. Не самый плохой вариант, если вокруг другие мужики, будучи без таких привилегий, тоже квасят. К тому же всё окружение хочет с ним дружить (связи и всё те же привилегии). Естественно, каждый сотрудник понимает, что дружба – это не от чистого сердца, а с элементами меркантильности и корысти. Но пусть, все друг друга используют в этой жизни: ты мне – я тебе. Искренняя любовь только к своему ребёнку, с него пока взять нечего, кроме счастья от того, что он просто есть, просто изучает этот мир, неуклюже ходит, улыбается, когда тебя видит. Родителей тоже хотелось бы внести в этот список. Но если так подумать, то и ребёнок не просто так улыбается при виде мамы, она как-никак всегда даст поесть, обеспечит теплом и игрушками. А если не даст! Ух как я буду плакать, истерить, манипулировать, в общем… Так что друзья, испытывающие искреннюю дружбу к сотруднику ДПС, который может помочь с техосмотром, регистрацией транспортного средства и с уходом от ответственности при нарушении правил дорожного движения, прекрасно понимают, что он далеко не святой человек, но нужный, такого можно и потерпеть.

Приближение автомобиля с чужим регионом на регистрационном номере. Громкая музыка. Это уже считается наглостью при проезде через КПМ ^[2]. Свист, жезл, остановка автомобиля. Затонированное окошко «Приоры» немного опускается. А это для работающего не первый день сотрудника милиции означает одно: за рулем «крутой», тоже с какой-то привилегией.

– Здравствуйте, инспектор ДПС Когалымов, водительское удостоверение, пожалуйста, и документы на транспортное средство.

В небольшую щелку указанного тонированного окошка, сквозь задымлённый от сигаретного дыма салон, проглядывается какое-то удостоверение и нагловато произносится:

– Прокуратура!

Тот сотрудник ДПС, который ощущает себя просто коммерсантом, зарабатывающим деньги на дороге, которому не знакомы чувства в профессии милиционера: «Долг! Честь! Совесть!», естественно, связываться с таким водителем не будет и пожелает счастливого пути.

Но, к несчастью данного работника прокуратуры, Когалымов не был совсем конченым в этом вопросе. Всё-таки он шёл в первую очередь на службу, бороться с преступностью! Это уже потом он столкнулся с реалиями жизни, да ещё и в вывернутом виде, наизнанку.

Старший смены всегда учил его: читай, читай документы внимательно! И в этот раз товарища Когалымова не получилось взять на испуг (какой же милиционер не боится вышестоящего контрольного, надзирательного органа – прокуратуры?). Он вглядывался в удостоверение, подавляя некоторое волнение, действительно видя слова: «следователь прокуратуры».

– Покажите удостоверение получше, пожалуйста, не очень хорошо видно, – светил фонариком на документ ДПСник. – Та-ак, капитан, следователь военной прокуратуры… Военной?

– Да, и что? – произнёс потерпевший фиаско водитель, наглость которого в голосе пропала, но лицо терять ой как не хотелось, заявка-то была на ошеломительную, в течение трёх секунд, победу над сотрудником милиции.

– Ничего, – уже спокойно, чуть ли ни радостно ответил Александр Когалымов, – съезжайте на обочину, пожалуйста, сейчас разберёмся.

Водитель из прокуратуры, которого останавливали жестом, сразу указывая на обочину, остановившийся посреди дороги и припустивший немножечко окошко автомобиля, подчинился требованию сотрудника ДПС и припарковался.

А дальше выяснилось, что в салоне автомобиля находятся ещё трое, ехали они из соседней области, на ночь глядя, в нетрезвом состоянии, включая прокурорского, потусить в местном клубе, до которого оставалось каких-то «надцать» километров!

Тогда Когалымов первый раз увидел стоящего на коленях следователя военной прокуратуры, умолявшего не оформлять его за вождение в нетрезвом состоянии, просил прощение за своё надменное первоначальное поведение. Решением всей смены он был отпущен с требованием о немедленном развороте восвояси и обещанием больше себя так не вести. Денег с него никто не брал. Страх перед прокуратурой (хоть и военной) у сотрудников милиции присутствует всегда.

Дело в том, что военные в гражданской жизни не пользуются прерогативами, наверное из-за не особой нужности в мирной жизни. У тех сотрудников, которые служили в армии, есть к ним уважение, но, как правило, для беспрепятственного проезда этого маловато. На гражданке военный без войны – это как милиционер без преступности. Хотелось бы тоже такую службу: годами просто быть в форме, находиться в определённом расположении для устрашения преступности, но нет, всё-таки нарушение закона – это неотъемлемое желание некоторых элементов нашего общества. И пусть, конечно, военные будут без войны, пусть получают своё довольствие за то, что просто они есть, в масштабах безопасности страны, уверен, так надо. Просто констатирую факт отсутствия корыстной нужности в военном человеке на гражданке, а посему отсутствия блата на дороге.

Где же честь и совесть в том, что отпустили пьяного прокурорского, спросите вы? Резонно. Но если учесть, что он продолжил бы своё нарушение в населённом пункте, остался бы безнаказанным, а значит, делал бы своё грязное дело (пьяный за рулём – убийца); учесть, что он всё-таки прокурорский и было бы его оформить проблематично даже по закону, ввиду наличия гарантии неприкосновенности прокуроров и следователей… И если уж заморачиваться с оформлением данных надзорных товарищей, то это необходимо согласовать с руководством, а руководству с их руководством, а на дворе считай ночь, а он ещё так сильно извинился – то сделано было немало – не пропустили!

Да и кто знает эти тонкости законодательства по привлечению к ответственности власть имущих, выше тебя стоящих? То-то же. Хорошо хоть он осознал вину, степень, тяжесть, глубину, извинился и развернулся.

Далее требование об остановке около знака «Stop-контроль» было нарушено водителем мерседеса чёрного цвета, который, не реагируя на взмах жезла и свисток спохватившегося от такой наглости Когалымова, промчался с приличной скоростью.

– Вот совсем охренел, козёл! – выругался, провожая взглядом удаляющееся авто. – Вот как его в чувство привести? – задал риторический вопрос лейтенант милиции Когалымов, знающий, что сын директора местных электросетей ведёт себя так нагло, потому что у него есть визитная карточка командира роты ДПС, в которой служит Александр Когалымов.

Таких водителей сотрудники ДПС называют «позвоночные». Если таких остановить, то по звонку вышестоящего начальства (или влиятельного человека, указанного на визитке, надменно предъявляемой нарушителем сотруднику ГИБДД) придётся наглеца отпустить. Коррупция? Нет, что вы, «деловые связи».

– Вот на кого писать? – снова ударился в риторику милиционер (имея в виду выявления административных нарушений и составления протоколов), поднимая вопрос о палочной системе в органах внутренних дел на обсуждение коллективом. Хочешь не хочешь, а десять протоколов за смену дай, да ещё и выполни свою первоочередную задачу на КПМ: найди наркотики и оружие!

В каждую роту ДПС входят взвода и, если есть, КПМы. «Взводники» занимаются выявлением административных нарушений ПДД: скорость, сплошная, пьяные. С них так преступления не требуют, точнее выявление уголовных преступлений. А вот контрольный пост милиции по природе своей представляет собой заслон для жуликов^[3]: не каждый поедет или повезёт что-то запрещённое, зная, что впереди милиционеры.

– Ставь этого! – скомандовал начальник смены, вышедший из здания КПМ, – поковыряйте его!

Автомобиль российского производства, старенький, с молодого вида водителем, сразу привлёк внимание опытного сотрудника милиции. «Поковырять» означало досмотреть транспортное средство, и, по убеждённости старшего смены, желательно было залезть в карбюратор, а вылезти где-нибудь в выхлопной трубе с горсткой наркотиков! В каждой старой машине с молодёжью внутри – он видел преступников. Отчасти он был прав, но в процентном соотношении и трудозатратах эта теория подтверждалась редко.

– Здравствуйте, инспектор ДПС Когалымов, водительское удостоверение, пожалуйста, и свидетельство о регистрации транспортного средства.

– Вот, пожалуйста, – покорно передал документы молодой водитель.

– Страховочку, пожалуйста.

– Вот.

– Куда направляетесь?

– К девушке, в город.

Все документы были в полном порядке, даже подписи на страховом листе и в доверенности выглядели одинаково. А это было любимое нарушение ДПСников, поскольку, приходя в страховую фирму, собственник сам расписывается в полисе. Когда же доверенность выписывается от руки, как правило, это делается на коленке, быстро, конечно с устного волеизъявления владельца автомобиля, но рукой водителя, которому доверяют. И как следствие, подписи разные, а это уже тянет на подделку документа! Правда, как выяснилось позже, не дотягивает до возбуждения уголовного дела, поскольку в законодательстве указано, что, подделав документ, злоумышленник должен приобретать какое-либо право воспользоваться им. А доверенность на автомобиль даёт право на пользование (вроде даже слова точь-в-точь совпадают), но это такое право, от которого корысти, ущерба ноль. То есть подделав доверенность на получение в банке энной суммы – тут да, ущерб будет, гражданин воспользовался, получил, потратил по своему усмотрению деньги. А здесь, простите, никак, просто проехал на машине. Но, естественно, водители об этом не знали, и тогда серьёзный инспектор заглядывает водителю в душу с фразой:

– А подпись-то – не собственника! Триста двадцать седьмая статья УК – подделка документа, до двух лет!

Водитель, естественно, знает, что подпись не настоящая, поскольку он сам за поворотом нарисовал эту доверенность, потому что вспомнил, что она просрочена, а впереди пост милиции и ехать, само собой, надо, не разворачиваться же? Не готовить же документы заранее, как предусмотрено в правилах дорожного движения? Нет, прорвёмся!

Мелочь? Не тем занимаетесь? Тут преступления серьёзные творятся, а вы ерунду находите, да ещё и которую не оформишь? Вы, конечно, правы. Но каждый раз задумываясь над этим вопросом – о смысле службы, о правопорядке в государстве, – сотрудники, употребляя алкоголь после работы, рассуждали так: вот если отменить дорожную службу, к чему это приведёт? Естественно, водительская дисциплина скатится вниз, будет аварийность на дорогах, а это смертность. А все нарушения начинаются с мелочей: забыл дома водительское, не пристегнулся ремнём безопасности – и всё, по наклонной…

Не согласитесь? Притянуто? Может быть, но об этом позже поподробнее. У каждого своя правда…

А пока, в присутствии двух понятых, у молодого водителя была вывернута вся машина, наркотиков и оружия обнаружено не было, но был составлен административный протокол за нарушение водителем правил дорожного движения: отсутствие брызговиков, предусмотренных конструкцией транспортного средства, штраф сто рублей, получите – распишитесь.

Протокол нужен был по двум причинам: нарушение водителем ПДД является основанием для досмотра транспортного средства на предмет выявления орудия правонарушения (закон подразумевает, что после употребления наркотиков или алкоголя человек начинает вести себя ненормально, нарушать правила поведения, и тут-то нужно найти первопричину – сами вещества или состояние опьянения). А вторая причина:

– Ну вот, Саня, а ты переживал: на кого писать? Вот тебе и протокол! – со знанием дела произнёс старший товарищ по службе.

– Да-а-а, кто-то вон нам по ногам ездит, – Когалымов упомянул ранее пролетевший без остановки мерседес под управлением наглого водителя с визиткой, – а кого-то за брызговик пишешь и шмонаешь!

– Ну, ты это брось! – возмутился разлагающейся дисциплине старший смены. – С этим ты ничего не поделаешь, так уж это устроено!

– Точно! Наказание придумано только для ничем не защищённого человека! – пытался умничать молодой сотрудник.

– Поставь лучше вот этого! С ноль пятым регионом^[4], – приказал старший.

После остановки затонированной «Приоры», излюбленного автомобиля с указанной территории России, водитель вежливо протянул документы инспектору, всё вместе: водительское, свидетельство о регистрации, страховой полис, доверенность.

– Это уберите с документов, – сказал серьёзно инспектор Когалымов, показывая на сто рублей, вложенные в документы водителя. Такое практиковалось, когда водитель знает, что обладает автомобилем с заведомо известными нарушениями: тонировка, брызговики или не пристегнул ремень безопасности. Такое наличие денежных знаков в документах подразумевало быстрое окончание встречи инспектора с водителем, без протокола.

– Командир, чё ты обижаешь?! – попытался оправдаться водитель, но, видя настрой инспектора, купюру убрал.

В свою очередь сотрудник милиции понимал, что если явно суют деньги, то нарушений там гораздо больше, и они серьёзнее!

– Куда следуете? – стандартно поинтересовался Когалымов.

Такие вопросы всегда задают не просто так, как думают многие. Во-первых – разговорить водителя, как он отвечает: внятно, дерзко, нагло, вежливо, хитро, то есть определить, как он настроен, нервничает ли, пытается ли что-то скрыть. Во-вторых, элементарно при разговоре можно уловить запах алкоголя изо рта.

Проверив внимательно документы, Когалымов перешёл к следующему действию, которое требует регламент по службе ДПС:

– Откройте капот, пожалуйста.

Самая нелюбимая водителями часть процедуры проверки автомобиля. И снова большинство их думает, что это от вредности инспектор требует открыть капот, да ещё мотивирует это странной фразой: «Для сверки узлов и агрегатов». Так думает большинство граждан, которые критикуют работу милиции, ставя клеймо: «Взяточники!»