Юрий Сергеевич втиснул рюкзак в узкий проход между сиденьями, уселся. Жарко! Ну, теперь час езды до аэропорта. Отдышимся.
На заднем сиденье парни в камуфляже пивко попивают, громко разговаривают. Пускай. Скоро всё кончится, будет только тайга. Юрий Сергеевич любил это нетерпеливое предчувствие полной свободы и абсолютной неизвестности предстоящего.
— Батя, за грибами собрался? – парняга с заднего сиденья перебрался на свободное соседнее через проход.
— Нет, я в аэропорт.
— Да я шучу, извини, отец. Ясно, что не на дачу. Но по одежде видно, что не в столицу нашей родины летишь.
— В Терней.
— О! Интересно. А зачем, если не секрет? За корнем, наверно?
— Ну, я не в сам Терней, я на Кему, по тайге побродить.
— Ну, ни чё! Санёк, слышь, дядька на Кему летит, побродить, прикинь!
Санёк сорвался с места, навис над Юрием Сергеевичем.
— Дядька, правда, что ли на Кему? Ты не попутал? Там не парковая зона. Ты хоть в тайге по-серьёзному бывал?
— Я, парни, бывал там, где вам и не снилось! Это вам в парке пиво пить…
Автобус качнуло на повороте, выпивший Санёк навалился на Юрия Сергеевича.
— Займите свои места! – окрикнул водитель, — А то высажу!
Саньку пришлось ретироваться.
— Отец, ты не обижайся. Мы чуток приняли за удачный старт. Мы знаешь, чему прикалываемся? Мы же тоже на Кему летим, прикинь какое совпадение!
— Да ты что! А вы-то чего туда?
— Мы на сплав. Кема – сплавная река, крутая!
— Да, слыхал. Молодцы! А где же ваше оборудование, плоты или что у вас там?
— Это всё машиной везут. Наверно, уже на борт погрузили.
— Нет, регистрация только через час начнётся.
— У нас свой борт, батя. Заказной. Он до места доставит и высадит, где надо. А потом заберёт в конечном пункте. Всё чётко.
— Так, конечно, путешествовать можно! Привезли, отвезли, самим ничего не таскать, только удовольствие получать, – с плохо скрываемой завистью проговорил Юрий Сергеевич.
— За удовольствие уплачено! И не хило. Сейчас, да, если ишачить не желаешь, можно купить услугу. Были бы бабки. Но мы же раз в год отдыхать едем, и заметь, не на Гавайи. Чего же нам жаться? Нет, вертушка – классно! Через три часа будем плоты накачивать. Слушай, отец, а поехали с нами!
— Так как же с вами? Я сплавляться не собираюсь. Мне в одно место, вам в другое. Потом, мне ещё в Тернее с человеком повстречаться надо…
— Так борт у нас за-каз-ной! Что закажем, то и сделает. Высадим, где тебе надо. А в Тернее мы всё равно остановку делать будем, там есть дельце ненадолго. А чего тебе тащиться рейсовым, а дальше неизвестно как? Там автобусы не ходят. Мы же, считай, коллеги, в одно место с одинаковой почти целью – помогать должны друг другу. Всё, отец, решено, едешь с нами. И не волнуйся ты, всё окей. Меня Лёхой зовут. Это Санёк подходил. Там ещё Андрюха и Кривой. Ну, кликуха такая, он только на неё отзывается, но чувак – во!
— Юрий, — протянул руку Юрий Сергеевич.
Он был рад, что отпадала проблема преодоления полутора сотен километров по тайге до нужного места. Ещё неизвестно, ходят ли там лесовозы, на которые он рассчитывал. И парням этим, слегка хмельным и бесшабашным был рад. И сам чувствовал себя молодым и отважным, которому по плечу любые преграды.
Видавший виды Ми-8 с оглушительным треском напряг силы, накренился резко вперёд, пронёсся над землёй, будто вот-вот клюнет носом, и вдруг резко с разворотом взмыл в небеса. Юрий Сергеевич почувствовал, как провернулись внутренности, но машина выровнялась и взяла курс на север. Сквозь поцарапанный круглый иллюминатор видны были населённые пункты, дороги, потом потянулись зелёные хребты, которые чем дальше, тем становились всё круче, на них появились осыпи и залысины на вершинах. Птичка Романтика тоненько защебетала в груди Юрия Сергеевича, голос её становился всё громче и, наконец, заполнил всё существо путешественника. Давно потерянное, почти забытое чувство, найти которое вновь почти не было надежды, незаметно вернулось и зажило, как ни в чём не бывало.
Юрий Сергеевич с удовольствием принял от Лёхи банку пива и, потягивая, то смотрел в иллюминатор на проплывающие чуть не в десятке метров внизу хвойные деревья, то наблюдал за весёлой компанией, хохочущей над какими-то своими шутками. Они дружелюбно поглядывали на пожилого попутчика, иногда подмигивали или махали рукой. Стекло одного иллюминатора совершенно отсутствовало, и сквозь грохот двигателя абсолютно ничего не было слышно.
Вертолёт пошёл круто вниз, мелькнули домики, поляна, и вот уже винт вращается вхолостую, по инерции, машина на твёрдом грунте. Дверь отвалилась вбок, и в салон ворвался птичий гомон, и стрекот кузнечиков, и запах скошенной травы, и каких-то цветов… какая благодать! Парни мигом договорились с водителем УАЗа, и через пять минут катили к посёлку. Водитель, конечно, знал Ивана Мурунова, остановил напротив его дома.
— Через час обратно будем ехать. Успеешь, отец? – спросил Лёха.
— Наверно. Мне поговорить только.
Иван, крепкий мужик лет за сорок, не спрашивая, открыл калитку, поздоровался.
— Проходи в дом. Жарко на солнце. Чай будешь?
— Нет, спасибо. Я ненадолго. В прошлом году вы помогали искать погибшего этнографа.
— Ну?
— Мне нужно знать точное место.
— Карта есть?
Юрий Сергеевич достал карту. Иван сразу сориентировался.
— Вот, смотри, излучина, тут плоское место, вот зимушка, рядом с ней поляна. Здесь вертушка сесть может, другой посадочной площадки поблизости нет. Ну, вот, отсюда вдоль берега вверх километра полтора по лесовозной дороге, в этом месте русло раздваивается, тут перейдёшь на правый берег. Сейчас вода небольшая, по пояс переберёшься. Оба русла перейдёшь, иди вниз вдоль берега до вот этой речки. Мы её Мрачной называем. От устья где-то полкилометра вверх – завал. Вот там и нашли. А что толку-то туда идти? Мошку только кормить.
— У него аппаратура всякая была, там информация важная.
— Ничего ты там не найдёшь. У нас говорят, кто по Мрачной пойдёт, гибель свою найдёт. Нехорошие места.
— Попробую, как получится. Посмотрите ещё вот эту схему. Она вам ничего не напоминает? – Юрий Сергеевич подал рисунок на обороте книжной обложке.
Иван повертел лист так и эдак, хмыкнул.
— Так это ж Мрачная и есть, вот, глянь, — он приложил к карте. Вот, этот приток, а вот этот, конечно она. А вот здесь Петька Кяляндига с бабой живёт, — ткнул он пальцем в крестик.
— Как живёт? В смысле на промысле?
— Нет, они там постоянно живут. Как советская власть кончилась, работать не обязательно стало, так он и ушёл в тайгу. Говорит, как предки жили, так и я буду. А сам, однако, не в чуме, в русской избе живёт. И печка нормальная. Выбирается в посёлок иногда купить кое-что.
— А как же они в «гиблом» месте живут?
— Живут. Он, говорят, с чёртом знается. Его Мрачная не берёт.
— Иван, а вы не слышали про Летающего Человека?
— О! А ты не за этим ли приехал? – Иван закурил. – Не лез бы ты в это дело, не по тебе оно.
— А что так сурово-то? Я просто спросил.
— Последнее время слишком часто спрашивать стали. Не знаю я ничего. Чушь всё это. Однако, люди, кто о том говорит, пропадают. Не лезь в это, я тебе добрый совет даю.
— Так что, Павла Лемехова, вы думаете… убили?
— Я не сказал. Там всё чисто, никаких следов.
— А кто ещё? Вы сказали, пропадают?
— Пропадают. Тайга забирает. А как там, что на самом деле – тёмный лес. И чужих в наших местах много стало, что ищут – непонятно, но не корень и не золото. Так что, мой тебе совет, возвращайся в город по здорову. Не испытывай судьбу.
— Ладно. Я аккуратно. Залом посмотрю и вернусь. Спасибо за совет.
Юрий Сергеевич недолго посидел на лавочке у калитки Мурунова, влез в подкативший УАЗик. Парни были по-прежнему веселы и везли ещё два ящика пива и закуску.
— Ну, вы даёте: на сплав столько пива! – не удержался Юрий Сергеевич.
— Да ладно, батя, а то ты молодой не бухал?
Юрий Сергеевич вспомнил, что в молодости в походы не пиво, рюкзак водки брали, ему стало стыдно за сварливость. Он улыбнулся, махнул рукой:
— Гуляй, пока молодой!
— Всё окей, батя! Кто видит цель, того Фортуна любит!
В аэропорту уселись в тени деревянного здания, на ветерке, решили пообедать, пока вертолётчики что-то там готовили к полёту. Парни нарезали колбасы, вскрыли консервы. Юрий Сергеевич достал домашние котлеты, пирожки, уложенные Любой в бумажные пакеты.
— Ты, батя, спрятал бы харчи, ты один, тебе нужнее. Мы-то что, завтра поплывём, через три дня, глядишь, дома будем.
— На этом не сэкономишь, — отшутился Юрий Сергеевич. – Повезло мне с вами, парни! Успехов вам в вашем предприятии!
— Нам тоже повезло с тобой, батя. Удачи тебе. Кстати, где тебя высадить?
Юрий Сергеевич показал на карте. Позвали лётчика. Он сказал, что поляну знает, высадит без проблем. Добавил, что лететь можно минут через пятнадцать. Кривой поднялся, как-то подтянулся, и сразу вдруг стало видно, что он в группе главный.
— Так, бухать завязываем, проверяем личную амуницию. Чтобы не было, как в прошлый раз! Держи. Держи, — он раздавал каждому какие-то маленькие приборы. – Пристёгивай сразу, не тырь, забудешь потом! Ну вот, ладненько, — он пристегнул приборчик себе на ворот. Повернулся к Юрию Сергеевичу. – Возьмёшь, отец? Лишний остался. Пятый наш не поехал, а так обещал…
— А что это? Я и пользоваться не умею, — пожал плечами Юрий Сергеевич.
— Полезная штука. Как называется, тебе и знать не надо, всё равно не запомнишь. Работает сама. Записывает всё, что ты говоришь. Вот иду я на плоту, гребу двумя руками и говорю: справа проходим скалу, слева медведь рыбу жрёт и так далее. Типа репортёрского магнитофона. Удобно.
— Так его же заряжать надо. А вдруг промочу, испорчу.
— Это специально для экстрима. Японцы всего напридумывали. Мы испытывали: в воде сутки держали, в холодильник клали – работает. Батарейки на две недели хватает, не выключая. Приедешь домой, в комп воткнёшь, и всю информацию о своём походе иметь будешь. Вещь исключительно полезная. Просто, как ты сам заметил, повезло тебе. Да бери, батя, ну, чего ты…
Кривой сам прищёлкнул приборчик на грудь энцефалитки Юрия Сергеевича.
— Дома, когда информацию скинешь, там номер моего телефона и электронная почта. Созвонимся. Ты с компом-то дружишь?
Юрий Сергеевич кивнул. Внешний вид Кривого, манера держаться, что-то такое ещё никак не сочетались с грубыми словечками и развязной манерой поведения. Ему бы галстук и на кафедру…
— Ты классный мэн, батя! Пошли грузиться.
Не прошло и часа, как вертолёт коснулся земли на искомой поляне среди тёмнохвойной тайги. Юрий Сергеевич вывалился из кабины в высокую траву. Ему подали рюкзак.
— Удачи, отец! Мы за тебя болеть будем!
Он помахал рукой улетающему вертолёту.
«Вот так всё просто! Раз – и уже в тайге, в полутысяче километров от дома. А стоило только захотеть! Замечательный всё-таки у нас народ, и никакие перестройки и изменения общественного строя его не переделают! Ишь ты, болеть они за меня будут. А ведь даже не спросили куда я и зачем. Корректно. И мне врать не пришлось. Молодцы!»
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке