Пусть все останется как прежде,
Не надо радужных надежд.
Ведь как бы ни старался свет,
Весь мрак он разогнать не в силах.
Пусть все останется как прежде.
Пусть ночи вслед приходит день,
И между ними будет утро.
Ведь ночь нужна, чтоб звездам быть,
А день – чтоб помнить их мерцанье.
Пусть ночи вслед приходит день.
Пусть будет за зимой весна,
Пусть злу назло приходит счастье…
Все, что замерзло навсегда,
Теплом весенним не оттаять.
Пусть будет за зимой весна.
Пусть кто-то рвется в замок мой,
Ища приюта и участья.
Открыта дверь ему всегда,
Она и вход, она и выход…
Пусть кто-то рвется в замок мой…
Пусть будет так, как быть должно
Все, что могло бы не случиться.
Пусть в океане жизни шторм —
На дне его всегда спокойно…
Пусть будет так, как быть должно…
Как иззябший безликий туман,
Расползаясь в низины и рощи,
Мгла сомнений и старых ран
Душу мягкими лапами топчет.
Отголоски отравленных чувств —
Словно эхо загробного мира:
Тихий стон, шепот, скрежет и хруст —
Жизнь, как жертва в когтях у вампира.
Многоточие – знак пустоты
И закрытые скобки желаний…
Это – ты, и это не ты
Приговор для любых оправданий.
Забываюсь, закутавшись в смех,
За завесой чужого участья,
Или просто плюю на всех,
Захлебнувшись своим горьким счастьем.
Ухожу из твоих странных глаз
Строить замок мечты воздушный,
А вернусь, оглянусь – и враз
Сам свое же творенье рушу.
И загнав глубоко весь яд,
До крови свои губы кусаю…
Нужен я иль не нужен я? —
Не уверен. Не вижу! Не знаю.
Стыд и боль… И тяжелое бремя последствий.
Чернота на душе и отчаянья грязь…
От превратной судьбы мне достались в наследство
Только горечь вина и похмельная мразь.
Неудачной любви многоразовый кризис —
Словно след сапога на ажурном шитье…
Хмель кидает меня с полупризрачной выси
И душою моею царит в забытье.
А рассудок, теряясь в угарном тумане,
Натыкаясь на бред незалеченных ран,
Все твердит о каком-то вселенском обмане.
А на деле вино – это тот же обман…
Если в капле вина растворится беда —
Значит, поиски счастья не стоят труда.
Хочу собрать всю боль, тоску и слезы,
Все беды, грусти и напасти, зло,
И их смешав с мечтами, счастьем, грезами,
На этой смеси настоять вино.
И тем вином, друзей однажды встретив,
До пьяну напоить, ведь в том и соль,
Чтоб каждый выпил, вспомнил и отметил
Всю крепость, сладость и похмелья боль.
Не разменяй себя по мелочам —
Растратишь силы зря, как медь в кармане.
Пусть будет жизнь твоя не в дар пустым речам,
А в жертву отдана твоим большим мечтаньям.
Не требуй от других ответных чувств,
Пока в своих не полностью уверен.
И не роняй шутя серьезных слов из уст,
Чтоб не винить потом себя по крайней мере.
И будь всегда самим собой в беде любой,
Не искушайся прелестями маски.
Уж лучше проиграть последний бой,
Чем злейшему врагу все время «строить глазки».
Не вымоляй пощады у судьбы,
Она слепа, безжалостно жестока.
Пусть неудача встанет на дыбы —
Не уклоняйся и иди своей дорогой.
И коль в конце дороги той захочешь жить еще,
Но жизнь уходит прочь и нет спасенья,
Ты не своди с врагом последний счет,
Пускай назло ему живут твои творенья!
«…Послушайте, вы видели когда-нибудь
В тюльпанах диких влажные поля?
По красной и местами желтой скатерти
Ну кто-нибудь из вас хоть раз гулял?
Вы видели рассвет над горным озером?
А вслушивались в шепот гордых скал?
И не считали звезды в полночь осенью?
В нескошенной траве никто не спал?
Ах, нет? Тогда прошу меня дослушать.
Зачем же вам так хочется скорей
В подвале запереть «бродяжью душу»,
Златые горы обещая ей?
«Привет, дружок! Ну что так смотришь?
Твои глаза кричат мне «дай!»
Пуст мой карман, нет даже корки.
Не уходи! Не покидай…
Присядь. Мне поболтать охота
Хотя б с тобой. Здесь ни души.
Ты ищешь, может быть, кого-то?..
Пожалуйста, ну не спеши!
Ведь мы с тобой во многом схожи:
Ты хочешь есть – и я хочу.
Ты рад, когда ты сыт, – я тоже…
(Когда получку получу…)
Ты любишь ласку и заботу.
Представь себе, и я люблю!
Ты спишь, довольный от чего-то —
И я, когда доволен, сплю.
Твой дом – весь мир под крышей неба,
И я, поверь, люблю бродить.
Тебя влечет туда, где не был,
А мне без нового – не жить.
Есть у тебя «она», я верю,
И к ней тебя влечет всегда…
И я живу одной лишь «ею»,
И за нее бы жизнь отдал…
Но есть всего одно различье,
Что разделило нас навек,
И что лишь мне понятно лично:
Ты – зверь, а я ведь – человек…
Ты не умеешь ненавидеть,
Мечтать, страдать от злой тоски,
Глядеть и ничего не видеть…
А в остальном-то мы близки.
А может, именно-то в этом
Тебе как раз и повезло:
Живешь, не ведая, что где-то
Огромным миром правит зло.
Прощай, счастливчик! Вот и снова
Пошел противный мелкий снег…» —
И в поисках тепла и крова
Расстались пес и человек.
Подумать только! Год не видели друг друга,
Хотя почти что рядом жили этот год,
А наша встреча так похожа на услугу…
Я, откровенно, ждал, а ты – наоборот.
В тебе сейчас живут два разных человека:
Один из них – гордец – жесток, неумолим;
Другой – и прост, и добр, и мудр, но он – калека…
И первый потому имеет власть над ним.
Глаза кричат «люблю», но сжатых губ молчанье
Не выдает их крик, презреньем притворясь.
Не будет ли потом обидно и печально,
Что гордости своей ты в рабство отдалась?
Залуженная тротуарность улицы,
Букет деревьев, безнадежно мокнущих,
От дождика трамвай сердито хмурится
И фонарей подвешенные огнища.
Погода разошлась до невозможности,
Чудит своими метеоповадками,
Как-будто кто-то по неосторожности
На город опрокинул чан с осадками.
Хотел бы я вот так, как дождь, тихонечко,
Всю ночь стучать в окно тебе, любимая,
Листвой шептать стихи тебе из форточки,
Петь с ветром песни, длинные-предлинные.
Но ты к окну не подойдешь, напрасно я
Дождем, листвой и ветром быть пытаюся.
Когда-нибудь погода станет ясною,
И ты в своем молчании раскаешься.
А я уйду с проклятой непогодою
В другом окне искать глаза неспящие.
Всего себя как дождик израсходую…
Любовь ведь раз бывает настоящею.
Если скажешь «не любила» – не поверю,
Если скажешь «разлюбила» – не пойму.
Не уйду, пусть даже в гневе хлопнешь дверью,
Все обидное как должное приму.
Рви все письма – все равно писать их буду.
Отводи глаза при встрече и молчи…
Да, болезнь моя – любовь, а не простуда,
И ее – Бог знает! – как и чем лечить…
Я искал тебя в других глазах, но тщетно…
Я глушил рассудок бешеным вином,
Зарывался в горы дел, но незаметно
Все сильнее думал только об одном:
Говори, что разлюбила – не поверю,
Называй обидным прозвищем – стерплю!
Рви все письма, хлопай в гневе дверью —
Все равно люблю! Люблю! Люблю…
Маленький мой человечек,
Свет мой на этой земле,
Если я чем-то и вечен —
Это любовью к тебе.
Будь со мной злой, недотрогой, —
Призрачна радости тень, —
Только позволь хоть немного
Видеть тебя каждый день!
Страшной, немыслимой мукой
Кажется мне каждый час
Этой извечной разлуки,
Так отдаляющей нас.
Богом забыт, не замечен,
Слепо бреду по судьбе…
Если я чем-то и вечен —
Это любовью к тебе.
Плевать на тоску, на высокие чувства,
К чему теребить незажившую рану?
В душе, как в бадье перевернутой, – пусто,
Бредовые мысли сплетаются спьяну…
Плевать! Пусть больнее вдвойне от того, что
Вино еще больше тоску нагоняет!
Оно не обманет, как женщина-кошка,
И если пьянит – то без лжи опьяняет.
Плевать на раздумья о сильных эмоциях!
Они как болезни – нудны и заразны,
И надо умение «старого лоцмана»,
Чтоб не заблудиться в их многообразии!
Потери, утраты, напасти и беды —
Как много их было, нежданных и жданных.
Казалось, всего один шаг до победы
И… В ад оступаешься, вместо Нирваны…
Залить! Затопить! Задушить! Уничтожить!
Проклятое сердце, тебе еще мало?!
Так лучше совсем уж не бейся! О, Боже…
Каким я был прежде… И что со мной стало…
Я тебя ненавижу за то, что люблю тебя,
И себя ненавижу за то, что люблю тебя.
То что живо осталось во мне – все в вине топлю.
Я весь мир ненавижу за то, что тебя люблю.
Мысли полубезумные я отгоняю прочь
В эту лунную-лунную, в эту проклятую ночь.
Ты ведь мне не нужна, и тебе ведь не нужен я,
Но скажи, почему? Почему я люблю тебя?
Я готов сам себя наизнанку перевернуть,
Чтобы в памяти все постирать, позабыть, зачеркнуть.
Не хочу о тебе даже думать, но вот беда —
Ты как призрак со мною повсюду, везде, всегда.
Редко вижу тебя наяву, но ты снишься мне,
И глаза твои серые ласковы в каждом сне.
Я уже не живу, а как будто все время сплю…
Я и жизнь ненавижу за то, что тебя люблю.
С вершины пьяного разгула
Упав в похмелья злую тьму,
Как в беспросветную тюрьму,
Душа беспечная уснула…
Ей снился сон в семи цветах:
На фоне зелени похмелья
Желтела маленькая келья
В огромных розовых кустах…
Там на коричневой кровати,
Среди малиновых ковров
Разнообразнейших тонов,
Лежала фея в белом платье…
Из синевы небесных глаз
Лились воды чистейшей слезы.
Вокруг благоухали розы
И тихо музыка лилась…
Но вдруг…
Как гром средь бела дня —
Прервался сон, такой короткий…
И снова в магазин за водкой
Послали бедного меня.
Эх, к учебе душа не лежит,
Не могу никак сосредоточиться.
Ах, как медленно время бежит,
И сбежать до безумия хочется.
Лучше ветер шальной в голове,
Чем учеба насильная…
Лучше свет фонарей в синеве,
Чем настольная лампа синяя.
Не могу над расчетом корпеть,
Все равно все усилья напрасные,
Но могу целый день я смотреть
Лишь в глаза твои, как небо, ясные.
Лучше пусть солнце гаснет совсем,
Все равно днем одни неприятности.
Если я до пяти не поем —
Некролог мой подвергнут гласности.
По ночам я заснуть не могу,
А на лекциях сны вижу сладкие,
И выходит все так потому,
Что у нас отношенья не гладкие.
Неужели никак не поймешь
Ты мое состояние?!
Если завтра опять не придешь —
Заучусь до потери сознания!
О проекте
О подписке